ПРОТОИНДИЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ

ПРОТОИНДИЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ мифологические представления древнего населения Северо-Западной Индии, создателей т. н. хараппской культуры, представляющей городскую цивилизацию долины Инда (3-2-е тыс. до н. э.), тесно связанную с древними культурами Белуджистана и Синда. Сведения о П. м. получены на основании анализа найденных в долине Инда (Мохенджо-Даро, Хараппа и др.) культовых сооружений и различных объектов культового характера (терракотовые статуэтки, символические сооружения из камня, амулеты, изображения на печатях, табличках с протоиндийскими надписями и др.). Сравнение этих объектов с типологически сходными явлениями, отмеченными в том же ареале (или по соседству) в более позднее время, позволяет не только дать интерпретацию некоторых мифологических представлений хараппской культуры, но и показать весьма значительную устойчивость ряда существенных ритуально-мифологических моделей и схем. Прежде всего это относится к разным аспектам культа плодородия. Среди статуэток, находимых при раскопках памятников хараппской культуры, особенно многочисленны стандартные женские фигурки из глины, видимо, изображающие великую богиню-мать, культ которой, как и соответствующие изображения, до сих пор относится к числу наиболее распространённых и интимных обычаев в индийской деревне. Мужской аспект плодородия связан с встречающимся на печатях изображением рогатого и трёхликого божества, восседающего на троне или на земле в ритуальной позе (с поджатыми ногами); между рогами - вырастающая из головы ветвь с цветами; вокруг животные - олени или антилопы, носорог, слон, буйвол, тигр. По своему типу это изображение наиболее близко образу Шивы-Пашупати, господина зверей. Впрочем, иногда и женские изображения снабжены рогами и связаны с растительными мотивами. Такова сцена на одной из табличек из Мохенджо-Даро: богиня с рогами находится в разветвлении священного фигового дерева, перед ней в позе почитания рогатый адорант также, видимо, божественного происхождения; у него между рогами ветвь с цветами и листьями; позади него - козёл с человеческим лицом; под этой сценой - семь фигур, вероятно, богинь с длинными косами и ветвью на голове; по-видимому, они относятся к нижнему миру; в частности, их сравнивали с богиней оспы Ситалой и её шестью сестрами; сама же рогатая богиня сопоставлялась с Лакшми. В контексте мотивов, связанных с плодородием, находят своё место многочисленные фаллические символы из камня конусообразной формы [ср. поклонение линге (обливание её водой, умащивание маслом, обращение к ней, в частности женщин) в культе Шивы в Индии вплоть до последнего времени (секта лингаитов)]; ср. изображение на печати трёхликого персонажа в итифаллическом состоянии. Этим символам, видимо, соответствуют женские символы (йони) в виде каменных колец. В связи с символами этих двух родов выдвигалось мнение о том, что сочетание их отражено в архаичных колоннах, в основании своём выходящих из каменного кольца. В протоиндийской цивилизации засвидетельствованы также игры типа шахмат или шашек, в которых употреблялись фишки фаллической формы (известно немало типологических параллелей, где разные стороны в играх такого рода обозначаются как «мужская» и «женская» и фигуры уподобляются соответствующим символам, ср. кетские «шахматы»). Особый мифологический мотив - животные у дерева или женщина у дерева - отмечен на ряде протоиндийских печатей. Весьма характерно, что из деревьев изображаются только два вида - ашваттха и пиппала, которые позже (в ведийской и индуистской традициях) выступают как образ мирового дерева (см. Древо мировое). Ср., например, изображение богини в дереве, бога на троне, буйвола и тигрицы, которое, как и ряд других сцен, справедливо рассматривается как своего рода конспект мифа. Не менее характерны случаи мультипликации ашваттхи. Ср. женский персонаж между двумя стволами ашваттхи или ашваттху с четырьмя ветвями, около которой две держащиеся за неё фигуры. Особенно многочисленны на печатях и таблицах изображения животных - тура, быка, буйвола, носорога, слона, тигра, гавиала с рыбой, антилопы, козла, змей (при этом почти полностью отсутствуют изображения льва; даже в протоиндийском изображении, соответствующем по типу известному образу Гильгамеша, держащего двух львов справа и слева от себя, львы заменены тиграми). Нередки изображения фантастических гибридных животных - антропотризавра (бык с лицом человека, хоботом слона, хвостом тигра), тура - трикефала (верхняя голова - антилопы, нижняя - быка), носорога - трикефала эктозавра (звездообразная фигура с головами разных животных). В ряде случаев изображаются животные, следующие друг за другом (политерионы). Есть основания полагать, что некоторые протоиндийские изображения животных предвосхищают более поздний мотив вахан и докапал, воплощённых в животных (можно говорить и о протоиндийских соответствиях более поздней системе образов зодиака). Несомненно, с идеей плодородия были связаны и символы, встречающиеся в протоиндийских табличках [свастика, трилистник, нечто напоминающее древнеегипетский «джед», колесо с шестью спицами, видимо, как образ солнца (ср. шестилучевую фигуру с головой тура, сопоставленную Э. Маккеем с солнцем)]. Исследователи указывали на ряд протоиндийских параллелей (а, возможно, и источников) к индуистским мифам, связанным с Шивой и его жёнами, Вишну (ср. аватару Вишну-вепря в связи с космогоническим мифом), Скандой, с обращением к астрономическому и календарному коду. Стоит обратить внимание на то, что протоиндийский мифологический материал апеллирует прежде всего к индуистскому (шиваизм, вишнуизм) комплексу, а не к более близкому по времени ведийскому, а также на нередкие факты обнаружения ближайших параллелей не в Северной Индии, а на дравидском юге. Эти особенности существенны с точки зрения исторических связей протоиндийской мифологии, которая всё чаще объясняется как протодравидская. Вместе с тем уже первыми исследователями культуры древней долины Инда отмечены разительные параллели и, видимо, прямые заимствования из культуры шумерского круга (ср. хотя бы протоиндийскую параллель к образам Гильгамеша и Энкиду).
Рассмотрение некоторых важнейших тем и образов протоиндийской мифологии существенно в силу того обстоятельства, что в комплексе индуистской мифологии обнаруживается немало отражений и продолжений мифологических, религиозных и ритуальных идей, впервые отмеченных на территории Индии в памятниках именно протоиндийской цивилизации и продолжающихся вплоть до низовой «деревенской» мифологии современной Индии.
Лит.: Волчок Б. Я„ Изображения на объектах с протоиндийскими надписями, в сб.: Предварительное сообщение об исследовании протоиндийских текстов, М,, 1965; её же, К интерпретации некоторых протоиндийских изображений, в сб.: Сообщение об исследовании протоиндийских текстов. Proto-Indica. 1970, М., 1970; её же, Протоиндийские божества, там же, т. 2, М., 1972; её же, Протоиндийские параллели к мифу о Сканде, там же; Бонгард-Левин Г. М„ Ильин Г. Ф., Древняя Индия, М., 1969; Wheeler М., Five thousand years of Pakistan. An archaeological outline, L., 1950; его же, Indus civilization, Carnb., 1953; его же, Civilizations of the Indus Valley and beyond, L., 1966.
В. Н. Топоров.

(Источник: «Мифы народов мира».)
Протоиндийская мифология         Хараппские печати, амулеты и другие предметы с пока еще окончательно не прочитанными надписями и изображениями — самый красноречивый тип памятников древнейшей цивилизации Индии, характеризующий, помимо хозяйственной, и духовную жизнь древних ее обитателей, их религиозно-мифологический мир и искусство (Альбедиль, 1991, 75 — 112; Gordon, 1958, 68 и сл.). Герои хараппских изображений — мифологические персонажи в сценах почитания и умилостивления Печати, подобно словесному повествованию, раскрывают представления хараппанцев о мифологическом пространстве и времени и в основе своей сходны с теми, какие существовали и у других народов древности. Пространство ориентировалось по сторонам света и по вертикалям — «верхнему» и «нижнему» мирам. Одна из печатей — как бы изображение мирового дерева со стволом из сплетения бамбука. От нижней части ствола отходят две симметрично расположенные мощные шеи с бычьими головами, образующие подобие ветвей. Каждая состоит из прямых тонких ветвей кроны и завершается древесным листом (всего листьев — девять). Таким образом, мировое дерево мыслилось как первоначало животного и растительного миров. Число листьев — скорее всего, число месяцев или лет. Другой вариант аналогичного осмысления пространства и времени — прямоугольная печать, в центре которой — божество с бычьей головой и туловищем человека; слева от него — фигуры тигра и слона, справа — быка и фантастического зверя, рогатого тигра. Симметричное расположение фигур и само их число, возможно, указывают на то, что перед нами изображение календарного мифа: каждое из животных олицетворяет один из сезонов года. Между тигром и львом схематически изображена человеческая фигурка, обозначающая осенний месяц и дату праздника, зафиксированного печатью.
        Одно из наиболее часто встречающихся на хараппских печатях существ — единорог. Античная греко-римская традиция видела в нем реального зверя, как правило, связывая его изображение с Индией. В позднейшей индийской мифологии великий бог Вишну в образе кабана или единорога спасает первочеловека во время потопа, привязывая его ковчег к своему рогу. Среди других фантастических животных обращает на себя внимание тур с тремя головами, бык с выросшей на спине сразу за шеей еще одной головой; звери, состоящие из частей быка, слона, змеи и тигра. За всеми этими химерами хараппского мира, без сомнения, скрываются повествования об их происхождении, мифы, содержание которых мы вряд ли когда-нибудь узнаем.
        Многочисленные глиняные женские фигурки, обнаруженные в ареале хараппской цивилизации, служат свидетельством широчайшего распространения у аборигенов культа богини-матери (Gonda, 1985 b, 32 и сл.). Не исключено, что это древнейшие следы культа богини, известной в индуистской традиции как Дурга, Ума, Паравати.
        Боги имели у хараппанцев человеческий облик, но с обязательным присутствием какого-либо признака животного, чаще всего, это рога. Такова, например, богиня с лунообразными рогами, объятая ветвями дерева. Рога и у человека, застывшего в позе преклонения перед этой «дриадой», — видимо, жреца.
        К хараппскому богу-быку (и его супруге корове) восходят известные нам из индийского эпоса мифы о Нандине, быке бога Шивы, о «корове желаний», разметавшей вражеское войско, о схватке предводителя войска богов Сканды с духом буйвола, о боге Валине, убивающем буйвола, и многие другие. Таким образом, распространение культа быка-коровы в Индии не всегда связано с появлением на ее территории индоевропейских пришельцев, скотоводов арьев, как можно было предположить до раскопок городов харапиской цивилизации. Подобного рода обожествление, засвидетельствованное впервые в изображениях бизонов на стенах палеолитических пещер, было характерно для многих народов Евразии.
        Археологией доказано, что города долины Инда были внезапно оставлены их обитателями. На этих местах больше никто не селился, что, пожалуй, способствовало их удивительной сохранности. Но в чем же причина столь внезапного поспешного бегства из благоустроенных городских центров? Чье-то неожиданное вторжение? Катастрофическое изменение природных условий (наводнения, засоление почвы)? Эпидемии? Какие-либо особенности внутреннего развития харанпского общества? Или сочетание всех этих или каких-либо иных факторов? И можно ли надеяться на однозначный ответ? Ведь даже при массе литературных памятников, современных падению античной цивилизации, нет удовлетворяющего всех ответа на аналогичный випрос.
(Источник: «Мифы древности: Индия. Научно-художественная энциклопедия.» Немировский А.И., М:., Лабиринт, 2001.)