Юнг К.Г. Современный миф. Ein moderner Mythus Von Dingen, die am Himmel gesehen Werden.

поверхность «фоном»; но овладев ключом к нему, человек открывает для себя все более и более удивительные вещи. Так, «врачеватель» (Medizin-Mann) первобытных племен обнаруживается ныне в образе «штруделя» (Strudel): слово это на бернском наречии означает «колдун». Такие «колдуны» заключают договоры с дьяволом, расписываясь под ними кровью, наводят порчу, прибегают к заговорам (например, «доят» корову на расстоянии, чтобы отнять молоко у коровы соседа); они пользуются настоящими рукописными учебными пособиями по колдовству. Я сам нашел у одного из этих «колдунов» книгу подобного рода, написанную в конце XIX века и начинающуюся мерзебургскими магическими формулами1 в переводе на современный немецкий, а также заклинанием неизвестного происхождения, обращенным к Венере. Клиентура «сельских колдунов» часто бывает очень многочисленной, причем немалая часть клиентов — городские жители. Я лично ознакомился с целым собранием из нескольких сот писем, полученных одним из «врачевателей» в благодарность за успешное изгнание злых духов из домов и хлевов, за снятие порчи с людей и животных, за излечение самых различных болезней.
Некоторым из моих читателей, незнакомым с фактами такого рода, покажется, что мой рассказ содержит преувеличения. Позволю себе упомянуть о том, что легко поддается проверке: золотым веком астрологии оказалось не мрачное средневековье, а середина XX столетия, когда периодические органы печати сплошь и рядом не гнушаются публиковать гороскопы на неделю. Немногочисленные оторванные от реальной жизни интеллектуалы с удовлетворением читают в энциклопедическом словаре, как в 1723 г. некий господин заказал гороскоп для своих детей; эти же интеллектуалы, однако, и не ведают, что именно сегодня и среди нас гороскоп по авторитетности и значимости почти сравнялся с визитной карточкой.
Для всех, хотя бы немного знакомых по собственному опыту с подобными скрытыми, «фоновыми» явлениями, существует неписаное правило, согласно которому «об этом не говорят». В результате возникают многочисленные слухи и выдумки; никто не хочет признавать их истинность, боясь прослыть отсталым глупцом. Но в действительности все обстоит иначе.
Приводя здесь данные, «размывающие» устои современного общества, я стремлюсь главным образом разъяснить символику сновидений, которая многим непонятна именно из-за незнания исторического материала, служащего ее основой. Что сказали бы обо мне люди, если бы я попытался установить связь между сновидением какого-нибудь простого человека и Вотаном или, скажем, Бальдуром1? Они заподозрили бы меня в излишнем мудрствовании, обвинили бы в преувеличениях — даже не догадываясь, что в родной деревне человека, рассказавшего о своем сновидении, живет некий «врачеватель», изгоняющий злых духов из лошадей с помощью руководства по магии, которое начинается мерзебургскими заклинаниями. Тот, кто не знает, что во многих регионах Швейцарии все еще продолжает блуждать «армия Вотана» — независимо от того, «рационалист» он или нет, — обвинит меня в произвольном толковании кошмаров, посещающих горожан в уединенных высокогорных гостиницах и связанных с местными поверьями о «покойниках». Гуляя по окрестностям, эти горожане невольно поддаются влиянию местных жителей, для которых Doggeli — то есть «призраки» или «ночные множества блуждающих духов» — составляют страшную, но открыто не признаваемую и как бы неведомую реальность.
По правде говоря, пропасть, будто бы отделяющая древний мир от нашей современности, очень легко сходит на нет. Мы до такой степени отождествляем себя с сиюминутным сознанием настоящего, что забываем о существовании «вневременных» основ психики. Все, что имеет более долгую историю, чем эфемерные проявления современности, рассматривается человеком сегодняшнего дня как неразумный бред и вздор, которого следует избегать. Поступая так, мы подвергаем себя самой серьезной из угрожающих ныне психических опасностей, а именно — опасности пасть жертвой разного рода интеллектуальных «измов», утративших все контакты с реальной психической жизнью и



1) Один из древнейших текстов на немецком языке (Франкония, IX или Х в.).

1) Персонажи древнегерманской мифологии: верховный бог и его сын, бог света и красоты.

характеризующихся недооценкой человека во всей полноте его проявлений.
К сожалению, люди обычно полагают, будто их окружает и затрагивает только то, что входит в сферу их сознания: для каждой неизвестной вещи существует специалист, знания которого кодифицированы в форме той или иной науки. Подобная иллюзия кажется тем более правдоподобной, что в наше время уже никому не дано охватить единым взглядом всю совокупность дисциплин со всеми их проблемами. Но все же самые субъективные, самые действенные переживания человека — переживания, оставляющие глубокие следы и определяющие развитие личности, — как раз и являются самыми невероятными; пытаться объяснить их с помощью науки означает оказаться в тупике. Книга Менделя о летающих тарелках1 может служить типичным примером. Научный интерес слишком легко сводим к вещам, которые достаточно часто встречаются, характеризуются высокой степенью вероятности и составляют нечто усредненное; именно на этом и основывается любая эмпирическая наука. Но подобная основа имеет смысл только при условии, что она служит для возведения здания, которое не подавляет собой все выходящее за рамки ординарного.
В пограничной ситуации наподобие той, которая имеет место в анализируемом сне, нужно правильно воспринять ее исключительность, а точнее — то, что выглядит как нечто исключительное, но на деле испокон веков было присуще подобным ситуациям: корабль мертвецов приближается к Земле со своим экипажем, выстроенным, как для торжественного парада, вдоль палубы. Новая душа вступает в братство мертвых и пускается в странствие.
Появление подобных архетипических представлений всегда свидетельствует о необычных ситуациях. Наша интерпретация отнюдь не притянута за уши: дело просто в том, что внимание рассказчицы также было направлено именно в ту сторону, о которой мы попытались здесь сказать; мы лишь следовали за движением ее мыслей. Рассказчица, захваченная врасплох многоликими образами, как бы по невнимательности «не замечает» главного — приближения смерти, которая в определенном смысле касается ее в той же мере, что и ее подруги. Тема «экипажа» космического корабля нам уже знакома по предыдущему сну о металлическом пауке и появится вновь в шестом сне. Инстинктивное отвращение, испытываемое нами к глубинному аспекту темы смерти, несомненно, объясняет ту скромную роль, которую данная тема играет в литературе О НЛО — как если бы авторы этой литературы говорили вслед за Фаустом: «Не призывай знакомый этот рой...»1. Но специально «призывать» его уже нет нужды — царящей над миром атмосферы тревоги достаточно, чтобы обеспечить его постоянное присутствие.
ШЕСТОЙ СОН
Этот сон ведет свое происхождение из Калифорнии — поистине классического края НЛО; рассказом о нем я обязан любезности доктора Г. Клагера (Н. Y. Kluger) из Лос-Анджелеса. Источник сновидения — женщина двадцати трех лет.
«Вместе с одним человеком я стояла на площади или в центральной части какого-то города, имеющей форму круга. Стояла ночь; мы глядели на небо. Внезапно я увидела, как нечто круглое и светящееся приближается к нам с очень большого расстояния. По мере приближения »пот предмет увеличивался в размерах. Я поняла, что это летающая тарелка и подумала, что это нелепая шутка. Огромный светящийся круг в конце концов закрыл собой все небо. Корабль — а это был именно корабль — подлетел настолько близко, что я смогла различить некие фигуры, расхаживающие по его палубе. Вначале я приняла происходящее за чей-то розыгрыш, но потом решила, что все, что я вижу, вполне реально. Я обернулась и обнаружила за своей спиной человека с кинопроектором; взгляд его был устремлен в небо. За нами находилось здание типа гостиницы. Там были люди, проецировавшие в небо то самое изображение, которое я видела. Я сказала об этом всем окружавшим меня людям.



1) D. Н. Menzel. Flying Saucers, 1953 (прим. автора).

1) Слова Вагнера из 2-й сцены («У городских ворот») 1-й части трагедии Гёте (перевод Н. Холодковского).