ГЕРШЕНЗОН Михаил Осипович (1869-1925)

- историк рус. лит-ры и обществ, мысли, философ, публицист, переводчик. В 1887-89 жил в Берлине, учился в Шарлоттенбургском политехникуме и слушал в ун-те лекции по истории и философии. В 1889-94 - студент Моск. ун-та. Историк по образованию, философ по творч. импульсам и писатель по складу мышления, он воссоздал в своих работах неувядаемые "образы прошлого" - галерею истор. типов, представивших "картину эпохи в смене личных переживаний". От "Истории молодой России" до "Мудрости Пушкина" протянулась непрерывная цепь исследований рус. духовной жизни, представленной "в лицах", в их интеллектуальных или религ. кризисах и возрождениях, в их утратах и обретениях. Его творч. путь совпал с эпохой филос. ренессанса в России. Г. принято называть историком "духа" рус. об-ва. Герои Г. были укоренены в быте, понятом не как низкая и безликая обществ, "среда", а как опр. уклад, способный порождать тот или иной тип жизни и мышления, атмосферу эпохи.

Творч. деятельность Г. развивается в трех взаимосвязанных направлениях. Это сбор и публикация материалов, становящихся основой статей, затем объединение их в книги - сначала как "истории" какого-либо движения или "истории одной жизни" (напр.: Жизнь B.C. Печерина, 1910), позднее - как цикл статей, достаточно разнообразных по хронологич. диапазону тематики (Образы прошлого, 1912), наконец - публикации собранных док-тов: 66 томов сборников "Русские Пропилеи) (1915-1919) и один том "Новых Пропилеев" (1923). Вместе с написанием статей и книг - издание любимых писателей: двухтомник П.Я. Чаадаева, двухтомник И. Киреевского.

Г. был прежде всего историком духовной жизни России, а уже потом - ее обществ, движений. Он нащупывал новые и непривычные пути изучения культуры: ему интересен не столько конечный продукт интеллектуального движения (в своих работах он почти не касается философско-полит. трактатов, декабристов или, например, трудов Герцена, Грановского и др.). Интимный дневник, частные письма, пометки на страницах книг - вот что привлекает его в первую очередь. Оперируя традиц. термином "тип", он тем не менее строит свою типологию историч. эпох и характеров, где не тождество идей определяет характер эпохи и "героев времени", а "известные обязат. ассоциации чувств и идей, к-рые в общих чертах неизменно и в неизменной последовательности навязываются и несходным людям" ("Образы прошлого").

На фоне предшествующих трудов Г. "Грибоедовская Москва" (1914) была воспринята как "повесть" или как эскиз к историч. роману. Погружение в этот "дворянский цветник" для Г. не было самоцелью и осуществлялось не ради "реставраторского" интереса. Важнейшим импульсом для него было стремление столкнуть и противопоставить две культуры - стародворянскую, барскую, и современную. В такой оппозиции стародворянская культура наделялась многими позитивными качествами, отсутствующими в культуре нового века. Отвлекаясь от дифференциации старой культуры (Чаадаев, Печерин, декабристы, Н. Тургенев и т.д.), Г. изображал прошлый век как "потерянный рай", как об-во людей с насыщенным, а потому и цельным мировоззрением. Мир современности для него - мир теней, неустойчивости, дисгармонии. Тот же - мир света, полноты мысли и чувства, их органической слиянности. С сер. 1910-х гг. происходит явная переориентация Г. с "темных аллей" рус. лит-ры на ее "стремнины", вершиной к-рых был Пушкин. Отныне творчество Пушкина становится средоточием интересов исследователя - лабораторией вырабатываемого им нового метода, принципы к-рого излагались в "Видении поэта" (1919), сборнике философско-психол. эссе, суммирующих все разрозненные наблюдения. Гл. предметом изучения становилось "видение" поэта - "полусознательное представление поэта о гармонии бытия". Задача исследования превращается в "искусство медленного чтения, т.е. искусство видеть сквозь пленительные формы видения художника". Внимательно и медленно вчитываясь в каждую строку и каждое слово Пушкина, Г. выстраивает целостную систему мировидения поэта. Центр, компонентом этого конструируемого здания "мудрости" Пушкина является слово, рассматриваемое как знак внутреннего, потаенного, не всегда осознанного самим поэтом Смысла. Пушкин Г. предстал в двух ипостасях. Первый Пушкин - дитя своего времени, рационалист, европеец. Другой, - и здесь его подлинное лицо, - поэт, творец: "...творя, он точно преображается; в его знакомом, европ. лице проступают пыльные морщины Агасфера, из глаз смотрит тяжелая мудрость тысячелетий" ("Мудрость Пушкина"). "Древний" Пушкин вмещает в себя согласно Г., и представление о божеском как о полноте, и сложную концепцию приобщения к этой полноте ("Пророк", "поэт" - вехи на пути к полноте), и признание другой полноты - полноты несовершенства, хаоса... Развитием теории "мудрости" Пушкина явилась "термодинамическая" концепция, предложенная Г. в книге "Гольфстрем" (1922). Пушкин мыслил жизнь как горение, смерть как угасание, и его представление о душе как об огненной стихии смыкалось с учением Гераклита Эфесского. Все это - течение одной великой мысли, духовного Гольфстрема, восходящего к древнейшим мифол. представлениям о душе-огне. Идеи позднего Г. в общем не были приняты тогдашним пушкиноведением. Построения Г. казались чересчур субъективными. Между тем в свете совр. научных поисков, позволивших обнаружить архаич. ( в т.ч. мифол.) пласты в лит-ре Нового времени, мысли Г. оказываются во многом актуальными.

Соч.: Социально-полит, взгляды А.И. Герцена. М., 1906; Истор. записки. М., 1910; Берлин, 1923; Судьбы еврейского народа. Пб.; Берлин, 1922; Ключ веры. Paris, 1979; Переписка из двух углов // Русские философы кон. XIX - сер. XX в. В.1. М., 1993 (в соавт. с Ивановым Вяч.); Дух и душа: Биогр. двух слов // Наше наследие. 1993. № 28; Переписка В.Ф. Ходасевича и М.О. Гершензона: [Публ. писем] // De visu. 1993. № 5. Письма Б.А. Кистяковского к М.0. Гершензону: 1907-1909 гг. // Социол. журн. 1994. № 3; Тройственный образ совершенства. Томск, 1994; Гольфстрем // Лики культуры: Альманах. Т. 1. М., 1995; Грибоедовская Москва// Фонвизин Д.И., Грибоедов А.С. От русского классицизма к реализму. М., 1995.

Лит.: Берман Я.3. М.0. Гершензон: Библиография. О., 1928; Белый А. Между двух революций: Воспоминания. М., 1990; Белый А. Начало века: Воспоминания. М., 1990; Ходасевич В.Ф. Некрополь: Воспоминания. М., 1991; Портнягина Н.А. Жизненный путь и эволюция полит, взглядов М.0. Гершензона // Биография как вид истор. исследования. Тверь, 1993.

В.Ю. Проскурина