Гоулдман Дэниел. Деструктивные эмоции. Как с ними справиться? Научный диалог с Далай-Ламой.

мя «глотать» англоязычные книги по биологии, физике, космологии и другим научным дисциплинам. Особый интерес он проявлял к космологии, изучая всю доступную литературу по астрономии и теориям происхождения Вселенной. «В то время, — вспоминает он, — я получил массу фактографической информации, например, узнал расстояние от небесных тел до Земли, от Земли до Солнца, от Солнца до галактик и так далее».
И наконец, он получил возможность хотя бы изредка встречаться с людьми, владеющими научными знаниями. В характере Далай-Ламы было заложено стремление разговаривать со всеми, кого он встречал, на темы, которые волнуют в первую очередь собеседника. С бизнесменами он беседует о бизнесе; с политиками — о политике; с теологами — о религии. Время от времени на его пути встречаются люди, имеющие отношение к науке, и настоящие ученые. И когда такое происходит, он с живейшим интересом расспрашивает их о научной деятельности.
К примеру, в 1969 году в Дхарамсалу прибыл профессор теологии Массачусетского технологического института Хьюстон Смит, который собирался снять документальный фильм о тибетском буддизме. Далай-Лама отлично помнит, что в ходе разговора о реинкарнации именно Смит первым объяснил ему концепцию ДНК.
В 1973 году Далай-Лама встретился с одним из ведущих научных теоретиков, профессором Оксфордского университета Карлом Поппером. Несмотря на то что эта встреча произошла на конференции по вопросам науки и духовности, в беседе с Поппером Далай-Лама больше всего интересовался его теорией опровергаемое™, согласно которой каждая научная гипотеза должна быть сформулирована таким образом, чтобы можно было до
казать ее ошибочность. Подкованному в вопросах логики Далай-Ламе эта теория пришлась по душе.
Во время своего первого посещения России Далай- Лама попросил организовать ему встречу с учеными. На этой встрече один российский психолог представил детальное объяснение знаменитого эксперимента Павлова, который учил своих собак выделять слюну в ответ на сигнал к кормлению. Это классическое учение о формировании рефлексов стало для Далай-Ламы введением в современную психологию.
К началу 1980-х Далай-Лама уже неплохо разбирался в большинстве областей современной науки. Сам он говорит об этом так: «Шаг за шагом я обнаружил, что могу понемногу добывать информацию».
Квантовые связи
Особенно увлекла Далай-Ламу квантовая физика с ее радикальными противопоставлениями нашим представлениям о природе реальности. Его гидом в этой области стал Дэвид Бом, профессор Лондонского университета и выдающийся физик-теоретик, который учился вместе с Эйнштейном. Бом, который в течение многих лет поддерживал дружеские отношения с Кришнамур- ти, индийским духовным учителем, много раз беседовал с Далай-Ламой в неофициальной обстановке, когда Далай-Лама приезжал в Европу. За обедом двое мужчин — иногда с участием жены Бома — вели долгие дискуссии о квантовой физике, буддийском учении и природе реальности.
Как-то раз Бом познакомил Далай-Ламу с двухстраничным резюме философских взглядов Нильса Бора на квантовую теорию, в котором формулировалась научная точка зрения на нематериальную природу мира. Аналогичная концепция лежит в основе буддийского учения
со времен Нагарджуны, индийского философа второго века, чье учение о Срединном Пути остается главным предметом учебной программы по философии в тибетских монастырях. Далай-Ламу обрадовало известие о том, что современная физика тоже признает, что мы не можем определить, на чем основано наше представление о материальной природе реальности. Впоследствии эту тему совпадения взглядов физики и буддизма он обсуждал в институте Нильса Бора в Копенгагене с профессором Бомом и другими участниками конференции, посвященной проблемам философских предпосылок, лежащих в основе квантовой физики.
В последнее время Далай-Лама регулярно ведет серьезные беседы с такими светилами квантовой физики, как Антон Зейлингер из Венского университета и Карл Фридрих фон Вейцзекер (сотрудники возглавляемой им кафедры в престижном немецком университете Макса Планка занимались исследованием связей между наукой и философией), а также с астрофизиками, такими как Пит Хат из Принстонского института специальных исследований. В ходе этих встреч обсуждаются основные точки совпадения буддийских представлений о реальности с концепциями, возникающими на границе физики и космологии.
С монастырского двора — в научную лабораторию
Однажды я спросил Далай-Ламу, почему, будучи буддийским монахом и ученым-богословом, он питает такой глубокий интерес к науке. Он ответил, что для него буддизм и наука являются не конфликтующими мировоззрениями, а, скорее, различными подходами к решению одной задачи — поиску истины. «Исследование реальности является важнейшей частью буддийского обучения, а наука — это еще один способ поиска истины. Несмотря на то что наши цели могут различаться, науч
ные исследования расширяют границы нашего знания, и поэтому мы, буддисты, можем использовать их результаты — разумеется, в иных целях».
Следовательно, для Далай-Ламы буддизм и научный метод являются альтернативными стратегиями поиска одной цели. Например, в традиции абхидхармы — основы буддийской системы взглядов на разум и реальность — одним из главных методов анализа является отделение специфических характеристик от общих. Далай-Лама видит в этом сходство с методами научного исследования как физических свойств разума, так и его механики. По мере того как наука — в частности, психология и ког- нитология — все больше и больше фокусируется на исследовании разума, у буддизма появляется все больше возможностей предложить ей собственный полезный опыт.
Одним из проявлений полемического духа тибетских монахов является безудержное стремление к истине — качество, которое так привлекает Далай-Ламу в научных исследованиях. Как-то за обедом Дэвид Бом подробно разъяснил ему суть теории опровергаемости Карла Поппера, согласно которой о достоверности научных концепций следует судить по тому, можно ли доказать их несостоятельность; все научные гипотезы должны подвергаться такой проверке. Этот базовый принцип научной методологии ведет к естественному наращиванию знаний, когда экспериментальные результаты или новые открытия наслаиваются друг на друга, опровергая или корректируя гипотезу. Таким образом, принцип опровергаемости предоставляет научному процессу возможность для самокоррекции.
Этот принцип заинтересовал Далай-Ламу с философской точки зрения. Он понял, что любая наивная вера в «истинность» научных представлений, в том числе детских, неприемлема. Люди очень часто не придают значения ги
потетической природе научного процесса; они склонны принимать научные теории за абсолютные истины, вместо того чтобы считать их предварительными, предположительными. Но хотя наука занимается поиском самых близких к истине определений, претендовать на полное постижение истины не может ни одна дисциплина.
Самое ясное представление о гипотетической природе научной мысли Далай-Лама получил из работы Томаса Куна, который объяснил феномен сдвига парадигм в науке. Типичный пример такого сдвига — полный пересмотр классических основ физики Ньютона в свете новой парадигмы квантовой физики. Поэтому, говорит Далай-Лама, мы должны считать научные истины не чем-то абсолютным и неизменным, а всего лишь теориями, которые могут устареть, перестав соответствовать новым фактам.
Этот мощный механизм поиска истины в науке кажется ему особенно привлекательным. Самокорректирующийся процесс, с помощью которого наука продолжает повышать эффективность поиска истины, соответствует самому духу буддийской логики, в которой Далай-Ламе нет равных: «В определенном смысле методологии буддийской и научной мысли очень похожи».
Корни разума и жизни
Однако далеко не все ранние встречи Далай-Ламы с учеными оказались плодотворными. В 1979 году он встретился с группой ученых из России, чтобы обсудить вопрос о природе сознания. Далай-Лама попробовал изложить буддийскую точку зрения на сознание, сформулированную в теории абхидхармы — сложной науки о разуме, которая предлагает четкие формулировки связей между сенсорным восприятием и распознаванием объектов. «Один из русских ученых тут же принялся го