Фрейд Зигмунд. Влечения и их судьба.

По вопросу об общей характеристике половых влечений можно сказать следующее: они многочисленны, проистекают из разнообразных органических источников, действуют сначала независимо друг от друга и лишь в более поздний период объединяются в более или менее совершенный синтез. Целью, к которой стремится каждый из них, является наслаждение, доставляемое органам; лишь после того, как синтез уже произошел, они начинают выполнять функцию сохранения рода, вместе с чем они получают признание как половые влечения. При первом своем появлении они присоединяются к влечениям самосохранения, от которых отделяются только постепенно и при нахождении объекта следуют тому пути, который предуказывается им влечениями Я. Часть их на всю жизнь остается присоединенной к влечениям Я, снабжая их либидозными компонентами, которые при условиях нормальной функции легко могут быть не замечены и ясно проявляются только благодаря заболеванию. Они отличаются очень большой способностью замещать друг друга и легко могут менять свои объекты. Вследствие этого либидозные компоненты могут проявляться в такой форме, которая очень далеко ушла от их первоначальных целей (сублимирование).

Мы должны будем ограничить исследование вопроса о судьбе, которой подвержены влечения в своем развитии в течение дальнейшей жизни индивида, сексуальными влечениями, так как последние нам лучше известны.

Наблюдения показывают нам, что эта судьба влечений может быть следующей:

превращение в противоположное; обращение на собственную личность; вытеснение;

сублимирование.

Так как я не намерен исследовать здесь вопрос о субли-мировании, а вытеснению необходимо посвятить особую главу, то мне остается ограничиться описанием и обсуждением только двух первых пунктов. Принимая во внимание те мотивы, которые не дают возможности влечениям прямо проявляться, можно рассматривать судьбу влечений как своего рода отражение, защиту индивида против открытого проявления этих влечений.

При ближайшем рассмотрении превращение в противоположное распадается на два различных процесса: в поворот влечения от активности к пассивности и в превращение содержания его в противоположное. Так как оба процесса по существу своему различны, то их следует и рассмотреть отдельно.

Примерами первого процесса являются противоположные пары: садизм — мазохизм и любовь к подглядыванию — эксгибиционизм. Превращение касается только целей влечения; вместо активной цели: мучить, разглядывать, становится пассивная: быть мучимым, разглядываемым. Превращение содержания в противоположное имеет место только в одном случае — превращение любви в ненависть.

Обращение против собственной личности становится нам понятным благодаря соображению, что мазохизм представляет собой садизм, обращенный против собственного Я, а эксгибиционизм включает в себя также рассматривание собственного тела. Аналитические наблюдения не оставляют никакого сомнения в том, что мазохист наслаждается истязанием самого себя, а эксгибиционист обнажением своего тела. Сущность процесса составляет таким образом перемена объекта при неизменности цели.

Мы не можем не заметить, что в этих примерах сталкиваются или совпадают обращение против собственной личности и обращение от активности к пассивности. Для выяснения взаимоотношения становится неизбежным более основательное исследование.

При противоположной паре садизм — мазохизм можно весь процесс изобразить следующим образом:

a) садизм состоит в насилии, в проявлении своей мощи (силы) по отношению к другому лицу как объекту;

b) от этого лица отказываются и замещают его самим собой. Вместе с обращением против самого себя совершается и превращение активной цели влечения в пассивную;

c) вновь ищется новое лицо в качестве объекта, которое должно взять на себя роль субъекта вследствие изменившейся цели.

Последний случай представляет собой обыкновенно так называемый мазохизм. Удовлетворение и при нем происходит путем первоначального садизма благодаря тому, что пассивное Я фантазии становится на свое прежнее место, предоставленное теперь другому объекту. Безусловно сомнительно, бывает ли также прямое мазохистское удовлетворение. Первоначального мазохизма, не развившегося описанным путем из садизма, по-видимому, не бывает. Проявление же садистского влечения при неврозе навязчивости показывает, что предполагаемая ступень b не является излишней. Здесь имеет место обращение на самого себя, без пассивности по отношению к новому лицу. Превращение достигает только ступени b. Страсть мучить других превращается в самоистязание, наказание самого себя, но не в мазохизм. Активный глагол превращается не в пассивный, а в возвратный.

Понимание садизма затрудняется еще благодаря тому, что это влечение наряду с достижением своей общей цели (быть может, лучше в пределах последней), по-видимому, стремится еще к специальному действию. Наряду с унижением, преодолением он стремится причинять боль. Однако психоанализ как будто показывает, что причинение боли не играет никакой роли между первичными активными проявлениями влечения. Садистский ребенок не принимает во внимание возможности боли и не намеревается ее причинять. Но раз превращение в мазохизм уже совершилось, то боль очень хорошо подходит к тому, чтобы составить пассивную мазохистскую цель, так как у нас имеется достаточно оснований предполагать, что ощущение боли, как и всякие другие неприятные ощущения, передаются половому возбуждению и вызывают состояния наслаждения (Lust), для которого можно охотно мириться с неприятностью боли. А раз ощущение боли стало мазохистской целью, то возвратным путем может развиться и садистская цель — причинение боли другому, которой можно наслаждаться, причиняя ее другому и одновременно мазохистски отождествляя себя со страдающим объектом. Разумеется, в обоих случаях испытывают наслаждение не от боли, а от сопровождающего ее полового возбуждения, что особенно удобно переживать в роли садиста. Наслаждение болью является таким образом первоначально мазохистской целью, но оно может стать целью влечения только у первоначально садистского субъекта.

Для полноты освещения вопроса прибавлю, что сострадание не может быть описано как результат превращения влечения при садизме, а должно быть понимаемо как реактивное образование (реакция, Reaktionsbildung) против влечения (относительно различия см. ниже).

К. несколько иным, более простым результатам приводит исследование другой противоположной пары влечений, имеющих целью разглядывание и показывание себя (Voyeur и эксгибиционист на языке перверзий). И здесь можно установить те же ступени, как и в предыдущем случае:

a) разглядывание в форме активного действия, направленного на посторонний объект;

b) отказ от объекта, обращение влечения к разглядыванию на собственное тело, а вместе с этим поворот к пассивности и появление новой цели — быть разглядываемым;

c) введение нового субъекта, которому показываешь себя, чтобы «быть им разглядываемым».