Аткинсон Рита Л., Аткинсон Ричард С., Смит Эдвард Е., Бем Дэрил Дж., Нолен-Хоэксема Сьюзен. Введение в психологию. Учебник для студентов университетов.

Вас, наверное, не очень удивит, что студенты с противоположными взглядами на этот вопрос сочли исследование, подтверждавшее их позицию, значительно более убедительным и лучше проведенным. Но еще более удивительным и нерадостным было то, что после ознакомления с данными в пользу обеих позиций эти студенты на самом деле еще сильнее убедились в правильности своей исходной позиции, чем были в начале исследования (Lord, Ross & Lepper, 1979). Это означает, что данные, представляемые в публичных спорах в надежде разрешить вопрос — или хотя бы смягчить крайние взгляды — вместо этого еще сильнее поляризуют мнения публики. Сторонники каждой позиции будут слышать и выбирать из представленных данных то, что подкрепляет их исходные взгляды (Nisbett & Ross, 1980).
Устойчивость схемы Я. Существование сходного эффекта было показано в отношении схемы Я. В одном эксперименте испытуемых просили различить подлинные и фальшивые записки самоубийц. Некоторых испытуемых заставили поверить, что они очень хорошо справились с задачей, некоторых — что они не справились. Затем перед ними «оправдались»; т. е. сказали им, что обратная связь на самом деле была сфабрикована, и экспериментатор понятия не имел, насколько хорошо они справились с заданием. Несмотря на это, «успешные» испытуемые оставались при мнении, что они, скорее всего, справились весьма хорошо и хорошо показали себя в этой задаче; сходным образом, «неуспешные» испытуемые продолжали верить в то, что не справились, и показали себя в этой задаче неважно (Ross, Lepper & Hubbard, 1975). Это явление назвали эффектом постоянства (perseverance effect). Почему он возникает?
Напрашивается такое объяснение: узнав, что они хорошо справлялись, испытуемые стараются объяснить свои достижения («Ну да, я был консультантом и, видимо, хорошо чувствую настроение других; неудивительно, что я хорошо справился»). Сходным образом, те, кому сказали, что они справились плохо, могли пересмотреть свое прошлое и обнаружить там причину своих неважных достижений («Этот человек из моего общежития — я считал, что у него отличное психическое здоровье, а у него, оказывается, было медицинское освобождение по психиатрическим основаниям; наверное, я плохо умею определять людей с эмоциональными проблемами»). На самом деле, когда им все это стало известно, экспериментатор не знал, каковы их реальные успехи, но они так и остались со своими объяснениями, которые все еще казались им вескими. И поэтому, основываясь на своей новой схеме Я, выработанной в этой задаче, они продолжали давать себе хорошую или плохую оценку (Nisbett & Ross, 1980).
Следующее исследование подтверждает такое объяснение эффекта постоянства. Испытуемых просили представить себя на месте клинического психолога и попытаться объяснить событие в жизни человека, исходя из предшествующей его истории. Все испытуемые читали подлинную клиническую историю болезни несчастной и несколько невротичной молодой женщины или постоянно неработающего человека средних лет с депрессией. Затем каждому испытуемому рассказали о событии из последующей жизни этого человека (например, совершение самоубийства, или он сбил человека и скрылся, вступил в Корпус Мира, поступил на государственную службу) и попросили объяснить, почему это могло произойти. Затем перед испытуемыми извинились, сказав им, что это событие было чисто гипотетическим и что на самом деле нет никаких сведений о последующей жизни пациента, чью историю болезни они прочитали. Затем каждого испытуемого попросили оценить вероятность ряда других гипотетических событий в последующей жизни этого пациента, включая и объясненное ими критическое событие.
Обнаружилось, что событие, которое испытуемые объяснили, прогнозировалось ими с гораздо большей вероятностью, чем это делали испытуемые, объяснявшие какое-либо другое событие. Например, те, кто на основе истории болезни молодой женщины объяснил, почему она вступила в Корпус Мира, теперь считали вероятность такого события гораздо большей, чем те, кто объяснил, почему она, сбив человека, скрылась с места аварии (Ross et al., 1977).
С еще несколькими причинами устойчивости схем мы познакомимся в следующем разделе, когда снова будем говорить о стереотипах.

Стереотипы

Обнаружение соответствия или корреляции — то есть выяснение того, что с чем согласуется, — одна из основных задач в любой науке. Раскрытие того, что симптомы некоторой болезни сопутствуют загрязнению окружающей среды или коррелируют с присутствием некоторого вируса — это первый шаг к ее излечению. И будучи интуитивными исследователями поведения человека, мы все время воспринимаем — или думаем, что воспринимаем, — такие корреляции («Люди, выступающие против смертной казни, чаще всего выступают за право выбора в отношении абортов»; «Азиатам лучше, чем неазиатам, дается математика и наука»). Наши схемы различных категорий людей — стереотипы — на самом деле являются мини-теориями соответствия: стереотип экстраверта, гомосексуалиста, или профессора колледжа — это теория о том, какие конкретные характеристики или виды поведения встречаются вместе с некоторыми другими чертами или видами поведения.
Исследование показывает, что мы не слишком точно обнаруживаем соответствия. Нас опять-таки подводят наши теории. Когда наши схемы или теории заставляют нас ожидать, что две вещи сопутствуют друг другу, мы начинаем переоценивать корреляцию между ними и иногда даже видим мнимые корреляции, которых на самом деле нет. Но при отсутствии теории, заставляющей нас ожидать соответствия между двумя вещами, мы эту корреляцию недооцениваем и даже не можем обнаружить присутствующую в этих данных сильную корреляцию.
Это продемонстрировали два исследователя, которых заинтересовал тот факт, что клинические психологи регулярно сообщают о наличии корреляции между реакциями их клиентов на проективные тесты и характеристиками их личности, несмотря на то, что в исследованиях такие корреляции обнаружить не удалось (см. главу 13). Например, опытные клиницисты часто сообщают, что мужчины-гомосексуалисты чаще гетеросексуальных мужчин видят в пятнах Роршаха анальные образы, женскую одежду и три других аналогичных типа образов. Исследования в контролируемых условиях, однако, не обнаружили корреляции между каким-либо из этих образов и гомосексуальной ориентацией (Chapman & Chapman, 1969). Авторы предположили, что психологи видят эти корреляции потому, что сообщаемые образы подходят под популярный стереотип, или схему, мужской гомосексуальности. Эта гипотеза теперь подтвердилась в нескольких экспериментах.
В одном из них студентов колледжа просили рассмотреть набор карточек Роршаха. На каждой карточке была клякса, описание образа, который клиент в ней увидел, и описание двух личностных характеристик, которыми этот клиент обладал. Среди описаний были пять стереотипных образов, о корреляции которых с мужской гомосексуальностью сообщали клинические психологи, а также ряд других, не связанных с ними образов (например, изображение пищи). Описания характеристик включали либо гомосексуализм («испытывает сексуальные чувства к другим мужчинам»), либо не связанные с этим черты (например, «большую часть времени испытывает печаль и подавленность»). Карточки были тщательно составлены, так что ни один из образов не связывался систематически с гомосексуальностью.
После того как испытуемые рассмотрели все карточки, их попросили сказать, заметили ли они «нечто общее, что чаще всего видели [в пятнах] мужчины» с разными характеристиками. Результаты показали, что студенты в этом исследовании — подобно опытным клиническим психологам — ошибочно замечали корреляцию между стереотипными образами и гомосексуальностью. Между нестереотипными образами и гомосексуальностью они никакой корреляции не заметили.
Затем это исследование было повторено, но карточки изменены так, что два нестереотипных образа (монстр в одном пятне и человекоживотное в другом) всегда появлялись вместе с характеристиками гомосексуальности — полная корреляция. Несмотря на это испытуемые все так же видели несуществующую корреляцию со стереотипными образами вдвое чаще, чем корреляцию с нестереотипными образами.
Нас как интуитивных ученых направляют наши схемы и теории. Мы видим соответствия, восприятие которых подготовлено нашими теориями, и не можем увидеть то, к чему не подготовлены теоретически.
Устойчивость стереотипов. Неудивительно, что неопытные студенты в только что описанном исследовании были введены в заблуждение своими стереотипами и увидели несуществующую связь данных. Но почему такое происходит с опытными клиницистами? Почему их ежедневный контакт с реальными данными не исправляет их ошибочного восприятия? И вообще, почему наши стереотипы не сдаются перед лицом не подтверждающих их данных?
Некоторые из относящихся к этому вопросу факторов можно проиллюстрировать с помощью ковариационной задачи в виде таблицы 2 x 2, как показано на рис. 17.1. Здесь представлены некоторые гипотетические данные, касающиеся популярного стереотипа, аналогичного тому, который изучался в исследовании с пятнами Роршаха: представления, что мужчинам-гомосексуалистам свойственна женоподобная мимика. В таблице гипотетическая выборка поделена на 4 ячейки: 2 для сексуальной ориентации и 2 для мимики.


Рис. 17.1. Стереотипы как соответствия. Чтобы определить, есть ли корреляция между сенсуальной ориентацией и женоподобной мимикой, надо знать, меняется ли доля мужчин с женоподобными жестами в зависимости от их сексуальной ориентации. Для этого надо принять во внимание все 4 ячейки, так чтобы можно было подсчитать сумму в колонках. Невалидные стереотипы часто устойчивы потому, что мы обращаем внимание только на клетку А и пренебрегаем другими. На самом деле в этих гипотетических данных корреляция между указанными факторами отсутствует.

Чтобы правильно оценить наличие корреляции между этими двумя факторами, надо выяснить, отличается ли доля мужчин-гомосексуалистов с женоподобными жестами (левая колонка) от доли гетеросексуальных мужчин с женоподобными жестами (правая колонка). Для этого надо сначала сложить две ячейки каждой колонки и посмотреть, сколько мужчин каждой ориентации есть в этой выборке. Сделав это, мы увидим, что женоподобная мимика проявляется у 10 из 100 мужчин-гомосексуалистов, что составляет 10%, и у 100 из 1000 гетеросексуальных мужчин, то есть тоже 10%. Другими словами, в этих данных отсутствует корреляция между сексуальной ориентацией и женоподобной мимикой.
Важно отметить, что для оценки этой корреляции надо учесть все 4 ячейки таблицы. А теперь посмотрим, что бы сказала нам об этих данных наша интуиция, если бы мы встретились с ними в повседневной жизни — когда данные не разложены перед нами в удобной форме.
В нашем обществе мужчин с гомосексуальной ориентацией меньшинство, как и мужчин с женоподобной мимикой. Когда эти две черты проявляются одновременно (в ячейке А — мужчины-гомосексуалисты с женоподобными чертами), — это особенный случай. Отсюда можно сделать два вывода. Во-первых, исследование показало, что люди переоценивают то, насколько часто они встречают столь отличительное сочетание (Hamilton & Sherman, 1989; Hamilton & Gifford, 1976). Во-вторых, даже когда мы не переоцениваем эту вероятность, мы тем не менее чаще всего замечаем и запоминаем случаи, относящиеся к ячейке А, и упорно забываем про случаи, относящиеся к другим ячейкам этой таблицы.
Причина этого частично кроется в том, что у нас практически нет доступа к соответствующей информации. В частности, у нас практически нет возможности оценить наполняемость ячейки С, то есть оценить число мужчин, являющихся гомосексуалистами, но не проявляющих женоподобной мимики. Ячейка B также является для многих логической ловушкой. Когда они видят мужчину с женоподобной мимикой, они всего лишь предполагают, что он может быть гомосексуалистом, но реальной информации о его сексуальной ориентации у них нет. Он может относиться и к ячейке А, и к ячейке В. Но из-за суждения по логическому кругу они безосновательно превращают неподтвердившиеся случаи своего стереотипа, относящиеся к ячейке В, в подтвердившиеся случаи, относящиеся к ячейке А. Заметьте, что именно сам стереотип ведет их по этой ошибочной логике — это еще один пример того, как схема или теория направляет обработку информации.
Но даже когда нам доступны данные о других ячейках помимо А, как правило, мы не испытываем необходимости обратиться к этой другой информации. Особенно трудно учесть — или понять, почему надо учесть — ячейку D, то есть встречаемость негомосексуалистов, у которых нет женоподобной мимики. В чем тут трудность?
Ранее в этой главе мы отмечали, что люди чаще замечают и запоминают живую информацию, чем неживую. Именно поэтому случаи, относящиеся к ячейке А, замечаются, запоминаются и переоцениваются; мужчины-гомосексуалисты с женоподобной мимикой выделяются и, значит, являются живой информацией. Напротив, существует мало менее живых — а значит, и менее замечаемых и хуже запоминаемых — событий, которые не происходят. Этому как раз соответствует ячейка D — несобытиям. Негомосексуалист, у которого нет женоподобной мимики, психологически не является для нас событием. Релевантность несобытий в повседневной жизни трудно заметить или оценить.
Этой трудностью весьма хитроумно воспользовался Конан Дойль в рассказе о Шерлоке Холмсе, который называется «Серебряный». В нем знаменитого детектива просят раскрыть ночную кражу выигравшей скачки лошади из частного стойла. Холмс обращает внимание полицейского инспектора «на странное поведение собаки в ночь преступления». Озадаченный инспектор говорит: «Собаки? Но она никак себя не вела». На что Холмс отвечает: «Это-то и странно» (А. Конан Дойль. Соч. в 8 тт. Т. 2, с. 24. «Правда», М., 1966). Затем Холмс верно заключает, что лошадь украл ее тренер: собака не лаяла и, следовательно, знала ночного гостя.
Неживость несобытий ведет также к тому, что средства новостей создают и укрепляют стереотипы. Когда убийство совершает гомосексуалист — особенно с сексуальными мотивами, — в содержании новостей фигурирует и факт убийства, и сексуальная ориентация; когда убийство совершает гетеросексуал — пусть даже по сексуальным мотивам, — его сексуальная ориентация не упоминается. Таким образом, события, относящиеся к ячейке А, широко оглашаются, подпитывая тем самым этот стереотип, а события ячейки В не считаются относящимися к сексуальной ориентации. И конечно же, события, относящиеся к ячейкам С и D — мужчины любой сексуальной ориентации, не совершившие убийств, — в новости не попадают. Они суть несобытия.
Самореализующиеся стереотипы. Схемы влияют не только на восприятие и процесс умозаключения, но и на поведение и социальные взаимодействия. Этим также поддерживаются наши стереотипы. В частности, человек может так строить свое общение с теми, о ком у него имеется стереотипное представление, что это заставляет их отвечать его ожиданиям. Таким образом, стереотипы могут сами себя поддерживать и самореализовываться.
В одном исследовании, иллюстрирующем этот процесс, сначала было замечено, что когда собеседование при приеме на работу проводят белые, они ведут себя с афроамериканцами менее дружелюбно, чем с белыми кандидатами. Это давало основание предположить, что вследствие такого отношения афроамериканские кандидаты могут слабее проявлять себя на собеседовании. Чтобы проверить эту гипотезу, авторы исследования научили интервьюеров вести собеседование как в более дружественном, так и в менее дружественном стиле. В обоих случаях собеседование с кандидатами (они все были белыми) записывали на видеоленту. Просмотрев эти записи, арбитры дали значительно более низкие оценки тем кандидатам, собеседование с которыми велось в менее дружественном стиле (Word, Zanna & Cooper, 1974). Исследование, таким образом, подтвердило, что человек с предубеждением может так строить свое общение, что действительно вызывает у других поведение, оправдывающее его предубеждение.
Стереотипы могут оказаться самооправдывающимися и в более негативном плане, непосредственно влияя на качество функционирования индивидуума. Сама по себе угроза того, что человека могут идентифицировать со стереотипом, может повысить его тревожность и тем самым способствовать менее успешному функционированию (Steele, 1997). Данный эффект был продемонстрирован по отношению к стереотипу, согласно которому афроамериканцы обладают меньшими интеллектуальными способностями, чем белые, а также стереотипу, согласно которому женщины менее способны к математике, чем мужчины. В одном исследовании способные студенты из элитного университета, как белые, так и чернокожие, выполняли тест, составленный из наиболее трудных заданий устного экзамена для выпускников. Когда испытуемым говорилось, что тест является просто лабораторным заданием на решение задач, не имеющих отношения к способностям, чернокожие студенты справлялись с тестом так же успешно, как и белые студенты. Однако когда испытуемым говорили, что их просят выполнить тест на интеллектуальные способности, чернокожие студенты справлялись с ним хуже, чем белые. Аналогичное исследование показало, что одной только просьбы указать свою расовую принадлежность в опроснике перед сдачей теста достаточно, чтобы результаты чернокожих участников оказались ниже, чем белых — даже если тест описывался как не имеющий отношения к способностям (Steele & Aronson, 1995).
В исследовании, посвященном изучению стереотипа, касающегося способностей женщин к математике, студентам и студенткам второго курса колледжа, получающим высокие оценки по математике, был предложен очень сложный математический тест. Когда участникам до выполнения теста говорили, что мужчины и женщины справляются с ним одинаково хорошо, в целом женщины действительно выполняли тест столь же успешно, что и мужчины. Однако когда говорилось, что мужчины справляются с тестом лучше, чем женщины, женщины выполняли тест хуже мужчин (Spencer, Steele, Quinn, 1977).

Атрибуции

Установление причин и следствий — основа большинства наук. Так же и мы, как интуитивные ученые, чувствуем, что действительно понимаем некоторые случаи поведения людей, если знаем, почему так случилось и что было этому причиной. Предположим, например, что знаменитая спортсменка рекламирует по телевизору кашу для завтрака. Почему она это делает? Действительно ли ей нравится эта каша, или ей просто нужны деньги? Или: вы жертвуете 5 долларов программе Планирования рождаемости. Почему? Вы альтруист? На вас надавили? Вам нужно послабление в налогах? Вы верите в то, что делает эта организация?