ПОВСЕДНЕВНОСТЬ

(нем. Alltaglichkeit) - термин социальной феноменологии А. Шюца и его последователей, введенный для обозначения одной из основных тем, разрабатываемых социальной феноменологией; обращение к П. предполагает описание интерсубъективной реальности, значимой для людей своим качеством цельного мира и субъективно интерпретируемой ими. Традиция тематизации П. восходит к феноменологии Э. Гуссерля, интерес которого к П. простирался от противопоставления естественной установки - феноменологической - до создания программы исследования "жизненного мира", выдвигая которую, Гуссерль полагал, что отказ от научного подхода к исследованию "жизненного мира" в пользу феноменологического позволит, в частности, описать "интерсубъективно-трансцендентальную социальность".

Используя некоторые идеи прагматизма и символического интеракционизма, А. Шюц развил программу Гуссерля в социологическую теорию, обоснованную описанием П. мышления. Прототипом социального взаимодействия в П. жизни является ситуация "лицом к лицу", в которой я конституирую другого как конституирующего меня самого в тот же самый момент. Это теоретически невозможное восприятие опыта другого сознания достижимо в П. фактически, поскольку диалект П. - язык "имен, вещей и событий" - позволяет достичь слияния перспектив или совпадения систем релевантностей. Хотя "здесь" моего тела отличается от "там" тела другого, а живое настоящее моего и его "сейчас" совпадают не вполне, система релевантностей, преобладающая в лингвистической "группе", позволяет произвести типизацию и обобщение, необходимые для того, чтобы рассматривать т. зр. обоих партнеров как взаимозаменимые. Такая пространственно-временная общность достижима оттого, что П. как реальность равно доступна обоим партнерам и содержит равно интересные (релевантные) для них объекты. Следуя Гуссерлю, Шюц отмечает, что для П. характерны идеализации "и так дальше" и "я могу это снова", предполагающие бесконечную повторяемость как объектов, так и направленных на них действий субъекта. Процесс обозначения (сигнификация) позволяет объективировать системы типизации живого настоящего ситуации "лицом к лицу", что сопровождается переносом внимания с типики личности на типику действий, приводит к возрастанию анонимности П. ситуаций, системы типизации которых остаются, однако, элементами П. жизни. Как в ситуации "лицом к лицу", так и в гораздо более распространенных анонимных ситуациях П. между мной и другим происходит обмен экспрессивностями, предполагающий отсутствие саморефлексии, когда "я" воспринимается лишь косвенно, в "зеркале" другого.

П. разделена на сектора, но границы между ними условны до тех пор, пока не прерывается привычный порядок П. Выход за пределы интерсубъективного мира П. приводит в "конечные смысловые сферы" (У. Джеймс), обычным примером которых в социальной феноменологии становится реальность сновидений. По мнению А. Шюца, "конечные смысловые сферы" отличаются друг от друга и от ? принятым в них стилем познания, т н когнитивным стилем. Эти сферы определяются: 1) специфической напряженностью сознания (бодрствующее, напряженное внимание к жизни, отличающее П., позволяет говорить о П. как о реальности par excellence, как о самоочевидной и непреодолимой фактичности), 2) особенным эпохе (в отличие от феноменологической редукции, предполагающей воздержание от всякого суждения о существовании мира, П. предполагает воздержание от всяких сомнений в существовании мира); 3) преобладающей формой активности (в П. преобладает трудовая деятельность); 4) специфической формой личностной вовлеченности (в П., при отсутствии саморефлексии, "я" - всегда целостное, нефрагментированное); 5) особенной формой социальности (мир П. - интерсубъективно структурированный, т. е. типизированный мир); 6) своеобразием переживания времени (время П. - это стандартное время, понимаемое как пересечение космического времени, временных циклов природы и внутреннего времени).

Сопоставление П. и "конечных смысловых сфер" (одной из которых является наука) позволило ученикам Шюца ? Бергеру и Т Лукману осуществить проект феноменологической социологии знания, выдвинутый М. Шелером, рассмотрев процесс создания социальных теорий как продолжение процесса конструирования социальной реальности, начинающегося с социальных взаимодействий в повседневных ситуациях. П. не только противостоит "конечным смысловым сферам", но и обосновывает их; П. и "конечные смысловые сферы" связаны процессами "оповседневнивания" (М. Вебер) и преодоления П., и поскольку в П. смешиваются элементы разных смысловых сфер, ее позволительно рассматривать как "плавильный тигль рациональности" (Б. Вальденфельс).

Описание структур П. мышления феноменологами производилось на фоне общего интереса к П., проявляющегося в исследованиях "философов обыденного языка" (Л. Витгенштейн, Дж. Л. Остин и их последователи), "школы "Анналов"" и т. д. Этот интерес к П. объясняется тем, что исследование ее способствует преодолению разрыва между "высокой" теорией в социальных и гуманитарных науках и обыденным знанием о мире, представляя теорию социальных структур и теорию индивидуального сознания как единое целое.

С. А Никитин