ДРУЖБА

ДРУЖБА
— разновидность избирательно-личностных отношений между людьми, характеризующихся взаимным признанием, доверительностью, доброжелательностью, заботой. Исторически Д. рождается из ин-тов позднеродового общества (соответствующее греч. слово philia, т.е. Д.-привязанность, расположение, соединение, этимологически связано со словом phula — племя) — родства, с в о я ч е с т в а, т.е. отношений между близкими, живущими в одном доме, побратимства, т.е. отношений между сверстниками, совместно проходившими цикл инициации и сохранявшими на всю жизнь узы солидарности. В гомеровском эпосе «друзья» — это и те, кто связан общим делом (будь то война или путешествие). С ослаблением родовых, территориальных и функциональных уз отношения побратимства начинают наполняться и индивидуальным содержанием: они строятся как менее функциональные, более личные и добровольные отношения.
Для греков классической эпохи Д. — это и союз, рожденный по политическим соображениям, и отношения, возникающие из соображений взаимной пользы; это и то в родственных, соседских и т.п. отношениях, что обретается в них помимо их статусного или функционального содержания. Д. осознается и ценится так же, как отношения, не обусловленные родством, привычной совместностью жизни или интересом. Это становится предметом внимания антич. и более поздних мыслителей, стремившихся понять, что, помимо ритуала, соглашения или расчета, может быть основой глубоких и прочных отношений между людьми. (Понимание Д. как отношения, существенно отличного от чувственной любви или товарищества, исторически складывается относительно поздно.)
По преданию, Пифагор словом «Д.» обозначил принцип единения в мире всех со всеми. Ему же принадлежит высказывание: «Дружба — это равенство». Однако наиболее ценными разновидностями Д. он считал Д. с родителями, вообще со старшими, а также с благодетелями, т.е. с теми, с кем в силу их статуса равенство невозможно. Со времен ранней античности Д. символизировала возвышенные человеческие отношения и рассматривалась как воплощение подлинной добродетельности и мудрости. Именно такой образ Д. был развит Аристотелем, которому принадлежит наиболее фундаментальная и развернутая в др.-греч. философии концепция Д. Содержание Д., по Аристотелю, заключается в особенных, нравственно-прекрасных отношениях. В Д. люди благодетельствуют; друг представляет для друга ценность сам по себе; друзья проводят время совместно (или живут сообща); они «наслаждаются взаимным общением», они схожи во всем и делят друг с другом горе и радости. Друзей отличает единомыслие, которое проявляется также в поступках. Друг — это другое Я. При всей разноплановости характеристик Д. наиболее важной, по Аристотелю, является та, что в Д. человек желает блага другому ради него самого, старается по мере сил, не думая о себе, содействовать этому благу, и к другу «относится, как к самому себе» (см. МИЛОСЕРДИЕ ). В стоицизме Д. осмысляется как форма отношений, покоящихся на свободе воли и добродетели: сказать о ком-то, что они друзья, значит указать на то, что они — честные и справедливые (Эпиктет). Цицерон понимал Д. как отношение, при котором к другу стремятся из приязни, нежели из стремления к удовольствию или пользе. Подобно Аристотелю, Цицерон описывает Д. как совершенное и нравственно-прекрасное отношение: «первый закон дружбы» заключен в том, чтобы просить друзей только о нравственно-прекрасном и делать друзьям нравственно-прекрасное, не дожидаясь их просьб.
В эпоху позднего Возрождения М. Монтень, последовательно отличая Д. от отношений родителей и детей, от любви к женщине, а также от расхожего понимания Д. как близкого знакомства или полезной связи, создает образ совершенной Д. как такого рода общения, в котором нет никаких иных расчетов и соображений, кроме самой Д., и все душевные побуждения человека чисты и безупречны. В филос. мысли последующих времен сохраняется протипоставление Д. как безусловно бескорыстных отношений отношениям эгоистическим. Критичность или возвышенность в восприятии Д. зависели от того, какой стороне этой оппозиции придавалось преимущественное значение. В новоевропейской моральной философии реалистически-критический подход к анализу Д. становится преобладающим (Д. Юм, И. Кант, позже А. Шопенгауэр и Ф. Ницше). Вместе с тем происходит более углубленное осмысление Д. в ряду близких ей межчеловеческих личностно значимых и интимных отношений. У романтиков складывается идеал юношеской страстной и беззаветной Д. В 20 в. Д. становится предметом специального анализа психологии.

Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики. Под редакцией А.А. Ивина. 2004.

ДРУЖБА
        отношения между людьми, основанные на взаимной привязанности, духовной близости, общности интересов и т. д. Д. присущи: личностный характер (в противоположность, напр., деловым отношениям), добровольность и индивидуальная избирательность (в отличие от родства или солидарности, обусловленной принадлежностью к одной и той же группе), внутр. близость, интимность (в отличие от простого приятельства), устойчивость. Реальное содержание Д. менялось в ходе истории. В первобытнородовом обществе Д. называли ритуализированные взаимоотношения, связанные с символич. породненном (кровная Д., побратимство и т. п.); способы её заключения, нрава и обязанности друзей регламентированы обычаем и часто ставятся выше фактич. родства (воинская Д., напр., Ахилла и Патрокла у Гомера). По мере разложения родовых связей дружеские отношения всё чаще противопоставляются родственным, при этом «друзьями» человека называют всех его единомышленников или политич. приверженцев.
        В истории философии Д. рассматривалась преим. в этич. плане, при этом одни подчёркивали эмоц. аспект Д. (напр., Монтень), другие выводили её из общности интересов или разумного эгоизма (напр., Гельвеции). Нем. романтики, создавшие настоящий культ Д., видели в ней убежище от эгоизма бурж. мира; социалисты-утописты проповедовали установление Д. всех людей. В кон. 19 в. начались первые эмпирич. исследования Д. психологами и социологами.
        Содержание и функции Д. существенно изменяются с. возрастом. Детская Д. представляет собой эмоциональную привязанность, чаще всего основанную на совместной деятельности; хотя степень избирательности и устойчивости Д. повышается с возрастом ребёнка, подлинная потребность в «другом Я» (альтер эго) появляется только у подростка в связи с потребностью осознать себя, соотнести собств. переживания с переживаниями другого. Отсюда — напряжённые поиски и частая идеализация Д. Дружеские связи взрослого человека более дифференцированы, поскольку появляется ряд новых форм общения.
        Нравств. оценка Д. определяется её обществ. направленностью, теми ценностями, крые она утверждает. Классические примеры верной и высокоидейной Д. (К.Маркс и Ф. Энгельс, А. И. Герцен и Н. П. Огарёв) служат и сегодня нравств. образцами.
        см. также Дружба народов.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

ДРУЖБА
со времен Сократа считалась одной из основных добродетелей, выражающейся во взаимной привязанности и духовной общности двух людей. При этом высшей нравственной оценки удостаивалась дружба, основанная на взаимной любви, почтении, открытости и абсолютном доверии друг к другу. Неотделимый атрибут дружбы – общение, открывающее путь к реализации своего «я» через «ты». Настоящая дружба органично несет в себе элемент внешней свободы, что наделяет ее силой раскрепощения свободы внутренней.

Философский энциклопедический словарь. 2010.

ДРУЖБА
форма общения людей, основанная на общности интересов, взаимном уважении, взаимопонимании и взаимопомощи; предполагает личную симпатию, привязанность и затрагивает наиболее интимные, задушевные стороны человеч. жизни; одно из лучших нравств. чувств человека. Д. выработана в процессе многовекового социального общения людей.
В Древней Греции символом неразлучной Д. была дружба Диоскуров – Кастора и Полидевка (Поллукса). Согласно мифу, Полидевк, сын Зевса, не в силах перенести смерть своего брата и друга Кастора, погибшего в бою, просил отца послать ему смерть. Зевс позволил ему уделить брату половину своего бессмертия, и с тех пор Диоскуры проводили день в подземном царстве, а день – на Олимпе. Миф этот получил широкое распространение в Древней Греции, а в Древнем Риме даже чтили культ Диоскуров. В Древнем мире были указаны осн. признаки истинной Д. – единомыслие, взаимная помощь в беде, искренность. Конфуций, напр., учил: "Полезных друзей 3 и вредных друзей 3. Полезные друзья – это друг прямой, друг искренний и друг много слышавший. Вредные друзья – это друг лицемерный, друг льстивый и друг болтливый..." (цит. по кн.: Попов П. С., Изречения Конфуция..., СПБ, 1910, с. 102).
В Древней Греции понятие Д. становится предметом специальных филос. и этич. трактатов. Демокрит, Эпикур, Аристотель подчеркивали ее земной, чувств, характер, способствующий достижению основной, по их мнению, цели жизни – разумного удовольствия. "Дружба, – говорил Эпикур, – обходит с пляской Вселенную, объявляя нам всем, чтобы мы пробуждались к прославлению счастливой жизни" (LII, см. "Материалисты древней Греции", М., 1955, с. 122). Утверждая о бескорыстном характере Д., Эпикур вместе с тем связывал ее с пользой. "Всякая дружба желанна ради себя самой, а начало она берет из пользы" (XXIII, там же, с. 220). Со времени Эпикура эта идея становится традиционной для древнегреческой этики. В одном из своих ранних, диалогов "Лизис" Платон указывал, что Д. возможна только между людьми добрыми и подобными друг другу. Добрые, по словам Платона, "... подобны и друзья между собою; злые же, ...никогда не бывают подобны самим себе, будто отуманенные и неустойчивые. А что неподобно самому себе и отличается от себя, то едва ли уже может уподобляться другому, или быть его другом" (Lys. 214 ДЕ). Для Платона, к-рый различал любовь к телу и любовь к душе, Д. – это вид душевной любви, наиболее благородный и бескорыстный вид связи людей. Развернутое учение о Д. дает и Аристотель в "Никомаховой Этике". Аристотель различал три вида дружбы: Д., основанную на взаимной пользе; Д., преследующую удовольствие, и Д., основанную на добродетели. Первые два вида Д. являются низшими; здесь люди любят не друг друга, а только ту пользу или то удовольствие, к-рое достигается в их общении. Такая Д. не может быть продолжительной, т.к. с исчезновением пользы или удовольствия исчезает и сама Д. Истинная Д. – это Д., основанная на добродетели. Здесь Д. имеет цель сама в себе и сохраняется до тех пор, пока люди, разделяющие ее, остаются хорошими, добродетельными. Вместе с тем Д., основанная на добродетели, включает в себя и взаимную пользу и удовольствие. Предполагая равенство участвующих в ней лиц, Д. тесно связана со справедливостью и теми условиями гос. жизни, в к-рой проявляется эта справедливость. "Дружба во всех формах государственного устройства проявляется настолько же, насколько справедливость" ("Никомахова Этика" VIII, 13; рус. пер., СПБ, 1908). В соответствии с этим Аристотель утверждал, что при тиранич. правлении Д. либо вовсе отсутствует, либо же занимает весьма незначит. место. "...Там не может быть дружбы, где нет ничего общего между правителем и управляемыми; нет места и справедливости..." (там же). Напротив, больше всего Д. проявляется в демократиях, т.к. здесь граждане, "... будучи равными, имеют много общих интересов" (там же). Совершенство обществ. жизни состоит, по Аристотелю, в справедливости, соединенной с Д.
Эллинистич. философия и этика постепенно отходят от традиц. антич. понимания полезной роли Д. в отношениях между людьми. Цицерон в трактате "Лелий – о дружбе", определяя Д. как "согласие во всех духовных и мирских делах", назидательно трактует Д.: она приносит утешение, наслаждение в счастии и т.д. Однако Д. у Цицерона превращается в самодовлеющую ценность, не имеющую ничего общего с пользой, с реальными интересами людей. В основе ее, по мнению Цицерона, лежит чувство взаимного благоговения.
В. Шестаков. Москва.
Ср.-век. религ. этика лишает чувство Д. обществ. содержания, рассматривая его как один из видов сверхчувств. любви к богу. Напротив, бурж. этич. учения видели основания Д. в естеств. наклонностях человека. Напр., англ. философ 18 в. А. Смит рассматривал Д. как "результат... естественной симпатии" (см. "Теория нравственных чувств", СПБ, 1868, с. 293). Франц. просветители 18 в., защищавшие принцип разумного эгоизма, связывали Д. со всеобщим, естественным желанием людей "содействовать своему взаимному счастью", поскольку в Д. согласуются индивидуальные интересы (см. П. Гольбах, Система природы, М., 1940, с. 186). Социалисты-утописты 19 в., обосновывая принципы будущего идеального общества, указывали на Д. как на одно из самых "возвышенных и облагораживающих человеческий характер" чувств. Они видели в Д. совершенную любовь к людям, основанную на равенстве, свободном общении, солидарности и взаимном доверии всех членов общества. Фурье, отделяя Д. от чувств "материального" и "распределительного" характера, относил ее к страстям привязанности, к духовному началу. Согласно Фурье, Д., преодолевая помехи корыстолюбия, семейных и сословных интересов, является силой, объединяющей всех людей в общество социальной гармонии (см. Избр. соч., т. 4, М., 1954, с. 46; т. 3, М., 1954, с. 210, 547 и др.). Подвергая резкой критике капиталистич. общество, утописты указывали, что господствующие в нем религия, недоверие, эгоизм и т.п. не благоприятствуют развитию свободного общения между людьми. Воспитание Д., как и др. человеч. чувств, они связывали с устранением ложных представлений, порочных законов, с утверждением нового обществ. строя (см. Р. Оуэн. Избр. соч., т. 2, М.–Л., 1950, с. 5–14; его же, "Образование характера", СПБ, 1909, с. 12–21).
В совр. бурж. учениях проявляется тенденция к надвременному и абстрактному пониманию Д. Напр., персоналист Флюэллинг заявляет, что высшим проявлением Д., охватывающим все ее виды, является "великая дружба" – любовь к богу и общение с ним ("The person or the significance of man", Los Ang., 1952, p. 243). Нек-рые представители совр. бурж. микросоциологии рассматривают Д. в качестве одного из первичных факторов, якобы определяющих "внутреннюю структуру общества". Дж. Морено в своей теории социометрии (socius – товарищ, metrum – измерение) трактует Д. как определ. "социометрическую матрицу", лежащую в основе исследования форм коллективности (см. "Социометрия", М., 1958, с. 181–82).
Марксистская этика раскрывает зависимость Д. от социальных условий жизни людей, их потребностей и интересов. Только единство больших обществ. целей и высоких интересов ведет к глубокой и прочной Д. В эксплуататорском обществе образцы такой Д. складываются в среде угнетенных масс, среди людей, борющихся за передовые обществ. идеалы. Именно это объединило личной Д. таких выдающихся людей, как Герцен и Огарев, Белинский и Некрасов, Чернышевский и Добролюбов. Величайшая Д. связывала Маркса и Энгельса, отношения к-рых, по словам Ленина, превосходили "... самые трогательные сказания древних о человеческой дружбе" (Соч., т. 2, с. 12). Герцен, вспоминая о своей Д. с Огаревым, указывал на большое значение этого чувства в воспитании. "Мы воспитали друг друга, – говорил он. – Это первое чувство моё – Д р у ж б а. Оно мне дало его глубокую душу, из которой я мог черпать мысль как из океана..." (Полн. собр. соч. и писем, П., 1919, т. 1, с. 326). Д. предполагает честность, принципиальность в отношениях между людьми.. "Только на принципиальной основе может быть принципиальная дружба между людьми", – говорил Хрущев ("Пленум ЦК КПСС 24–29 июня 1959. Стенографич. отчет", 1959, с. 484).
В социалистич. обществе раздвигаются рамки отношения товарищества и Д. Сами социалистич. Производств. отношения характеризуются отношениями Д. и взаимопомощи свободных от эксплуатации людей. В основе отношений между людьми в социалистич. обществе лежат коллективизм, интернационализм, гуманизм. Благородный принцип: "человек человеку – друг, товарищ и брат" пронизывает все стороны человеческих взаимоотношений в социалистическом обществе. На этой основе возникает и развивается Д. производств. коллективов, Д. народов многонац. государств, Д. народов стран социалистич. лагеря. Преданность делу коммунизма, народу, Родине является идейной и нравств. основой личной Д. в социалистич. об-ве, делает ее глубокой и содержательной, способной выдержать самые тяжелые испытания. Как определ. форма общения Д. зарождается в практич. участии в общих делах коллектива, т.к. в практич. деятельности налаживается непосредств. общение людей, раскрываются их характеры, подлинные чувства и стремления. Для развития личной Д. особенно благотворно влияние хорошо сплоченных и организованных коллективов, сближающих людей на основе единых целей, общих дел и увлечений (труд, учеба, спорт, самодеятельность, искусство и т.п.). В соответствии с этим возникают понятия школьной Д., студенческой Д., солдатской Д., к-рые отличаются общностью интересов данного коллектива.
Прекрасные образцы личной Д. возникают в борьбе рабочих и колхозников, борющихся за почетное звание бригад коммунистич. труда. Стремление работать и жить по-коммунистически порождает в среде трудящихся взаимную помощь, тесное общение друг с другом как на производстве, так и в быту. Чувства Д. и товарищества отражены в моральном кодексе строителей коммунизма, вошедшем в Программу КПСС.
Лит.: Маркс К., [Письмо] Л. Кугельману от 25 октября 1866, Соч., т. 25, [М.], 1934, с. 481; Энгельс Ф., Происхождение семьи, частной собственности и государства, М., 1953; Ленин В. И., Фридрих Энгельс, Соч., 4 изд., т. 2; Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине, ч. 1–2, М., 1956–57; Цицерон Марк Туллий, Лелий, или диалог о дружбе, Киев, 1904; Аристотель, Этика, [пер. с греч.], кн. 8–9, СПБ, 1908; Утченко C. Л., Идейно-политическая борьба в Риме накануне падения Республики, М., 1952, с. 184–211; Блатин А. Я., О дружбе и товариществе, М., 1955; Шишкин А. Ф., Основы марксистской этики, М., 1962, с. 340–48; его же, Из истории этических учений, М., 1959, с. 73–75, 86, 160–61; Штаерман ?. ?., Мораль и религия угнетенных классов Римской империи, М., 1961, с. 87–92; Dugast., L'amitie antique d'apres les moeurs populaires et les theories des philosophes, P., 1894; G1eiсhen-Rиsswurm ?., Freundschaft, Stuttg., 1912; Оddone ?., L'amicizia, Milano, 1936; Philippe P., Le role de l'amitie dans la vie chretienne selon St. Thomas d'Aquin, Rome, 1938.
Л. Архангельский. Свердловск.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970.

ДРУЖБА
    ДРУЖБА — разновидность (наряду с товариществом и любовью) избирательно-личностных отношений между людьми, характеризующихся взаимным признанием, доверительностью, доброжелательностью, заботой. Исторически дружба рождается из институтов позднеродового общества (соответствующее греч. слово ?????, ?. е. дружбапривязанность, расположение, соединение, этимологически связано со словом ?????— племя) —родства, своячества, т. е. отношений между близкими, живущими в одном доме, и побратимства, т. е. отношений между сверстниками, совместно проходившими цикл инициации и сохранявшими на всю жизнь узы солидарности. Как и родственность, побратимство не было предметом самостоятельного выбора, но определялось групповой и возрастной принадлежностью. У Гомера “друзья” — это и те, кто живут в одном доме, кто связан общим делом (будь то война или путешествие). С ослаблением родовых, территориальных и функциональных уз отношения побратимства и аналогичные им (“кровного”, “названого”, “крестового” братства) начинают наполняться индивидуальным содержанием, становятся более личными и добровольными.
    Раннефилософские представления о дружбе фактически охватывают всякие отношения привязанности, не опосредствованные родством, соседством или социальной организацией: шире, всякие позитивные добровольно устанавливаемые отношения. Дружба—это и союз, рожденный по политическим соображениям, и отношения, возникающие из соображений взаимной пользы, это и содержание родственных, соседских и т. п. отношений, которое обретается в них помимо их статусного или функционального наполнения. При этом дружба оказывается предметом внимания философов, озабоченных кризисом и распадом традиционных (архаических) уз и стремящихся понять, что, помимо ритуала, соглашения и расчета, может быть основой глубоких и прочных отношений между людьми. (Понимание дружбы как отношения, существенно отличного от чувственной любви или товарищества, исторически складывается относительно поздно.) Встречающиеся в различные эпохи и у различных народов эмпирически фиксируемые образы (образцы) и формы дружбы, как правило, соответствуют названным тенденциям в историческом становлении этого социокультурного феномена; под дружбой могут пониматься отношения, а) основанные на традиционных и институционализированных связях, б) устанавливаемые в силу соучастия в общем деле или общности интересов, имеющих внешне-предметизированное выражение (что в более позднюю эпоху получит название товарищества), в) заключающиеся в личной близости как таковой, бескорыстной взаимной привязанности, духовном единении.
    Пифагор словом “дружба” обозначил принцип единения в мире всех со всеми (это было обобщено Эмпедоклом до положения о том, что Любовь—????? ?вляется, наряду с Ненавистью, универсальным законом Космоса), Наиболее ценными разновидностями дружбы Пифагор считал дружбу с родителями, вообще со старшими, а также с благодетелями, т. е. с теми, с кем в силу их статуса равенство никак невозможно. Т. о., дружба трактовалась не только как добровольные, но и как “надстатусные” отношения. Как таковая дружба со времен ранней античности символизировала возвышенные человеческие отношения и рассматривалась как воплощение подлинной добродетельности и мудрости. Именно такое понимание дружбы было развито Аристотелем, которому принадлежит наиболее фундаментальная и развернутая в древнегреческой философии концепция дружбы. В его рассуждениях с очевидностью выявляются такие разновидности отношений, которые можно обозначить как широкое и узкое истолкование дружбы. При широком под это понятие подпадают самые разные отношения; при узком—дружба рассматривается в ее совершенном воплощении, и сущностное ее содержание предполагает особенные—добродетельные и нравственно-прекрасные—отношения. Дружба в этом смысле слова является по сути дела именно таким отношением, в котором человек последовательно и до конца проявляет себя как добродетельный. Среди прочих характеристик наиболее важной, по Аристотелю, является та, что в дружбе человек желает другому блага ради него самого (EN, 1155b, 33), старается по мере сил, не думая о себе, содействовать этому благу (Reth, 1380b, 35) и к другу “относится, как к самому себе” (EN, 1166а, 32). Очевидно, что и по содержанию, и даже по форме аристотелевская “формула” дружбы весьма близка заповеди любви, однако дружеское расположение считается распространенным только на реально и потенциально близких (см. Милосердие).
    В стоицизме дружба концептуализируется как форма отношений, покоящихся на свободе воли и добродетели: сказать о ком-то, чтоони друзья, значит, по Эпиктету, указать на то, чтоони — честные и справедливые, что они полагают себя в свободе воли. Дружба “там, где честность, совесть, где преданность прекрасному” (Diss, 11,22,30). Цицерон, в отличие от Аристотеля и стоиков, стремился к анализу дружбы не как идеального союза, свойственного мудрецам, а как реального отношения, возможного, однако, только среди людей честных и доблестных (De amie., VI, 20). Вместе с тем, подобно Аристотелю, Цицерон описывает дружбу как совершенное и нравственно-прекрасное отношение, которое основывается на согласии и взаимной благожелательности, и по существу воспроизводит положение Аристотеля о том, что к другу следует относится, как к самому себе (любовно, бескорыстно и безусловно), так что истинный друг—это как бы второе Я. Такое же понимание дружбы было развито в моралистике позднего Возрождения (М. Монтень).
    В новоевропейской моральной философии проблематика дружбы отступает на задний план в связи с тем, что опыт межчеловеческих отношений, который рационализировался и обобщался в терминах дружбы, получает иное, более широкое и абстрактное концептуальное выражение — в понятии морали. В то же время происходит более углубленное осмысление дружбы в ряду близких ей межчеловеческих личностно значимых и интимных отношений. У романтиков складывается идеал юношеской страстной и беззаветной дружбы. В 20 в. дружба становится предметом специального анализа психологии.
    Лит.: Альберони Ф. Дружба и любовь. М., 1991; Кон И. С. Дружба: Этико-психологический очерк. М., 1987; Льюис К. С. Любовь (IV Дружба].—В кн.: Он же. Любовь, страдание, надежда: Притчи, трактаты. М., 1992, с. 230—242; fbucault M. Friendship as a Way of fife.—Idem. Ethica: Subjectivity and Truth. N. Y., 1997, p. 135-141.
    P. Г. Апресян

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001.

Синонимы:

амикошонство, благоприязнь, близкие отношения, братание, братанщина, брательщина, братство, дружеские отношения, дружество, единство, корешкование, короткие отношения, куначество, перводружье, побратимство, приязнь, приятельские отношения, приятельство, слам, смык, смычка, согласие, содружество, товарищеские отношения, товарищество, филиа, хлеб-соль

Антонимы:

вражда