МОТИВ И ЦЕЛЬ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

. Данные понятия являются центральными в психологической теории деятельности. Как отмечает Б. Ф. Ломов, "деятельность исходит из тех или иных мотивов и направлена на достижение некоторой цели. Вектор "мотив-цель" выступает, в роли своеобразного "стержня", организующего всю систему психических процессов и состояний, которые в эту деятельность включаются. Динамика перцептивных, мнемических, интеллектуальных и иных психических процессов, а также их взаимоотношения и взаимопереходы в контексте развивающейся деятельности существенно зависят от основной образующей: вектора "мотив-цель". То же можно сказать о динамике работоспособности и эмоциональных состояниях". Ведущая роль понятиям мотив и цель отводится в работах, посвященных психологическому изучению деятельности, С. Л. Рубинштейна, А. Н. Леонтьева, Д. А. Ошанина, О. А. Конопкина, К. К. Платонова, Дж. Миллера, Ю. Галантера и К.Прибрама и др. Вместе с тем следует отметить, что данные понятия, также как и многие другие в психологии, определены неоднозначно. В связи с этим мы должны оговорить свою позицию и в данном вопросе.

В дальнейшем под мотивом трудовой деятельности будем понимать внутренние побуждения человека к данной деятельности. В качестве таких причин могут выступать потребности личности, мировоззрения, убеждения, идеалы и интересы личности, социальные роли и установки. В достаточно острой форме данную проблему Д, А. Кикнадзе выражает следующим образом: "Материалистическое положение о том, что потребности являются важнейшим фактором активности живого организма, не вызывает среди марксистов никаких споров, когда речь идет об активности животных, но лишь дело касается человека, его общественной, деятельности, как некоторые из них любую попытку объяснить человеческое действие исходя из потребностей, начинают, считать чуть ли не отступлением от марксизма".

Чем же вызвано отмеченное, противоречие? На наш взгляд, его можно объяснить следующими причинами: во-первых, ортодоксальное и последовательное проведение линии на то, что основными факторами активности являются потребности, приводит к тому, что потребности признаются за единственные факторы, динамизирующие поведение. Из системы мотивация устраняются убеждения, идеалы, мировоззрения. Это, естественно, не может быть принято многими учеными и практиками. Во-вторых, человеческие потребности, хотя они и развеиваются на основе биологических, настолько становятся мифическими, социализированными, что, вполне естественно их выделяют в отдельную категорию, не сводимую к биологическим потребностям. Когда же данная специфика начинает отдельными исследователями стираться, это неизбежно вызывает негативную реакцию.

Таким образом, вопрос заключается не столько в том, являются ли потребности основными мотивами, сколько в том, как понимать потребности. На наш взгляд, потребности действительно являются основной побудительной силой, но это потребности личности. Данная же категория до настоящего времени изучена и в теоретико-методологическом и в практическом аспекте недостаточно.

Формирование высших потребностей в определенной мере можно представить как процесс интернализации социальных норм, являющихся выражением общественных потребностей на основе осознания их глубокой справедливости и необходимости выполнения в своей жизни.

На первых этапах развития человеческого общества "взаимная зависимость индивидов друг от друга была таковой, что человек не выделял себя из социального целого".

В этот период индивидуальные потребности человека совпадали с потребностями общества. По мере развития общества проходило разделение индивидуальных и общественных потребностей. В классовом обществе индивидуальные потребности представителей угнетенного класса находятся в антагонистических противоречиях с потребностями господствующего класса. Это противоречие общественных и индивидуальных потребностей ликвидируется в социалистическом обществе: общественные потребности выражают интересы всех членов общества. Осознание человеком личностной значимости общественных потребностей, которые, как правило, отражены в социальных нормах поведения, делает возможным процесс перехода этих потребностей в индивидуальные. В результате необходимость соблюдения социальных норм поведения превращается в потребность личности. На этом этапе поведение, человека приобретает истинную свободу.

Таким образом, выражаясь словами С. Л. Рубинштейна, "общественно-значимое может превращаться и сплошь и рядом превращается вместе с тем и в личностно-значимое для индивида, не переставая от этого быть общественно значимым. Становясь и личностно-значимым для индивида, общественно-значимое порождает в нем динамические тенденции более или менее действенной силы".

Вместе с тем следует отметить, что общественно-значимое не всегда становится личностно-значимым. В этих случаях социальные нормы начинают выступать не в форме внутренних причин, а в форме стимулов, внешних регуляторов поведения личности. Следовательно, было бы ошибкой, с одной стороны, отрицать полностью за социальными нормами роль мотивов поведения, с другой стороны, считать, что они всегда выступают как мотивы.