Сонди Леопольд. Учебник экспериментальной диагностики влечений.

1. В 62 из 64 векторных картин обнаружилось неожиданное соответствие средних частот наварцев и венгров. К подобным результатам пришел также ван Солт, проводивший исследование на голландцах*. Так как мы считаем, что векторные картины являются наследственно обусловленными формами деления целостного влечения, состоящего из четырех элементарных функций, то на основе этих сравнительных исследований можно допустить, что у определенных европейских народов


*Устное сообщение и ненапечатанная работа.
средние показатели величин судеб векторных влечений и сферы Я окажутся равными, то есть имеют место одинаковые генетические корни.
Поэтому будет интересно провести подобные исследования и на других континентах.
2. Обнаруженные значимые различия могут частично объясняться специфически-расовыми, а частично — религиозными, культурными и нравственными традициями.
По мнению Сото Ярриту, у наварцев мы встречаем значительно больше С - + реакций доверия и меньше С + — реакций недоверия, чем у венгров (см. рисунок 31). Это может объясняться необычайным доверием наварцев к католической церкви. А если это так, можно предположить, что в определенных обстоятельствах воспита
ние, религия и культура могут изменить частоту унаследованных элементов, из которых формируются человеческие судьбы влечений и сферы Я. И особенно важным мне кажется провести групповое исследование, например, примитивных народов в сравнении с показателями других групп той же расы, а не сравнивать показатели разных народов. Если, например, результаты определенных групповых тестов бушменов из Французско-Экваториальной Африки (исследования Е. Перси) мы будем сравнивать не с показателями частоты своего народа, то есть с другими группами негров,
а с показателями европейских народов, можно получить неправильные выводы — например, что эта группа бушменов представлена параноидно-шизофреническими людьми*. Если мы сравним друг с другом группы людей одного народа, то возникнет впечатление, что группа бушменов в экстремальной степени способна на партиципа-цию с тотемными предками, животными или растениями. Следовательно, то, что у европейцев тестологически говорит только о параноидной шизофрении ( - - ! ! р, а также диагональное расщепление в сфере Я и в других векторах), у примитивных народов означает религиозную форму партиципации, а не патологическое шизоформ-ное расщепление (см. таблицу 20).
Из этих примеров можно сделать следующие выводы: какую-либо векторную или факторную реакцию определенной группы нельзя рассматривать саму по себе,


*Ich-Analyse, Huber, Huber, Bern und Stuttgart, 1956. S. 524, а также заключительная глава этой книги.
Таблица 20. Сравнительное тестовое исследование параноидных шизофреников и бушменов
I

44-летний параноидный шизофреник с/ (Солотурн) II

25-летний бушмен (апуидьи) из Французской Экваториальной Африки (хорошо говорит по-французски)
Параноидный шизофреник (маниоформа), 29-летний органист (Тюбинген)
IV


22-летняя неграмотная бушменка (акеле) из Французской Экваториальной Африки
(говорит по-французски)
вне контекста, вне соотношения ее частоты с национальными и региональными показателями.
Но так как данные — за исключением только что упомянутых — в настоящее время отсутствуют, приходится пока ставить под сомнение большинство полученных статистических результатов относительно валидности нашего теста.
То же самое относится и к так называемым «возрастным» исследованиям, так как необходимая база данных почти полностью отсутствует. Исследования немецких девочек и юношей, находящихся в пубертатном периоде, проведенные Хайнельтом*, мы рассмотрим в заключительной главе.

III. Генетические условия
Из практических психологов, применяющих сегодня Сонди-тест, только немногие задумываются о том, что созданию теста исторически предшествовало закладывание основ психологии судьбы**. Такие психологи используют наш тест в качестве одного из «орудий в своей тестовой батарее», считая, что они не нуждаются в знании основ психологии судьбы для интерпретации результатов тестирования, однако это является заблуждением. Если бы мы на основе так называемого генотропичного исследования родословного древа не обнаружили первоначальную локализацию человеческих выборов в виде «семейного бессознательного», то вряд ли бы наш тест выборов был создан. В первой работе по психологии судьбы была изложена генетическая теория выбора значимых объектов и правило, на основе которого осуществляются выборы — генотропизм. Как известно, судьбоанализ пытается исследовать судьбу так называемых человеческих кондукторов, судьба которых переносится латентными рецессивными генами. Психическое воздействие этих скрытых генов в семейном бессознательном состоит, на наш взгляд, именно в бессознательном управлении выборами в любви, дружбе, профессии, форме заболевания и виде смерти. Под генотропизмом мы понимаем такое явление, когда два человека, являющихся носителями одинаковой или родственной наследственности, то есть «генетическими родственниками», неизбежно притягиваются друг к другу.
В качестве материала для доказательства этой гипотезы мы использовали сотни генеалогических древ со взаимно притягивающимися партнерами в любви и профессии, отыскивая генетическую симметрию в фигурах предков у обеих семей. Вначале наш тест — имевший ту же самую форму, что и сегодня, — должен был выполнить функцию экспериментального исследования семьи посредством выбора карточек определенных персон, страдавших от одной из восьми наследственных заболеваний. В полном соответствии с этой целью мы в 1939 г. назвали наш тест «генотестом», определяя с его помощью индивидуальную кондукторную натуру И. Позднее мы обнаружили, что генотест хорошо подходит не только для выявления особой индивидуальной кондукторной натуры, но и может выполнять роль клинического психодиагностического


*Heinelt, G.: Altersspezifische Entwicklungslinien im Szondi-Test. Inaugural-Dissertation der Universitдt Freiburg i. Br., 1951.
**Szondi, L.: Contributions to Fate Analysis. Analysis of Marriages. An attempt at a theory of choice in love. Acta Psychologica. Vol. III. No. 1. The Hague, Martinus Nijhoff, 1937.
теста. К сожалению, Сонди-тест — исключая мою Цюрихскую школу (и прежде всего У. Мозера, Штудер-Зальцманна, А. Бэли и т. д.), — вряд ли используется за границей в качестве метода выявления невидимой кондукторной натуры испытуемого. Причину этого, на наш взгляд, следует искать не в том, что тест не может выполнять свою функцию в качестве генотеста, а скорее в том, что после Второй мировой войны по вполне понятным причинам возникло довольно большое сопротивление по отношению к любому исследованию семьи, ее корней. Сонди-тест правильно функционирует именно потому, что выбор карточек — с наряду уже упоминавшимися условиями — зависит еще и от специфической кондукторной натуры, то есть от наследственности И. Поэтому нашим первым условием создаваемого теста было генетическое условие. Оно предписывает, что фигурирующие в формуле влечений так называемые «корневые факторы», то есть постоянно позитивные или негативные факторы, которые И. довольно трудно удовлетворить из-за их высокой напряженности, должны также обнаружиться в родословном древе испытуемой персоны в виде патологических семейных фигур предков. Такие корневые факторы мы часто и сегодня называем «кондукторными факторами». В соответствии с этим условием наши первые проверки на валидностъ имели генетическую природу, то есть мы сравнивали корневые факторы из нашей экспериментальной формулы влечений с результатами исследований родословного дерева. Мы хотим на двух примерах показать здесь этот метод генетической проверки на валидность.