закон

закон
        ЗАКОН (nomos — греч.) — понятие и термин, исторически возникшие применительно к регуляции общественных отношений и в дальнейшем перенесенные на понимание природы. Генезис понятия 3. в древнегреческой философии был связан с такими мифологическими образами, как Ананке, Немезида, Эринии, Аполлон, и изначально осуществлялся во всеобъемлющем космологическом контексте, в котором человеческие установления находились в гармонии с мировой необходимостью. Нарушение базовых человеческих 3., или запретов (убийство кровного родственника или инцест), неумолимо влекло за собой наказание, чреватое, среди прочего, и природными катастрофами (Эдип). Представление о необходимости, сложившееся в мифах и эпосе, под влиянием философской критики постепенно освобождалось от метафор и пояснялось такими понятиями, как идея, форма, причина и справедливость (Платон, Аристотель).
        «Номос» уже с 5 в. до н.э. выступает в качестве противоположности «фюзису» так же, как человеческое противостоит природному. Пусть природа и представляет собой прекрасный и совершенный порядок («Космос»), однако в таком виде она существует не по установлению, а от века, сама по себе. Порядок человеческого мира как несовершенное отражение космического порядка есть, напротив, результат законодательной деятельности. В раннехристианской традиции возникает мотив Бога как законодателя природы (С. Боэций) и морали (Декалог); при этом к космос лишается субстанциальности, а его 3. — необходимости. В дальнейшем у Р. Декарта, И. Кеплера и И. Ньютона Бог мыслится как всеобщий законодатель, который управляет телесным миром с помощью 3., выраженных на языке математики: 3. природы отождествляются с аксиомами геометрии. По мере деонтологизации теории познания на место Бога заступает человеческий рассудок, предписывающий 3. природе; законосообразный мир опыта возникает, по И. Канту, благодаря единству и порядку, вносимому рассудком в хаос чувственного многообразия.
        А.Н. Уайтхед выделяет четыре основных понимания 3. природы. Это «доктрина, согласно которой 3. есть нечто имманентное самим объектам; доктрина, по которой 3. навязывается объектам; концепция, утверждающая, что 3. есть наблюдаемый порядок явлений, иначе говоря, 3. как простое описание; наконец, более позднее представление о 3. как об условном истолковании» (Уайтхед А.Н. Его же. Избранные работы по философии. М., 1990. С. 508). Как средневеково-возрожденческий теизм, так и нововременная наука предоставляют примеры навязанных 3. При этом принимается некая предметная сфера, которой извне приписывается система 3. обязанная Богу или человеческому рассудку. От этой концепции отличаются теории имманентных 3., согласно которым между объектами сами собой устанавливаются некоторые регулярные взаимодействия, имеющие необходимый характер. В сфере природы небесная механика Кеплера и Ньютона представляет собой пример навязанных закономерностей. Бог как законодатель мог бы придать планетам другой характер движения без изменения природы самих планет. Эволюционную теорию Дарвина отличает, напротив, имманентный характер 3.: взаимодействие организмов развивается вместе с эволюцией видов; организмы не были бы взаимно приспособленными системами, если бы закономерности их взаимодействия были иными.
        Все представления о 3. сталкиваются с проблемой соотношения генезиса и истинности 3. Так, в случае теоретических 3. возникает вопрос: обладают ли 3. природы всеобщностью и необходимостью, если их истинность проверяется опытом лишь на ограниченной предметной области (проблема индукции)? Далее: могут ли 3. природы быть отделены от процесса их генезиса? можно ли сказать, что 3. природы необходимо истинны, если они сами эволюционируют вместе с историей природы, как утверждают современные космологи? или же нужно исключить историческое истолкование 3. природы, поскольку это подрывает фундамент всего естествознания?
        В современных теориях самоорганизации предпринимается попытка дать картину истории природы на основе имманентных 3. Спекулятивные космологии 20 в. также могут быть истолкованы как теории самоорганизации, в которых 3. природы рассматриваются как результат некой общей тенденции природного привыкания (Ч.С. Пирс) или стабилизации самосохраняющихся образцов (А.Н. Уайтхед). В этих концепциях были предугаданы идеи теории систем, синергетики и теории необратимых процессов, каждая из которых используется для обоснования историчности 3. природы без привлечения трансцендентного законодателя
        И. Т. Касавин
        3. как понятие имеет четыре основных смысла: 1) необходимая связь (взаимосвязь, отношение) между событиями, явлениями, а также между внутренними состояниями объектов, определяющая их устойчивость, выживание, развитие, стагнацию или разрушение; 2) утверждения, претендующие на отображение указанных связей и, как правило, входящие в состав научных теорий; 3) аксиомы и теоремы теорий, предметом рассмотрения которых являются объекты, смысл и значение которых задается и эксплицируется самими же этими теориями; 4) некоторые, вырабатываемые и поддерживаемые человеческим сообществом и его институтами нормативные предписания, которые должны выполнять физические, юридические лица и иные субъекты морали и права.
        Под 3. в смысле (1) имеют в виду объективные связи явлений и событий, существующие независимо от того, известны они кому-нибудь или нет. Эти 3., чтобы отличать их от законов в смысле (2), часто называют объективными закономерностями. 3. же в смысле (2), которые представляют собой утверждения, отображающие эти закономерности в естественном или искусственном языке, называются просто законами, или 3. науки.
        3. в смысле (3) это, главным образом, утверждения логических и математических теорий. Такие теории эксплицируют специфическую терминологию своего собственного языка, объявляя некоторые исходные положения своих теорий истинными (и тем самым своими 3.). К 3. таких теорий относятся также все следствия исходных положений (что именно может быть признано следствием, обычно так или иначе оговаривается). Напр., арифметический закон а+b = b+а верен не потому, что так устроен мир, а потому, что операция « + » вводится в арифметику как операция, удовлетворяющая принципу коммутативности. Другое дело, что именно наличие закона коммутативности для данной операции позволяет интерпретировать ее как сложение. Логико-математические теории при экспликации своей терминологии до известной степени конвенциональны, так что в одной теории некоторое утверждение (напр., закон исключенного третьего) является истинным, а в другой, нет. Степень конвенциональности ограничивается, как правило, возможностями интерпретации и практического использования. Напр., для неевклидовых геометрий с нетрадиционным пятым постулатом, в которых оказываются неверными многие евклидовы 3., удается найти подходящую и практически значимую интерпретацию для прямых и плоскостей на сферических поверхностях. При этом сама евклидова геометрия оказывается частным случаем таких геометрий.
        Законы типа (4) — это вырабатываемые человеческим сообществом или принимаемые имеющими на это право государственными или международными институтами нормы и установления, регулирующие поведение, права и обязанности субъектов морали и права (нравственные 3., государственные 3., уголовные 3., международные 3.).
        Представляется возможным выделение в особую группу 3. прекрасного и 3. гармонии, имеющих как объективную, так и историко-социальную компоненту. Специфическое место в ряду 3., по-видимому, занимают интегральные 3. экологии.
        В общефилософском плане наибольший интерес представляет отношение между объективными закономерностями и 3. науки, претендующими на их отображение. Очевидно, уже сам вопрос о существовании объективных закономерностей как таковых зависит от занимаемой философской позиции. При положительном ответе на этот вопрос возникает проблема, чему такое существование обязано. В истории философии эти вопросы решались и решаются по-разному. В существовании 3. как объективных закономерностей сомневались многие великие умы Д. Юм полагал, что утверждения о таком существовании есть следствие человеческой привычки считать повторяющиеся события необходимо связанными, тогда как для этого никогда не может быть достаточных оснований. С мнением Ю м а относительно недостаточного основания следовало бы согласиться, так как 3. науки действительно в логическом смысле всегда говорят нечто большее, чем это формально позволяет эмпирическое исследование. В этом, однако, не недостаток, а достоинство 3. науки. Кстати, сам Юм совсем не был против того, чтобы то, что называют 3., использовалось на практике, напр., в целях предвидения. Он только пред упреждал, что все в любой момент может измениться. Сторонники объективного существования закономерностей, возможно, могли бы, если не принять, то, по крайней мере, не вступать в противоречие, с точкой зрения Юма, понимая (как это делали, напр., Коперник и Кеплер) 3. науки как гипотезы, которые носят в рамках принятой теории системный характер и до сих пор практически подтверждались.З. науки всегда представляют собой обобщения, а любое обобщение, как отмечал А. Пуанкаре, всегда есть гипотеза. Чтобы предвидеть, говорит Пуанкаре, надо обобщать. «Как бы робок ни был исследователь, ему необходимо делать интерполяцию; опыт дает нам лишь некоторое число отдельных точек: их надо соединить непрерывной линией, и это — настоящее обобщение. Этого мало: проводимую кривую строят так, что она проходит между наблюденными точками — близ них, но не через них. Таким образом, опыт не только обобщается, но и подвергается исправлению, а если бы физик захотел воздержаться от этих поправок [...], то ему пришлось бы высказывать очень странные законы... Любой закон обычно считается простым, пока не доказано противоположное» Пуанкаре А. О науке. М.: Наука, 1983. С. 92—95). Позицию, аналогичную юмовской, занимал хотя и по другим соображениям, И. Кант, считавший, что законы не извлекаются рассудком из природы, а предписываются ей. Выдающийся естествоиспытатель Э. Мах полагал, что 3. субъективны и порождаются нашей психологической потребностью найтись, определиться, не заблудиться среди явлений природы.
        Того, что для сомнений в существовании объективных закономерностей и, значит, в объективном характере 3. науки можно приводить веские аргументы, нельзя отрицать. Можно полагать, вместе с тем, что большинство естествоиспытателей, занимаясь научным исследованием, явно или неявно принимают (действуют так, как будто принимают) существование объективных закономерностей как некоторую данность, стараясь постичь, объяснить и описать их. Это позиция, которая может носить как материалистический, так и объективно — идеалистический характер, будучи связана, напр., с признанием некоторого присущего природе мирового разума (концепция, наиболее последовательно развитая Гегелем). Часто такая позиция относится только к природе и не переносится на человеческую историю, на общество, общественную жизнь, где события протекают в виде сознательной и осмысленной деятельности людей. Спектр взглядов на существование объективных исторических закономерностей весьма разнообразен: от полного непризнания таковых, и, как следствие, волюнтаризма, до предельно фаталистических (Августин); от не имеющих ничего общего с природными закономерностями, до отождествления с ними. Общество может уподобляться некоторому биологическому организму (Конт, Спенсер), на общественные взаимоотношения переносятся некоторые положения естественнонаучных теорий (как, напр., в социальном дарвинизме) и т.п.
        Обычно специфика общественной жизни при сравнении исторических и природных закономерностей все-таки осознается. И коренное отличие состоит в том, что первые действуют стихийно, тогда как вторые проявляются через деятельность людей, ставящих перед собой какие-то осознанные цели и задачи. Существование определенных общественных закономерностей признавали уже древние, напр., Аристотель с определенными этапами развития общества связывал различные формы государства. В 18 в. существовала теория исторического круговорота Вико. В работах представителей французского и немецкого просвещения большое значение придавалось идее исторического прогресса и его движущих причин. Для Гегеля, в силу его философской концепции история, выступала как единый закономерный процесс, в котором каждая эпоха представляла собой необходимое звено в развитии человечества. Необходимость при этом прокладывала себе путь через множество случайностей. Веру в то, что одно состояние общества закономерно сменяет другое, вытекая из него в силу объективных причин, разделял Дж. Милль, полагавший, что законы этих изменений может дать социальная психология.
        Проблема объективности общественных закономерностей стала одной из центральных в марксизме, где была разработана концепция материалистического понимания истории. Основополагающим в ней стало выделение производственных отношений как экономической основы общественной жизни, так или иначе определяющей все другие общественные отношения и закономерности развития. Методологическим критерием выделения общего (без чего невозможно осуществление теоретических обобщений и выявление закономерностей) на различных этапах общественного развития стало понятие общественно-экономической формации. Закономерности общественного развития понимаются как объективные тенденции, которые не зависят от людей и их желаний, определяют основную линию развития и реализуются, не предопределяя множества случайностей и отклонений. Так, по аналогии, если некоторая река течет на север, то это совсем не исключает, что на каких-то своих участках она может течь и на восток, и на запад, и даже на ю г.
        Вместе с тем, даже признание объективности тенденций общественного развития, по мнению ряда авторов, не является достаточным, чтобы говорить о 3. истории. К. Поппер прямо говорит о «нищете историцизма», о том, что тенденции не дают возможностей для точных выводов и что теоретические обобщения в истории достаточно рискованны и ненадежны.
        Признание существования объективных закономерностей в исследуемой предметной области позволяет понять, почему история развития науки демонстрирует нам последовательную смену формулировок законов и целых теорий, что в результате приводит ко все более точному постижению и отображению закономерностей. При этом надо иметь ввиду, что 3. науки всегда являются концептуальными реконструкциями закономерностей, связанными с принятием определенного понятийного аппарата, разнообразных идеализации и абстракций. Теория, представляя собой связанную систему 3. и других утверждений, отображает совокупность закономерностей. Такое положение не требует и не предполагает одно-однозначного отношения между закономерностями и 3. Закономерности одной и той же предметной области могут отображаться различными теориями, с различным концептуальным аппаратом.
        При классификации 3. их различают по предметной области, по степени общности и разделяют на 3. функционирования (описывающие связи между существующими в пространстве объектами) и 3. изменения и развития (отображающие закономерности процессов перехода объектов из одного состояния в другое). Одни 3. носят точный количественный характер и выражаются с помощью математических формул, другие являются качественными (3. познания, 3. дарвинизма). В случаях, когда 3. позволяет по начальному состоянию системы точно предсказать ее последующие состояние, говорят о динамических 3. Когда же состояние системы или какие-то ее параметры, используя 3., могут быть указаны лишь с некоторой степенью вероятности, 3. такого рода называют вероятностными или статистическими. Различают также 3. каузальные (объяснительные) и феноменологические (описательные), с чем связаны дискуссии о соотношении истины, объяснения и детерминизма, о статусе различных наук и перспективах их развития.
        Если речь идет о 3., имеющих вид: А влечет В, и при этом В имеет нежелательный характер, — то утверждения о нарушении данных 3. следует считать метафорическими. Даже если про допустившего А, и, как результат, получившего В, говорят обычно как о нарушившем 3., то на самом деле никакого нарушения 3. не происходит, о чем и свидетельствует наступление В. Содеявший А не нарушил закон, а не знал или не учел его. Даже 3. в смысле (3) вида «Совершивший такое-то и такое-то действие подлежит такому-то и такому-то наказанию», о нарушениях которых говорят особенно часто, также нельзя нарушить. Совершение действия, за которое полагается наказание, есть совершение действия, подпадающего под данный 3., а не под его нарушение. И если наказание по каким-либо причинам не следует, то нарушается не закон, который этого наказания требует; просто не работают его механизмы, которые призваны такого рода 3. реализовать. Законы в таком случае не нарушаются, а не исполняются.
        См. также Идея, Причинность, Форма, Табу
        Е.А. Сидоренко
        Лит.: Карпович В.Н. Проблема, гипотеза, закон. Новосибирск: Наука СО, 1980; Кун Т. Структура научных революций. М., 1975; Энгельс Ф., Маркс К. К критике политической экономии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2 изд. Т. 13; Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2 изд. Т. 21; Плеханов Г.В. К развитию монистического взгляда на историю // Избр. филос. произв., Т. 1. М., 1956; Философия и методология истории. М., 1977; Фейнман Р. Характер физических законов. М., 1968; Баженов Л.Б. Строение и функции естественнонаучной теории. М., 1978; Рузавин Г.И. Научная теория. М., 1978; Субботин АЛ. Понятие естественнонаучного закона: мнимые и реальные проблемы // Логика научного познания. М., 1987; Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. 1 — Т. 2, М., 1992; Peirce Ch.S. Laws of Nature // Philip P. Wiener (Ed.) Charles S Peirce: Selected Writings. N.Y., 1958. P. 289-321; Popper K. The poverty of historicism. N.Y. — L., 1967; Davidson D. Essays on Actions and Events. Oxford, 1980; Armstrong D.M. What is a law of nature? Cambridge, 1983; Cartwright N. How the Laws of Physics Lie. Oxford, 1983; Натре М. Gesetz und Distanz. Studien tiber die Prinzipien der Gesetzmaffigkeit in der theoretischen und praktischen Philosophie. Heidelberg, 1996; Hempel C.G. Aspects of Scientific Explanation. N.Y., 1965; Weinert F. (Hg.) Laws of Nature. Essays on the Philosophical, Scientific and Historical Dimensions. Berlin—N.Y., 1995.

Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация». И.Т. Касавин. 2009.

Синонимы:

адат, дао, дхарма, жидовщина, закономерность, законоположение, императив, институции, канон, капитулярий, логика, логичность, начало, норма, правило, распоряжение, указ, уложение, установление, яса

Антонимы:

беззаконие