Ягнюк К.В. Концепция запроса на психологическую помощь в отечественном психологическом консультировании и ее расширение на психотерапию

Аннотация

В этой статье излагаются основные идеи и понятия концепции запроса на психологическую помощь, вытекающие из нее практические рекомендации, а также сделан шаг к расширению ее применения на область психотерапии.

Существует не так много концепций, созданных отечественными психологами, которые время от времени задействуются зарубежными клиницистами для объяснения процесса психотерапии. «Зона ближайшего развития» Выготского и «эффект Зейгарник» – два примера таких открытий, ссылки на которые с некоторой периодичностью можно встретить в зарубежных работах по психологическому консультированию и психотерапии.

Существует, по крайней мере, еще одна концепция, возникшая в отечественной психологии, которая, как мне представляется, обладает не меньшим потенциалом для ее продуктивного применения в области консультирования и психотерапии, однако до сих пор она остается совершенно неизвестной за рубежом. Я имею в виду концепцию запроса на психологическую помощь, которая была разработана в отечественном психологическом консультировании. Более того, по каким-то необъяснимым причинам после первых шагов в разработке концепции запроса (Столин, Бодалев, 1989, Лосева, Луньков, 1995) ее дальнейшее развитие в нашей стране практически остановилось.

Спустя 25 лет после ее появления наблюдается, на мой взгляд, весьма парадоксальная ситуация: с одной стороны, термины «запрос», «первичный запрос», «переформулирование запроса», «неконструктивный запрос» и «рабочий запрос» достаточно широко используются психологами-консультантами и психологами-психотерапевтами при обсуждении случаев из практики. При этом подразумевается, что все знают, о чем собственно идет речь, однако, как показывает опыт, далеко не всегда так оно и есть. В действительности, многие психологи-консультанты и психотерапевты не знают основных работ по данной теме; речь собственно идет о двух главных работах (Столин, Бодалев, 1989, Лосева, Луньков, 1995), в которых концепция запроса была представлена.

Весьма возможно, что практические знания, которые содержит в себе эта концепция, по большей части передаются из уст в уста от преподавателей и более опытных коллег начинающим специалистам на лекциях и при обсуждении случаев из практики. Как бы то ни было, представляется актуальным и важным уделить должное внимание концепции запроса – оригинальному и продуктивному способу концептуализации ожиданий, представлений и проблем, с которыми клиенты обращаются за психологической и психотерапевтической помощью. В этой статье я ставлю перед собой задачу изложить основные идеи и понятия концепции запроса на психологическую помощь, вытекающие из нее практические рекомендации, а также сделать шаг к расширению ее применения на область психотерапии.

По всей видимости, концепция запроса на психологическую помощь – это плод усилий отечественных психологов по осмыслению уместной позиции и роли психолога, а также проблем, возникших в ходе практической деятельности Психологической консультации. Впервые она была представлена в книге «Семья в психологической консультации»[1] под редакцией Бодалева и Столина (Семья в психологической консультации, 1989), которая была написана на базе опыта, накопленного Консуль­тативным центром психологической помощи семье, орга­низованным Научно-исследовательским институтом об­щей и педагогической психологии Академии педагоги­ческих наук СССР и факультетом психологии Московско­го государственного университета им. М. В. Ломоносова. Начиная с 1980 года Консультативный центр вел прием населения по широкому кругу семейных проблем, фак­тически став первым в нашей стране психологическим учреждением, проводящего консультативную и психотера­певтическую работу с людьми, испытывающими труд­ности психологической природы, так или иначе связан­ные с их семейными отношениями.

Поскольку мы ведем речь о возникновении новой идеи, встает уместный вопрос об авторстве концепции запроса на психологическую помощь. Весьма вероятно, что термины «запрос» и «формулировка запроса» возникли и многократно использовались при обсуждении случаев из практики сотрудниками Консультативного центра и в какой-то степени, действительно, являются результатом коллективного творения. Вместе с тем, наверняка, были и те, кто внес набольший вклад в разработку этих идей и мог бы по праву считаться автором данной концепции, но не был явно обозначен лишь в силу специфики создания коллективных монографий в те времена. Поскольку главы и подглавы книги «Семья в психологической консультации» были написаны конкретными людьми, указанными в предисловии, мне показалось уместным при обозначении цитат ссылаться на авторов этих подглав, а не на редакторов книги. Весьма вероятно, что авторы подглав, в которых описана концепция запроса, и являются ее создателями.[2] Увы, схожая ситуация имеет место и с такими позже возникшими понятиями как «первичный запрос» и «рабочий запрос». Мы не знаем наверняка, кто ввел в обиход эти термины, поскольку их авторы по какой-то причине не обозначили и не обосновывали введения ими новых понятий. Это затрудняет нашу попытку проследить историю развития этой концепции, однако эта трудность не должна остановить наших усилий, наконец-то, внести ясность в этот вопрос.

Давайте теперь приступим к изложению концепции запроса на психологическую помощь, основных смежных понятий и значений для консультативной практики, которые впервые были изложены Столиным в весьма насыщенной идеями подглаве «Первичная психодиагностика» (Столин, 1989).

В начале своей работы Столин (1989) следующим образом определяет диагностическую задачу консультанта:[3]

Построение психологического заключения начинается с анализа жалобы, который предполагает: а) определение сюжета и структуры жалобы клиента, выявление явного и скрытого содержания жалобы в рамках этой структуры; б) выяснение подтекста жалобы (отношения клиента к лицу, о котором идет речь в жалобе, и к консультанту).

Жалоба или, иначе говоря, симптомы психического неблагополучия и жалобы на неудачи на жизненном пути и на проблемы в отношениях со значимыми другими, как правило, являются основной темой первичной консультации. Клиент может начать свой рассказ с предыстории, но, в итоге, он в явной или скрытой форме подходит к выражению основной причины обращения – своей главной жалобы или проблемы.

Столин (1989) отмечает, что:

Спонтанно излагаемая жалоба имеет определенный сюжет, т. е. последовательность изложения жизненных коллизий, предшествовавших возникновению ситуации, о которой идет речь в жалобе, а также содержание и взаимосвязь этих коллизий. Сюжет – это форма жалобы, созданная самим клиентом, и для наивного слушателя сюжет исчерпывает все содержание жалобы. Например, клиент рассказывает о том, что предшествовало браку, как относились к браку родители, когда родили ребенка, чем он болел, как возникли первые осложнения и т. д. От анализа сюжет отличается тем, что его строение и содержание продиктованы не специалистом, собирающим нужные ему сведения, а самим клиентом и тем, что ему кажется важным.

Спонтанно рассказанная жалоба, по Столину (1989), обладает также определенной структурой, в которой выделяются следующие единицы: локус жалобы, самодиагноз, проблема и, собственно, запрос. То есть, в данном понятийном поле Столин именно «жалобу», а не «проблему» или «запрос» считает основным понятием. Проблема, по определению Столина, – это лишь указание на то, что клиент хотел бы, но не может изменить, а запрос – лишь конкретизация формы ожидаемой помощи.

Как известно, в зарубежной литературе по консультированию и психотерапии для обозначения причины обращения за помощью в основном используются термины «главная жалоба» (chief complaint) или «предъявленная проблема» (presenting problem) и одна из задач первичной консультации как раз и состоит в определении основной жалобы или проблемы. Выбор Столиным термина «жалоба» в качестве ключевого понятия вполне согласуется с этими представлениями.

Однако, как мне представляется, проверка временем показала, что именно концепция «запроса», а не «жалобы» показала себя как имеющая практическую значимость и стала основной находкой, центральной идеей данной работы, поскольку содержит в себе дополнительные, важные для консультативной и психотерапевтической практики значения.

Смежные же понятия, а именно «локус жалобы» и «самодиагноз», «подтекст жалобы» и «мотивационная ориентация» клиента представляются мне раскрывающими важные аспекты субъективного представления клиента о причинах проблемы, его отношения к обращению за помощью. Давайте рассмотрим эти понятия.

Локус жалобы, согласно Столину (1989), делится на а) субъектный "(на кого жалуется клиент) и б) объектный (на что жалуется клиент).

По субъектному локусу в консультативной практике встречаются пять основных видов жалоб (или их комбинации): 1) на ребенка (его поведение, развитие, психические особенности, здоровье); 2) на семейную ситуацию в целом – в семье "все плохо" и "все не так", как хотелось бы; 3) на супруга (его поведение, особенности) и супружеские отношения (нет взаимопонимания, любви и т. д.); 4) на самого себя (свой характер, способности, особенности и т. п.); 5) на третьих лиц, в том числе на совместно проживающих в семье или вне семьи бабушек и дедушек.

По объектному локусу можно выделить следующие виды жалоб: 1) на очевидные нарушения психического или соматического здоровья или поведения (энурез, страхи, навязчивости); 2) на ролевое поведение (несоответствие полу, возрасту, статусу) мужа, жены, сына (дочери), тещи, свекрови, бабушки (дедушки); 3) на поведение с точки зрения соответствия психическим нормам (например, нормам умственного развития ребенка); 4) на индивидуальные психические особенности (сверхактивность, медлительность, "безволие" и т. п. для ребенка; отсутствие эмоциональности, решительности и т. п. для супруга); 5) на психологическую ситуацию (потеря контакта, близости, понимания); 6) на объективные обстоятельства (трудности с жильем, работой, временем, разлука и т. д.).

Локус жалобы выделяет то, что главным образом фигурирует в жалобах клиента. Давайте представим себе идеальную ситуацию, у ребенка наблюдаются какие-то сложности и оба родителя обратились с ним за помощью. На консультации с родителями (первичной или после диагностической сессии с ребенком) в принципе могут быть озвучены (самими родителями или с помощью консультанта) все или большинство выше обозначенных видов жалоб: какой-то симптом психического здоровья или нарушения поведения, беспокойство по поводу соответствия нормам развития; могут быть отмечены какие-то индивидуальные особенности ребенка, упомянуты какие-то непростые объективные обстоятельства (например, совместное проживание вместе с родителями жены) и климат в семье, которые, возможно, влияют на ребенка. Поскольку мы говорим об идеальной ситуации, то родители, наверно, отметили бы также какие-то свои индивидуальные особенности или ошибки в воспитании, возможно, наличие напряжения в супружеских отношениях, что может влиять на ребенка. Как мы видим, здесь прозвучали все виды субъектного и объектного локуса жалоб. То есть, в идеальном случае могут быть проговорены и открыты для исследования все факторы, которые могут вносить вклад в возникшие сложности у ребенка. Открытость клиентов к исследованию консультантом любого из этих факторов и сотрудничество в этом процессе, пожалуй, может завершить эту идеальную картину. По всей видимости, такие родители, с учетом их временных и финансовых возможностей, согласились бы с теми видами психологической/психотерапевтической помощи, которые бы предложил и обосновал специалист.

Однако, такая гибкость, открытость в раскрытии релевантной информации и готовность к признанию собственного вклада в проблемную ситуацию встречается далеко не всегда. Нередко консультант сталкивается ригидным настаиванием на собственном видении, объяснении причин и проявлений проблемы. Попытки сбора дополнительной, на взгляд консультанта, относящейся к делу информации и исследования иных факторов может восприниматься клиентом как непринятие его точки зрения клиента, и наталкиваться на закрытость и отказ от исследования возможного собственного вклада в проблемную ситуацию. Когда у клиента есть виноватый, выступающий в роли козла отпущения, то может быть очень не просто смягчить и подвергнуть пересмотру его позицию. Собственно искусство терапевтической консультации и состоит в том, чтобы иметь дело с в той или иной степени выраженной ригидностью, закрытостью и склонностью обвинять других и находить пути к постепенному взятию ответственности за собственные действия.

Самодиагноз Столин (1989) определяет следующим образом:

Самодиагноз – это собственное объяснение клиентом природы того или иного нарушения в семейной жизни, основанное на его представлениях о самом себе, о семье и человеческих взаимоотношениях. Часто самодиагноз выражает отношение клиента к расстройству и его предполагаемому носителю.