После смерти Иисуса Христа ученики его разошлись по разным землям, делом и словом проповедуя его учение. Любимый ученик Христа, Иоанн, проповедовал в богатых торговых городах греческих. В одном городе, во время проповеди, увидал он в толпе молодого человека. Юноша слушал и глаз не спускал с говорившего. Апостол Иоанн после проповеди подозвал его к себе и долго говорил с ним. Увидел он, что юноша всей душой готов принять учение Христа, что душа у него горячая, но нет у него веры. «Ему нужен надёжный друг и советник, — подумал Иоанн, — а то собьётся он с доброго пути, пойдёт за дурными людьми». Собрался апостол идти дальше на проповедь в другие места и, перед уходом, повёл юношу к епископу и сказал ему:
— Я ухожу, а ты позаботься о нём: укрепи его веру в Христа, охраняй его от всего дурного.
Епископ обещал, взял молодого человека к себе в дом, учил его и окрестил.
Окрестивши, епископ перестал о нём заботиться так, как заботился прежде; «Теперь уж он крещением спасён от всего дурного», — думал епископ. Молодой человек сошёлся с дурными товарищами, стал с ними пьянствовать, распутничать. Порой нападало на него, будто, раскаяние, но у него уже не было настоящей веры, чтобы оставить дурную жизнь. Для разгульной жизни нужны были деньги. Стал он их добывать всякой неправдой; и ушёл он из города и стал жить разбоем.
Он скоро прославился своей удалью, и разбойники выбрали его своим атаманом.
Вернулся апостол Иоанн с проповеди, пришёл к епископу и спросил:
— А где то сокровище, которое ты взял на хранение?
Епископ сначала не понял, о чём спрашивает апостол; он подумал, что Иоанн его спрашивает о деньгах, которые жертвовались на бедных и больных.
— Не о деньгах спрашиваю я тебя, — сказал Иоанн, — а о душе брата. Я оставил у тебя юношу, где он?
— Он умер, — с грустью отвечал епископ.
— Когда умер? Какою смертью умер? — спросил апостол.
— Ослепла его душа, и он стал злодеем, грабителем, душегубцем, — отвечал епископ.
Не ждал апостол такой вести; огорчился до слёз и сказал епископу:
— Горе ему, горе и нам всем! Не был ты для него надёжным другом и наставником, а то бы он не ушёл от тебя: я знаю его молодую, горячую душу. А что сделал ты, чтобы вернуть его, чтобы спасти его?
Епископ молчал. Иоанн сказал бывшим при этом людям:
— Дайте мне скорее коня, покажите дорогу в горы.
Люди стали его отговаривать:
— Не езди, — от разбойников нет там никому ни прохода, ни проезда. Не губи себя, учитель.
Но Иоанн не стал их слушать, взял коня и собрался ехать. Стыдно стало людям отпустить старика одного; вызвалось несколько человек его проводить.
Поехали; въехали в лес, стали подниматься в гору. Подъём был крутой, ехать было трудно. Долго ехали так. Вот показалось впереди несколько разбойников. Люди испугались и бросились назад, а Иоанн пошёл им навстречу. Разбойники схватили его. Удивились они, что он и не защищается, и пощады не просит.
— Ведите меня к вашему атаману, — сказал им Иоанн.
Разбойники повели старца к своему стану. Увидел атаман, что возвращаются товарищи, вышел к ним навстречу. Только взглянул на связанного человека, сейчас узнал Иоанна: побледнел, задрожал и бросился бежать. Иоанн стал его звать:
— Сын мой, остановись, выслушай меня!
Но разбойник не оборачивался и уходил всё дальше и дальше в лес. Разбойники отступили от Иоанна, перестали его держать и понять не могли, чем мог этот слабый, безоружный старик так испугать их атамана.
Иоанн пошёл за разбойником. Старик апостол так уморился от долгого пути, что едва мог идти, а молодой разбойник не останавливался. От усталости и тревоги стали у Иоанна подкашиваться ноги. Он остановился, собрался с силами и в последний раз дрожащим голосом закричал разбойнику:
— Пожалей меня, сын мой! дальше не могу идти за тобой, приди ты ко мне. Зачем боишься меня, зачем перестал верить мне? Я — Иоанн; вспомни, как ты прежде любил и слушал меня!
Разбойник остановился, обернулся к Иоанну и стал его ждать. Иоанн подходил к нему, с трудом передвигая ноги, а разбойник стоял, ожидая его, и смотрел в землю. Вот подошёл Иоанн, а разбойник всё стоял, опустив голову.
Апостол молча положил ему руку на плечо. Задрожал разбойник, выронил из рук оружие и, рыдая, обнял учителя, прижался лицом к его груди.
— Я пришёл за тобой, сын мой, — тихо сказал ему Иоанн. — Пойдём со мной в город к братьям.
— Не пойду, — отвечал разбойник, — оставь меня; я пропащий человек. Проклят я и богом, и людьми; некуда мне идти. Жить дольше, как жил — не могу; только и остаётся руки на себя наложить.
— Сын мой, не делай этого, не говори так! Жизнь наша во плоти есть воля бога; убить свою плоть значит идти против воли бога — искушать его. А помнишь, я рассказывал тебе о разбойнике, покаявшемся на кресте? В последнюю минуту жизни он получил блаженство.
— Люди не простят меня, не поверят, что я покаялся, и не примут меня.
— Не бойся, сын мой, люди простят, когда бог простил, я умолю их не делать тебе никакого вреда, ты снова начнёшь честную, трудовую жизнь и любовью к ним искупишь прежние преступления. Не медли, решайся скорее!
Так уговаривал Иоанн своего ученика, и поверил разбойник, и смягчилась душа его.
— Пойдём, учитель! — воскликнул он. — С тобою не страшна мне самая лютая казнь; веди меня куда хочешь, успокой мою измученную душу!
Опёрся усталый старец на руку молодого разбойника, и пошли они к стану.
Простился атаман со своими товарищами, рассказал им о своей прошлой жизни, об Иоанне, уговаривал и их оставить разбой.
Возвратился Иоанн в город с разбойником и повёл его в церковь. Поставил его апостол рядом с собой и сказал:
— Братья, вот тот, кого вы считали погибшим. Радуйтесь: брат наш вернулся к нам.
И убеждал Иоанн братию принять покаявшегося и заключил свою речь словами притчи, сказанной спасителем: «Приведите откормленного телёнка и заколите; станем есть и веселиться, ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашёлся!» (Лук. 15: 23, 24)