Ромашкевич М.В. Эротический и эротизированный перенос (Теория и практика психоанализа).

йдом между 1913 и 1915 годами, имеет дело с чем-то таким, что уже ранее произошло, или с кем-то, кто мог бы быть назван первой психоаналитической пациенткой, если бы не тот факт, что тогда психоанализ еще не существовал. Фрейд еще не стал к тому времени первым психоаналитиком. Он еще не прошел через болезненный процесс самоанализа и не заложил теоретические и технические основы своего творения.
! Данное эссе основано на материалах семинаров, проведенных в перуанском социальном институте психоанализа и в социальном центре психоанализа в Лиме. Упомянутое в заголовке подстрочное примечание находится на странице 157 в стандартном издании, опубликовавшем данную статью Фрейда.
Это первая сноска Фрейда: «В первой части моего вклада в историю психоаналитического движения». - Прим. науч. ред.
149
Эротический и эротизированны и перенос
В лечении Анны О. Брейер столкнулся с трудностями. Скрытые покрывалом благоразумия, они не были подвергнуты научному исследованию. Таким образом, было задержано развитие психоаналитической терапии. В последней статье из серии «Дополнительных рекомендаций» Фрейд выбрал те ситуации, которые возникают, когда «пациентка делает совершенно определенные намеки или прямо заявляет, что влюбилась в анализирующего ее врача, как могла бы влюбиться любая другая смертная» (159), для обсуждения «борьбы между врачом и пациенткой, между интеллектом и инстинктивной жизнью, между пониманием и отыгрыванием, [которые] проигрываются почти исключительно в феноменах переноса» (1912а). Любовь в переносе служит для Фрейда примером и иллюстрацией «действительно серьезных трудностей», с которыми приходится сталкиваться аналитику, пытающемуся справляться с переносом. Но здесь есть кое-что еще. В написанной им истории психоаналитического движения, когда он говорит о своих учителях Брейере, Шарко и Хробаке, Фрейд утверждает, что каждый из этих трех мужчин передал ему «некое знание, которым, строго говоря, сами они не обладали» (1914а). Поэтому работа о любви в переносе имеет двойной ракурс. Первый ракурс технический: как справляться с переносом. Второй - более амбициозный: сознательная передача нам некоторого знания, которое было передано ему неосознанно.
Что же в данной работе может быть поведано нам о любви, переносе, женской сексуальности, а также о biirgerliche Moral («буржуазной морали»). Давайте начнем с любви. Согласно аргументации данной статьи, в отличие от общепринятого мнения, любовные
150
II. Обсуждение. Макс Хернандез
дела «записаны как бы на особом месте, не допускающем никакого другого описания» (160). В этом отношении данная работа устанавливает критерий современной чувствительности. Любовь, подобно любому процессу в психической сфере, подвержена компульсивному повтору, это аксиома, которая является «одним из основных положений психоаналитической теории». Данное понятие возникло в качестве ядра статьи Фрейда по технике, написанной за год до опубликования эссе о любви в переносе (Фрейд, 1914b). Соответственно любовь - это лишь новое издание чего-то, запечатленного когда-то в бессознательном.
Знание об этом является для врача «хорошим предупреждением против возможного у него контрпереноса». В то время контрперенос считался ненужным осложнением. В данном контексте контрперенос явно понимается как нечто такое, что может побудить действие со стороны аналитика. Поэтому аналитику лучше быть к этому подготовленным заранее. Пациентка, со своей стороны (и давайте не забывать, что это ее сторона), либо отказывается от психоаналитического лечения, либо, в противном случае, «должна примириться с влюбленностью во врача как с неизбежной участью».
Фрейд обращает наше внимание на тот факт, что неврозы, по крайней мере, для женщин, если придерживаться буквы данной статьи, нарушают «способность любить», безотносительно к тому, знает об этом или нет «ревнивый отец или муж» (161). Однако аналитик знает, что если препятствующая анализу вследствие невротического процесса влюбленность выражается и анализируется, это содействует выздоровле
151
Эротический и эротизированны и перенос
нию пациентки. Опять подчеркивается связь между любовью и знанием, показанная в анализе маленького Ганса (Фрейд, 1909). Однако на самом деле все гораздо сложнее. Если в реальной жизни невроз мешает способности к любви, в лечении любовь мешает способности к специфической форме знания, называемой инсайтом. «Вспышка страстного требования любви» является работой сопротивления. Пациентка лишается своей сообразительности, своего принятия объяснений, своего понимания, своего интеллекта, своего инсайта. Она «вся как будто ушла в свою влюбленность». Страсть вытеснила вспоминание. Под угрозой находится даже продолжение лечения. Существенно важная двойственность ясно выражает этот парадокс: любовь является мотором аналитического излечения, а также главным препятствием к нему.
Давайте предположим, что процесс анализа развивался, так сказать, нормально. Вдруг «вся сцена совершенно меняется, как будто бы игра сменилась ворвавшейся внезапно действительностью». Как нам следует понимать эту явную инверсию логики аргументации? Давайте оставаться ближе к тексту, где появление любви в переносе посреди анализа описывается как обладающее качеством действительности, посягающей на иллюзорность данного процесса. Перенос, сравниваемый в другом месте с игровой площадкой, на которой разрешено навязчивое влечение пациентки к повторению, сравнивается теперь - по крайней мере, по своим воздействиям - с тем, что кладет конец театральной постановке. Мы можем предположить, что во время тех фаз анализа, в которых любовь в переносе выходит на первый план, субъект анализа, который говорит, и тот субъект,
152
II. Обсуждение. Макс Хернандез
о котором «она» говорит, по-видимому, становятся одним и тем же. Между ними нет пространственного зазора. То пространство, на котором анализ возможен, сузилось. Но то, что возникает, не является действительностью. Другой субъект занимает теперь центр сцены, тот, кому пациентка активно адресует свои пассивные желания, - аналитик.
Таким образом, мы переходим от любви к переносу. Или, еще более точно, здесь мы имеем дело с комбинированной концепцией любви в переносе. Фрейд (1914b, 154) говорил о новом ubertragungsbedeutung (трансферентном смысле), который аналитик придает симптомам пациентки. Таким образом, болезни приписывается трансферентный смысл. Но то, что в его статье 1914 года является герменевтическим предложением, техническим советом аналитику, имеет качество реального с точки зрения пациентки. Чувство пациентки столь интенсивно, что может привести аналитика к ошибке. Он может посчитать любовь в переносе чистой и простой любовью. Следовательно, она может иметь для него качество реальности. По-видимому, есть только один выход из этой головоломки. Аналитик должен вести анализ вдоль срединного курса: между сциллой отстраненного искусства толкования (герменевтики) и харибдой аналитического «реализма». Лишь тогда виртуальность переноса будет «порождать промежуточную область между болезнью и реальной жизнью, через которую осуществляется переход от одного к другому» (Фрейд, 1914b).
Интерпретация любви в переносе должна, таким образом, быть направлена к восстановлению пространства между пациенткой и ее рассказом. Это больше, чем работа над сопротивлением. Приходится
153
Эротический и эротизированны
и перенос
восстанавливать аналитическое про успеха в этом деле необходимо восста ние замещающей роли аналитика для ляющегося субъектом анализа. Лиш^> она находится вне центра психическо ента, аналитик в состоянии прида' невроза новый «трансферентный смыс косвенно указывал Фрейд в работе претация переноса может содействов^' циента в глубь его специфической ин, в выражении его способности любить Использование выше местоимения может привести нас к пониманию тельно «тайного» континента женской Местоимение «его» принадлежит стат переноса». Здесь оно применимо к мужского, так и женского пола. Нет повторять, что та работа, рассмотрени го примечания» в которой посвящена сматривает лечение пациентки муж ком, который к тому же является вра удивительно, что пациентка заключен ное положение чистого требования и молящее о любви создание. Здесь п] первые слабые представления о еще исследовании аспектах примитивной торые являются нарциссическими пог. Тогда, чтобы «убедиться в своей неотр вайте обратим внимание на непере: формулировки], пациентка попытает< авторитет врача, понизив его до поло ленного» {«Заметки о любви в перено библейского «грехопадения» сильно
^транство. Для новить понима- анализанта, яв- когда он или и жизни паци- ть симптомам л», на который 4 года. Интер- ть инсайту па- :Дивидуальности (Фрейд, 1912а). мужского рода 'е-чего относи-
сексуальности. ье «О динамике
индивидам как необходимости ю «подстрочно- эта статья, рас- чиной-аналити- чом. Тогда не- а в экстремаль- изображена как рорабатываются нуждающихся в оральности, ко- лощенностями. азимости» [доходность этой ся «подорвать жения возлюб- се», 163). Эхо звучит на про-
154
II. Обсуждение. Макс Хернандез
тяжении всего параграфа, посвященного этой теме: вечная Ева искушает Адама в райском саду. Сказать это в наши дни действительно легко. Когда мы сделались чувствительными к вопросам пола, социокультурная матрица таких выражений, как «животная часть ее Собственного Я», «доминирование» (Негг- schafl), «покорение», «женщины с элементарной страстностью» или «вся ненависть отвергнутой женщины», становится вполне очевидной.
Тем не менее, если мы преступим границы как буквального понимания текста, так и обстоятельств, определенных эпохой, в которую он был написан, станет возможным следовать за тонко очерченными линиями формы, которая станет более ясно прорисованной в последующих работах Фрейда. Если «образ отца» представляется в некотором смысле «соответствующим реальным отношениям субъекта излечения к своему врачу» (Фрейд, 1912а), он также подчеркивает символическое измерение: то, которое определяет формулировку эдипова комплекса. Объектом желания пациентки не является аналитик. Это даже не желание быть пассивным объектом любви аналитика. Оно, скорее, является желанием обладать, без какого- либо посредничества, символической репрезентацией любви и знания, насыщения и завершенности - другими словами, отменить эти отличия секса, пола и размножения, основанные на успешном эдипальном решении.
В известном смысле, по крайней мере, часть «тайны» женской сексуальности лежит в воззрениях наблюдателя. В прошедшие несколько лет та социальная ткань, на основе которой насаждалась мужская гегемония, была пропитана феминистскими пред-
155
Эротический и эротизированны
и перенос
ставлениями. Это означало изменения тии обоих полов. Даже biirgerliche М< изменилась, а возможно, и нет. Тем н нас действительно важно, сейчас в та степени, как и тогда, когда была напис тья, так это, с одной стороны, «заме эмбарго соображениями аналитическ с другой стороны, придерживаться «эт сти» психоаналитического лечения, ю ся на правде» (164). Ни техническиё соображения не позволяют нам отклс ды. А та основополагающая истин научились из нашей практики, состой что мы можем предложить пациент правды, которую мы охватываем в н тациях, является лишь суррогатом, ствие своего состояния, пока не устр ния, больные не способны получить влетворение» (165). Это означает, правды, которые сообщаются пациен интерпретации, направлены на устра тов вытеснения. Чтобы остаться вер статьи, надо добавить, что это в особе тех вытеснений, которые образуют н ствуют способности к любви.
Теперь, как и тогда, когда была h статья, аналитикам приходится «вести направлениям» (170). Против тех сил единяются для того, чтобы выбить на литической установки, существенно ный контроль контрпереноса. Против которые, размахивая пуританскими ционной морали, пытаются воспрепят
в самовосприя- Toral, возможно, ^ менее, что для кой же большой ;ана данная ста- нить моральное ой техники», а, ической ценно- хрторое «зиждет- ни этические няться от прав- а, которой мы [|г в том, что все, ке помимо той аших интерпре- <так как вслед- анены вытесне- настоящее удо- Цто те аспекты тке через наши чение результа- ным духу этой нности касается гвроз и препят-
аписана данная борьбу по трем которые объ- с из нашей ана- важен тщатель- тех оппонентов, флагами тради- ствовать прояс-
156
II. Обсуждение. Макс Хернандез
нению и передаче обоснованного знания относительно сексуальности - будь она детской или взрослой, женской или мужской - нам следует приобретать большее понимание, не только по поводу самой сексуальности, но также по поводу условий самого нашего понимания. А против редукционистских взглядов тех, кто стремится к быстрым результатам через краткосрочные терапии, мы должны приобретать большее понимание тех условий, которые позволяют происходить инсайту.
Вот что поставлено на карту в анализе. Может быть, это причина того, почему другие аспекты переноса, состоящие из «менее нежных чувств», отнесены к другому подстрочному примечанию (16In.) . Здесь не сказано ни единого слова по поводу отличия между «позитивным» и «негативным» переносом, которое появилось в работе 1912 года. Если любовь в переносе стремится к отмене различий через эротизацию, негативный перенос стремится к отмене различий через деструкцию. Любое представление различия - будь это язык, норма или символ - воспринимается как угроза нарциссизму пациентки, который должен быть преодолен. Психоанализ подразумевает борьбу за и сопротивление против припоминания. Припоминание подразумевает избегание, а также приближение к повторному переживанию. Повторное переживание подразумевает в равной мере как кратчайший, так и окольный путь к пониманию.
Это может быть причиной того, что когда анализ закончен - я не решаюсь сказать завершен, - то вос-
Имеется в виду второе примечание в статье Фрейда. - Прим.
науч. ред.
157
Эротический и эротизированны и перенос
поминание, которое остается о нем анализанта, и в особенности его ПИСЬР аналитиком или анализантом, являете отражением того, что происходило в с любым из них или