Некогда жил царь. Однажды он позвал к себе дервиша и сказал ему:
- От начала времен человеческих и по сей день дервишский путь, передаваемый из поколения в поколение непрерывно сменяющими друг друга мастерами, служит вечным источником света, который лежит в основе таких великих ценностей, что даже мое царствование есть не более чем их слабое отражение.
- Да, это так, - ответил дервиш.
- А раз так, - продолжал царь, - то если я настолько просвещен, что знаю это и страстно желаю обучиться всем истинам, которые ты в своей мудрости можешь сделать доступными, - учи меня!
- Это просьба или приказ? - спросил дервиш.
- Как тебе будет угодно, - сказал монарх. - Единственное, чего я хочу, - это учиться у тебя, не все ли равно, будешь ли ты учить меня, выполняя просьбу или подчиняясь приказу? И он стал ждать, что ответит дервиш.
Опустив голову на грудь, дервиш погрузился в глубокое раздумье. В этой медитационной позе он пробыл довольно долго и, наконец, промолвил: "Вы должны ждать момента передачи". Это смутило царя, потому что он считал, что если он желает, то имеет право ожидать, что ему что-то покажут. После этого дервиш продолжал являться каждое утро ко двору, готовый служить правителю. Шло время. Изо дня в день вершились государственные дела, периоды радости для царства сменялись периодами испытания, советчики давали свои советы, и колесо небес вращалось.
Всякий раз, заметив фигуру дервиша в заплатанном платье, царь думал: "Каждый день он приходит сюда, но упорно не желает возвращаться к нашему разговору об учении. Правда, он принимает участие во многих делах двора: разговаривает, смеется, ест и, по-видимому, спит. Может быть, он ждет какого-то знака?". Но как царь ни старался, он не мог разгадать этой тайны.
И вот, когда подходящая волна незримого набежала на берег возможности, среди присутствующих в тронном зале завязалась беседа и кто-то сказал: "Дауд из Сахиля величайший на свете певец". Царь, обычно никогда не проявлявший интереса к подобным заявлениям, вдруг загорелся страстным желанием послушать этого певца.
- Приведите его немедленно ко мне, - приказал он. Когда придворный церемониймейстер пришел к певцу и объявил, что его требует к себе ^сам царь, Дауд - царь среди певцов - ответил: "Ваш правитель мало разбирается в том, что необходимо для пения. Если он желает просто посмотреть на меня, я приду. Но если он хочет услышать мое пение, он должен, как и все другие ждать, пока у меня не появится подходящее для этого настроение. Я превзошел других певцов только потому, что знаю, когда следует петь и когда не следует. Зная этот секрет, любой осел может стать великим певцом".
Эти слова были переданы царю. Гнев и вместе с тем желание во что бы то ни стало сейчас же, немедленно услышать певца, овладели им и он воскликнул:
- Неужели никто из вас не сможет заставить этого певца спеть для меня?! Если он поет только тогда, когда у него появляется настроение петь, то я желаю его слушать, когда у меня есть настроение его слушать.
Тут дервиш вышел вперед и сказал:
- О Павлин века, пойдем со мной к этому певцу.
Придворные стали многозначительно переглядываться. Некоторые из них тут же решили, что дервиш затевает какую-то хитрую игру и хочет воспользоваться случаем заставить певца петь. Если ему это удастся, думали они, несомненно, царь наградит его. Но сказать что-либо никто не решался, боясь, что придется принять вызов дервиша.
Между тем царь без единого слова поднялся с трона, велел принести себе бедную одежду, облачившись в нее, последовал за дервишем на улицу.
Дойдя до дома певца, они постучали. Из-за двери раздался голос Дауда:
- Я не пою сегодня. Идите своей дорогой и оставьте меня в покое.
Тогда дервиш сел на землю и запел. Он пел любимую песню Дауда и пропел ее всю, от начала до конца.
Царь, который не очень-то разбирался в пении, был очарован мелодичным голосом дервиша и пришел в восторг от пения. А дервиш нарочно пел чуть-чуть фальшиво, чтобы мастеру пения непременно захотелось поправить его, но царь этого, конечно, не почувствовал.
- Пожалуйста, прошу тебя, спой еще раз, я никогда не слышал столь прекрасной мелодии, - сказал он.
Но в этот момент запел сам Дауд. С первых же звуков царь и дервиш застыли в изумлении, внемля сладкозвучному пению "Соловья Сахили". Когда Дауд окончил пение, царь послал ему щедрый подарок.
Затем он обратился к дервишу:
- Человек мудрости! Я восхищен тем, как ты заставил Соловья спеть для нас, и я хочу назначить тебя советником при дворе.
Но дервиш ответил так:
- Ваше величество, вы можете услышать песню, которую желаете, только в том случае, если есть певец, если присутствуете вы и присутствует человек, который создает условия, побуждающие певца петь. В этом отношении великие певцы и монархи подобны дервишам и их ученикам. Время, место, люди и метод.