Бедненко Галина. Мифодрама: ее драматические предшественники и родственники.

Календарные праздники, часть "низовой", народной культуры Европы отчасти напоминают мифодраматические действа - все тем же принятием ролей, наличием "больших фигур" и активным соучастием "публики" в происходящем. Более всего "мифодраматических черт" можно заметить в праздновании Святок, в "ряжении". Рядились в личины молодые парни (своеобразные подростковые ватаги). Или же наоборот, женатые мужчины и пожилые женщины (как наиболее ответственные члены общества). Не все выбирали характерные роли, иногда достаточно было "сменить пол" или вымазаться мукой или сажей, подвесить себе бороду, вставить зубы из репы и прочее. Однако были и знаковые персонажи: Цыган, Белая Баба, Кузнец, Покойник, Медведь. Впрочем, все они занимались приблизительно одним и тем же - тискали девушек, отбирали еду, щекотали и всячески игрались. Были и специальные игры: Кузнец у восточных славян "подковывал девку" (чтобы замуж вышла), Покойник ложился и его подходили целовать, часто это превращалось в эротическую игру (например, девушкам предлагалось целовать то, что у "покойника" было вместо стоящей свечи). У южных славян происходила игровая свадьба ряженых со множеством сопутствующих непристойностей. Пародийные похороны устраивались в западной Европе, и тоже на святках и на масленицу - при этом покойник символизировал уходящий год или злую зиму. Когда "покойницкая игра" включала в себя воскрешение "мертвеца" - смерть превращалась во второе рождение [9]. Конец зимы знаменовался сожжением чучела и похоронами Масленицы, Костромы, Ярилы или Карнавала, но люди, обычно, их роли не играли.

Существуют, кстати, свидетельства о том, что у восточных славян на поминках некто (не из родственников, очевидно) мог наряжаться покойником, который молча ел за столом со всеми, а потом его выпроваживали на кладбище [10]. Для изгнания некоего мифического существа и в других случаях могли давать эту роль живому человеческому существу: в обряде изгнания русалки ее роль иногда играла девушка (либо сирота, либо, наоборот, на редкость "благополучная" девица). Роль "большой фигуры" берет на себя иногда и главный участник любого магического, бытового ритуала (вдовы ткут "обыденные" полотенца, первый ребенок в семье перекусывает градины и пр.).



Военно-историческая реконструкция и ролевые игры

Современными родственниками мифодрамы можно считать военно-историческую реконструкцию и ролевые игры. Первая сконцентрирована на предельно возможном воспроизведении исторических деталей костюма и оружия и отыгрывании своей роли (роль обычно выбирается самостоятельно) в каком-либо игровом сражении или смотре. Исторических ролей при этом у человека может быть столько, сколько позволят его фантазия, любовь к делу и средства. Историческая роль определяется лишь эпохой, а не ее характером. Так в реконструкции войн XX века обычно подчеркивается, что "это я на этой войне", а не "а сейчас я буду солдатом Куртом".

В клубах военно-исторической реконструкции более древней истории (особенно т.н. "железячников") правила выбора роли строже: это обусловлено внутренней иерархией внутри клубного сообщества. В результате "клубная роль" становится неким "альтер эго" человека, не обеспечивая его обычной в игровых действах гибкостью. Внутри своей постоянной роли участник клуба может лишь продвигаться вверх по внутренней иерархической лестнице [11].

Гораздо ближе к мифодраме оказываются ролевые игры, особенно "комнатные" игры, происходящие в каком-то помещении. Также выбирается сюжет и призываются заинтересованные участники, разбираются роли [12]. Ведущий называется "мастером". У него роль можно "забронировать" заранее, в то время как в мифодраме мы стараемся сделать так, чтобы роли были выбраны спонтанно или во всяком случае на глазах у всех остальных.

Отличие ролевой игры от мифодрамы состоит в том, что большее значение придается историческим или фэнтэзевым атрибутам и одежде. Игрок обычно заранее не только продумывает историю своего персонажа ("легенду"), но и бывает обязан представить ее "мастеру". Важной задачей для "ролевого игрока" является воплощение персонажа максимально непохожего на него в реальности, другого характера, пола, возраста, опыта. Потому в игре, несмотря на отсутствие публики, оказывается важным "хорошо сыграть" роль и хитро закрутить сюжет, в то время как в мифодраме мы советуем прислушиваться к своим чувствам и переживаниям, находить нечто общее со своей реальной жизнью, или же отличное от нее. Безусловно, сюжеты ролевых игр обычно оказываются более хитроумными, нежели ход мифов. В действиях персонажей меньше заданности, нет деления действия на отдельные сцены.

В конце отыгрывания сюжета в ролевой игре раньше не было ритуального снятия роли (деролинга) - что позволяло участникам превращать свои роли в "одно из своих я" или наоборот, постоянно отыгрывать одну из своих субличностей. Однако сейчас, как говорят, это входит в практику. Не проводится также шеринг "из роли", нет интерпретаций характеров, не ведутся отчеты, самое большее, что можно обнаружить - это своеобразный "разбор полетов", впечатления участников, сосредоточенные на игровой динамике и личных взаимоотношениях вне роли (нестыковкам роли и реальных людей). Игрокам дается оценка, а на крупных играх даже выбирается "лучший игрок". Безусловно, несмотря на внешнее сходство, у ролевых игр иные задачи, нежели у мифодрамы, в которой важнее то, что человек ощутил и понял, что с ним (или с ней) произошло.

Так мы обнаружили, что у современной мифодрамы были яркие предшественники и существуют даже современные близкие родственники вне психотерапевтического психодраматического семейства. Это позволяет нам предположить, что разыгрывание значимых сюжетов, используясь в различных целях, тем не менее, является важной частью существования человека вплоть до сегодняшнего времени.


Использованная литература:

1. Античная мифология: энциклопедия. - М.: Эксмо; СПб.: Мидгард. - 2004. - 768 с.

2. Баглюк Я. Ю, Бажкова Е.В., Демиденко Е.Л., Дмитриева О.В., Сороченко Т.В. Календарные обряды и праздники населения Белозерского района Вологодской области//Белозерье: Историко-культурный альманах. - вып. 1 - Вологда: Русь. - 1994.

3. Буркгардт Я. Культура Италии в эпоху Возрождения/Пер. с нем. С. Бриллианта. - Смоленск: Русич. - 2002. - 448 с.

4. Даркевич В.П. Народная культура Средневековья: Светская и праздничная жизнь в искусстве IX-XVI вв. - М.: Наука. - 1988. - 344 с.

5. Колязин В.Ф. От мистерии к карнавалу: Театральность немецкой религиозной и площадной сцены раннего и позднего средневековья. - М.: Наука. - 2002. - 208 с.

6. Лауэнштайн Д. Элевсинские мистерии/Пер. с нем. Н. Федоровой. - М.: Энигма. - 1996. - 368 с.

In this article we explore the historical antecessors of mythodrama and its modern relatives. We paid attention to ancient mysteries, Christian religious plays and mysteries of Middle Ages, laic rituals of Italian Renaissance, modern war-historical reconstruction and role-playing movement.

Примечания:

[1] Термин предложен Э. Падаром и И. Любитовым. Под "большими фигурами" понимают "персонажей большего масштаба, нежели обычные герои или участники".

[2] Исключая разве что афро-бразильские культы последних двух веков, смешавшие древние африканские религии, католическую веру, индейские верования и спиритизм. Там драмы гораздо больше.

[3] Примечательно, что в восточном "пост-византийском" христианстве театр долгое время ассоциировался с "язычеством" древних "еллинов", и потому считался ересью и пагубой. Неудивительно, Византия еще знала античный театр и даже остатки языческих мистерий.

[4] Не отсюда ли изображения христианских святых в костюмах Средневековья? Как будто художники изображали драму, а не прототекст.

[5] Кроме женщин, конечно.

[6] Ср. с фигурой "молодого года" на современных новогодних праздниках.

[7] Противопоставление христиан и иудеев в мистериях и играх было выражено очень четко. Вот к примеру слова новорожденного Иисуса из "Рожественской игры": "Ой, ой, матушка моя Мария, От иудеев пострадать - горькая моя судьбина!" (Колязин В., 2002, с. 26)

[8] Строго говоря, предком современной колоды Таро была колода Висконти-Сфорца, но вместе с ней существовали более сложные колоды: т.н. "Мантенья" и "Минкиати".

[9] В наши дни остались новогодние ряжения в маски, с неизменной фигурой Деда Мороза (вот поистине "большая фигура", мифологическая).

[10] Интересно, делал ли он деролинг.

[11] Впрочем, мои наблюдения основаны на наблюдении славянско-варяжских клубов, возможно в сообществах, занимающихся более близкой к нам по времени историей, условия менее жесткие.

[12] В отдельных случаях настоящий сюжет оказывается известен лишь в самом конце действа. Однако на организацию такой игры способны лишь гениальные единицы. Так однажды в конце подобной игры я узнала, что была Тенью (в юнгианском смысле) сумасшедшего Алхимика.