Жил-был дед со старухой, недалеко от озера жили. Как говорится, жили-тужили. А как не тужить, если дед ничего делать не хочет, целыми днями на озере с удочкой прохлаждается, рыбу ловит. Да что там ловит! Коту Ваське не всегда хватает, не то, что им с бабкой. А вечером поест, да идёт на лавочку байки травить с соседями-стариками: кто на охоте что поймал или на рыбалке, вспоминают. Врут, одним словом. А что им ещё делать!
Вот хозяйство всё и на бабке. А сама-то уже не поспевает, годы не те. Так, наверное, продолжалось бы еще долго, но в один прекрасный день всё резко изменилось.
А дело было так…
Пошел дед поутру на озеро рыбачить. Туман, солнце едва-едва взошло, тишина. Закинул удочку, сидит, вспоминает как давеча Степаныч, сосед, значит, рассказывал, как зайца поймал руками за хвост на охоте в лесу. Точно врёт. Как же так можно? У зайца хвост, что, как у удава? Врёт, точно.
Только подумал дед, клюёт. Он удочку дёрнул, глядь - рыба. Старик её на берег, а она с крючка сорвалась, рядом на землю упала и на кусочек газеты села так аккуратненько, на деда осуждающе смотрит. Ну, дед ясное дело, оторопел. Рыб таких никогда не видывал. И цвет у неё то ли серебристый, то ли платиновый – непонятно. Тут она ещё как заговорит человеческим голосом:
- Ладно, дед, не думай, платиновая я.
«Вот чудеса! Так она ещё мысли читает», - подумал дед.
- Читаю, читаю. И говорить – говорю. Не повезло, дед, тебе крупно, потому как придётся три моих желания исполнить. А не выполнишь, в козла превращу – так и знай.
Ну, у деда челюсть отвисла, думает, сейчас кандрашка хватит, в смысле, дуба даст.
А рыбка травинку вырвала, в зубах ковыряется, на деда нагло посматривает, желания, значит, придумывает.
Травинку из зубов вынимает, говорит:
- Значит так, огород у тебя, дед, невскопанный стоит. Сегодня вскопай, а завтра поутру придёшь, второе желание скажу. А то думать лень, да и дела ещё есть, ступай, да про козла не забывай.
Ну, дед хвать удочку и бегом домой. Давно так не бегал. Прибегает домой, отдышался и к бабке. Хотел рассказать, что случилось, да не может, вместо голоса – блеяние козлиное. Испугался дед, лопату в руки и давай огород копать.
Бабка удивилась, чего это дед ни с того ни с сего за работу взялся. Огород-то, конечно, нужно вскопать, да бабка думала сама справится.
«Ну да ладно, пойду лучше ужин побогаче состряпаю по такому случаю», - решила старуха.
А дед работает, не останавливается. Огород большой, долго копать, и вечер уже, а он только половину успел. Тут бабка его на ужин зовёт. «Ладно, - думает дед, - поем, потом доделаю».
Пришёл в дом, умылся, за стол сел. Бабка ужин подаёт, запах отменный. Ну, пора бы и поесть, а то слюнки текут от предвкушения. Тут дед ложку взять хотел, а вместо руки копыто выросло. Испугался, из-за стола выпрыгнул, побежал огород докапывать. Бабка вообще ничего не понимает, да и не может – устала. Пошла старуха спать, шут с этим дедом. То работать не заставишь, то от лопаты не оторвать.
Дед к полуночи вскопал весь огород, пришёл в дом, руки болят с непривычки, сил нет, ни умыться, ни поесть. Завалился на кровать и уснул.
Поздно утром бабка деда будит. Дед через сон слышит:
- Бородка странная у тебя, дед, беленькая, остренькая, как у соседского козла.
Дед как вскочит, удочку в руки, чтобы старуха ничего не подумала, и на озеро побежал. Бабка вслед посмотрела, руками только развела, слов нет.
А на озере рыбка деда уже поджидает:
- Здравствуй дед, я тут думала-думала, так вот – чтобы не мучить тебя долго, сразу оставшиеся два желания и скажу. Второе моё желание такое. С этого дня, что бабка по хозяйству скажет сделать – исполнишь, ну а третье – простое совсем. Не станешь выполнять – в козла превратишься. Вот так, дед, а теперь, ступай с миром и прощай.
Дед домой вернулся задумчивый, усталый, но спокойный. Велел бабке на стол накрывать. Старуха быстренько на стол собрала, а за обедом давай деда хвалить. А между делом так невзначай:
- Вот, крыша прохудилась. Затопит…
Договорить не успела, а дед с инструментом уже на крыше, дыры латает, посвистывает:
- Ты, бабка, не бойся, теперь у нас всё в ажуре будет, не хуже чем у других, а может, и получше.
С тех пор дед хозяйственный стал. Бабка нарадоваться не может.
Вот так рыбка платиновая сделала их старость счастливой.
Ну, а кто лениться будет, знай, в кого превратиться может!
Вот и сказочке конец! Кто прочёл, тот молодец!