Степанский Виктор Иосифович. Психоинформация. Теория. Эксперемент

Табл.2. Индивидуальные данные исп. Т.О.
Несмотря на то, что за счет расширения зоны субъективная успешность может быть доведена даже до 100%, ее реальный уровень колеблется у отдельных испытуемых от 40 до 50%, т.е. устанавливая ту или иную ширину зоны, каждый испытуемый руководствуется достаточным для него минимумом субъективной успешности, а не возможным максимумом. С точки зрения рефлексивной регуляции деятельности это означает, что расширяя зону субъективной приемлемости, испытуемый ориентируется на определенную норму успешности, которая соответствует его уровню притязаний в данной ситуации, и если количество объективно успешных результатов не достигает этой нормы, то испытуемый снижает строгость оценочного критерия, тогда как при достаточно высокой объективной успешности строгость субъективного оценочного критерия возрастает вплоть до совпадения с объективным. В этом заключается ответ на вопрос о том, что именно определяет ширину зоны субъективно приемлемых результатов — это высота уровня притязаний, выраженная в виде нормы успешности, и индивидуальная трудность работы.
Применяя при оценивании результатов собственные субъективные критерии, испытуемые делают это ради того, чтобы не снижать уровень притязаний даже при фактической невозможности его реализации. Как известно, в таких случаях реалистичная стратегия заключается именно в снижении уровня притязаний, что является единственным способом избежать накопления неудач, но если испытуемые применяют собственные оценочные критерии, то по мере ухудшения результатов они снижают не уровень притязаний, а строгость критериев, обеспечивая тем самым реализацию уровня притязаний за счет добавления к объективно успешным также и субъективно приемлемых результатов.
Теперь рассмотрим вопрос о причинах асимметрии индивидуальных зон субъективно приемлемых результатов. Как известно, общий разброс остановок тест-объекта в экспериментах, подобных описанному, как правило, бывает смещен влево или вправо от целевой позиции и сравнительно редко оказывается симметричным. Этот давно выявленный факт не имеет единого общепризнанного объяснения, однако в нашем контексте важно то, что при достаточно высокой трудности работы центр разброса результатов приходится не на позицию 0, а на позицию +1 или -1. При этом особенно важно, что количество остановок тест-объекта в таком "реальном центре" оказывается заметно больше, чем в самой целевой позиции (см., например, табл. 2.), и это обстоятельство вынуждает испытуемого включать в зону субъективной приемлемости именно ту позицию, которая представляет собой реальный центр разброса результатов.
Вынужденный характер формирования границ зоны вытекает из того, что если бы испытуемый мог, он конечно сместил бы центр разброса на целевую позицию 0, значительно повысив тем самым объективную успешность, однако, будучи физически не в состоянии реализовать такую возможность, испытуемый идет другим путем: видя недостаточную результативность в целевой позиции и весьма неплохую результативность в соседней позиции, он снижает строгость своего оценочного критерия, признавая одинаково успешными остановки и в позиции 0, и в позиции, например, +1 (см. табл. 2). Если благодаря этому общее количество успешных результатов возрастает до индивидуальной нормы, то зона субъективной приемлемости больше не расширяется, а в противном случае к ней добавляется еще одна позиция (+2 в табл. 2.), но расположенная рядом с реальным центром разброса, а не рядом с целевой позицией. Вследствие этого, трехпозиционная зона оказывается асимметричной относительно целевой позиции, но симметричной по отношению к центру разброса, что дает наибольший прирост субъективной успешности, так как очевидно, что симметрированная вокруг центра область нормального разброса содержит заведомо больше результатов, чем любая другая (непрерывная) область такой же протяженности. Этим и объясняется несимметричность зоны субъективной приемлемости относительно целевой позиции.
Эксперимент II.
В описанном выше эксперименте с объективной точки зрения успехом была только остановка тест-объекта в целевой позиции 0, а любой другой результат считался неудачным. Для реальной деятельности значительно более типичным является разрешение больших или меньших, право или левосторонних отклонений от заданного эталонного результата как, например, «допуска и посадки» в металообработке. Исходя из распространенности и практической значимости ситуаций такого рода, данный эксперимент был направлен на изучение влияния назначенных извне объективных критериев на субъективные критерии, вырабатываемые самим субъектом в ходе деятельности.
В качестве объективных критериев успешности использовались симметричные и асимметричные сектора разрешенных отклонений тест-объекта от целевой позиции. В двух опытах были реализованы следующие условия работы. Скорость движения тест-объекта во всех сериях была одинаковой, а сектор разрешенных отклонений варьировал от серии к серии (границы сектора обозначались на демонстрационном табло передвижными указателями). В первом опыте сектор был симметричен относительно позиции «0», а его ширина последовательно изменялась в шести сериях от плюс-минус 5 позиций до нуля, т.е. в последней (шестой) серии любые отклонения были запрещены.
Во втором опыте ширина сектора разрешенных отклонений во всех сериях составляла 11 позиций, а его расположение в первой-третьей сериях характеризовалось возрастающей правосторонней асимметрией (границы по сериям: от -3 до +7; от -1 до +9; от 0 до +10), а в четвертой-шестой сериях асимметрия была левосторонней (границы по сериям: от +3 до -7; от +1 до -9; от 0 до -10).
Результаты первого опыта показали, что во всех сериях испытуемые формировали свои зоны субъективной приемлемости практически независимо от сектора разрешенных отклонений. До тех пор, пока ширина сектора была достаточно большой (серии 1—4), индивидуальные зоны, составлявшие, как правило, три позиции (0,+1,+2; -1,0,+1; 0,-1,-2), размещались внутри секторальных границ, т.е. субъективные критерии успешности оказывались строже объективных. При этом индивидуальная норма субъективной успешности составляла в среднем 55%, что находится в хорошем соответствии с данными Эксперимента I. У большинства испытуемых зоны субъективной приемлемости характеризовались право или левосторонней асимметрией, которая сохранялась также при минимальном секторе плюс-минус 1 позиция (серия 5) и даже при полном запрещении отклонений (серия 6). Ни ширина зоны, ни результативность в позициях зоны в сериях 5 и 6 не отличались от средних данных по сериям 1—4, т.е. превосходство в строгости объективных критериев успешности над субъективными не оказало на последние никакого влияния.
Во втором опыте данные серий 1 и 4 практически не отличались от начальных серий первого опыта, так как асимметрия секторов +3/-7 и -3/+7 не вносила в работу испытуемых каких-либо существенных ограничений. В сериях 2 и 5 (сектора +1/-9 и -1/+9) отмечается заметный сдвиг общего рассеяния результатов в сторону, соответствующую асимметрии сектора разрешенных отклонений, но все же у ряда испытуемых 10—15% остановок тест-объекта оказываются за ближайшей к позиции 0 границей. Индивидуальные зоны субъективно приемлемых отклонений, имевшие вид 0,+1,+2 и 0,-1,-2, также оказались сдвинуты на одну позицию в соответствии с асимметрией сектора, благодаря чему ни у кого из испытуемых зона не выходила за пределы сектора, но при этом у многих из них одна ее граница совпадала с границей сектора, проходящей по позиции +1 или -1. Именно в этих случаях встречаются остановки за пределами сектора, поскольку попытки воспроизводить "пограничный" результат неизбежно сопровождаются двусторонними случайными отклонениями.
В сериях 3 и 6, когда одна из границ сектора совпадала с целевой позицией 0 (сектора 0/+10 и 0/-10), наблюдалось массовое перемещение зон субъективной приемлемости с позиций -1 или +1 на позицию 0, а у некоторых испытуемых и за нее. В этих сериях легче всего было работать тем испытуемым, чья привычная зона имела асимметрию, совпадающую с асимметрией сектора (0,-1,-2 и 0,+1,+2), но даже и у них нередко наблюдалось смещение зоны на одну позицию в сторону от «опасной» границы, в результате чего получалась зона +1,+2,+3 в серии 3 и зона -1,-2,-3 в серии 6. Причина такой подстраховки заключается в стремлении избежать запрещенных отклонений при попытках воспроизведения пограничного результата 0, а следствием является зона субъективной приемлемости, не содержащая целевую позицию. Это означает, что требование не отклоняться за границы сектора воспринимается этими испытуемыми как более значимое по сравнению с требованием останавливать тест-объект в целевой позиции, вследствие чего и формируется такая парадоксальная зона.
В целом, сопоставление данных наиболее трудных серий первого и второго опытов показывает, что если в сериях 5 и 6 первого опыта невозможность соблюсти запрет на отклонения приводит к тому, что испытуемые просто игнорируют сектор разрешенных отклонений, то в сериях 3 и 6 второго опыта испытуемые стараются выполнять объективные требования путем перемещения зоны субъективно приемлемых отклонений, а тем самым и всей области рассеяния результатов, в соответствии с изменением границ сектора. Это говорит о том, что субъективные критерии полностью замещают объективные только в таких условиях, когда реализация последних представляется испытуемым абсолютно невозможной. В остальных случаях субъективные критерии формируются с учетом объективных требований, а если эти требования порождают у испытуемого внутренний конфликт, то субъективный критерий успешности может служить показателем избранного испытуемым способа разрешения конфликтной ситуации.
Более подробное изучение стратегий деятельности в ситуации, порождающей мотивационный конфликт, было проведено в следующем эксперименте.
Эксперимент III.
Техническое обеспечение эксперимента оставалось прежним. Испытуемый находился перед вертикальной демонстрационной панелью, на которой по окружности диаметром 250 мм перемещалось с постоянной скоростью яркое световое пятно (тест-объект). В каждой пробе тест-объект начинал свое движение из самой верхней позиции и здесь же он должен был останавливаться испытуемым по завершении первого круга.
В целях создания мотивационного конфликта была использована платежная матрица: за точную остановку в целевой позиции «0» испытуемый получал призовые 10 очков, за любую остановку слева от нее — ноль очков, за любую остановку справа — штрафные -10 очков. Задача испытуемого заключалась в том, чтобы набрать как можно больше очков за 50 попыток, составлявших обычную экспериментальную серию. Все испытуемые имели предварительный опыт работы в Эксперименте I или II.
Следует отметить, что использованная платежная матрица весьма близко соответствует некоторым жизненным ситуациям. Так, например, при швартовке морских и речных судов задача капитана состоит в том, чтобы в момент касания причала скорость судна была нулевой, так как иначе вместо мягкой швартовки получится сильный удар. Вместе с тем, преждевременная остановка судна хотя и безопасна, но нежелательна, поскольку швартовка при этом не происходит вообще и всю операцию приходится повторять. Правила дорожного движения в ситуации остановки автотранспортного средства перед красным сигналом светофора запрещают пересекать полосу «стоп», тогда как слишком ранняя остановка выдает неопытность водителя. При выполнении токарных работ снять сразу слишком много материала означает необратимо испортить заготовку, тогда как чрезмерная осторожность безопасна, но удлиняет время работы.
Во всех таких ситуациях субъект деятельности находится в состоянии динамического конфликта, когда мотив достижения успеха стимулирует продвижение к желаемому результату, а мотив избегания неудачи противодействует этому стремлению из-за опасности значительной неудачи в случае даже небольшого отклонения от эталона. То или иное решение конфликта находит свое отражение в одной из трех возможных стратегий действий: рискованной, осторожной и компромиссной. В данном эксперименте конкретная реализованная испытуемым стратегия выявлялась путем анализа зоны субъективной приемлемости. Так, рискованная стратегия характеризовалась наличием в зоне единственной позиции, которой была целевая позиция 0; для осторожной стратегии характерным было также наличие в зоне всего одной позиции, но не целевой, а -1; компромиссная стратегия диагностировалась в случае зоны, состоявшей из двух позиций 0,-1.
Определение вида стратегии по характеру зоны основано на том, что около любой воспроизводимой позиции неизбежно возникает двусторонний разброс результатов и если зона состоит, например, из одной позиции 0, то из-за правой части разброса имеется значительный риск получения штрафных очков, который приведет к большой неудаче, если успешность воспроизведения позиции 0 окажется низкой. Именно это наблюдалось у испытуемого, занявшего последнее место с итогом -120 очков. Другие испытуемые из числа реализовавших рискованную стратегию набрали от -40 до +80 очков, т.е. риск оказывался оправданным лишь в тех случаях, когда при попытках воспроизведения позиции 0 количество повторов превышало количество отклонений в правую сторону — испытуемый не только хотел повторить успешный результат, но и мог это сделать. Таким образом, сочетание двух показателей[1]— зоны субъективной приемлемости и очкового итога позволяет оценить степень оправданности принятия испытуемым рискованной стратегии.
В тех случаях, когда зона субъективной приемлемости не включает в себя позицию 0 и состоит только из позиции -1, осторожная стратегия диагностируется исходя из того, что после остановки тест-объекта в позиции 0 испытуемый, боясь правостороннего разброса, даже не пытается воспроизводить этот результат, предпринимая в следующей попытке коррекцию, направленную к позиции -1. Тот факт, что субъективно приемлемой оказывается позиция -1, а не еще более безопасная позиция -2, говорит о том, что испытуемый все-таки рассчитывает на получение некоторого количества призовых очков за счет правой части разброса, возникающего при воспроизведении позиции -1, однако в нашем эксперименте все осторожные испытуемые закончили с нулевым итогом, поскольку правосторонний разброс ложился не только на призовую позицию 0, но также и на штрафную позицию +1. Несмотря на отсутствие выигрыша, осторожная стратегия этих испытуемых вполне оправдала себя, так как им действительно удалось избежать отрицательного итога, которого они и опасались как неудачи.
Наилучших итогов +170 и +110 очков добились испытуемые, чья зона состояла из двух позиций 0,-1. Характер зоны ясно указывает на компромисс между стремлением набирать призовые очки за счет воспроизведения позиции 0 и тенденцией избегать штрафов путем воспроизведения позиции -1. В отличие от рискованной стратегии, при которой результаты -1 корректируются с прицелом на 0, что часто заканчивается "перелетами" в правую штрафную область, компромиссная стратегия проявляется в виде отказа от таких рискованных коррекций, что и позволяет избежать накопления проистекающих отсюда штрафных очков. Что же касается возможных потерь призовых очков из-за воспроизведений нейтральной позиции -1, то эти потери частично компенсируются случайными правосторонними отклонениями, ложащимися на позицию 0 и приносящими призовые очки. Таким образом, компромиссная стратегия является таковой не по причине внешнего вида зоны субъективной приемлемости, а по сути дела, поскольку вместо однозначного стремления к призовым очкам (рискованная стратегия) или однозначного стремления избегать штрафов (осторожная стратегия) испытуемый реализует данной стратегией именно компромисс между мотивом достижения успеха и мотивом избегания неудачи.
Несмотря на то, что теоретически в компромиссной стратегии следует ожидать примерной сбалансированности мотивов достижения и избегания, в реальности обычно имеет место некоторое преобладание одного из них, что в данной деятельности проявляется как неодинаковая результативность в позициях зоны субъективной приемлемости. Так, у двух испытуемых с итогами +170 и +110 очков обнаруживается явное преобладание остановок тест-объекта в позиции 0 по сравнению с позицией -1, тогда как у двух других испытуемых с компромиссной стратегией картина результативности была обратной, а их итоговые суммы составили 0 и -10 очков. Это говорит о том, что более продуктивной оказывается компромиссная стратегия с акцентом на достижение успеха, тогда как акцентирование избегания неудачи снижает успешность деятельности до уровня осторожной стратегии.
В заключение будет полезно подчеркнуть, что сама по себе результативность деятельности не может служить надежным показателем той или иной стратегии разрешения мотивационного конфликта. В зависимости от психофизиологических возможностей исполнителя рискованная стратегия может принести любой результат — от заметного успеха до полной неудачи, а компромиссная стратегия может оказаться столь же мало результативной как осторожная или, наоборот, значительно более успешной, чем рискованная. Вместе с тем, даже самые лучшие исполнительские возможности позволяют добиться успеха только при условии реализации стратегии, отражающей преобладание мотива достижения над мотивом избегания, так как при обратном соотношении этих мотивов наиболее вероятным итогом будет нулевой — ни успеха, ни неудачи.
Таким образом, связь между результатами и возможностями опосредуется мотивацией, а связь между мотивацией и результатами опосредуется возможностями, что можно выразить через формулу:
результативность = мотивация x возможности
причем взаимодействие мотивации и возможностей происходит не само по себе, а при посредстве рефлексивной регуляции деятельности. В данном случае — это оценивание своих возможностей и формирование критерия успешности, который при правильной оценке возможностей оказывается адекватным мотивации, а при завышении или занижении самооценки — неадекватным. Таким образом, реалистичность рефлексивной самооценки сказывается на результативности в не меньшей степени, чем мотивация и возможности, благодаря ее влиянию на адекватность критерия успешности и через это — на степень оптимальности стратегии деятельности.
Содержание исследований изложено в следующих публикациях:
Журнал «Новые исследования в психологии», 1980, № 1, с.82—92.
Ibid. 1980, № 2, с.8—13.
Журнал «Вопросы психологии», 1981, № 6, с.59—74.
Ibid. 1982, № 3, c.129—133.
Ibid. 1984, № 3, c.118—122.
Журнал «Вестник МГУ», серия 14 (Психология), 1982, № 3,c.47—52.
Глава 8. Рефлексивные модели рабочей среды и способов действий.
Стратегии поведения и способы деятельности формируются человеком на основе моделирования окружающей его социальной и вещной среды. Человек живет в объективном мире, но действует, исходя из субъективной модели, которая более или менее приближается к реальности, но никогда не совпадает с ней полностью.
Функциональной основой рефлексивного моделирования является такое взаимодействие человека с окружающей средой, средства и результаты которого позволяют психоинформационному процессу сознания продуцировать именно то содержание модели, которое необходимо для эффективного рефлексивного управления поведением, деятельностью и отдельными действиями.
Никакая информация о природных или социальных объектах и процессах никаким образом не поступает в сознание извне за исключением тех случаев, когда между человеком и социокультурной средой осуществляется специальный обмен содержанием информации, закодированной в явлениях человеческой культуры. Во всех остальных случаях, составляющих в жизни человека подавляющее большинство, продуцирование психоинформации, содержание которой так или иначе относится к внешнему миру, происходит благодаря специальным действиям, образующим в своей совокупности познавательные процессы восприятия, мышления и памяти.
Принципиальная регуляторная функция этих процессов заключается в порождении всевозможных гипотетических моделей среды, их проверке на адекватность и дальнейшем отборе тех из них, чье содержание отображает такие свойства среды, которые в данный момент представляются субъекту наиболее существенными в контексте реализуемых им целей.
Адекватность моделирования среды составляет важнейшее условие формирования оптимального способа действий, однако многие свойства рабочей среды нередко оказываются недоступны «созерцательному» восприятию, так как проявляют себя только в ответ на рабочие действия субъекта. Каким образом осуществляется рефлексивная регуляция в такого рода обстоятельствах, когда субъекту приходится одновременно моделировать рабочую среду и действовать в ней, изучалось в следующих экспериментах с использованием ряда специальных методик.
Эксперимент «Аладдин».