ДИНГЛЕР (DINGLER) Гуго

(1881-1954) - нем. философ и математик. Родился в Мюнхене. Изучал математику и физику в ун-тах Эрлангена и Мюнхена. В 1902 в Геттингенском ун-те, под влиянием лекций математиков Феликса Клейна, Давида Гильберта и философа Гуссерля, у него пробуждается интерес к проблемам оснований точных наук. Начиная с "Основ критики и точной теории наук, в особенности математических" (1907) в более чем двадцати книгах и многих статьях Д. с характерной для него последовательностью мысли разрабатывал систему чистого синтеза, которая должна была "охватывать все основания точных наук". Во время первой мировой войны Д. был офицером на фронте. В 1920 - проф. в Мюнхенском ун-те, в 1932 - проф. философии в Высшем техническом Училище в Дармштадте. Вскоре после прихода к власти национал-социалистов Д. был уволен на пенсию как "ненациональный мыслитель", симпатизировавший евреям (в 1919 вышла его кн. "Культура евреев"). Опасаясь за судьбу своего творчества и своих сочинений, Д. вначале предпринял попытку вновь получить кафедру, идя на некоторые уступки режиму. Однако затем он был взят под продолжительное наблюдение гестапо. После 1945 - обвинение в сближении с национал-социализмом закрыло для него доступ к преподавательской деятельности. Эти политические обстоятельства не могли не повлиять на отношение к Д. в академической сфере, а также на освещение его работ.

Своеобразие подхода, предложенного Д. в философии и методологии науки, связано с его программой обоснования точных наук (геометрии, арифметики, физики). Возможность такого обоснования Д. видел в обращении к целеустремленным нормированным действиям, к операционным правилам, которые решающим образом влияют на осуществление науки. В отношении к теоретическим построениям эти действия и правила выступают не как элементы теорий, но как то, что образует предпосылку научного познания. Отвергая взгляд эмпиризма (как классического, так и неопозитивизма) на особенности построения точных наук, Д. в своем "оперативизме" предлагает операциональную реконструкцию фундамента науки, когда основные понятия и аксиомы получают определение и смысл в контексте планов действия, идеальных требований или регулятивных идей. Последние вопросы об обеспечении истинности и значимости точных наук не могут быть решены в рамках самих этих дисциплин; лишь философия может дать на них ответ. Таким образом, в "методической философии" Д. обращается (как до него Брентано или Гуссерль) к идее науки, episteme, как завершенного здания, внутренне упорядоченной системы.

В поисках исходного пункта системы познания Д. полемизирует с сенсуализмом Маха, у которого первично данное рассматривалось как совокупность простых элементов - чувственных восприятий. По мнению Д., такой взгляд на природу данного еще не позволяет выйти за пределы сконструированного, лишенного непосредственности. В нем не преодолевается зависимость от предшествующих знаний. Мир, обнаруживаемый в беспредпосылочной "нулевой точке" должен быть дан свободным от всяких следов неявно присутствующих в опыте конструкций и схем. Очищая опыт от теоретических образований, мы должны получить такой взгляд на мир, когда все будет "действительно здесь". Д. называет это ситуацией "предоднозначности". Подлинный характер достигаемого таким образом данного, наличного, обозначается Д. понятием "das Unberuhrte" - нетронутое (Das Unberuhrte, Zeitschrift fur die gesamte Naturwissenschaft, 1942), это то, что впервые вступает в отношение к Я в состоянии, которое не тронуто мыслительными операциями и осознаваемыми высказываниями, а скорее предшествует им.

Для обеспечения первых шагов познания мы должны отказаться от созерцательной позиции и принять решение относительно "последних принципов", которые составляли бы фундамент значимости всех последующих высказываний о действительности. По Д., всякая философия есть в конце концов "децернизм" (от лат. decernere - решаться). В сознательном волевом акте Д. видит источник достоверности знания. Критериям истины, опирающимся на принципы очевидности и индукции, он противопоставляет "волю" - последнюю и активную инстанцию, обосновывающую самое себя: она есть та дологическая реальность, в которой фундированы утверждения и общезначимые высказывания. На первый план выходят не "очевидные" положения, а руководства к действию и правила изготовления, коренящиеся в "воле к однозначности", в "доле к науке". Искомое знание приобретается через действие и в действии. То, что Д. называет "последним фундаментом значимости", не является ни метафизическим принципом в шопенгауэровском смысле, ни предметом психологии. В методическом волюнтаризме Д. действующая, активная и живая воля выступает как теоретико-познавательный принцип и, тем самым, оказывается в сфере однозначности, позволяя осуществить построение завершенной "системы", "абсолютной науки".

В динглеровском операционализме, предложившем особый путь опосредования теории и опыта в частных науках, с подобным децернистским (волюнтаристским) подходом связан играющий большую роль "принцип прагматического порядка". Прагматический порядок - это такая последовательность действий, когда в определенном действии А содержатся необходимые условия для выполнения действия В. Нарушение этого порядка внутри "однозначной системы" приводит к ошибкам и погрешностям. "Принцип прагматического порядка" имеет чисто методическое значение. Рассматриваемый как руководство к действию, он не нуждается в доказательстве, получая свое обоснование из полагания цели. Он позволяет организовать и привести в естественный порядок совокупность действий как теоретического, так и прикладного характера, которые входят в построение конструктивной науки как творческого синтеза. Этим достигается главная цель науки - последовательными шагами осуществить овладение реальными природными процессами. (См.: его книги "Система. Основная философско-рациональная проблема и точный метод философии" (1930) и "Философия логики и арифметики" (1931).)

Первичность практического, оперативного заключается в том, что основные формы "идеальных наук" (например, геометрические идеи) выступают как планы, указания к действию по изготовлению таких форм в действительности. Они не заимствуются из "природы" и не носят конвенционального характера, но выбираются нами из множества других как однозначно реализуемые "элементарные формы". Основные геометрические понятия ("плоскость", "прямая", "твердое тело", "ортогональность") определяются посредством метода конструкции. Напр., "активная дефиниция" плоскости содержится в методе, применяемом для изготовления реальной плоскости. Д. находит его в фабричной процедуре ручного изготовления точнейших плоскостей посредством шлифовки трех стальных пластин друг об друга. Производимая в результате фигура (Gestalt) должна обладать тем минимумом свойств, которые (вне зависимости от эмпирического своеобразия материала) реализуются в каком-либо предмете при осуществлении этого метода. В процессе исследования растет точность измерений, в определенных границах происходит "исчерпание" норм, т.е. их более точное исполнение ("принцип конвергентной точности"). Общие дефиниции и извлекаемые из них следствия (вся система аксиом евклидовой геометрии) имеют априорный характер. Поскольку они не относятся ни к области простого представления, ни в области эмпирического бытия, а в качестве организованного заранее плана присутствуют в действиях, направленных на изготовление реальных предметов, то и априори приобретает здесь новый смысл, становясь "операциональным априори", "априори изготовления".

В работах "Эксперимент. Его сущность и история" (1928) и "Метод физики" (1938) Д. сосредоточивает внимание на целенаправленных действиях в экспериментировании. Отказываясь от понимания точного эксперимента как пассивного посредника, а его результатов, выраженных на математическом языке как "откровения, ответа природы", он исследует его априорную сторону: фигурирующие в эксперименте измерительные приборы, аппараты и инструменты производятся в мастерских посредством реализации однозначных идей. Ими обеспечивается научная ценность эксперимента - его воспроизводимость, возможность осуществления буквально "из ничего", "в любое время и в любом месте". Экспериментальное исследование складывается из трех взаимосвязанных уровней: построение измерительных приборов; организация и осуществление опыта, который дает в результате числа; теоретическое и математическое объяснение и обработка материалов опыта. Экспериментальное овладение природой, осуществляемое с помощью элементарных форм, заключается в однозначном воспроизведении процессов. Общезначимость этих законов берет свое начало в человеческом духе, а не является конечной, "энумеративной" всеобщностью, предлагаемой в принципе индукции. Тем самым, в своем наукоучении Д. ставит под сомнение "веру в мировую машину" со скрытыми в ней независимыми законами, предлагая свой ответ на кантовский вопрос "как возможна чистая наука?"

Проясняя логическую структуру этики, Д. также следует "методической философии" и стремится показать, что именно в воле должны иметь свою основу осознанные, целеустремленные действия, поступки (Handeln), направленные к высшей этической цели.

Некоторые существенные пункты операционализма Д. были восприняты и переосмыслены у его последователей Лоренцена и П. Яниха, разработавших концепцию конструктивного обоснования логики и математики. Ими, однако, было отвергнуто понятие "абсолютной науки" и связанная с этим программа "последнего обоснования", имеющая в философии Д. первостепенную значимость.

A.B. Михайловский

Эксперимент. Его сущность и история. 2-я ч. // Вопросы философии. 1997, № 12; Die Grundlagen der angewandten Geometrie. Leipzig, 1911; Die Grundlagen der Naturphilosophie. Leipzig, 1913; Die Grundlagen der Physik. B., 1919; Der Zusammenbruch der Wissenschaft und der Primat der Philosophie. Munchen, 1926, 1931; Das Experiment. Sein Wesen und seine Geschichte. Munchen, 1928; Metaphysik als Wissenschaft vom Letzten. Munchen, 1929; Das System. Munchen, 1930; Philosophie der Logik und Arithmetik. Munchen, 1931; Geschichte der Naturphilosophie. B., 1932; Die Grundlagen der Geometrie. Stuttgart, 1933; Das Handeln im Sinne des hochsten Zieles. Absolute Ethik. Munchen, 1935; Die Methode der Physik. Munchen, 1938; Grundri? der methodischen Philosophie. Fussen, 1949; Die Ergreifung des Wirklichen. Munchen, 1955; Aufsatze zur Metodik. Hamburg, 1989.

W. Krampf. Die Philosophie H. Dingler. Munchen, 1955; H. Dingler. Gedenkbuch zum 75. Geburtstag. Munchen, 1956; J. Willer. Relativitat und Eindeutigkeit. H. Dingler. Beitrag zur Begrundungsproblematik. Meisenheim, 1973.