Ягнюк К.В. Концепция запроса на психологическую помощь в отечественном психологическом консультировании и ее расширение на психотерапию

Самыми распростра­ненными самодиагнозами, по Столину (1989), являются:

1. «Злая воля» – негативные намерения лица, о котором идет речь, выступающие как конечная причина тех или иных нарушений. Вариантом этого самодиагноза является указание на непонимание этим лицом каких-то истин, правил, при этом непонимание в устах клиента означает «нежелание понять».

2. «Психическая аномалия» – отнесение лица, о ко­тором идет речь, к психически больным, а его поведения – к разряду «болезненного».

3. «Органический дефект» – квалификация лица, о котором идет речь, как врожденно неполноценного, имеются в виду прежде всего нарушения ЦНС.

4. «Генетическая запрограммированность» – объяс­нение тех или иных поведенческих проявлений влиянием негативной наследственности (применительно к ребен­ку, – как правило, наследственность со стороны разве­денного супруга или супруга, с которым клиент в кон­фликтных отношениях; применительно к супругу – со стороны родных, с которыми конфликтные взаимоотно­шения).

5. «Индивидуальное своеобразие» – понимание тех или иных поведенческих особенностей или конкретных действий как проявление устойчивых, сложившихся личностных черт (а не конкретных мотивов в конкретной ситуации).

6. «Собственные неверные действия» – оценка соб­ственного настоящего или прошлого поведения (в том числе как воспитателя, супруга).

7. .«Собственная личностная недостаточность» – тре­вожность, неуверенность, пассивность и т. п. и, как следствие, неправильное поведение.

8. «Влияние третьих лиц» – родителей, супруга, соб­ственных родителей, бабушек, дедушек, учителей, как актуальное, так и имевшее место в прошлом.

9. «Неблагоприятная ситуация» – развод, школьный конфликт, испуг – для ребенка; перегрузка, болезнь и пр. – для себя или супруга.

Как мы видим, самодиагноз может выноситься как самому себе, так и другому значимому человеку, как правило, члену семьи, может быть выражен в категоричной форме или в виде предположения. Свой вклад, по представлению клиента, могут вносить как внешние жизненные обстоятельства, так индивидуальные особенности и ошибочные действия вовлеченных лиц. Причина проблемы может также искаться в органических или психические аномалиях, как правило, в ближнем, хотя не исключено, что в самом себе – в качестве самооправдания. Самодагноз может иметь форму обвинения, даже «приговора», чаще другому лицу, или попыткой понять другого или собственный вклад в возникшую ситуацию, то есть, представление клиента о причинах проблемы опять же тесно связано с вопросом вины и ответственности – собственной и/или другого. Это влияет на отношения между консультантом и клиентом, поскольку клиент приходит с желанием облегчить напряжение и обрести более приемлемый баланс между чувствами вины/ответственности и собственными действиями по улучшению ситуации или и вовсе переложить вину/ответственность на кого-то другого – из собственного окружения или на специалиста.

Запрос Столин (1989) определяет следующим образом:

Запрос – это конкретизация формы ожидаемой клиентом помощи от консультации.

Данное определение запроса предполагает стоящую перед консультантом задачу – выслушать и исследовать жалобы клиента, историю возникновения проблемы, понять ожидания и представления клиента о причинах проблемы и способах ее решения, т.е. конкретизировать ожидаемую клиентом помощь. Эта задача осложнена тем, что помимо явного содержания жалобы, может иметь место и скрытое содержание жалобы. Столин (1989) пишет по этому поводу:

«Следует специально отметить, что скрытое содержа­ние жалобы – это не бессознательное, не подсознатель­ное и не вытесненное содержание, это лишь недоговорен­ное содержание. Тактически правильно уже в первой встрече делать попытки перевести скрытое содержание в явное, что возможно, если соответственно сформулиро­вать вопросы. Как правило, реакция клиентов в таком случае бывает положительная, они испытывают ува­жение, а иногда и благодарность к консультанту за его проницательность. В отличие от скрытого содержания подтекст жалобы может быть неосознанным или вытесненным, поэтому его выявление перед клиентом при первой встрече может нарушить контакт».

В вышеприведенном отрывке мы видим рекомендацию проводящему первую консультацию психологу стремиться посредством, по всей видимости, прежде всего проясняющих и сфокусированных вопросов сделать явным скрытое содержание жалоб, представлений и объяснений клиента, иначе говоря, помочь выразить недоговоренное содержание – субъективное видение существующей проблемы, и, по-видимому, его чувства и страхи. При этом консультант должен помочь выразить клиенту то, что он потенциального готов выразить. То есть, консультант должен быть восприимчив к тем идеям и чувствам, которые клиент смутно начинает осознавать и выражать на предсознательном уровне, но для явного выражения чего ему необходимо содействие специалиста.

Проницательность психолога, в целом, касательно тех или иных аспектов жизненной ситуации, развития проблемной ситуации, чувств, характерных личностных черт клиента и т.п. – это то, чего любой клиент ожидает от специалиста, что создает у него ощущение того, что его услышали, поняли, что консультант в какой-то степени так же «открыл свои карты», тактично поделившись с ним своим видением ситуации клиента; это залог успешной первичной консультации. Под скрытым же содержанием жалобы, по-видимому, имеется в виду не столько то, с чем приходит клиент, что его беспокоит, сколько зачем он обратился за помощью, чего он ожидает от специалиста, на содействие какого рода он рассчитывает.

Помочь конкретизировать, т.е. определить ожидаемую помощь от консультации призваны выделенные Столиным (1989) виды запросов, а именно:

1. Просьба об эмоциональной и моральной поддержке («Я прав, не правда ли?», «Я — хороший человек, не правда ли?», «Мое решение правильно, не правда ли?», «То, что у меня, не так ужасно, не правда ли?»).

2. Просьба о содействии в анализе («Я не уверен, что правильно понимаю эту ситуацию, не поможете ли мне разобраться?»).

3. Просьба об информации («Что известно об этом?»).

4. Просьба об обучении навыкам («У меня это не получается, научите»).

5. Просьба о помощи в выработке позиции («Что де­лать, если он мне изменяет?», «Можно ли наказывать за это моего ребенка»).

6. Просьба в оказании влияния на члена семьи или в его изменении в интересах лица, о котором идет речь («Помогите ему избавиться от этих страхов», «Помогите ему научиться общаться с ребятами»).

7. Просьба об оказании влияния на члена семьи в интересах клиента («Сделайте его более послушным», «Помогите мне переломить его злую волю», «Заставьте его больше любить и уважать меня»).

Эта типология включает семь видов запросов. Хотя вполне можно представить, что работа с каждым из первых пяти запросов, например, процесс оказания эмоциональной и моральной поддержки или обучения навыкам может оказаться достаточно продолжительным, все же, по всей видимости, Столин считал эти виды обращения вариациями запроса на разовую консультацию или на краткосрочную психологическую помощь.

Два последних вида запроса, с одной стороны, отражают специфику Консультативного центра психологической помощи семье, куда часто обращались родители по поводу детей и супруги с жалобами на партнера. Пожалуй, эти две категории клиентов чаще других на приеме у специалиста озвучивают желание оказать влияние на другого – проблемного ребенка или неудовлетворяющего супруга. С другой стороны, эти два вида обращения представляют собой потенциально проблемный вариант запроса, в котором обращающийся за помощью в какой-то степени избегает личной ответственности и участия в процессе изменения проблемной ситуации. Вместо этого он просит консультанта выступить в качестве агента изменения другого члена семьи. Родитель, который приводит ребенка с той или иной проблемой к специалисту и обеспечивает возможность прохождения детской терапии или супруг, который пришел на консультацию, чтобы узнать как ему лучше себя вести, чтобы попытаться удержать партнера – это вполне приемлемые варианты этих двух видов запроса. Однако, похоже, автор считает, что при таком запросе консультант может столкнуться с осложнениями и уклонением от сотрудничества в работе над проблемой. Седьмой вид запроса, судя по примерам, рассматривается как наиболее проблематичный, поскольку в них клиент хочет содействия в манипуляции другим. При этом в случае, если консультант оказывается в сговоре с клиентом, то он сам оказывается жертвой манипуляции клиента.

Столин (1989) отмечает, что так же как в содержании жалобы, в запросе клиента может иметь место расхождение между явным, т.е. озвученным и скрытым, т.е. не вполне осознаваемым или сохраняющимся в тайне.

Явное и скрытое содержание жалобы может анализи­роваться по одним и тем же вышеописанным параметрам, т. е. с выделением тех же структурных единиц. Иногда скрытого содержания в жалобе нет. Когда оно есть, то оно не совпадает с явным.

Несовпадения могут быть по локусу. Например, опре­деляемый локус жалобы – ребенок и его поведение с точки зрения соответствия нормам психического разви­тия, а скрытый – позиция и поведение отца, не прини­мающего достаточно активного участия в воспитании. Рассогласования могут быть выявлены и по самодиагнозу. Так, например, в тексте звучит объяснение нарушений собственными неверными действиями, а скрытое содер­жание, передаваемое интонациями, мимикой, пантомимикой, жестами, указывает на иные причины, например вмешательство третьих лиц, которые и обусловили эти неверные действия. Несовпадения могут касаться про­блемы. Открыто заявляется: «Не знаю, хочу знать»; при этом скрытое содержание: «Не умею, хочу уметь» или «Не справляюсь, хочу справляться». И, наконец, подобное расхождение наблюдается при анализе запроса. Например, явное содержание запроса – просьба о по­мощи и выработке позиции: «Что делать, если он мне изменяет?», а скрытое – просьба об оказании влияния в собственных интересах: «Помогите мне его удержать».

В вышеприведенной цитате, пожалуй, можно прочитать желание консультанта, чтобы озвученная клиентом «жалоба – проблема – запрос» была явной, простой и согласованной, а ее предъявление реалистичным и конгруэнтным. Но, увы, такой идеальный клиент встречается весьма редко. Это как раз тот тип клиента, который действительно может извлечь достаточную для него пользу из краткосрочной психологической помощи, за что непременно искренне поблагодарит консультанта. Гораздо чаще же за помощью обращаются клиенты, которые имеют несколько «жалоб – проблем – запросов», которые они не в полной мере осознают, пребывающие в стрессе, внутреннем и/или межличностном конфликте, и имеющие в той или иной степени нереалистичные ожидания от психологической помощи. Иначе говоря, рассогласования – это то, с чем консультант в большинстве случаев неизбежно сталкивается и к чему он должен быть готов. Концепция запроса на психологическую помощь, прежде всего его неконструктивных видов, на мой взгляд, как раз и призвана подготовить консультанта к встрече с различными осложнениями в виде нереалистичных представлений и ожиданий клиентов о процессе оказания помощи.

Далее в своей работе Столин (1989) обращает наше внимание на подтекст жалобы (отношение клиента к лицу, о котором идет речь в жалобе, и к консультанту). «В первом случае текст жалобы может быть проин­терпретирован в терминах эмоциональных отношений, т.е. в терминах симпатии – анти­патии, уважения – неуважения, близости – отдаленно­сти. В таком случае декларируемая забота и любовь к ребенку могут совпадать с эмоциональным отношением, содержащим симпатию, близость, уважение, и не сов­падать с ним в случае антипатии, отдаленности, неува­жжения» (Столин, 1989).

Особое внимание Столин (1989) уделяет отношению клиента к консультанту, что обычно проявляется в неявной форме – в подтексте жалобы. Поскольку именно подтекст жалобы, по мнению Столина, имеет непосредственное отношение к запросу, кажется уместным привести здесь эту весьма обширную цитату.

Во втором случае в ходе беседы и изложения жалобы клиентом наличествует отношение к консультанту. По­скольку клиент не знаком с консультантом, то это от­ношение вызвано не какими-то особенностями консуль­танта или его поведения, оно, скорее, провоцируется, ими и выражает некоторую общую мотивационную ори­ентацию клиента. Можно выделить три основные мотивационные ориентации, встречающиеся у клиентов кон­сультации.