|
|
ЛЮБОВЬЛЮБОВЬ — интимное и глубокое чувство, устремленность на др. личность, человеческую общность или идею. Л. необходимо включает в себя порыв и волю к постоянству, оформляющиеся в этическом требовании верности. Л. возникает как самое свободное и постольку «непредсказуемое» выражение глубин личности; ее нельзя принудительно ни вызвать, ни преодолеть. Важность и сложность явления Л. определяются тем, что в нем, как в фокусе, пересекаются противоположности биологического и духовного, личностного и социального, интимного и общезначимого. Разработанная терминология различных типов Л. существовала в др.-греч. языке. «Эрос» — это стихийная и страстная самоотдача, восторженная влюбленность, направленная на плотское или духовное, но всегда смотрящая на свой предмет «снизу вверх» и не оставляющая места для жалости или снисхождения. «Филия» — это Л .-дружба, Л.-приязнь индивида к индивиду, обусловленная социальными связями и личным выбором. «Сторге» — это Л.-привязанность, особенно семейная, «агапе» — жертвенная и снисходящая Л. «к ближнему». Осмысление Л. в мифе и древнейших системах философии берет Л. как «эрос», видя в ней космическую силу, подобную силе тяготения. Для греч. мысли характерно учение о Л. как строящей, сплачивающей, движущей и соразмеряющей энергии мироздания (орфики, Эмпедокл). Даже Аристотель видит в движении небесных сфер проявление некоей вселенской Л. к духовному принципу движения — неподвижному перводвигателю (что было теологически переосмыслено в средневековой философии и отразилось в заключительном стихе «Божественной комедии» Данте: «Любовь, что движет солнце и светила»). Продолжая эту линию, Посидоний разработал учение о всемирной «симпатии» вещей и природных сил, необычайно популярное вплоть до Ренессанса и Нового времени (И.В. Гёте). Другая линия античной философии Л. начинается с Платона, истолковавшего в диалоге «Пир» чувственную влюбленность и эстетический восторг перед прекрасным телом как низшие ступени лестницы духовного восхождения, ведущего к идеальной Л., предмет которой — абсолютное благо и абсолютная красота (отсюда упрощенное выражение «платоническая Л.»). Доктрина Платона, платоников и неоплатоников об «эротическом» пути к абсолюту типологически сопоставима с индуистской мистической доктриной о «бхакти» — экстатической Л., представляющей собой один из четырех возможных путей просветления. Христианство усмотрело в Л. сущность своего Бога и одновременно главную заповедь человеку. При этом речь шла о жертвенной, «все покрывающей» и безмотивной Л. («агапе») к «ближнему» — не к «близкому» по роду или по личной склонности, не к «своему», но к тому, кто случайно окажется близко, и в особенности к врагу и обидчику. Предполагалось, что именно такая Л. сможет побудить любящих принять все социальные дисгармонии на себя и тем как бы отменить их. Ренессанс проявляет интенсивный интерес к платоновской теории «эроса», восходящего от эстетики чувственного к эстетике духовного («Диалоги о любви» Леоне Эбрео, 1535). Б. Спиноза радикально переосмыслил схоластическое понятие «интеллектуальной Л. к Богу», это центральное понятие его «Этики» означает восторг мысли перед глубинами мирового бытия, не ожидающий для себя никакой ответной Л. из этих глубин. Философия энциклопедистов 18 в., полемизируя с аскетизмом, подчеркивала радостную естественность чувства Л. и сопряженный с ним «правильно понятый интерес» индивида, часто смешивая Л. со «склонностью» и «благожелательностью», а счастье с гедонистическим самоудовлетворением. В эпоху Французской революции 1789 Л. была понята как порыв, разрушающий рамки сословных преград и социальных условностей, воссоединяющий в стихийном единстве «то, что строго разделил обычай» (Ф. Шиллер). Представители нем. романтизма (Новалис, Ф. Шлегель, Ф.К. фон Баадер) и нем. классического идеализма (И. Г. Фихте, Ф.В.И. Шеллинг, молодой Г.В.Ф. Гегель) толковали Л. как метафизический принцип единства, снимающий полагаемую рассудком расколотость на субъект и объект. С этой гносеологизацией проблемы Л. у романтиков соседствует вникание в «темную», «ночную», иррациональную психологию Л., порой предвосхищающее психоанализ. Важнейшая линия осмысления Л. на протяжении 19 в. связана с противопоставлением ее «рациональному» буржуазному делячеству. В предельно обобщенном (и отвлеченном) принципе Л. для Л. Фейербаха лежит родовая сущность человека, подвергающаяся отчуждению и извращению во всех религиях мира. Ч. Диккенс и Ф.М. Достоевский противопоставляют эгоизму принципиальной бесчеловечности Л. как жалость и совесть, Л.-самопожертвование, которая «не ищет своего». Одновременно с этим в пессимистической философии 19 в. ставится задача «разоблачить» Л. Так, для А. Шопенгауэра Л. между полами есть иллюзия, при помощи которой иррациональная мировая воля заставляет обманутых индивидов быть слепыми орудиями продолжения рода. На рубеже 19—20 вв. З. Фрейд предпринял систематическое перевертывание платоновской доктрины Л. Как и Платон в «Пире», Фрейд постулирует принципиальное единство истока, соединяющего проявления половой страсти с явлениями духовной жизни; но если для Платона одухотворение «эроса» означало его приход к собственной сущности и цели, то для Фрейда это лишь обман, подлежащее развенчанию переряживание «подавляемого» полового влечения («либидо»). После Фрейда западноевропейский идеализм предпринимает ряд попыток восстановить понимание Л. как пути к глубинной истине и одновременно самой этой истины. В философии жизни Л. выступает в качестве одного из синонимов «жизни», начала творческой свободы и динамики. М. Шелер видел в Л. акт «восчувствования ценности», благодаря которому личность входит в духовное пространство свободы, характеризующей ценностный мир, и впервые по-настоящему становится личностью. Мотив абсолютной свободы Л. в смысле ее недетерминированности подхватывается экзистенциалистами. Представители религиозного экзистенциализма (М. Бубер, Г. Марсель) говорят о Л. как спонтанном прорыве из мира «Оно» в мир «Ты», от безличного «иметь» к личностному «быть». Л. чрезвычайно многообразна, она имеет многие виды и формы. Можно говорить об эротической (половой) Л. и Л. к самому себе, Л. к человеку и к Богу, Л. к жизни и к родине, Л. к истине и к добру, Л. к свободе и к славе и т.д. Выделяются также Л. романтическая, рыцарская, платоническая, братская, родительская, харизматическая и т.п. Существуют Л.-страсть и Л.-жалость, Л.-нужда и Л.-дар, Л. к ближнему и Л. к дальнему, Л. женщины и Л. мужчины и т.п. Предложено множество классификаций Л., но все они или неполны и не охватывают всех ее разновидностей, или лишены ясного внутреннего принципа. Самое простое и, как кажется, естественное упорядочение разновидностей Л. — это представление всей области Л. в виде ряда «ступеней», движение по которым подчиняется определенным принципам. Учитывая классическую традицию, можно выделить девять таких «ступеней»: эротическая Л. и Л. к самому себе; Л. к ближнему; Л. к человеку; Л. к родине, к жизни, к Богу и т.п.; Л. к природе, и в частности космическая Л.; Л. к истине, к добру, к прекрасному, к справедливости и т.п.; Л. к свободе, к творчеству, к славе, к власти, к богатству и т.п.; Л. к игре, к общению, к собирательству, коллекционированию, к развлечениям, к постоянной новизне, к путешествиям и т.п.; влечение к пище, пристрастие к сквернословию и т.п. По мере движения от первой «ступени» к последней уменьшается эмоциональная составляющая Л., непосредственность и конкретность этого чувства. От «ступени» к «ступени» падает также интенсивность Л., охват ею всей души человека. Эротическая Л. и Л. к детям могут заполнить всю эмоциональную жизнь индивида; Л. к творчеству или славе чаще всего составляет только часть такой жизни; пристрастие к игре или к коллекционированию — только один аспект целостного существования человека. Уменьшается от «ступени» к «ступени» и охватываемое Л. множество людей. Эротическая Л. захватывает каждого или почти каждого; Бога, истину или справедливость любят уже не все; Л. к славе или к власти — удел немногих. С уменьшением непосредственности и конкретности Л. растет социальная составляющая этого чувства. Она присутствует и в Л. к себе, и в Л. к детям, но она гораздо заметнее в Л. к власти, к свободе или к богатству. Одновременно все более выраженными и распространенными становятся влечения, полярно противоположные отдельным видам Л. Эротическая Л. не имеет, как кажется, своей ясной противоположности; но уже Л. к жизни достаточно отчетливо противостоит влечение к разрушению и смерти; Л. к истине еще резче противостоит пристрастие ко лжи; почти одинаково распространены и сильны Л. к свободе и неприязнь к ней, «бегство от свободы». И наконец, от «ступени» к «ступени» стандартная оценка тех ценностей, на которые направлена Л., становится все ниже. Можно скорее понять и простить крайности эротической Л. или Л. к жизни, чем крайности стремления к славе или к богатству; равнодушие к красоте извинительнее, чем равнодушие к близким. Несмотря на чрезвычайное разнообразие Л., у разных видов Л. есть существенное внутреннее сходство. Прежде всего, Л. социальна по своей природе. Можно даже сказать, что она является высшим проявлением социальности человека. Это очевидно в случае эротической Л., меняющей свой стиль и способ существования от эпохи к эпохе. Но это достаточно отчетливо видно и в случае гораздо менее ярко выраженных разновидностей Л., таких, как, напр., Л. к азартным играм, которая всегда предполагает напарников, или Л. к коллекционированию антиквариата, которая невозможна в среде, где древнее не отличается от просто старого и ветхого. Л. является ведущей потребностью человека, одним из главных способов укоренения его в обществе. «Что любовь есть вообще драгоценное благо, счастье и утешение человеческой жизни — более того, единственная подлинная ее основа — это есть истина общераспространенная, как бы прирожденная человеческой душе» (С.Л. Франк). Всякая Л. всегда является Л. к конкретным, данным в чувстве вещам. Л. к абстрактному, воспринимаемому только умом, не существует. «Мыслимое не может быть любимым» (Гегель). Л. универсальна: та или иная ее форма доступна каждому. Л. всегда означает новое видение: с ее приходом и ее предмет, и его окружение начинают восприниматься совершенно иначе, чем раньше. Особенно радикально меняет видение эротическая Л. Это «страшное землетрясение души» (Г. Гейне) способно заставить человека смотреть по-новому букв. на все, включая и самого себя. Новое видение, сообщаемое Л., это прежде всего видение в ауре, в модусе очарования. Оно придает объекту Л. особый способ существования, при котором возникает ощущение уникальности этого объекта, его подлинности и незаменимости. Ощущение подлинности находит свое выражение в ритуале и культе, когда объект Л. воспринимается как близкий и в то же время недосягаемо далекий и неприкосновенный. Л., создающая ореол вокруг любимого объекта, сообщает ему святость и внушает благоговение. О том, насколько сильным может быть последнее, говорит, напр., то, что даже самые уродливые изображения Богоматери находили себе почитателей, и даже более многочисленных, чем хорошие изображения. «Самое глупое и бесполезное, — пишет В.В. Розанов, — говорить влюбленному, что «предмет» его не хорош, потому что суть влюбления и заключается в неспособности увидеть, что предмет «не хорош»... Ореол, вне которого не видится предмет любви, — это самое непонятное в ней. Но если бы ореол отсутствовал, все любви пали бы на одного или немногих избранных, наилучших в духовно-физическом отношении людей». Шопенгауэр и Фрейд полагали, что Л. ослепляет, притом настолько, что в любовном ослеплении человек способен совершить преступление, ничуть не раскаиваясь в этом. Однако Л. не ослепление, а именно иное видение, при котором все злое и дурное в любимом предстает как только умаление и искажение его подлинной природы. Недостатки любимого, замечает Франк, подобны болезни у человека: ее обнаружение вызывает не ненависть к нему, а стремление выправить его. Идея, что сущность Л. в отождествлении влюбленного с предметом его любви, есть уже у Платона, описывающего как любящие были когда-то одним существом, разделенным затем на две, обреченные искать друг друга половины. «Между любящими разрывается перепонка самости, и каждый видит в другом как бы самого себя, интимнейшую сущность свою, свое другое Я, неотличное, впрочем, от Я собственного» (П.А. Флоренский). Соединение двоих в одно связано с изменением видения и возникающим в результате этого ореолом. Ситуация, когда два человека становятся одним и одновременно остаются двумя личностями, парадоксальна. Она ведет к тому, что Л. приобретает не только облик совпадения и согласия, но и характер конфликта и борьбы. «Условием отождествления «другого» со мною, — пишет Ж.П. Сартр, — является постоянное отрицание мною, что я — этот «другой». Объединение есть источник конфликта и потому, что, если я ощущаю себя объектом для «другого» и намереваюсь ассимилировать его, оставаясь таким объектом, «другой» воспринимает меня как объект среди других объектов и ни в коем случае не намеревается вобрать меня в себя: «...Бытие-для-дру-гого предполагает двойное внутреннее отрицание». Однако, хотя Л. всегда включает не только единство, но и конфликт, она почти всегда приносит с собою ощущение радости, счастья и специфического внутреннего освобождения. Перечисление особенностей Л. не может быть полным. В ней всегда остается что-то невыразимое, непонятное и даже мистическое. Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики. Под редакцией А.А. Ивина. 2004. ЛЮБОВЬ интимное и глубокое чувство, устремлённость на др. личность, человеч. общность или идею. Л. необходимо включает в себя порыв и волю к постоянству, оформляющиеся в этич. требовании верности. Л. возникает как самое свободное и постольку «непредсказуемое» выражение глубин личности; её нельзя принудительно ни вызвать, ни преодолеть. Важность и сложность явления Л. определяются тем, что в нём, как в фокусе, пересекаются противоположности биологического и духовного, личностного и социального, интимного и общезначимого. Разработанная терминология различных типов Л. существовала в др.-греч. языке. «Эрос» — это стихийная и страстная самоотдача, восторженная влюблённость, направленная на плотское или духовное, но всегда смотрящая на свой предмет «снизу вверх» и не оставляющая места для жалости или снисхождения. «Филия» — это Л.-дружба, Л.-приязнь индивида к индивиду, обусловленная социальными связями и личным выбором. «Сторге» — это Л.-привязанность, особенно семейная, «агапе» — жертвенная и снисходящая Л. «к ближнему». Осмысление Л. в мифе и древнейших системах философии берёт Л. как «эрос», видя в ней космич. силу, подобную силе тяготения. Для греч. мысли характерно учение о Л. как строящей, сплачивающей, движущей и соразмеряющей энергии мироздания (орфики, Эмпе-докл). Даже Аристотель видит в движении небесных сфер проявление некоей вселенской Л. к духовному принципу движения — неподвижному перводвигателю (что было теологически переосмыслено в ср.век. философии и отразилось в заключит. стихе «Божеств, комедии» Данте: «Любовь, что движет солнце и светила»). Продолжая эту линию, Посидоний разработал учение о всемирной «симпатии» вещей и природных сил, необычайно популярное вплоть до Ренессанса и нового времени (Гёте). Другая линия антич. философии Л. начинается с Платона, истолковавшего в диалоге «Пир» чувств. влюблённость и эстетич. восторг перед прекрасным телом как низшие ступени лестницы духовного восхождения, ведущего к идеальной Л., предмет которой — абс. благо и абс. красота (отсюда упрощённое житейское выражение «платонич. Л.»). Доктрина Платона, платоников и неоплатоников об «эротич.» пути к абсолюту типологически сопоставима с инд. мистич. доктриной о «бхакти» — экстатич. Л., представляющей собой один из четырёх возможных путей просветления. Христианство усмотрело в Л. сущность своего бога и одновременно гл. заповедь человеку. При этом речь шла о жертвенной, «всё покрывающей» и безмотивной Л. («агапе») к «ближнему» — не к «близкому» по роду или по личной склонности, не к «своему», но к тому, кто случайно окажется близко, и в особенности к врагу и обидчику. Предполагалось, что именно такая Л. сможет побудить любящих принять все социальные дисгармонии на себя и тем как бы отменить их. Ренессанс проявляет интенсивный интерес к платоновской теории «эроса», восходящего от эстетики чувственного к эстетике духовного («Диалоги о Л.» Леоне Эбрео, 1535). Спиноза радикально переосмыслил схо-ластич. понятие «интеллектуальной Л. к богу», это центр. понятие его «Этики» означает восторг мысли перед глубинами мирового бытия, не ожидающий для себя никакой ответной Л. из этих глубин. Философия энциклопедистов 18 в., полемизируя против аскетизма, подчёркивала радостную естественность чувства Л. и сопряжённый с ним «правильно понятый интерес» индивида, часто смешивая Л. со «склонностью» неблагожелательностью», а счастье с гедонистич. самоудовлетворением. В эпоху Великой французской революции Л. была понята как порыв, разрушающий рамки сословных преград и социальных условностей, воссоединяющий в стихийном единстве «то, что строго разделил обычай» (Ф. Шиллер). Представители немецкого романтизма (Новалис, Ф. Шлегель, Баадер) и немецкого классического идеализма (Фихте, Шеллинг, молодой Гегель) толковали Л. как метафизический принцип единства, снимающий полагаемую рассудком расколотость на субъект и объект. С этой гносеологиза-цией проблемы Л. у романтиков соседствует вникание в «тёмную», «ночную», иррациональную психологию Л., порой предвосхищающее психоанализ. Важнейшая линия осмысления Л. на протяжении 19 в. связана с противопоставлением её «рациональному» бурж. делячеству. В предельно обобщённом (и отвлечённом) принципе Л. для Фейербаха лежит родовая сущность человека, подвергающаяся отчуждению и извращению во всех религиях мира. Ч. Диккенс и ?. ?. Достоевский противопоставляют эгоизму принципиальной бесчеловечности Л. как жалость и совесть, Л.-самопожертвование, которая «не ищет своего». Одновременно с этим в пессимистич. философии 19 в. ставится задача «разоблачить» Л. Так, для Шопенгауэра Л. между полами есть иллюзия, при помощи которой иррациональная мировая воля заставляет обманутых индивидов быть слепыми орудиями продолжения рода. На рубеже 19— 20 вв. Фрейд предпринял систематич. перевёртывание платоновской доктрины Л. Как и Платон в «Пире», Фрейд постулирует принципиальное единство истока, соединяющего проявления половой страсти с явлениями духовной жизни; но если для Платона одухотворение «эроса» означало его приход к собств. сущности и цели, то для Фрейда это лишь обман, подлежащее развенчанию переряживанйе «подавляемого» полового влечения («либидо»). После Фрейда зап.-европ. идеализм предпринимает ряд попыток восстановить понимание Л. как пути к глубинной истине и одновременно самой этой истины. В философии жизни Л. выступает в качестве одного из синонимов «жизни», начала творч. свободы и динамики. Шелер видел в Л. акт «восчувст-вования ценности», благодаря которому личность входит в духовное пространство свободы, характеризующей ценностный мир, и впервые по-настоящему становится личностью. Мотив абс. свободы Л. в смысле её недетерминированности подхватывается экзистенциалистами. Представители религ. экзистенциализма (Бубер, Марсель) говорят о Л. как спонтанном прорыве из мира «Оно» в мир «Ты», от безличного «иметь» к личностному «быть». С. С. Аверинцев. В марксистской философии Л. трактуется в контексте диалектико-материалистич. понимания личности, её духовного мира, соотношения с обществом. Одним из важнейших компонентов эмоциональной жизни является Л., проявляющаяся в форме переживания, оценочного отношения и избират. активности личности. Л. есть достояние общественно развитого человека. Она имеет свои биологич. предпосылки у животных, выражающиеся в родит. и половых инстинктах. История общества, социально-трудовая деятельность, общение, искусство подняли эти биологич. инстинкты до уровня высшего нравств.эстетич. чувства подлинно человеч. Л. Половая Л., по К. Марксу, есть своеобразное мерило того, в какой мере человек в своём индивидуальном бытии является обществ. существом. Л. индивидуальна и в каком-то смысле уникальна, отражая неповторимые черты жизненного пути каждого человека, быт и нравы народа, своеобразие определ. культуры, положение определ. социальной группы и т. п. Структура эмоциональной жизни изменяется в соответствии со сменой историч. эпох. В связи с этим видоизменяется и чувство Л., которое несёт на себе и печать классовых отношений, и преобразование самой личности как носителя этого чувства, изменение её ценностных ориентации. Ф. Энгельс характеризовал Л. в совр. её форме индивидуально-избират. чувства как сложный продукт длит, истории. «Современная половая любовь,— писал он,— существенно отличается от простого полового влечения, от эроса древних. Во-первых, она предполагает у любимого существа взаимную любовь; в этом отношении женщина находится в равном положении с мужчиной, тогда как для античного эроса отнюдь не всегда требовалось ее согласие. Во-вторых, сила и продолжительность половой любви бывают такими, что невозможность обладания и разлука представляются обеим сторонам великим, ес-_ли не величайшим несчастьем; они идут на огромный риск, даже ставят на карту свою жизнь, чтобы только принадлежать друг другу... Появляется новый нравственный критерий для осуждения и оправдания половой связи; спрашивают не только о том, была ли она брачной или внебрачной, но и о том, возникла ли она по взаимной любви или нет?» (Маркс К. и Эн-г е л ь с Ф., Соч., т. 21, с. 79—80). Духовная близость в Л. ощущается как постоянное мысленное взаимное общение, как такое отношение любящих, когда один человек направляет свои помыслы и чувства к другому и оценивает свои поступки, материальные и духовные ценности в постоянном соотношении с тем, как бы на это посмотрел любимый человек. Л. есть сложная динамич. интеллектуальноэмоционально-волевая система. Истинная Л. предполагает глубину переживаний, отличается полнотой своего проявления и цельностью, нераздельностью. Л. выявляется в её устремлённости не просто на существо иного пола, а на личность с её уникальностью, которая выступает как нечто необычайно ценное благодаря своим эмоциональноволевым, интеллектуальным, моральным и эстетич. качествам. Индивидуальности с их природными и духовными различиями, дополняя друг друга, образуют нечто целое. Л. общественно развитого человека носит в целом сознат. характер, вместе с тем подчиняясь и власти бессознат. побудит. сил, которые выражают себя и в самом факте рождения этого чувства, и в выборе объекта Л., и в формах своего проявления. Л. играет огромную воспитат. роль, способствует осознанию личностью самой себя, развитию её духовного мира. Л. составляет нравств. основу брачных отношений (см. Семья). Л. к родине см. ст. Патриотизм. А. Г. Спиркин. Маркс К. и Энгельс Ф.,Из ранних произведений, М., 1956; Энгельс Ф., Происхождение семьи, частной собственности и государства, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 21; Л е-н и н В. И., [Письмо] И. Ф. Арманд 11 (24) янв. 1915, ПСС, т. 49, с. 54—57; Веселовский А., Из истории развития личности. Женщина и старинные теории Л., СПБ, 1912; С о л о-в ь е в В. С., Смысл Л., Собр. соч., т. 7, СПБ, 19142; P ю-р и к о в Ю. Б., Три влечения, М., 1967; S с h е 1 е г M., Das Wesen und die Formen der Sympathie, Bonn, 193l3; F r o m m E., The art of loving, N. ?., 1962; Maisonneuve J., Psycho-sociologie des affinites, P., 1966; Theories of attraction and love, ed. by B. J. Murstein, N. ?., 1972. Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983. ЛЮБОВЬ в широком смысле стремление друг к другу, предполагающее в своем существовании уважение друг друга и даже способствующее этому. Древнеинд. веды и древнегреч. философия (Гесиод, Эмпедокл) расценивают в этом смысле любовь как космический принцип, посредством которого усмиряется и объединяется Вселенная во всем ее стремящемся к распаду обилии сил и форм. Перенесенная на человека, любовь означает, с одной стороны, телесно-душевный принцип продолжения рода (см. Эротика), с др. стороны, душевно-духовный принцип «платонической любви», свободной от всякого желания обладания. Христианство проповедует любовь между Богом и человеком (сострадательная любовь Бога, почтительная любовь человека), так же как и людей между собой (заповедь христ. любви к ближнему, причем понятие ближнего распространяется на всех людей – и на друзей, и на врагов). Шопенгауэр рассматривает любовь как равную состраданию. В этике любовь – это «добродетель, личности в отношении к др. личности, представляющая собой частичку ценности личности любящего и направленная на ценность личности любимого, преданность ему... Ибо все, что есть в тебе ценного, выполняет свое назначение тем, что является также ценным «для кого-то»... Любящий дает любимому... новое измерение своей сущности – быть «для него» (в то время как обычно он – только бытие «в себе»). Личная любовь является для личности дополнением к его ценности, приданием смысла его бытию» (Н. Гартман); см. Любовь к дальнему. В теории познания любовь – предпосылка и начало процесса познания (см. Повиновение, Отдавание себя, Объективность). Августин говорит: «Tantum cognoscitur, quantum diligitur» (лат. – «Мы познаем в той мере, в какой любим»); аналогичное утверждают Гёте, Леонардо да Винчи, Джордано Бруно. У Паскаля любовь («сердце») прокладывает разуму дорогу к вещам и людям. Отношение между любовью и познанием, глубоко проникающее в суть всего существующего, вскрыл прежде всего Макс Шелер («Liebe und Erkenntnis», в «Schriften zur Soziologie und Weltanschauungslehre», Bd. I, 1923); «порядок любви» (лат. ordo amoris), т.е. такой порядок, согласно которому человек уважает этические ценности (см. Этика) и сообразует с ними свое поведение, является самой значительной индивидуальной отличительной чертой его личности. С точки зрения Сартра, любовь по своему существу есть план, как заставить себя полюбить. Идеал, цель и ценность любви состоят в том, чтобы влиять на свободу другого, но вместе с тем оставлять ее невредимой: она должна сама побудить себя к тому, чтобы стать любовью. «Желать стать любимым – значит желать принудить другого все вновь и вновь создавать меня как условие своей свободы». Философский энциклопедический словарь. 2010. ЛЮБОВЬ нравственно-эстетич. чувство, выражающееся в бескорыстном и самозабвенном стремлении к своему объекту. Понятие Л. многозначно: существует Л. к делу, идее, родине, человечеству, личности. Специфич. содержанием Л. является самоотверженность, самоотдача и возникающее на этой основе духовное взаимопроникновение. Духовная близость в Л. ощущается как постоянное взаимное мысленное присутствие, как такое отношение любящих, когда один человек направляет свои помыслы и чувства к другому и оценивает свои поступки в соответствии с его взглядами. "Истинная сущность любви состоит в том, чтобы отказаться от сознания самого себя, забыть себя в другом "я" и, однако, в этом же исчезновении и забвении впервые обрести самого себя и обладать самим собою" (Гегель, Соч., т. 13, М., 1940, с. 107). Индивидуальности с их духовными и природными различиями образуют в Л. завершенное единство; дополняя друг друга, они выступают как: гармонич. целое. Процесс формирования Л. как исторически, так и в ходе индивидуального развития неразрывно связан со становлением личности (см. Самосознание). Нравств. природа Л. выявляется в ее устремленности не просто на существо другого пола, что характерно для непосредств. чувств. влечения, а на личность с ее индивидуальной неповторимостью, к-рая выступает для нас ценной благодаря своим интеллектуальным и эмоциональным качествам. Природа как будто хочет, по словам Гёте, чтобы один пол чувственно воспринимал в другом доброе и прекрасное. Чувственное влечение выступает в Л. лишь как биологически целесообразный источник возникновения и одна из форм ее проявления. Эстетич. аспект Л. выражается в чувстве длительной радости, возникающей от непосредств. созерцания или представления любимого существа. Л. пробуждает и вызывает подъем жизненных сил. В истории духовной культуры понятие Л. трактовалось весьма различно. На ранних стадиях развития человечества Л. понималась еще мифологически как грандиозная, надмировая сила, господствующая в природе. Так, в др.-греч. философии орфики представляли Л. в виде мистич. существа – Эроса, к-рый воплощал производит. силы мира. В последующем Эрос отождествлялся с др. божествами, в частности с Зевсом; к нему обращались как к существу, владеющему "ключом всех вещей". В космогонии Эмпедокла Л. является началом, организующим Вселенную; если вражда разъединяет мир, то Л. объединяет всех людей, явления и элементы природы. Платон впервые отметил два вида Л.: чувственную и духовную. Первый вид Л. – низший, ограниченный любованием красивыми формами; духовная Л. – источник активной познавательной деятельности. Платон указывает на взаимосвязь этих видов Л. Совершенствование Л. состоит в переходе от чувственной Л. к духовной, т.е. от Л. к красивой форме к пониманию красоты вообще – нравственной, эстетической, научной и т.д. (отсюда выражение – "платоническая любовь", т.е. максимально духовная). По Платону, Л. рождается от соприкосновения с чувственными формами, с ощутимой красотой; зарождающаяся Л. носит все признаки "безумия", "неистовства", делающего человека чужим самому себе; лишь тогда, когда в чувств. красоте познается скрытая в ней идеальная красота, раскрывается истинная сущность Л. В антич. эпоху появляется и обширная эротич. лит-ра (трактат Овидия "Искусство любви" – Ars amatoria, и др.). Особенно широкое распространение эротич. лит-ра получает в Индии. Типичным образцом этого жанра является трактат "Камасутра", в к-ром практицизм в вопросах Л. своеобразно сочетается с элементами мифологии, нар. медицины и т.д. В ср.-век. этике резкое различение чувств. и духовной Л. привело к их противопоставлению. Христ. Л. – это сверхъестеств. акт, каритас (т.е. человеколюбие), посредством к-рого человек освобождается от грешной, чувств. природы и достигает слияния с богом. Сам бог рассматривается как Л. Истинная Л., по Фоме Аквинскому, это Л. к богу, к-рая исчерпывается в себе самой вне всяких отношений к человеку и к реальной действительности. Христ. религия проповедует ряд догматич. принципов: возлюби бога больше всего существующего, люби ближнего как самого себя, возлюби врага своего и т.д. Проповедь вечной Л. – один из реакц. этич. догматов христианства, посредством к-рого религия поныне пытается скрыть классовые противоречия и достигнуть "мира" между угнетателями и угнетенными. Философия Возрождения вновь обращается к античному представлению о Л. как объективной космич. силе. Итал. гуманист Марсилио Фичино развивал теорию любви Платона; он видел в Л. циклич. движение, основную закономерность Вселенной: исходя от бога-творца, Л. к человеку и прочим творениям наполняет мир вещей красотой, к-рая возбуждает в них ответную Л. к богу. Проходя через мн. "очистительные" ступени, душа, движимая Л. к богу, достигает высшего блаженства, поднимаясь к высотам интеллигибельного мира и наслаждаясь созерцанием божественного. Пико делла Мирандола различал три вида Л.: иррациональную (чувственную), рациональную и интеллектуальную. Причем главная из них – рациональная, или человеческая в собств. смысле слова, порожденная красотой чувственно воспринимаемой вещи, возбуждает желание духовно овладеть предметом Л., т.е. познать идею вещи. Она стимулирует совершенствование человеч. разума. "В силу этой ("человеческой") любви, если человек идет от совершенства к совершенству, то он достигает такой степени, когда его душа полностью сливается с мировым интеллектом" (Комментарий к "Канцоне о любви" Джироламо Бенивиени). Рассматривая Л. как стимул к совершенствованию человека, Пико делла Мирандола придает ей важный этич. смысл. Космологич. понимание Л. свойственно и Дж. Бруно, для к-рого Л. – страстное желание, героич. энтузиазм, переполняющий человека и влекущий его к познанию и покорению природы (см. "О героическом энтузиазме", 1585, рус. пер., М., 1953). Понятие Л. занимает большое место в этике Спинозы, считавшего, что, познавая бога, т.е. природу как причину всех вещей, человек испытывает к нему интеллектуальную Л., к-рая освобождает душу от аффектов, свойственных чувств. Л. В познавательной Л. совпадают чувство и разум, и сам интеллект выступает как естеств. сила природы. Просветители рассматривали Л. как естеств. человеческое чувство. Шефтсбери, напр., видел в Л. чувство солидарности, условие порядка и красоты в обществе. Гельвеций считал Л. самым могучим источником нашей деятельности (см. "О человеке", М., 1938, с. 74–78), гл. условием воспитания и развития человека. Этика просветителей пыталась в духе учения о разумном эгоизме объяснить Л. отношение человека к обществу, связать в единое целое индивидуальный и обществ. интерес. Понятие Л. как социального чувства развивалось в учениях утопич. социалистов. Кампанелла рассматривал Л. как силу, организующую социальную жизнь: Л. обусловливает не только деторождение, но и воспитание детей и "... вообще все, относящееся к пище, одежде и половым отношениям" ("Город Солнца", М., 1954, с. 44). Фурье относил Л. к страстям привязанности, к-рые в условиях справедливых обществ. установлений являются основой возникновения человеч. коллективности и общности, условием гармонич. развития личности. Франц. утописты 19 в. высказывали многочисл. проекты такой организации обществ. и частной жизни, при к-рой Л. и семья будут основаны не на корысти и отношениях собственности, а на свободном чувстве взаимной привязанности. Л. составила одну из гл. тем философского и художеств. творчества в нем. романтизме. Напр., Ф. Шлегель, наряду с др. романтиками, истолковал Л. как космич. силу, объединяющую в единое целое земное и небесное, человека и природу, конечное и бесконечное. Л. идеальна, она раскрывает истинный смысл природы и назначение человека, конкретно проявляясь в Л. к женщине. Вместе с тем идеальный смысл Л. к женщине раскрывается в мировой Л. По Фейербаху, Л. "есть у н и в е р с а л ь н ы й закон разума и природы, она есть не что иное, как осуществление единства рода через единомыслие... Любовь может корениться только в единстве рода, в единстве интеллекта и в природе человечества" (Избр. произв., т. 2, М., 1955, с. 304). Вместе с тем, объявляя сущностью человека и религии вечную и неизменную Л., Фейербах создал своеобразную религию Л., обожествил половую Л. и придал отношениям между полами характер некоей трансцендентальной сущности. Для бурж. философии 19–20 вв. характерен пессимизм в оценке и понимании Л., истолкование ее как иллюзии, фикции, обмана. Так, по Шопенгауэру, Л. – это выражение простого физиологич. инстинкта, к-рый, заманивая живые существа иллюзией счастья, делает их орудием для собств. целей. Теория психоанализа Фрейда, сводя все виды Л. к физиологич. инстинкту, игнорирует социальную природу человека и его чувств. В его учении все виды Л. – отцовская, сыновняя, интеллектуальная и пр. – лишь сублимация полового импульса. В философии ценностей М. Шелера чувство Л., трактуемое в качестве первичного условия этич. ценности человеч. личности, выступает как иррациональный акт, истоки к-рого уходят в глубины неискоренимой сущности каждого человека. С т. зр. Сартра, идеал и цель Л. состоят в том, чтобы влиять на свободу другого, оставляя ее вместе с тем невредимой. У представителя католич. экзистенциализма Г. Марселя чувство Л., а не разум является средством постижения "существования". В марксистской философии Л. рассматривается в тесной связи со всем процессом обществ.-историч. развития. В Л. проявляется "...не только данное природой, но и привнесенное культурой..." ("Воспоминания о В. И. Ленине", т. 2, 1957, с. 483). Энгельс характеризовал Л. в совр. ее форме индивидуально-избирательного чувства как сложный продукт длительной истории. "Современная половая любовь существенно отличается от простого полового влечения, от эроса древних. Во-первых, она предполагает у любимого существа взаимную любовь; в этом отношении женщина находится в равном положении с мужчиной, тогда как для античного эроса отнюдь не всегда требовалось ее согласие. Во-вторых, сила и продолжительность половой любви бывают такими, что невозможность обладания и разлука представляются обеим сторонам великим, если не величайшим несчастьем; они идут на огромный риск, даже ставят на карту свою жизнь, чтобы только принадлежать друг другу... Появляется новый нравственный критерий для осуждения и оправдания половой связи; спрашивают не только о том, была ли она брачной или внебрачной, но и о том, возникла ли она по взаимной любви или нет?" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 21, с. 79–80). По характеристике Маркса, Л. является своеобразным мерилом того, насколько "е с т е с т в е н н о е поведение человека стало человечески м", "в какой мере сам он, в своём индивидуальнейшем бытии является вместе с тем общественным существом" (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Из ранних произв., 1958, с. 587). Л. составляет нравственную основу брака и семейных отношений (см. Семья). Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Из ранних произведений, М., 1956, с. 587–588; Энгельс Ф., Происхождение семьи, частной собственности и государства, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 21; Ленин В. И., [Письма ] Инессе Арманд, Соч., 4 изд., т. 35, с. 137–41; Бебель ?., Женщина и социализм, пер. с нем., М., 1959; Колбановский В. Н., Л., брак и семья в социалистич. обществе, М., 1948; Xарчев А. Г., Семья и сов. общество, Л., 1960; его же, О нравственной сущности социалистической семьи, "Вопр. философии", 1961, No 1; Стендаль, О Л., пер. с франц., Собр. соч., т. 4, М., 1959; Каленов П., Л. по Платону, "Рус. вестник", 1886, ноябрь; ?улье ?., Л. по Платону, пер. с франц., М., 1898; Веселовский ?., Из истории развития личности. Женщина и старинные теории Л., СПБ, 1912; Арсеньев Н. С., Платонизм Л. и красоты в литературе эпохи Возрождения, "Ж. Мин-ва народного просвещения", 1913, No 1, 2; Лосев ?., Эрос у Платона, в кн.: Г. И. Челпанову от участников его семинариев..., М., 1916; Volkelt I., Zur Geschichte der Philosophie der Liebe, [s. 1. ], 1873; Wiegand W., Die wissenschaftliche Bedeutung der platonischen Liebe, В., 1877; Teichmuller G., Ueber das Wesen der Liebe, Lpz., 1879; Robin L., La theorie platonicienne de l'amour, P., 1908; Lagerborg R., Die platonische Liebe, Lpz., 1926; Pflaum H., Die Idee der Liebe bei Leone Ebreo, Tubingen, 1926; Krakowski E., Une philosophie de l'amour et de beaute, P., 1929; Ortega y Gasset J., Estudios sobre el amor, В. Aires, [1939 ]. А. Спиркин. Москва. Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970. ЛЮБОВЬ ЛЮБОВЬ —в самом общем смысле — отношение к кому-либо или чему-либо как безусловно ценному, объединение и соединенность с кем (чем) воспринимается как благо, т. е. одна из высших ценностей. В более узком смысле любовь (если не принимать во внимание разнообразные эмоциональные состояния, связанные с привязанностью или страстью к различным вещам, состояниям и опытам, напр., сластолюбие, сребролюбие, властолюбие, любомудрие и т. д.) — это отношение к другой личности (или по крайней мере индивидуальности). Различным значениям, выражаемым в современных европейских языках, как правило, одним словом “любовь”, в древних языках соответствовали специальные термины: чувственная любовь-желание обозначалась словами kama (санскр.), ??? (греч.), amor (лат.), 'ишк (араб.); дружеская любовь (см. Дружба) — словами sneha, priyata (санскр.), ????? (греч.), delictio (лат.), садака (араб.); любовь-милосердие — словами prema (санскр. индуизм), karuna (санскр. буддизм), hesed (евр.), ????? (греч.), caritas (лат., восходящее к греч. ????? — благодеяние), рахма (араб.). В живых европейских языках также имеются различные понятия и термины, аналогичные вышеприведенным, напр., в русском — “вожделение”, “дружелюбие”, “сострадание” (“жалость”), “милосердие”, “благоговение”. Параллельно допустимое совмещение различных значений в одном слове “любовь” отражает интуицию глубокого родства между различными опытами душевной и духовной активности человека: любовь всегда выступает целестремительной и соединительной силой. В европейской интеллектуально-духовной традиции от Пифагора и Эмпедокла до А. Бергсона и M. Шелера любовь — великий принцип мировой (космической) жизненной связи. Но если у первых натурфилософов любовь — это именно принцип космической, физической связи, в т. ч. и между людьми, то, начиная с Сократа, любовь рассматривается по преимуществу как особое состояние человеческой души и человеческое отношение. В платоновском “Пире” — произведении, задавшем большинство основных сюжетов последующих философских обсуждений любви, — воссоединительная функция любви-эроса предстает как главная: “любовью называется жажда целостности и стремление к ней” (193а), в любви каждый находит свое неповторимое другое Я, в соединении с которым обретается гармония (миф об утраченной андрогинности перволюдей). В любви человек приобщается к Благу, Космосу, вечности. Рассуждая об эросе, Платон выстраивает иерархию красоты, в контексте которой проясняется смысл “платонической любви” как устремленности к возвышенному и прекрасному Эрос, т. о., оказывается и фундаментальной познавательной и творческой силой (этот мотив будет последовательно развит в неоплатонизме, в частности, у Плотина и Дж. Бруно). В платоновском учении об эросе отношением к высшему определено и опосредствовано отношение к “ближнему”. Тот же тезис развивается в учении о любви-дружбе Аристотеля (см. Дружба), для которого, также, как и для ксенофонтовского Сократа, важно было показать, что подлинная любовь-????? ?окоится на взаимности, благожелательности, доверии, заботе, стремлении к добродетели и совершенству О том, что это не было общераспространенным взглядом среди философов, свидетельствует потребительская трактовка любви как влечения и пристрастия киренаиками (см. Киренская школа). В интеллектуальном движении от Платона к Аристотелю происходит существенное изменение в понимании любовного отношения. У Платона любовь — это отношение любящего к возлюбленному; отношение неравных. Аристотель же настаивает на том, что в дружелюбии проявляется уравненность (EN, 1157b 35), хотя и у него подспудно чувствуется, что речь во многом идет об отношениях старшего и младшего. Эпикур говорит о любви только как о любовных удовольствиях: в них нет ничего плохого, если они никому не вредят; у Лукреция же о любви говорится как о низкой чувственности. Христианская концепция любви, как она выражена в Новом Завете, соединяет иудаистскую и античную традиции и выдвигает на первый план в понимании любви самопожертвование, заботу, дарение (см. Агапэ, Заповедь любви. Милосердие). Забота, рождаемая платоновским эросом или аристотелевской филией, обусловливалась особенным отношением к данному конкретному человеку, ставшему благодаря своей красоте возлюбленным; христианская милосердная (агапическая) любовь не является следствием личной симпатии или восхищения другим, в ней актуализируется доброта человека, потенциально содержавшаяся в нем изначально, при этом в любви к ближнему любимым оказывается именно ближний с его конкретными заботами и проблемами. Здесь так же, как у Платона, соотносятся отношение к высшему и отношение к ближнему, однако в отличие от классической античности в христианстве любовь к Богу предопределяет и по меньшей мере опосредует любовь к ближнему; к тому же в христианстве теория любви изначально оформляется как этика: любовь явно и настойчиво предписывается; агапэ (caritas) выдвигается в качестве фундаментального этического принципа. Развивая новозаветные представления о любви, Августин соединяет их с неоплатонистским учением об эросе как мистической способности познания: “мы познаем в той мере, в какой любим”. Это не познание разумом; это познание сердцем. Фактически отсюда берет начало богатая в европейской истории мысли традиция философии сердца. В эпоху Возрождения происходит существенный поворот в восприятии любви, тематика которой расщепляется и развивается в духе либо неоплатонистски-мистического (напр., у М. Фичино, Л. Эбрео, Дж. Бруно), либо гедонистического (напр., у М. Монтеня) эротизма. Расщепленность любовной тематики сохраняется и в философии Нового времени. Наиболее полно познавательная функция любви была выражена Б. Паскалем: вслед за Августином он рассматривал любовь как движущую силу, приводящую человека к познанию Бога, а “логику сердца” — как основу истины. Роль сердца как морального чувства в постижении духовных явлений высоко оценивалась и в сентиментализме этическом. В рационализме же познавательная функция любви дезавуируется и любовь вытесняется в область “несущественного”. Для Р. Декарта и Б. Спинозы место любви — в сфере страстей. При этом Декарт сохранял существенное для европейской мысли понимание любви как воплощенной целостности, в которую человек включает наряду с собой и другого человека, а Спиноза полагал, что желание любящего соединиться с объектом любви является не сущностью любви, но лишь ее свойством. И. Кант и Г. В. Ф. Гегель не уделяли любви как таковой специального внимания, но в их учениях окончательно обнаруживается тенденция новоевропейской мысли экстраполировать существенные характеристики, изначально выявленные по отношению к любви уже в античности, на мораль и личность. Второй практический принцип категорического императива Канта в снятом виде содержит характеристики не только христианской любви-агапэ, но и аристотелевской любвифилии, и платоновской любви-эроса. Близкое содержание обнаруживается в раскрытии Гегелем понятия свободы как тождества меня с другим. Основные положения европейской философии любви воспроизводятся Гегелем в рассуждении об основе семьи. По Л. Фейербаху, любовь, с наибольшей полнотой выражающее отношение Я—Ты, является основой человеческих отношений и заключает в себе всю тайну бытия. Любовь для Фейербаха — это именно чувственное, страстное отношение, в котором мужчина и женщина дополняют друг друга и в единении “представляют собой род, т. е. совершенного человека”. Благодаря Фейербаху европейская философия по сути дела возвращается к пониманию любви в единстве ее сущностных проявлений. Вместе с тем, проблематизировав любовь в контексте концепции диалога (рассматривая ее не в статичности состояний личности, но в динамике конкретных межличностных отношений), Фейербах задал новое направление философствованию о любви. С кон. 19 — нач. 20 вв. философия любви развивается в трех основных направлениях: а) на почве русской религиозной философии; б) философской антропологии; в) психоаналитической философии. По В. С. Соловьеву, любовь — это отношение полного и постоянного обмена, утверждения себя в другом, отношение совершенного взаимодействия и общения. Смысл любви — в преодолении эгоизма, которое происходит, однако, благодаря “вполне объективированному субъекту” — Другому. Как и для Фейербаха, для Соловьева существенно то, что физическое, житейское и духовное соединение двух существ приводит к “созданию нового человека”: в любви как половом отношении эмпирические мужчина и женщина соединяются в “одной абсолютно идеальной личности”. В любви другой мысленно переносится в сферу Божества, и т. о., по Соловьеву, происходит избавление от неизбежности индивидуальной смерти. Идеи философии любви получили развитие также в работах В. В. Розанова, Н. А. Бердяева, Б. П. Вышеславцева. В феноменологически-аксиологической антропологии Шелера любовь рассматривается в качестве особой разновидности силы, которая направляет “каждую вещь” в сторону свойственного ей совершенства. Вырабатываемые в отдельной личности правила предпочтения одного и небрежения другим образуют, по Шелеру, “порядок любви” (ordo amoris), илиего “этос”. Именно как “существо любящее” (ens amans) человек может быть “существом познающим” и “существом водящим”. В любой своей разновидности любовь есть незавершенная любовь к Богу; как таковая она — наряду с ненавистью — представляет собой принципиальное ценностное основание бытия человека. Идея “порядка любви” получила систематическое развитие в книге “Метафизика любви” (Das fesen der Liebe) Д. фон Гильдебранда — наиболее фундаментальном в 20 в. философском произведении на тему любви. Рассматривая любовь как разновидность ценностного ответа (в любви другой человек воспринимается целостно и безусловно — как ценность сама по себе), Гильдебранд сознательно противопоставляет свое понимание платоновскому согласно которому любовь — это тоска по совершенству По Гильдебранду, любовь характеризуется установками на единение (intentio unionis) и на благожелательность (intentio benevolentiae). Посредством intentio unionis происходит преодоление эгоизма; как intentio benevolentiae любовь отличается от уважения, почтения, восхищения — при очевидном сохранении своей личности любящий дарит себя любимому и как бы говорит: “Я — твой”. Революционизирующее воздействие на понимание источника и психической природы любви оказала антропология 3. Фрейда, хотя он и не привнес новых идей в понимание ее сути. Фрейд редуцировал любовь к либидо, любовь есть “душевная сторона сексуальных стремлений”. Феномен Я-либидо, в отличие от объект-либидо получил название нарциссизма — своеобразно выраженного себялюбия. Либидо — это психофизическая основа не только любви в собственном смысле слова, но всего разнообразия тех привязанностей и влечений, которые в живом языке называются любовью в неспецифическнх и частных смыслах. В отношении к другому человеку либидо реализуется в сексуальном единении; однако спроецированное на иные объекты или виды деятельности либидо сублимируется и преобразуется в различные формы творчества. В поздних работах Фрейда намечается характерное различие между либидо и эросом: поскольку полное удовлетворение либидо как сексуальной энергии мыслится в реализации инстинкта к смерти (танатоса), именно эрос как инстинкт жизни позволяет человеку сохранить себя, придает жизни новизну и усиливает напряжение творчества. Полемизируя с Фрейдом, Э. Фромм синтезирует его поздние идеи с классическими философскими представлениями о любви как способе преодоления одиночества и объединения с другими людьми; деструктивному либидо противопоставляется “продуктивная любовь” — созидательная и творческая сила, проявляющаяся гл. о. в заботе, ответственности, уважении и знании; именно благодаря ей себялюбие оказывается полностью опосредованным любовью к ближнему Углубленный психологический анализ позволил последователям Фрейда (К. Хорни, Фромму, Э. Эриксону и др.) развернуто представить феноменологию любви, в т. ч. в разнообразии ее аберраций. Лит.: Платон. Пир; Федр. — Соч. в 3 т.. т. 2. M., 1970; Соловьев В. С. Смысл любви. — Соч. в 2 т., т. 2. M., !9S8; Философия любви, ред. Д. П. Горский, сост. А. А. Ивин, т. 1—2. M., 1990; Фромм Э. Искусство любить. — В кн.: Он же. Душа человека. М., 1998; Гильдебранд Д. фон. Метафизика любви. СПб., 1999; Rougemont D. de. Love.— Dictionary of the History of Ideas. Studies of Selected Pivotal Ideas, Ph. P. Wiener, v. 3. N. Y„ 1973. Р. Г. Апресян Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001. Синонимы: Антонимы: Категория: Словари и энциклопедии » Философия » Философская энциклопедия Другие новости по теме: --- Код для вставки на сайт или в блог: Код для вставки в форум (BBCode): Прямая ссылка на эту публикацию:
|
|