ЛУКРЕЦИЙ, Тит Лукреций

Кар (Titus Lucretius Cams) (ок. 99-55 до н. э.), рим. поэт, философ и просветитель. Автор поэмы «О природе вещей», («De rerum nature»), продолжающей по своему жанру традицию др.-греч. филос. эпоса (произв. Парыенида и Эмпедокла), по содержанию же примыкающей к материалистич. системе Эпикура. Во вступлении к 1-й кн. поэмы Л. воздаёт восторженную хвалу Эпикуру и его учению, избавляющему человечество от веры в богов, управляющих миром, и от страха смерти - первоисточника стяжаний, раздоров и бедствий; познание природы - единств. средство, способное истребить суеверие (religio). Практич., жизнеучит. направленность характеризует всю поэму; в центре её - учение о смертности душ, осн. проблема этики эпикуреизма. Этич. момент настойчиво выдвигается во вступлениях к отд. книгам поэмы и в спец. экскурсах. Однако соотношение между этич. и физич. частями филос. системы у Л. иное, чем у Эпикура: если материалистич. физика и связанная с ней сенсуалистич. теория знания подчинены у Эпикура этике, то для Л. атомистич. объяснение природных явлений и та стройная картина мира,  к-рую оно даёт возможность создать, приобретают самостоят. эстетич. ценность. Анализируя вслед за Эпикуром наблюдаемый мир, Л. в то же время вновь строит его из раз навсегда постигнутых первоначал, во всём богатстве его форм и красок, и это неисчерпаемое живое многообразие предстаёт перед ним как единое целое, до конца понятое в своей закономерности. Моральная проповедь и повествование о природе тесно сплетены у Л., неизменно обращающегося аа подкреплением своих этич. поучений к физич. основаниям, на к-рых они возникли. Так устанавливается у Л. неразрывная связь между представлениями о природе как совокупности качеств каждой отд. вещи и природе как носительнице творч. и нормативного начала (rerum natura creatrix, II 1117). Закономерность явлений природы, всецело объяснимых атомистич. механикой, служит для Л. прямым доказательством независимости природы от произвола богов: «Если как следует это ты понял, природа свободной/ Сразу тебе предстает, лишенной хозяев надменных,/ Самостоятельно все без участья богов создающей» (II 1090 слл.). Опровергая божеств. управление миром, Л., как и Эпикур, не отрицает существования богов, состоящих из тончайших атомов и пребывающих в междумировых пространствах в состоянии блаженного покоя и самодовления (II 640-51). Л. далёк от того безмятежного состояния, к к-рому, по учению Эпикура, должно привести человека познание природы (II 7-13). Образ природызиждителыницы, потрясающий его своим величием, омрачён в его мировосприятии проявлениями её враждебности человеку. Устранив представление о произволе богов, Л. говорит о «виновности» природы (II 181), даже о каком-то«подобии скрытой силы», опрокидывающей и попирающей человеч. дела (V 1233 слл.). Отчётливо отражена эта черта мировосприятия Л. в заключающем поэму описании постигшей Афины в 430 до н. э. губит, эпидемии, к-рое резко контрастирует с началом поэмы - ликующим прославлением творч. сил природы.

Самостоятельность Л. как философа глубоко раскрывается в эпизоде истории человеч. культуры, составляющем осн. содержание 5-й книги. Восприняв из эпикурейской традиции отрицат. оценку тех усовершенствований материальной обстановки жизни, к-рые, не увеличивая в конечном счёте суммы получаемых людьми наслаждений, служат новым предметом стяжательства, Л. заключает 5ю кн. не эпикурейской моралью самоограничения, а хвалой человеч. разуму, овладевающему вершинами знаний и иск-в.