ЧЕЛОВЕК-ВОЛК

– имя, данное в психоаналитической литературе пациенту, клинический случай которого описан З. Фрейдом в работе «Из истории одного детского невроза» (1918).

   Для описания данного случая З. Фрейд использовал псевдоним Wolfsmann, перевод которого на русский язык осуществляется по-разному. Иногда Wolfsmann переводится как «человек с волками». Чаще всего, начиная с первого перевода соответствующей работы З. Фрейда на русский язык, осуществленного М. Вульфом и О. Фельцманом в 20-х годах, и кончая переводом в 1996 году англоязычного издания (1972), посвященного воспоминаниям вошедшего в историю пациента, Wolfsmann переводится как «человек-волк». В последнее время некоторые переводчики предпочитают использовать вместо «человека-волка» термин Вольфсманн, как более адекватный, приемлемый, не носящий негативно-окрашенный оттенок. О необходимости подобной терминологической коррекции говорилось, в частности, на Международной Российско-Австрийской конференции «Зигмунд Фрейд и психоанализ в контексте австрийской и русской культур», состоявшейся в Москве в апреле 2000 г.

   Имя Wolfsmann было дано З. Фрейдом пациенту в связи с рассказанным им в курсе лечения сновидении о волках. Психоаналитическая интерпретация этого сновидения послужила ключом к пониманию детского невроза, связанного с преувеличенным страхом перед волками.

   Пациентом З. Фрейда был молодой человек, сын богатого русского землевладельца С. Панкеев. Он проходил длительный курс психоаналитического лечения на протяжении четырех лет с 1909 по 1914 год и повторный краткий четырехмесячный анализ в период с 1919–1920 гг. Описанный З. Фрейдом клинический случай не был полным рассмотрением заболевания и лечения молодого человека. Содержание опубликованной работы З. Фрейда касалось только анализа детского невроза, возникшего у пациента на пятом году жизни в форме фобии, то есть истерии страха перед животными, в частности перед волками.

   Сообщенный и рассмотренный основателем психоанализа клинический случай – исключительное явление в психоаналитической литературе. Его описание было одним из пяти историй болезни, опубликованных З. Фрейдом и дающих представление о теории и практике классического психоанализа.

   На основе данного клинического случая З. Фрейд пришел к убеждению, что кратковременный анализ с благоприятным исходом лечения служит доказательством врачебного значения психоанализа, но ничего не дает для успехов научного познания. Новое можно узнать только из анализов трудных случаев, требующих много времени для лечения. Только при таком условии удается добраться, по словам З. Фрейда, до самых глубоких и примитивных слоев душевного развития и там найти разрешение проблем поздних душевных образований.

   Психоаналитическая интерпретация сновидения пациента о белых волках, сидящих на ореховом дереве, позволила З. Фрейду выявить причину инфантильного невроза, что не удавалось сделать на протяжении первых лет лечения. В сновидении волк являлся заместителем отца, перед которым пациент в детстве испытывал страх. Этот страх был сильнейшим мотивом его заболевания, в основе которого лежали увиденная ребенком в возрасте полутора лет «первичная сцена» коитуса родителей, желание получить сексуальное удовлетворение и испуг перед его исполнением.

   Более детальный анализ различных сцен, выявленных благодаря воспоминаниям пациента, и соответствующая их интерпретация привели З. Фрейда к утверждению, что влияние детства чувствуется уже в первоначальной ситуации образования невроза. Это влияние оказывается решающим для несостоятельности человека, сталкивающегося с реальными проблемами жизни.

   Как подчеркивал З. Фрейд, описанный им клинический случай мог бы послужить поводом для дискуссии о всех проблемах и результатах психоанализа. Сам же он пришел к выводу, согласно которому стоящая перед психоанализом задача дать объяснение является ограниченной. Объяснить нужно бросающиеся в глаза симптомы заболевания путем вскрытия их происхождения. Психические же механизмы и влечения, к которым приходят таким путем, объяснять не приходится. Их можно только описать.

   С. Панкеев находился на излечении у З. Фрейда длительное время. Несколько лет спустя после завершения курса лечения у основателя психоанализа в силу различного рода жизненных обстоятельств ему вновь пришлось обратиться к психоаналитику. Однако в 1926 г. З. Фрейд сократил количество своих пациентов и передал С. Панкеева другому специалисту. Его лечащим врачом стала Рут Мак Брунсвик, которая ранее была сама пациенткой З. Фрейда. Диагноз, поставленный ею С. Пан-кееву, гласил: ипохондрическая мания преследования и регрессия к нарциссизму, проявляющаяся в мании величия. Психоаналитическое лечение заняло пять месяцев и проходило в период 1926–1927 гг. История лечения была описана и опубликована Р. Брунсвик в работе «Дополнение к статье Фрейда «Из истории одного детского невроза» (1928).

   Позднее другой психоаналитик М. Гардинер периодически встречалась с С. Панкеевым, помогала ему на протяжении долгого времени и считала его вполне нормальным человеком, психоанализ которого позволил ему «пережить шок за шоком и стресс за стрессом, правда, не безболезненно, но с большой стойкостью и гибкостью, чем можно было от него ожидать». В 1938 г. после того, как его жена покончила жизнь самоубийством, по рекомендации М. Гардинер на протяжении шести недель С. Панкеев вновь проходил анализ у Р. Брунсвик. В 50-е гг. он неоднократно находился в состоянии депрессии, обращался за помощью к различным психоаналитикам. В 1963 г. на вопрос о переживаемых им конфликтах С. Панкеев ответил, что «конфликты остались прежними, за исключением моей ипохондрии», а другие конфликты «имеют не столь острый характер, как прежде, но вместо этого приобрели более хроническую форму». Обобщая свои впечатления о встречах с С. Панкеевым, М. Гардинер заметила, что за сорок три года, на протяжении которых она знала знаменитого пациента З. Фрейда, она не наблюдала у него ни одного проявления психоза, а то, что он принимал обычно за депрессию, было реакцией на реальную утрату (самоубийство жены, смерть матери и другие неожиданные события). Как подчеркнула М. Гардинер, психоанализ З. Фрейда спас С. Панкеева от жалкого существования, а повторный анализ с Р. Брунсвик помог преодолеть серьезный кризис – оба позволили ему «прожить долгую и относительно здоровую жизнь».

В 1972 г. вышли в свет воспоминания С. Панкеева о своем детстве и о З. Фрейде. Имеется также публикация М. Гардинер о встрече и переписке со знаменитым пациентом. Все эти материалы дают наглядное представление не только о возможностях психоаналитического лечения, но и о судьбе пациента, оказавшегося способным к сотрудничеству с психоаналитиками.

   По словам дочери основателя психоанализа, известного детского психоаналитика А. Фрейд, незаурядный ум одного из наиболее известных пациентов ее отца не только сослужил хорошую службу ему в жизни, но и принес значительную пользу всему психоаналитическому сообществу.