Руа Даниэль. Введение в чтение семинара V Жака Лакана.

Нет Эдипа без кастрации.

Неумолимо возникает вопрос: как стало возможным, что этот самый Эдип, погрузивший нас в глубины человеческого бытия и самую суть психоаналитического опыта, оказался у истоков третьесортной психологии, распространяемой одновременно как усилиями самых ученых университетов, так и по причине самой плоской вульгаризации?

Почему несчастный Эдип стал жертвой такой судьбы, еще более ужасной, чем исчезновение в недрах земли Колонны?

Ответ известен: это сам Фрейд сверг Эдипа с его собственного места в мифе и трагедии, места, находясь на котором, стало возможно затронуть душу каждого, но лишь за счет переживания катарсиса. Фрейд ввел Эдипа в поле науки и превратил его мифическую и трагическую историю в мировой порядок, обладающий ценностью для каждого. Именно это он и назвал «Эдиповым комплексом». Мне неизвестно точное определение, которое мог бы дать Фрейд термину «комплекс», встречаемому нами во многих местах. Например, в 1906 году он пишет: «Комплексом является содержимое представлений, связанных благодаря ассоциации», а в 1910г. - «Мы называем комплексом некую ткань репрезентаций вместе со связанным с ними аффектом», в то время как в 1911г. он считает комплексы «дирижерами, определяющими наше поведение в мире».

Комплекс для Фрейда является неким, благодаря установленным правилам, логическим образом связанным ансамблем означающих, группирующихся вокруг одного или нескольких загадочных значений, которые появились на свет в ходе работы Фрейда с первыми пациентами и в ходе личного самоанализа. Так, для Эдипова комплекса эти значения будут иметь отношение к супружеству и родственным связям. Но для Фрейда комплекс не является, прежде всего, разрешением той или иной психологической проблемы: что такое отец, что такое мать, как с ними обходиться? Комплекс имеет значение лишь благодаря тому, что он выступает конденсатором либидо, фиксатором заполняющего субъект наслаждения, с которым тот не знает, как поступить. Кроме того, универсальное значение Эдипова комплекса будет смещено Фрейдом на обнаруженный благодаря высказываниям пациентов факт его постоянной связи со значением кастрации, перенесенной субъектом потери чего-то наиболее драгоценного для бытия. Отныне охота за универсальностью запрета на инцест во всех культурах перестает быть целью, -психоаналитики спокойно могут уступить это занятие антропологам. Наиболее важное, приобретшее значение некоего универсального закона, заключается отныне в корреляции между функциями отца, матери и либидинальной потерей.

Нет Эдипа без кастрации - собственно, здесь-то мы и обнаруживаем вновь Эдипа как героя трагедии! Это заставляет нас обратить внимание наряд моментов:

- когда Эдип в данном контексте выходит на авансцену, то это происходит в воображаемом плане, фигуры отца и матери, выступающие как статисты, тут же занимают свое место, чтобы помешать любой реализации кастрации со стороны субъекта: это вина кого-то другого, если субъект страдает от переизбытка или недостатка наслаждения;

- нет кастрации без Эдипа, без воплощения функций отца и матери;

- происходит некое смещение функции отца: она заключается не в наложении запрета на мать, но в том, чтобы быть агентом кастрации; он перестает быть всего лишь отцом, говорящим «нет», но становится также и отцом, говорящим «да» потере.

Кроме того, будет не лишним напомнить, что понятие Эдипова комплекса первоначально не возникает в контексте, к которому оно затем будет неизбежно стремиться, а именно в контексте развития ребенка. Оно возникает, главным образом, в связи с выбором объекта любви у мужчины, фантазмов, определяющих условия этой любви, что представлено в тексте «Об особом типе выбора объекта у мужчины», относящемуся к 1910 году (Фрейд, 1991). О чем здесь речь? Если она только о мужчине, испытывающем затруднения перед лицом женщины, то он, скорее, будет следовать решениям, полученным в период пубертата, нежели сталкиваться с имеющими место в настоящем неудовлетворен-ностями.

Но каким образом возникает для субъекта значение кастрации? Как оно вводится вновь?

Каким образом субъект, будучи мужчиной или женщиной, усвоит себе «те навязанные ему условия, как если бы они были созданы для него, и будет в дальнейшем удовлетворяться оными?»

Для ответа на этот вопрос, Лакан, в главах 8-13 Семинара V «Образования бессознательного», движется маршрутом, ведущим его от трагедии Эдипа к комедии фаллоса.

Это маршрут, по которому следует лечение (а вовсе не нормальное развитие). Он проистекает от сформулированного в Другом этического вопроса: «Действовал ли ты согласно своему желанию?». Данный вопрос задается, начиная с того момента, когда был высказан закон означающего, чтобы двигаться в направлении исследования, предполагающего, согласно Лакану, «субстанцию и материю» (Lacan, 1998, р.262)*: а ты, чем ты наслаждаешься? В чем твое наслаждение? Куда оно тебя ведет?

Таков маршрут, по которому следуют главы, названные Ж.-А. Миллером «Логика кастрации».

В этих главах Лакан выдвигает следующее положение: логика кастрации определяется законами означающего и вызывает эффект потери и приобретения, вынуждая субъекта взять на себя ответственность за свое наслаждение, используя при этом в качестве инструментов полученные от Другого идентификационные знаки отличия. Наша отправная точка, таким образом, в том, чтобы определить, какие законы управляют означающим.