ЗАБОТА

— активность, направленная на достижение блага к.(ч.)-л. Среди объектов 3. называют мир в целом, окружающую среду, животных, общественные ин-ты. В качестве особого предмета 3. выступает отношение человека к самому себе и к др. людям. М. Хай-деггер анализировал 3. в терминах онтологии и описал

ее как онтологически-экзистенциальную характеристику человека: человек порожден 3. и через нее осуществляет свое бытие в окружающем мире и со-бытие с другими. М. Фуко считал принцип “заботы о себе” древним мотивом греч. культуры, который, начиная с философии Сократа, обретает строгую определенность как требование 3. о совершенствовании собственной души. Последнее с необходимостью предполагает исполнение обязанностей по отношению к другим.

Трактовка 3. как деятельно-заинтересованного отношения к другим, противоположного враждебности, эгоизму, манипуляции в корыстных интересах, равнодушию и основанного на осознании значимости связи между людьми, их взаимозависимости, имеет корни в различных филос. и культурных традициях. Конфуций главным качеством “благородного мужа”, мерой всех добродетелей считал человеколюбие-жэнь. В Упани-шадах бог Праджапати заповедует подавление страстей, подаяние бедным и сострадание к ближнему. В учении Будды важное место занимает понятие сострадания (любовь, отсутствие ненависти, непричинение вреда), значимость которого обусловлена представлением о взаимосвязанности и взаимозависимости всех живых существ.

В антич. философии тема 3. как особого отношения между людьми возникает гл.обр. в контексте рассуждений о поддержании и укреплении единства человеческого рода, основанных на достоинстве каждого его члена. Согласно Цицерону, “узы между людьми” поддерживаются а) справедливостью; б) готовностью творить добро (добротой, щедростью). Образом и образцом нравственно прекрасного единения, согласно антич. философам, является, в частности, дружеская любовь-привязанность (греч. filia). Высшей ценностью в дружеских отношениях является сам друг. Дружба как согласие предполагает доверие и с необходимостью исключает враждебность, своеволие, охваченность разъединяющими страстями (Пифагор). В ней проявляются способность к сочувствию, готовность помогать, разделять тяготы, не препятствовать по причине неумеренного желания блага стремлению друга добиться больших успехов, если это влечет за собой риск для его благополучия (Цицерон). Дружеская привязанность проявляется по-разному, в зависимости от конкретных лиц и конкретных обстоятельств. Аристотель указал на деятельный характер дружбы: ее целью является действие-любовь. Одно из ее проявлений — благодеяние, существенной чертой которого, как и дружбы, является бескорыстность. Сенека именно благодеяние считал “главнейшим связующим звеном” для общества и “содружества человеческого рода” вообще. Сущность благодеяния он видел не в материи, а в душевном расположении, с которым совершается конкретный поступок, несущий благо другому. Чтобы благодеяние достигло своей цели, надо любить.

В христианской этике заботливое отношение к ближнему как милосердная любовь (лат. caritas), которая характеризуется “самопожертвованием, самопреданностью и самозабвением” (С.М. Зарин), составляет ее фундаментальное нормативное и ценностное содержание. Существенное отличие милосердного отношения от дружеской любви-привязанности состоит в требовании его опосредования абсолютным идеалом — любовью к Богу, свободной от низших, своекорыстных компонентов и выражающей религиозно-нравственное совершенствование человека в его любви к ближнему, которая универсализуется и распространяется на все человечество, включая врагов. По христианскому учению, именно через любовь к Богу естественное влечение людей друг к другу наполняется духовным содержанием.

В новоевропейской моральной философии близким христианскому понятию милосердия является понятие благожелательности — центральное в этическом сентиментализме. И. Кант сен-тименталистской трактовке благожелательности противопоставил “практическую”: с позиции этики долга любовь к людям должна быть отнесена не к чувству, а к деятельному благоволению, в основании которого лежит максима — “долг всех людей друг перед другом (все равно, считают их достойными любви или нет) согласно этическому закону совершенства: люби ближнего своего как самого себя”. Вместе с тем он не отрицал вспомогательной значимости внеморального спонтанного добросердечия как “женской”, прекрасной добродетели, которую рассматривал в сопоставлении с собственно моральной “мужской”, возвышенной добродетелью, основанной на универсальных принципах справедливости. В отличие от Канта А. Шопенгауэр саму сущность морали осмысливал в единстве “более мужской” и “более женской” добродетелей справедливости и человеколюбия. Значение добродетели справедливости, по Шопенгауэру, отрицательно, оно выражается в требовании “не вреди”, человеколюбия — положительно и выражается в требовании помощи.

Анализ 3. в контексте противопоставления преимущественно женской моральной позиции как заботливой преимущественно мужской как позиции беспристрастной справедливости был предпринят в современной феминистской этике 3. К. Гиллинан, Н. Ноддингс, С. Радек, Дж. Тронто и др. Феминистская трактовка, по существу, воспроизводит ключевые характеристики 3., раскрытые в предшествующей этике. Ее особенность состоит в попытке перенести рассуждение о 3. в иной этико-философский контекст, исключающий трансцендентный идеал (Бога, абсолютный моральный закон  и т.д.). 3. здесь основана исключительно на чувстве непосредственной связи конкретных людей и поддерживает эту связь. Именно конкретный человек во всем многообразии его жизненных проявлений здесь наделяется высшей ценностью.

О Кант И. Наблюдение над чувством прекрасного и возвышенного // Кант И. Соч.: В 6 т. 1964. Т. 2; Он же. Метафизика нравов // Там же. М., 1965. Т. 4 (2); Аристотель. Никомахова этика // Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1984. Т. 4; Шопенгауэр А. Об основе морали [III] // Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность. М., 1992; Цицерон. О дружбе // Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. М., 1993; Он же. Об обязанностях [I] // Там же; Сенека Л.А. О благодеяниях // Римские стоики. М., 1995; Зарин С.М. Аскетизм по православно-христианскому учению. М., 1996; Ямвлих Халкидский. Жизнь Пифагора. М., J997; Noddings N. Caring: A Femenist Approach to Ethics and Moral Education. Berkley; London, 1984; Gilligan C. In a Different foice. Cambridge, 1993; Tronto J. Moral Boundaries. New York; London, 1993.

O.B. Артемьева