Вебер Гунтхард. Два рода счастья: Системно-феноменологическая психотерапия Берта Хеллингера.

ПРЕДИСЛОВИЕ НАУЧНОГО РЕДАКТОРА
Дорогой читатель!
Перед вами самая первая книга по системно-феноменологической психотерапии Берта Хеллингера. И хотя с момента ее первого издания в Германии прошло уже почти 15 лет, темы этой книги не только не потеряли своей актуальности, а скорее наоборот становятся все более популярными. Об этом, например, свидетельствует тот факт, что в Германии эта книга выдержала уже более 15 изданий общим тиражом более 180 тысяч экземпляров. Первое немецкое издание этой книги Гунтхард Вебер готовил ко дню рождения Б. Хеллингера, который тогда собирался завершить свою профессиональную деятельность и уйти на пенсию. Но после выхода книги все сложилось иначе. Б. Хеллингер проводит семинары и по сей день, а метод семейной расстановки покорил сердца людей по всему миру.
В России тема семейных расстановок сейчас становится все более популярной. И на многочисленных семинарах Института консультирования и системных решений, который является ведущей организацией, занимающейся расстановками в России, и на простых клиентских группах, постоянно спрашивают именно эту книгу. На русском языке это уже третье издание. Мы основательно переработали и отредактировали его по сравнению с предыдущими. Можно сказать, что теперь это другая книга. Так как когда мы издавали книгу первый раз, ее темы были совершенно новыми для отечественной психологии и психотерапии. В русском языке еще не было устоявшихся эквивалентов многих терминов, которые использует в своей работе Б. Хеллингер. Иногда смысл некоторых из его высказываний и историй мы понимали с трудом. Теперь, когда мы прошли обучение методу семейной расстановки у автора этой книги и многих других немецких коллег, и когда за плечами есть уже свой немалый опыт расстановочной работы, многое стало по-
нятным. Все это учтено в новом издании. Можно сказать, что книга стала понятнее, точнее и лучше. Но судить об этом вам.
Мы знаем законы, которые действуют в окружающем нас мире. Никто не будет оспаривать закон всемирного тяготения и мы легко можем предположить, что случится с тем, кто говорит, что он полетит вверх, шагая вперед с обрыва. Но законы, действующие внутри человеческих (социальных) систем («порядки любви», так называет их Б. Хеллингер), знают немногие. В этой книге рассказывается именно о них, о том, как действуют эти порядки и что происходит, когда мы им следуем или их нарушаем.
Я надеюсь, что эта книга поможет вам лучше понять себя и те процессы, которые происходят с вами и теми, -кто с вами рядом в паре, в семье, в роду, а также избежать возможных кризисов и с достоинством из них выходить.
Михаил Бурняшев, к.п.н., системный психотерапевт
Моим родителям с любовью и благодарностью
ПРЕДИСЛОВИЕ
В стихотворении «Легенда о создании книги «Дао дэ цзин» на пути Лао-цзы на чужбину» — только потом я узнал, как важна для Берта Хеллингера эта книга, — Бертольд Брехт описывает, как таможенный чиновник вынуждает Лао-цзы изложить свое учение, прежде чем тот удалится в горы:
В скалах, на четвертый день, к рассвету
На тропе — таможенный заслон.
«Есть ли ценности какие?» — «Нету».
«Учит он, — сказал погонщик, — потому и беден он».
Так вопрос был разрешен.
Тут таможенник спрашивает: «Ну-ка,
До чего ж дознался твой старик ?»
И на то ответил мальчик: «Состоит его наука
В том, что волны побеждают материк.
Он тщету жестокости постиг».
(Перевод с нем. Д. Самойлова)
Много лет я сожалел о том, что о работе Берта Хеллингера практически нигде нельзя прочитать, причем я знал, что в этом я не одинок. Я прекрасно понимал, почему он не торопится изложить на бумаге то, за что другие могут схватиться как за откровение или что может быть понято превратно. «Дух веет», — говорит он. Застывшее в письменном виде слишком легко теряет связь с жизнью, овеществляется, упрощается, бездумно обобщается и таким образом превращается в шаблоны и пустые фразы.
Мои сомнения в том, что содержание наработок Берта Хеллингера за долгие годы его работы с группами можно передать на бумаге, становились тем меньше, чем больше я в своей собственной терапевтической работе убеждался в том, насколько полезными и обогащающими оказались его идеи для меня и моих клиентов.
11
Намерение Хеллингера после 65 лет постепенно отойти от профессиональной деятельности усилило мою абсолютно личную заинтересованность в том, чтобы еще раз внимательно понаблюдать за его работой, и утвердило в решении осуществить данный труд. Итак, в 1990 году я спросил его, позволит ли он мне стать тем самым «таможенником», и он согласился.
Поначалу я планировал записать на пленку и издать один из его многодневных обучающих семинаров. Но после того как я записал второй семинар, а Берт Хеллингер любезно предоставил в мое распоряжение рукопись своего доклада «Порядки любви» и после того как мне удалось подключиться к некоторым другим источникам, первоначальный план оказался уже невыполним. Так что данная книга представляет собой результат попытки обобщить идеи Хеллингера об отношениях в семье и о системно-ориентированной психотерапии, а также дать некоторое представление о его методах работы.
Я скомпоновал работу и высказывания Хеллингера по самым разным темам в семь глав по принципу коллажа. При этом я стремился, так сказать, «предоставить слово» самому Берту Хеллингеру, то есть, насколько возможно, передать его прямую речь на семинарах. Я сделал это, в том числе и затем, чтобы снова и снова обращать внимание читателей на то, что перед ними не учебник, а выбранные мной отрывки и компиляции из нескольких семинаров. Я воздерживался от любых собственных комментариев даже в тех случаях, где его трактовки отличались от моих. Так что каждый может воспринимать текст по-своему. Все предпринятые мной изменения служили одной-единственной цели — сделать текст более насыщенным и легко читаемым.
Что же побудило меня описать именно системную психотерапию Берта Хеллингера? В 70-е годы я принимал участие во множестве семинаров самых разных психотерапевтических направлений под руководством самых разных ведущих. И тем не менее три семинара у Хеллингера запомнились мне навсегда. На каждом из них я узнавал что-то такое, что волновало меня и годы спустя, что продолжало оказывать на меня воздействие, приводило что-то во мне в порядок и ставило на свои места. На меня произвел огромное впечатление его точный взгляд — я воспринял его как смотрящего, — и я не знаю ни одного другого терапевта, умеющего так быстро и точно распознавать проблемные модели, так эффективно перебивать и в нужный мо-
12
мент с юмором, любовью и уважением добиваться важных изменений и давать возможность приобрести опыт в таких областях души, которые обычно редко затрагиваются на психотерапии.
Однако, будучи участником его групп, я был слишком мало отстранен от происходящего, чтобы сконцентрироваться натом, как он этого добивается. Как, например, построены его истории и как он упрощает и сжимает расстановку семьи (см. стр. 238) до необходимого минимума, превращая ее таким образом в высокоэффективный терапевтический метод. Кроме того, мне были сначала чужды идеи Хеллингера о динамике и подоплеке трагических переплетений, меня долго смущала его манера формулировать, так что я не мог сосредоточиться на содержании.
Тех, кто участвует в его семинарах, в первую очередь привлекает его ясная, вызывающая, требовательная, дающая ориентацию и в то же время свободная от любых намерений уважительная манера общения. Сохраняя дистанцию, он полностью включается в происходящее. Так удается избежать осложнений. Но, кроме того, постоянная вовлеченность и заинтересованность участников объясняется еще и тем, что, работая с каждым, он выдвигает на передний план основные темы его человеческого бытия, такие как принадлежность, связующая любовь, слаженность и крах отношений, взаимность, принятие судьбы и непостоянства, а также тем, что, используя самые скупые средства, он часто говорит то, что затрагивает самые глубины души.
И как бы часто ни возникало ощущение, что слова Хеллингера относятся к прошлому, его эмоциональный радар и интуиция всегда ориентированы в направлении избавительного решения, того, что делает возможным еще не осуществленное.
Семейные расстановки раскрывают свою стихийную действенную силу потому, что разговор в них идет на довербаль-ном языке образов, поскольку прошлое, прощание и новая ориентация как в некоем переходном ритуале объединены в них в сжатых временных рамках.
Но, как я уже говорил, содержание книги может дать повод к разногласиям, скептическому и даже возмущенному отмежеванию. Люди легковерные могут к тому же поддаться искушению без раздумий принять прочитанное за истину. Берт Хеллингер однажды процитировал: «Идеально сказать невозможно, близкое к идеалу будет понято превратно». Свои высказы-
13
вания он часто формулирует так, будто они находятся вне времени, будто они абсолютны и обладают характером стопроцентной истины. Наблюдая за ним дольше, понимаешь, что его высказывания — это почти всегда основанные на интуиции и жизненной мудрости, связанные с определенным контекстом терапевтические действия, целиком и полностью относящиеся к тому или иному человеку или событию. Если превращать их скопом в общеупотребительные сентенции и рецепты, то от плода останется одна кожура. Так же как после расстановки семьи он советует сначала дать подействовать на себя разрешающему образу и не кидаться сразу что-то делать, так и тут имеет смысл сначала дать подействовать на себя его идеям.
Знакомясь с приведенными в тексте примерами, читатель может увидеть, что каждый раз, когда кто-то опрометчиво пытается обобщить его слова, Хеллингер от этого уходит. Он вообще противится, когда его мысли и способы действий стремятся облечь в форму теории. «Теория мешает практике», — говорит он. Я тоже воздержусь от такой попытки. Сам он рассматривает свой подход как феноменологический. Ответ на вопрос, что делать, дает для него созерцание процессов. «Я предстаю перед некоей ситуацией, которая темна, о которой я не знаю, что это. Вопрос в том, как подойти к реальности, которая темна? Я погружаюсь в резонирующее поле, с которым я связан и которое больше, чем я. Что-то выходит тогда на свет и обнаруживает нечто реально существующее. Я предаюсь этому и жду, пока мне что-то придет. Образ здесь такой: я в темноте ощупью бреду вдоль стены, пока не нахожу дверь. Появляется просвет, и я пытаюсь выразить то, что меня озаряет, одним полным, наполненным словом. Когда это обретает форму, тот, кто это слышит, оказывается охвачен этим на некоем уровне по ту сторону мышления. Тут действует нечто общее и затрагивает человека, хотя он не знает, как и почему».
Буду рад, если эта книга Вас заинтересует, затронет и, может быть, даже захватит.
Гунтхард Вебер Гейдельберг, декабрь, 1992
Благодарность
В первую очередь я хотел бы поблагодарить Берта Хеллин-гера, который всегда поощрял и дружески поддерживал меня в осуществлении моего замысла. Сотрудничество с ним обогатило и изменило меня. Особую благодарность я хотел бы выразить участникам курсов, позволившим мне записать семинары и использовать эти материалы в книге.
Очень важный вклад в создание этой книги внесли и многие другие: моя жена, Неле Вебер-Енсен, которая критично и с любовью присутствовала при возникновении этой книги и дала мне множество советов, как сделать текст более насыщенным и емким. Беседы с Берндом Шмидом, который сам активно занимался идеями Берта Хеллингера, очень помогли мне не потерять способности смотреть со стороны. Отто Бринк и Фридрих Ингверзен читали для меня корректуру и дали мне важную обратную связь. Я хотел бы отдать должное терпению и готовности к полемике по разным темам со стороны участников обучающей программы, присутствовавших на моих семинарах в 1991 и 1992 годах, которых я иногда сверх меры утомлял новыми идеями. Маргит Родиг сделала расшифровки записей всех семинаров. Мария Сыска очень компетентно изготовила оригинал, а Сюзанна Гуски придала последний лоск окончательной редакции текста. Я благодарю всех этих людей, а также Мелони Дриснер за хорошую верстку текста.
Ко второму немецкому изданию
Я рад, что книга нашла столь широкий отклик, что уже сейчас мы можем выпустить в свет второе издание. На основе возникших вопросов мы еще раз переработали текст, отчасти уплотнили его и отчасти дополнили.
Для большего удобства в начале книги мы поместили оглавление, а в конце — список историй и ключевых слов.
Обогащением содержания я обязан прежде всего тщательной переработке текста, выполненной самим Бертом Хеллин-гером. Норберт Линц стал инициатором многих улучшений в отношении языка и компоновки текста. Так книга стала еще более выразительной и точной.
Гунтхард Вебер Гейдельберг, сентябрь, 1993
2. Баланс между «давать» и «брать»
I. УСЛОВИЯ, НЕОБХОДИМЫЕ ДЛЯ ХОРОШИХ ОТНОШЕНИЙ
Отношения дают нам возможность выживать и развиваться. Но в то же время они обязывают нас служить целям, находящимся вне нашей воли и желаний. Поэтому в отношениях господствуют порядки и силы, которые поощряют и требуют, гонят и направляют, делают счастливыми и устанавливают пределы. Хотим мы того или нет, но своими инстинктами и потребностями, тоской, страхами и страданиями мы оказываемся отданы на их произвол.
Круг наших контактов расширяется по нарастающей. Мы появляемся на свет в небольшой группе — родной семье, и это определяет наши отношения. За этой системой приходят другие, и так вплоть до универсальной. В каждой из этих систем порядки действуют по-своему. К числу заданных нам условий, необходимых для создания и сохранения хороших отношений между родителями и детьми, относятся следующие: связь, баланс между «давать» и «брать» и порядок.
1. Связь
Как дерево не выбирает, где расти, и на просторе поля развивается иначе, чем в лесу, а в защищенной долине иначе, чем на голой вершине, так и ребенок без вопросов и сомнений входит в свою первую группу и связывается с ней с такой силой и постоянством, сравнить которые можно разве лишь с чеканкой. Эта связь воспринимается ребенком как любовь и счастье, вне зависимости от того, предоставит ли ему эта группа все условия для развития или не предоставит никаких, и вне зависимости от того, кто и что его родители. Ребенок знает, что тут он свой, а это знание и эта связь и есть любовь. Я называю ее пра-любовью или первичной любовью. Эта связь настолько глубока, что ради нее ребенок готов пожертвовать даже своей жизнью и счастьем.
16
...Рачительный взвесит хозяин и убытки, и прибыль. Фридрих Гёльдерлин. Хлеб и вино
Во всех системах постоянно происходит уравновешивание противоположных тенденций. Это закон природы. И поддержание баланса между «давать» и «брать» является просто его применением к социальным системам.
Потребность в уравновешивании «давать» и «брать» делает возможным обмен в человеческих системах. Этот процесс приводится в действие и поддерживается тем, что люди дают и берут, и регулируется общей для всех членов системы потребностью в балансе справедливости. Как только равновесие оказывается восстановлено, отношения могут закончиться (например, когда человек возвратил ровно столько, сколько получил). Или они могут быть и продолжены путем возобновления процесса «давать» и «брать».
Происходит это следующим образом: к примеру, мужчина дает что-то женщине, и теперь женщина, раз она это приняла, испытывает внутреннее давление. То есть, получив что-то от другого, мы в какой-то степени теряем свою независимость. Тотчас дает о себе знать потребность в восстановлении равновесия, и, чтобы избавиться от этого давления, женщина дает мужчине что-то в ответ. Из предосторожности она возвращает ему несколько больше, чем получила, что снова приводит к неравновесию, и так далее. Ни дающий, ни берущий не находят покоя до тех пор, пока баланс не окажется восстановлен: пока берущий, в свою очередь, что-то не даст, а дающий не возьмет.
Пример:
Африканского миссионера перевели в другую область. Утром в день отъезда к нему явился человек, проделавший пешком огромный путь, чтобы на прощанье сделать ему небольшой денежный подарок, что-то около тридцати пфеннигов. Миссионер понимал, что мужчина хочет его отблагодарить. Дело в том, что когда тот был болен, он несколько раз приходил к нему в крааль. Знал он и то, что тридцать пфеннигов были для гостя немалой суммой. Он уже хотел было отказаться от подарка и даже дать мужчине сколько-то еще. Но одумался, взял деньги и поблагодарил.