Бауманн Урс, Перре Майнрад. Клиническая психология.

5) Социальное совладание/помощь в совладании. Еще один путь воздействия касается функций полученной поддержки. Можно предположить, что реально полученная поддержка — то есть помощь в совладании — обладает тремя функциями: поддержание конкретных, релевантных психологических систем совладания (например: укрепление морали, самоценности, самопродуктивности), активная поддержка в совладании со стрессом и решении проблем (например, помощь при выработке возможных решений) и прямое вмешательство в совладание (предоставление денежных сумм, снятие забот). Само по себе получение социальной поддержки, разумеется, еще не является гарантом успешного совладания со стрессом. Так, многие авторы (например, Cohen, 1992) отмечают, что необходимо уметь вчувствоваться в человека, которому тяжело, и обладать некоторым опытом в области пережитого стресса. Поддержка должна быть адекватной потребностям в адаптации и совладании, возникающим в связи с конкретной перегрузкой. Только в том случае, если эти условия выполняются, социальная поддержка действительно позитивно воздействует на результат совладания.
Объединить общие функциональные гипотезы (главный эффект / буферный эффект) с пятью специфическими гипотезами опосредования — не так уж просто, потому что эти модели имеют разную разрешающую степень. По строгому определению буферной функции (Schwarzer & Leppin, 1989) только вариант 3 (эмоциональная разрядка/буферизация) можно считать буферным эффектом; правда, если посмотреть шире и учесть процесс совладания, то отнести к буферным эффектам можно также варианты 4 и 5, поскольку при поддержке стресс преодолевается легче. В общем и целом, оба эффекта «щита» относятся к статистическому главному эффекту, так как они редуцируют стресс при его наступлении, а не модерируют его (что ожидается при буферном эффекте). Сверх этого статистический главный эффект включает в себя так называемые независимые эффекты социальной поддержки, оказываемые на общее состояние; здесь мы не говорили об этом, так как, согласно постулату этой гипотезы, они присутствуют всегда, вне зависимости от наличия или отсутствия стресса (Schwarzer & Leppin, 1989).
Пути воздействия, о которых мы говорили до сих пор, представляют прямой эффект социальной поддержки на самочувствие и здоровье, но естественно предположить, что существуют и непрямые эффекты, например опосредование через поведение совладания. Исходя из такого комплексного понимания воздействия социальной поддержки можно ожидать и комплексных взаимосвязей при возникновении психических расстройств.
Другая важная дифференциация затрагивает соотношение между стрессом и поддержкой, которые нельзя рассматривать как независимые события. Так, некоторые стрессы приводят к редукции социальной поддержки: например, теряя какого-то важного человека, теряешь также и поддержку с его стороны (Monroe & Steiner, 1986). Далее следует учитывать, что социальные отношения скрывают в себе и повышенный риск стресса, а отсюда между социальной перегрузкой и общим состоянием обнаруживаются порой более тесные связи, чем между позитивными отношениями и общим самочувствием (эффект негативности; Rook, 1992). Наиболее непосредственно может быть связано с социальными стрессами прямое предоставление поддержки, например, когда она неадекватна (нежелаемая поддержка, отсутствие позитивного отношения), или когда потребность в поддержке критикуется и дискредитируется, или когда поддержки слишком много (например, сверхпротекция) (Lettner, 1994; Lettner, Sölva & Baumann, 1996).
Обобщая, можно сказать: исследование поддержки и сети, ориентированное на этиологию, отчетливо показало, что социальное окружение участвует в возникновении психических или соматических расстройств не только в форме отягощающего воздействия на индивида, но и представляет собой ресурсы, благодаря которым эффекты подобных воздействий различным образом смягчаются и блокируются. В результате возникли различные этиологические модели. Ясно, что индивида не следует рассматривать как пассивного реципиента (в этом случае позитивных) благ окружающего мира, но своим активным участием в совладании и взаимодействии со стрессом он может способствовать поддерживающим интервенциям, поступающим из окружающего мира. Эти навыки и умения, эти признаки тоже можно считать дополнительными протективными факторами при столкновениях с жизненными перегрузками, хроническими воздействиями окружающего мира и менее значительными повседневными перегрузками.

5. Регистрация стрессов, стрессовых реакций, совладания со стрессом (копинга) и социальной сети, социальной поддержки

При интерпретации данных, относящихся к стрессовому событию, важно помнить, что различные механизмы можно по-разному операционализировать; а значит, какая-то часть вариативности обусловлена вариативностью методов. Ниже мы будем говорить о методах исследования для регистрации стрессоров, стрессовых реакций, совладания и социальной сети/социальной поддержки. Из-за недостатка места в основном цитируются не оригинальные работы, а обзоры; не будем мы останавливаться и на личностных факторах, упоминаемых в разделе 4.1, так как это вышло бы за рамки нашего предмета (см. Amelang & Bartussek, 1997; Westhoff, 1993).

5.1. Регистрация стрессоров

Критические жизненные события. В середине 60-х гг. был разработан первый нормированный метод — Social Readjustment Rating Scale (SRRS) (оценочная шкала социальной реорганизации), охватывающий 43 жизненных события, к которым, как было установлено при исследовании населения, необходимо заново приспосабливаться (основной «тестирующий» вес при нормировании придается браку: 50 пунктов, разброс значений от 0 до 100; Westhoff, 1993). Определив значение по шкале, можно осуществить оценку индивидуального риска заболеть каким-либо психическим или соматическим расстройством после накопления таких событий. В результате методической критики SRRS по многим пунктам (придание значения событию теоретически не согласовано; события — отчасти следствие какого-то расстройства и т. д.), возникло почти необозримое множество инструментов; некоторые из них очень сильно привязаны к этой шкале. Методы различаются прежде всего по следующим аспектам.
1) Методические аспекты. Опросник или интервью, число зарегистрированных событий, стандартизированные формы ответов или свободное воспроизведение, временной промежуток регистрации (от нескольких месяцев до нескольких лет), критерии включения (временной промежуток, тяжесть, вид и т. д., см. п. 2).
2) Содержательные аспекты событий. Длительность; вид (утрата, приобретение; угроза, вызов и т. д.); тяжесть события; степень изменения; кумуляция событий; интенсивность стресса; озадаченность событием; события: индивидуальные или коллективные, нормативные или случайные, новые или повторные (опытность в данном событии), желательные или нежелательные, зависимые или независимые, выделяющиеся или хронические; контролируемость; смешение с психическим расстройством.
3) Аспекты оценки. Число событий (суммарные величины), значения адаптации, значения перегрузки (в целом, для отдельных сфер), жизненные сферы событий (работа, семья и т. д.), придание значения (тяжесть, длительность, степень изменения и т. д.), значения интенсивности (потеря, приобретение, ущерб и т. д.), позитивные или негативные значения изменений и т. д.
В табл. 17.3 приводятся некоторые методы (для обзора: ср. Cohen, Kessler & Gordon, 1995; Westhoff, 1993). Особенно часто используются два таких разных метода, как Life-Events- and Difficulties Schedule (LEDS) (шкала жизненных событий и трудностей), автор Brown (Cohen et al., 1995), и Мюнхенский список событий (MEL), авторы Maier-Diewald, Wittchen, Hecht и Eilert (Westhoff, 1993). LEDS базируется на полуструктурированном интервью и ориентируется на объяснение условий, сопутствующих жизненным событиям, происшедшим за последний год; они (события) не заданы, а указываются испытуемыми. MEL тоже проводится в рамках интервью, но может быть предложено испытуемым также в форме опросника собственной оценки. Он (MEL) состоит из перечня событий, которые перерабатываются спустя какое-то время (чаще всего 12 месяцев). События оцениваются по факту их наличия, интенсивности пережитого стресса, контролируемости и желательности.