Карпинский К.В. Человек как субъект жизни.

В этом контексте новым смыслом наполняются определения личности как особой регуляторной инстанции, предложенные в культурно-исторической и системно-деятельностной психологии. Первое определение принадлежит Л.С.Выготскому, который по-
135
лагает, что личность - это высшая психическая функция, назначение которой в «снятии» всех возможных детерминант и в овладении человеком собственной активностью. «Сущность культурного развития, - пишет Л.С.Выготский, - заключается в том, что человек овладевает процессами собственного поведения, но необходимой предпосылкой для овладения является образование личности, и поэтому развитие той или иной функции всегда производно от развития личности в целом и обусловлено им» [72, с. 316]. Это определение на новом уровне восстанавливается Д.Б.Элькониным: «Личность - высшая психологическая инстанция организации и управления своим поведением, заключающаяся в преодолении самого себя» [242, с. 517]. Данное определение есть, по сути, психологическое определение личности как субъекта деятельности и индивидуального жизненного пути. Ведь личность как субъект отличается особой субъектной активностью, дающей способность непротиворечиво соединять все уровни регуляции деятельности, которая и «есть способность саморегуляции... Саморегуляция - это тот механизм, посредством которого обеспечивается централизующая, направляющая и активизирующая позиция субъекта» [8, с. 154-155].
Нередко для объяснения психологии субъекта вводятся эмпирически неподтвержденные гипотезы о существовании «ядерных механизмов» свободы и ответственности. Теоретическое закрепление эта гипотеза получила, например, в модели личности Д.А.Леонтьева [142; 144]. Из работ А.Г.Асмолова и Б.С.Братуся им воспринята общая схема психологической структуры личности, но демаскирован существенный, по мнению исследователя, недостаток этой схемы. Д.А.Леонтьев считает целесообразным выделять три уровня структурной организации личности: 1) уровень ядерных механизмов личности, которые образуют несущий психологический каркас, на который впоследствии нанизывается все остальное; 2) смысловой уровень - отношения личности с миром, взятые с их содержательной стороны; 3) экспрессивно-инструментальный уровень - структуры, характеризующие типичные для личности формы или способы внешнего проявления смысловых отношений, внешнюю оболочку личности. Д.А.Леонтьев склоняется к мысли, что психофизиологический уровень не следует встраивать в структуру личности, и считает его органической предпосылкой личности. От себя к устоявшейся структуре личности Д.А.Леонтьев добавляет так называемые «ядерные механизмы личности» - свободу и ответственность. С его точки
136
зрения эти механизмы «заведуют» процессами изменения смысловых отношений личности и позволяют преодолеть логику смысловой регуляции.
На наш взгляд, это положение является концептуально важным, так как открывает ту психологическую реальность, которая просвечивает за смысловой регуляцией. Это положение пододвигает науку к более глубокому пониманию психологии субъектной активности личности. Однако в то же время нельзя не отметить дискуссионность этого положения. Действительно, личность способна трансцендировать те требования, которые исходят от ее смысловой необходимости. Например, человек может решить, что все из его прежней жизни теперь незначимо, и тем самым психологически порвать со старым образом жизни. Но стоит ли для психологического объяснения этого факта вводить какие-то другие личностные механизмы, помимо собственно личностных механизмов смысловой регуляции? По нашему мнению, системность смысловых структур как раз и предоставляет личности возможность свободного и ответственного выбора значимого и незначимого в ее жизни. Ведь осмыслению сквозь призму смысловых структур могут быть подвергнуты как свойства личности не смысловой природы, так и сами смысловые структуры личности, например, мотив, смысловая установка, личностная ценность. Так, значимая сама по себе личностная ценность в свете других ценностей может вовсе дискредитировать себя, если она обрезает возможность воплощения этих ценностей. Если можно так выразиться, по своему смыслу смысловая структура может для личности смысла и не иметь; она может также иметь «горький смысл», то есть досаждать личности своим присутствием.
Разве человеку не приходится иногда сожалеть о том, что он кого-то или что-то любит либо ненавидит? А ведь это сожаление результирует осмысление личностью своих собственных мотивов, ценностей - смысловых отношений, одним словом. Это сожаление, раскаяние личностной природы поскольку их причиной служит смысловая структура как свойство личности. А почему человека огорчают или радуют его собственные мотивы и ценности? Не потому ли, что эти самые мотивы и ценности конфликтуют с другими смысловыми отношениями человека, пересекаются с другими мотивами и ценностями. Или не потому ли, что эти мотивы и ценности синергически усиливают другие смысловые структуры личности. Ведь еще А.Н.Леонтьев утверждал, что в любой динамической иерархии мотивов есть мотивы смыслооб-
137
разующие и мотивы-стимулы, мотивы-помехи [133]. Но это положение безосновательно сужалось тем, что смыслообразующая функция мотива опрокидывалась только на внешнюю структуру деятельности - деятельность, действия, операции. Парадоксально, но факт: плоскость взаимоотношений между смысловыми структурами специально не разрабатывалась, несмотря на то, что эти отношения составляют динамику внутренней жизни личности как субъекта. Шагом вперед стало изучение смыслообразую-щей функции мотива по отношению к инструментально-экспрессивным свойствам личности, что было сделано В.В.Столиным и его коллегами в концепции «личностного смысла Я». Это положение можно спроецировать на плоскость отношений между мотивами. Тогда одна смысловая структура помимо того непосредственного смыслового отношения, которое она консервирует в себе, будет иметь еще и внешний, системный смысл. Этот смысл будет производным от отношения смысловой структуры к другим смысловым структурам личности. Так, например, мотив -это не просто мотив, но, возможно, нейтральный мотив, мотив-помеха или мотив-стимул по отношению к другим мотивам. Как пишет А.Н.Леонтьев, «чем более расширяются связи субъекта с миром, тем более они перекрещиваются между собой. Его действия, реализующие одну его деятельность, одно отношение, объективно оказываются реализующими и какое-то другое его отношение» [133, с. 211]. Следует добавить, что пересечения жизненных отношений в деятельности задают внутренние соотношения смысловых структур личности.
А что делает человек в том случае, когда один мотив объективно противодействует другим его мотивам или, наоборот, содействует им? Ответ прост: он попытается ослабить этот мотив, в конце концов, устранить или, напротив, усилить, закрепить его. А как человек проделывает это со своими смысловыми структурами? Вероятно, за счет особых внешних и внутренних действий, адресатом которых является смысловая сфера личности. Сфера этих действий являются абсолютно не исследованной, но весьма перспективной областью психологического исследования. В постановочном порядке эти действия можно определить как действия смысловой (личностной) саморегуляции или субъектные действия. Понятие «субъектные действия» весьма уместно в этом контексте, поскольку эти действия предпринимает личность как субъект саморегуляции, самоизменения, саморазвития. В родовом значении субъектные действия - это проявление активно-
138
сти личности как субъекта деятельности. Но не надо понимать деятельность вульгарно, сводя ее лишь к операционально-технической стороне. Такое понимание деятельности огрубляет и при-митивизирует ее сущность. Существует еще и личностно-смыс-ловая сторона деятельности, которая также должна и может быть отлажена личностью как субъектом деятельности. Однако если в первом случае личность корректирует свои знания, умения, навыки, развивает способности, то во втором случае личность совершенствует саму себя как «внутренний момент деятельности». Итак, посредством субъектных действий перестраивается и внешняя сторона деятельности, и смысловая сфера личности как внутренняя сторона деятельности. Поэтому личность как субъект целостной деятельности слагается из двух «половин»: субъекта регуляции операционально-технической стороны деятельности и субъекта смысловой саморегуляции. Разъять эти стороны субъекта деятельности не представляется возможным. Если убрать личность как субъекта одной из сторон деятельности, то будет «хромать» именно та сторона деятельности, которая лишилась своего субъекта. Отстранение субъекта от регуляции деятельности ведет к разладу и дезорганизации последней хотя бы потому, что в реальной деятельности пересекаются разнодействующие мотивы. Личность как субъект смысловой саморегуляции «наводит порядок» в смысловых структурах, регулирующих деятельность, и устраняет конфликты между этими смысловыми структурами. Причем это она может делать как загодя, до начала реальной деятельности, предупреждая ситуацию смыслового конфликта, так и после совершения определенного поступка с конфликтным личностным смыслом.
В свободном и ответственном определении значения своих личностных, а значит, смысловых структур собственно и заключается активность самовоспитания и самосовершенствования личности. Наивно было бы полагать, что самовоспитанию, то есть произвольному, волевому, отчетному улучшению или устранению, подлежат лишь структуры экспрессивно-инструментального уровня. Надо подразумевать возможность воздействия личности на свои собственно личностные свойства - смысловые отношения к миру. И здесь личностное значение той или иной смысловой структуры, полученное в процессе осмысления этой структуры в контексте других смысловых образований личности, определяет психологическую судьбу этой структуры. Психологическая участь той или иной смысловой структуры как свойства личности ре-
139
шается не столько ее собственным значением, сколько ее системным смыслом. Этот системный смысл отражает отношение личности к этой смысловой структуре с позиции других смысловых структур.