ИНСТИНКТ

– врожденное побуждение, унаследованная схема поведения, предопределяющая жизнедеятельность животного и человека. В психоанализе объектом исследования является не столько инстинкт как таковой, сколько влечения человека.

З. Фрейд проводил различие между инстинктом (Instinkt) и влечением (Trieb). Под инстинктом он понимал прежде всего врожденное побуждение, имеющее место в животном мире, биологически наследуемое поведение животного. Под влечением – внутреннее побуждение, являющееся представителем соматического в психике человека и приводящее в движение психические процессы. В работах З. Фрейда редко использовались такие понятия, как «инстинктивная склонность», «инстинкт». В основе его психоаналитических представлений о человеке лежали, как правило, размышления о влечениях, составляющие остов его дуалистической концепции влечений, которая по мере развития психоанализа претерпела изменения: от рассмотрения сексуальных влечений и влечений Я в начальный период становления психоаналитической теории и практики до признания влечения к жизни и влечения к смерти в более поздний период его исследовательской и терапевтической деятельности.

В таких работах, как «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) и «Недовольство культурой» (1930), З. Фрейд далеко не всегда осуществлял четкое разделение понятий «инстинкт» и «влечение». Подчас оба эти понятия использовались им в одном и том же контексте. Речь могла идти о консервативном характере инстинктивной жизни и влечениях человека («По ту сторону принципа удовольствия»), о «гипотетическом инстинкте смерти» и «влечении к агрессии и деструкции» («Недовольство культурой»).

В работе «Почему война?» (1932) З. Фрейд выразил согласие с А. Эйнштейном, полагавшим, что в людях наличествует некий инстинкт ненависти и уничтожения. Но если А. Эйнштейн говорил именно об инстинкте ненависти и уничтожения, то основатель психоанализа предпочел использовать такие понятия, как «агрессивное влечение», «деструктивное влечение». Правда, у него встречались такие высказывания, в которых фигурировало понятие «инстинкт»: «инстинкт самосохранения является, без сомнения, эротическим по своей природе, но именно он нуждается в агрессивности, чтобы претвориться в жизнь». Тем не менее раскрытие явлений агрессивности, деструктивности, смерти осуществлялось им главным образом через призму рассмотрения соответствующих влечений человека. Другое дело, что при переводе с немецкого и английского языков на русский язык не всегда учитывается специфика фрейдовского использования понятий «инстинкт» и «влечение», в результате чего в русскоязычных изданиях одной и той же работы основателя психоанализа можно встретить разночтения, обусловленные самим переводом.

Фрейдовская теория влечений в определенной степени противостояла предшествующему инстинктивизму с его опорой на биологически унаследованное поведение животных и человека, так как психоаналитические исследования и терапия ориентировались прежде всего на учет и раскрытие бессознательного психического. Не случайно он подчеркивал, что проявление инстинкта у животных происходит под действием «навязчивого повторения, в котором выражается консервативная природа инстинктов», в то время как навязчивое повторение у человека обусловлено «архаическим наследием», охватывающим не только предрасположенности влечений, но «также и содержания, следы памяти о переживаниях прошлых поколений».

В работе «Человек Моисей и монотеистическая религия» (1938) основатель психоанализа рассмотрел вопрос об остаточной памяти в архаическом наследии, тем самым, с одной стороны, перекинув мостик между индивидуальной и массовой психологией, а с другой стороны, уменьшив пропасть между человеком и животным. В частности, он исходил из того, что инстинктам животных у человека соответствует «его собственное архаическое наследие, пусть даже оно имеет другие объем и содержание».

Последующие психоаналитики более четко, по сравнению с З. Фрейдом, поставили вопрос о необходимости осуществления различий между инстинктами и влечениями. Так, американский психоаналитик Э. Фромм заменил понятие «инстинкт» термином «органическое влечение» и провел разграничение между естественными влечениями, которые коренятся в физиологических потребностях, и человеческими страстями, которые наличествуют в характере. В работе «Анатомия человеческой агрессивности» (1973) он подчеркнул, что «инстинкты – это ответ на физиологические потребности человека, а страсти, произрастающие из характера (потребность в любви, нежности, свободе, разрушении, садизм, мазохизм, жажда собственности и власть), – все это ответ на экзистенциальные потребности, и они являются специфически человеческими».