Нововведение (инновация)

— в социально-психологическом ракурсе рассмотрения это целенаправленное внедрение качественных изменений в большей или меньшей, но все же значительно сущностно заметной степени преобразующих реальную социальную практику актуального взаимодействия и общения. Традиционно дифференцируют социально-экономический, управленческо-организационный и чисто технологический типы нововведений. При этом, если говорить о сферах общественной жизни, то вряд ли можно назвать хотя бы одну из областей человеческой активности, где бы проблемы инноваций не являлись бы одним из наиболее острых и в то же время содержательных вопросов взаимодействия и общения членов реально функционирующих сообществ. Прежде всего, следует отметить, что процесс инноваций хоть и может быть задан, что называется, «извне» или «сверху», ни при каких обстоятельствах не может быть формализован, а ход его протекания не может быть исчерпывающе прогнозируем и предрекаем. В силу того, что в любом инновационном процессе участвуют в качестве сотрудничающих партнеров или, наоборот, противостоящих и противодействующих сторон, различные силы, заинтересованные в нововведениях и не желающие подобных изменений, человеческий, а точнее межличностный и межгрупповой фактор, как правило, играет не менее значимую роль, чем содержательные характеристики самого проводимого нововведения. Как показывают специальные психологические и, прежде всего, социально-психологические исследования, наибольшее сопротивление, неприятие вызывают не глобальные инновации, а попытки провести локальные, частичные изменения в группе или организации в тех случаях, когда члены реально функционирующего сообщества выступают в качестве объектов осуществляемых воздействий и воспринимают оказываемое влияние как своего рода лишение их субъектности.

Наиболее значим «удельный вес» собственно социально-психологической составляющий инновационного процесса в нововведениях социально-экономического и управленческо-организационного типа. Это обусловлено самой природой такого рода нововведений, как правило, означающих отказ от существующих «ментальных моделей» организации и замену их более адекватными меняющимся условиям функционирования. Данный процесс укладывается в классическую социально-психологическую схему изменений, предложенную еще К. Левиным — «размораживание» (осознание необходимости перемен) — собственно изменения — «замораживание» на новом уровне (фиксация нового состояния). При этом специалисты в области организационного развития выделяют три типа инноваций в соответствии с концепцией «созидательного разрушения» американского ученого А. Шумпетера: «К первому уровню относятся трансформационные, или революционные инновации, отвечающие концепции Шумпетера об исторических и необратимых изменениях существующего порядка вещей». Второй уровень представляют значимые инновационные процессы, предполагающие необходимость не столь масштабных изменений, как в вышеупомянутой концепции Шумпетера, но все-таки вызывающие довольно большое изменение существующего порядка вещей. Часто значимые инновационные процессы соправождают трансформационные, как подземные толчки, продолжающиеся после землетрясения. Третий уровень представлен эволюционными инновациями, которые являются движущей силой ежедневных изменений большинства корпораций»1.

Данную типологию можно наглядно проиллюстрировать примерами из истории психологии. Так, выдвинутая З. Фрейдом идея бессознательного и разработка им психоаналитического метода лечения неврозов кардинально и необратимо изменили представления о психике, во многом предопределив тем самым все дальнейшее развитие психологической науки. Иными словами, мы имеем здесь дело с революционной инновацией. Создание в психоаналитической парадигме оригинальных развернутых концепций, таких как аналитическая психология, психосоциальный подход, межличностный психоанализ и др., правомерно рассматривать в качестве значимых инноваций в психологии. Наконец, технологические нововведения, к примеру, упрощение психоаналитической процедуры, использование групповых форм психоаналитической работы и т. п. являются в данном контексте примерами эволюционными инновациями.

Применительно к организационным и бизнес-процессам «уровень инноваций определяется двумя факторами: степенью их новизны и масштабом изменения финансовых условий, связанных с их внедрением. Эволюционные инновации не обладают высокой степенью новизны ни в глазах производителя, ни в глазах потребителя и, как правило, не оказывают большого влияния на рынок; значимые — воспринимаются производителем или потребителем как нечто новое и могут произвести более ощутимый экономический эффект. А трансформационные инновации приводят к появлению совершенно новых конструкций или производственных процессов и оказывают влияние на все стороны жизни»1.

На основе анализа результатов данных, полученных в ходе лонгитюдного исследования условий рыночной эффективности крупнейших американских компаний, Р. Фостер и С. Каплан вывели интересную закономерность, дающую представления о «количественных» различиях между тремя типами инноваций с точки зрения степени их новизны, результатов внедрения, а также уровня неопределенности (по сути дела величины риска) в процессе их разработки и реализации. Как они указывают, «...шкала оценки инновационных процессов имеет скорее логарифмический, чем линейный характер. Внедрение значимых инноваций часто вызывает изменения рыночной эффективности, примерно на порядок отличающиеся от последствий эволюционных, и приводят к соответствующим изменениям финансового состояния рынка (при десятикратном увеличении степени неопределенности). Кроме того, значимые инновационные процессы часто порождают новые: стоит им начаться, как вслед за ними возникают другие (иногда этот эффект называют положительной реакцией). Трансформационные инновации имеют на порядок больший масштаб, чем значимые. Эти процессы разрушают социальную ткань (и ткань рынка) намного эффективнее, чем эволюционные инновации. Исходя из личного опыта и результатов анализа инновационных портфелей нескольких крупных компаний, мы можем утверждать, что частота возникновения инновационных процессов подчиняется логарифмической закономерности. Иными словами, на каждые сто эволюционных инноваций приходится десять значимых. А на каждые десять значимых — одна трансформационная»2.

Существенно важно, что изложенная закономерность справедлива и при оценке удельного веса социально-психологической составляющей в инновационном процессе. Так, при разработке и внедрении эволюционных нововведений, ключевым компонентом которых чаще всего являются новшества технологического характера, социально-психологическая составляющая минимальна, хотя обычно и имеет место, прежде всего, при разработке систем мотивации персонала, целенаправленно ориентированных на поощрение и развитие рационализаторской деятельности. Примером может служить получившая широкую известность политика японских автомобилестроительных компаний, предусматривающая поощрение за любые рационализаторские предложения сотрудников, в том числе и за те, которые в конечном итоге признаются нецелесообразными. Следует также отметить, что разработка эволюционных инноваций укладывается в схему «вызов» — «решение» — «проверка». В рамках данной в сути своей реактивной (проблемы решаются по мере их поступления) схемы основным ресурсом при разработке нововведения, как правило, являются предшествующий опыт и предметная компетентность авторов инновации. При этом на первый план выступает так называемое конвергентное мышление, отличающее ту часть интеллекта, которая может быть оценена с помощью IQ-тестов. Данный процесс предполагает поиск решения строго формализованных логических задач с единственным правильным вариантом ответа. «...В процессе конвергентного мышления внимание сосредоточено на важнейших деталях, релевантности идей, упрощении проблем...»3.

Совершенно очевидно, что в рамках данной схемы наиболее оптимальным ответом на вызов, обусловленный локальными изменениями внутренней или внешней среды организации, является ясное и исчерпывающее “техническое” заключение эксперта, подготовленное в максимально сжатые сроки, а углубленное внимание к социально-психологическим факторам как в целях расширения поля анализа ситуации, так и для технологического обеспечения процесса выработки решения (например, использование командных методов работы) нередко оказывается явно избыточным и нецелесообразным.

Принципиально иная картина наблюдается применительно к разработке революционных инноваций, отличающихся не только степенью новизны и значимостью, но и тем, что по природе своей они всегда являются проактивными. Это означает, что они не просто являются потенциальным ответом на изменения среды жизнедеятельности, которые в настоящий момент не очевидны, но и в значительной степени являются их источником. Понятно, что в таких условиях обращение “за вдохновением” к предшествующему опыту, каким бы богатым он не был не только не эффективно, но порой и попросту противопоказано. В данной связи определяющим при подготовке масштабных нововведений становится дивергентное мышление, целью которого выступает создание сети поиска решений, а также правильная постановка вопросов, направляющих этот поиск... Оно предполагает способность быстро переключаться с одной проблемы на другую, легко усваивать и генерировать необычные ассоциации. ... Обладатели дивергентного мышления оперируют “широкими категориями”. Они демонстрируют сильнейший интерес к дисциплинам, находящимся вне пределов их профессиональной деятельности, обладают знаниями о различных предметах и часто проявляют активность в приобретении новых профессиональных навыков»1. Дивергентное мышление является основой творческого процесса при разработке революционных инноваций, включающего в себя, как принято считать, три стадии: поиск (сбор фактов), инкубацию (рефлексия полученной информации), коллизию (обсуждение имеющихся данных и генерация идей).

Вполне понятно, что данный подход не только имеет очевидный социально-психологический подтекст, но и попросту невозможен без таких социально-психологических навыков субъектов деятельности, как эффективные работа в группе и коммуникация, продуктивное разрешение конфликтных ситуаций, толерантность к критике и ассертивное поведение, делегирование полномочий и т. д. Более того, как показывает практика, полноценный творческий процесс возможен только в группах высокого уровня социально-психологического развития.

Не менее важным является учет социально-психологических аспектов при сборе и анализе фактов в процессе разработки революционных инноваций, которые в противном случае практически обречены на неудачу. Подтверждением данного тезиса могут служить многочисленные примеры из истории крупнейших бизнес-катастроф. Одной из наиболее впечатляющих стал крах сверхамбициозного проекта «Иридиум», осуществленного в 90-е гг. прошлого века компанией «Моторола». Целью проекта было создание глобальной системы спутниковой телефонной связи, а его стоимость оценивалась в 5 млрд. долларов. В результате «первого ноября 1998 года Америке, подготовленной к приходу Iridium с помощью рекламной компании, на которую было потрачено 180 млн. долларов, показали церемонию открытия, на которой первый телефонный звонок сделал вице-президент Гор, и сообщили о начале функционирования новой спутниковой сети телефонной связи...

К апрелю 1999 года компания смогла заключить всего десять тысяч абонентских договоров... Смысл проекта Iridium будет легче понять, если мы представим себе получающих заоблачные жалования топ-менеджеров, служебные расходы которых щедро оплачивает родная фирма, возомнивших, что их ценности, интересы и приоритеты безусловно разделяет большинство жителей планеты Земля»1.

Завершая разговор о процессе разработки революционных инноваций, нельзя не заметить, что для их окончательного оформления и внедрения, наряду с дивергентным, требуется и конвергентное мышление, поскольку по завершении творческого процесса совершенно необходимы принятие на основе имеющихся альтернатив окончательного решения и его эмпирическая проверка. Быстрые и безболезненные «переключения» такого рода опять-таки свойственны группам высокого уровня соиально-психологического развития. Таким образом, при разработке и внедрении революционных инноваций роль социально-психологических факторов поистине трудно переоценить как в содержательном, так и процессуальном аспектах. Существенное значение они имеют и при разработке нововведений промежуточного типа (значимых инноваций).

Практическому социальному психологу в случае, если он является проводником осуществляемых нововведений в жизнедеятельность того сообщества, с которым он работает, прежде чем приступать к конкретным целенаправленным инновационным усилиям, следует, опираясь на научно выверенное знание о характере установок, особенностях ценностных пристрастий, специфики видения своей личностной перспективы и перспективного образа группы ее членами, провести тренингово-обученческую работу с целью сформировать у членов группы готовность к качественным изменениям социальной ситуации своего развития и определиться в выборе своей адекватной роли в рамках предстоящего инновационного процесса.