Гоулдман Дэниел. Деструктивные эмоции. Как с ними справиться? Научный диалог с Далай-Ламой.

и заметил: «Использование искушенных практиков в качестве научных партнеров позволит нам считать более достоверными отношения между тем, что люди сообщают о своем опыте, и конкретными изменениями в мозге, что, в свою очередь, поможет точнее определять характер этих связей. Это станет важной стратегией наших исследований в будущем».
Такие искусные практики представляют новый тип людей, сотрудничающих с наукой о мозге и способных генерировать внутренние состояния с небывалой точностью. Эта способность к четкому внутреннему осо- знаванию была неуловимой синей птицей для американских психологов начала двадцатого века (их называли интроспекционистами), которые надеялись изучить разум по данным внутренних наблюдений самих испытуемых. Например, одна из методик заключалась в том, что волонтеров (которыми даже тогда обычно были студенты колледжей) просили стенографировать так быстро, как только возможно, поток мыслей, полагая, что так удастся отследить плавные изгибы их ментальных состояний.
Но поскольку такие методы не выявляли практически ничего полезного — возможно, потому что у испытуемых не было никакой подготовки или дисциплинированности, — движение было признано тупиковым и сошло
на нет. (Совершенно неожиданно интроспекционизм оказался полезен не психологии, а литературе: писательница Гертруда Стайн, будучи студенткой психолога Уильяма Джеймса в Рэдклиффе, научилась этому методу свободно-ассоциативного письма, который стал ее визитной карточкой в литературе.)
Но вот теперь, сто лет спустя, цель — но не средства — интроспекционистов можно снова предложить ученым. Такие инструменты, как фазовая ядерно-магнитно-ре- зонансная томография и компьютерная электроэнцефалография, позволяют добиться беспрецедентной точности в наблюдениях за работающим мозгом. А опытные медитаторы могут стать многообещающим ресурсом, сотрудниками, способными работать на равных с учеными. Именно на такое сотрудничество надеялся десять лет назад Франсиско, который доказывал, что для получения полной картины ментального состояния его биологические характеристики и внутренний опыт знакомства с ним следует изучать вместе.
Как это ни удивительно, но Далай-Лама тоже считает такое сотрудничество очень перспективным. Позже он рассказал мне, что настаивал на включении научного обучения в программу монастырей не для того, чтобы просто познакомить монахов с научными теориями, а чтобы сконцентрировать внимание на группе избранных, из которой следует отобрать нескольких монахов, чье научное образование можно будет поднять до самых высших уровней.
Он надеется, что «наступит день, когда мы сможем вырастить ученого, который одновременно будет практиком буддизма». Он мечтал о монахах, которые станут добиваться высокого научного мастерства, одновременно постигая традиционные буддийские практики, и когда-нибудь в будущем будут проводить научные исследования — на себе.
Но, обладая дальновидностью человека, который мыслит категориями не лет, а веков, Далай-Лама прекрасно понимал, что это займет много времени. С ехидной улыбкой он добавил: «Похоже, что хороших результатов такого сотрудничества нам не доведется увидеть в этой жизни».
Сотрудничество налаживается
Я объявил перерыв на утренний чай, но накал дискуссии между Далай-Ламой и Франсиско оказался так высок, что они проговорили весь перерыв.
«Существует два вида потери готовности, — сказал Далай-Лама, возвращаясь к предыдущей теме. — Первый — во время использования техники шинай (то есть успокаивающей медитации), когда вы становитесь вялым, а мозг теряет активность, словно пропитывается пустотой. Другой вид радикально отличается от первого и является следствием волнения, возбуждения, отвлечения. В последнем случае ваш разум захватывают мысли о прошлом или ожидание будущего; вы фокусируете внимание на одной точке, но эта не та точка, которая вам нужна. Мне кажется, эти состояния вызываются разными видами мозговой активности, хотя оба подпадают под определение неподготовленности. Вам нужно будет отделить одно от другого».
«Это очень хорошее предложение, — согласился Франсиско, — нам понадобятся люди с таким уровнем подготовки. Большинство людей только думают, что отвлекаются или ожидают, но хорошо подготовленного человека можно попросить описать свое состояние в момент отвлечения».
Перерыв на чай закончился, и их дискуссия прервалась — хотя сотрудничество должно было продолжиться. Для Франсиско мерой успеха его презентации яви
лось то, насколько она увлекла Далай-Ламу. Франсиско остался очень доволен, хотя и не успел охватить все вопросы, которые надеялся обсудить.
И все же, несмотря на то что его привели в восторг вопросы и предложения Далай-Ламы, Франсиско был немного расстроен тем, что не смог более детально обсудить возможности привлечения экспертов-медитаторов к сотрудничеству в рамках научных исследований, о чем он всегда мечтал. Но уже через пару месяцев подобное исследование началось у него в лаборатории в Париже. Там вместе с ламой Ёзером, привлеченным в качестве сотрудника, Франсиско осуществил на практике некоторые ключевые эксперименты по изучению неврологического воздействия медитации. И этим экспериментам, как показало будущее, суждено было стать частью научного наследия Франсиско.
Глава 14
Протеизм мозга
Для Далай-Ламы превосходство фактов над теорией в процессе поиска истины является особенно привлекательным аспектом современной науки. Любые теории, любые законы, любые догмы в науке завтра могут быть ниспровергнуты, если неоспоримые новые данные докажут их несостоятельность. Исследования предоставляют в распоряжение науки самонаводящийся механизм, способ выбрать правильное направление в стремлении докопаться до истины.
Ярким тому примером стала тема Ричарда Дэвидсона на нашем последнем утреннем заседании. В течение десятилетий наука о мозге принимала за аксиому, что центральная нервная система не производит новых нервных клеток. Эту истину вдалбливали каждому студенту, изучавшему нейронауки. Но эта неопровержимая догма все же была опровергнута — даже разбита вдребезги — в конце 1990-х, главным образом благодаря результатам исследований в молекулярной биологии на клеточном уровне*.
* Эрикссон П.С., Перфильева Е., Бьорк-Эрикссон Т., Алборн A.M., Норд- борг К., Петерсон Д.А., Гейдж Ф.Х. Нейрогенез в гиппокампе взрослого человека (P.S. Eriksson, Е. Perfilieva, Т. Bjork-Eriksson, A.M. Alborn, С. Nordborg, D.A. Peterson, and F.H. Gage, «Neurogenesis in the Adult Human Hippocampus». Nature Medicine 4, 11 (1998): 1313-17).
То, что совсем недавно считалось незыблемым, оказалось абсолютно ложным.
Открытие того, что обучение или многократный опыт заставляют мозг и нервную систему вырабатывать новые клетки, вывело тему пластичности на передний край нейронауки*. Ричи убежден в том, что нейрональная пластичность — способность мозга менять свою форму в соответствии с требованиями опыта — в ближайшие годы изменит всю психологическую науку. Его собственные исследования подают пример внедрения новых открытий нейронауки в психологию.
Пока Ричи сменял Франсиско на месте презентатора, я сообщил присутствующим, что он сможет добавить к нашему утреннему диалогу: Франсиско акцентировал внимание на моменте получения опыта, а Ричи предстояло обратиться к долгосрочным аспектам тренировки разума и ее влияния на мозг.
«Ваше Святейшество, — начал Ричи, — я хотел бы вернуться к теме деструктивных эмоций и поговорить о противоядиях от них, а также о возможности применения этих противоядий с точки зрения нейронауки; в частности, хотелось бы затронуть такой вопрос: как с помощью продолжительных занятий некоторыми медитативными практиками, направленными на изменение функций мозга и других видов активности тела, можно получать стабильные результаты? Я имею в виду реальные возможности изменения темперамента посредством устойчивых изменений в мозге.
Один из способов использования противоядий от деструктивных эмоций заключается в том, чтобы с их помощью способствовать активизации участков лобной коры, подавляющих или регулирующих активность мин-
* См., например: Ван Прааг X., Кемперманн Г., Гейдж Ф.Х. Бег повышает распространение клеток и нейрогенез в зубчатой извилине взрослой мыши (Н. Van Praag, G. Kempermann, and F.H. Gage, «Running Increases Cell Proliferation and Neurogenesis in the Adult Mouse Dental Gyrus». Nature Neuroscience 2, 3 (1999): 266-70).
далевид