Один ученый муж рассказывал:
"Когда у меня собирались друзья и я сеял в сердцах слушавших меня семена доброты, всегда на этих собраниях обслуживал нас старый слуга, аккуратно и вовремя исполнявший свои обязанности. И каждый раз он начинал вздыхать и плакать - и слезы эти были бесконечны.
Однажды я позвал его в укромное место и спросил у него причину этого. Он ответил так:
- Я когда-то занимался торговлей рабами и рабынями и этим зарабатывал себе на жизнь. Как-то я купил маленького невольника за триста динаров:
Уста, как сахар! Лик - луна, све-кающая свысока,-
И сахар не отмыть пока кормилице от молока!
Я много трудился, воспитывая и обучая его искусству похищения сердец и утешения их. Когда лицо его озарилось желанием любви, его, как Юсуфа, я отвел на базар и стал покупателям восхвалять его облик и поведение. Вдруг я увидел стройного воина на коне, сидевшего в седле словно кумир, который, подъехав к нам, краешком глаза рассматривал моего невольника. Он спрыгнул с коня, подошел к невольнику и спросил:
- Как тебя звать, откуда ты родом, каким искусством владеешь и что умеешь делать?
Затем повернулся ко мне и спросил о цене невольника.
Я сказал:
- Хотя его красота блестит, как новенький динар, все же его цена тысяча полновесных динаров высшей пробы.
Он ничего не ответил и незаметно для присутствующих протянул руку к руке невольника и что-то вложил в нее. После того как всадник ускакал, я узнал, что это было сто динаров высшей пробы.
На второй и третий дни он поступил так же, и сумма, данная им невольнику, достигла трехсот динаров. "Он сполна заплатил цену невольника,- сказал я сам себе,- не иначе, как его влечет к этому невольнику, но дать столько, сколько я сказал, не может". Когда он уезжал, я поспешил за ним так, чтобы он не заметил меня, и узнал, где он живет. С наступлением вечера я поднялся, нарядил того невольника в нежные, красивые одежды, обрызгал душистыми благовониями и пошел к дому того юноши.
Я постучал в дверь, он сам открыл ее и вышел. Он был поражен, увидев нас, и воскликнул:
- Воистину, мы принадлежим Богу и к Нему возвращаемся.- Затем спросил: - Что вас привело сюда и кто вам указал путь?
Я сказал:
- Несколько царевичей хотели купить этого невольника, но мы не договорились о цене. Я испугался, что могут похитить его ночью, и потому хочу оставить его у тебя, чтобы он эту ночь спокойно проспал под твоим покровительством.
- Войди и ты в мой дом,- промолвил юноша,- и оставайся с ним.
- Я не могу остаться здесь, у меня есть срочные дела,- ответил я и оставил ему невольника.
Возвратившись домой и закрыв дверь, я сел на постель и стал думать о том, как пройдет у них сегодняшняя ночь и чем закончится их встреча. Вдруг я услышал звук открывающейся двери, а вслед за ним на пороге появился мой невольник, плачущий и дрожащий.
- Что с тобой случилось, что произошло при беседе с тем юношей, что ты вернулся в таком состоянии?- спросил я.
- Тот юноша умер и отдал душу любимому Богу,- ответил невольник.
- Господи, помилуй меня, - воскликнул я, - как это произошло?
- Когда ты ушел,- начал рассказывать раб,- он завел меня во внутренние покои и принес для меня различные яства. Когда я поел и помыл руки, он постелил для меня постель, умастил меня мускусом, обрызгал розовой водой и уложил спать. Затем присел у моего изголовья, притронулся пальцами к моей щеке и сказал:
- О Господи, как он прекрасен, как мил и привлекателен и как противно то, чего я желаю, и в стремлении к этому страдает моя душа, хотя возмездие Всевышнего за это сильнее всего, и человек, охваченный этой страстью, несчастнее всех.
Затем воскликнул:
- Воистину, к Нему мы возвращаемся.
И еще раз притронулся к моей щеке и проговорил:
- Клянусь, он настолько прекрасен, что будит столько надежд, упований. Но целомудрие и чистота более прекрасны, а воздаяние, обещанное за них, более полно.
После этих слов он упал. Я стал его трясти, но он был уже мертв и ступил на путь вечной жизни.
- Я плачу, когда вспоминаю того юношу,- сказал старик.- Никогда я не забуду его чистоты, добродетельности, мягкости характера, ясности ума и нежности, никогда не померкнут перед моим взором красота его качеств и совершенство его достоинств. Пока я жив, я буду идти этой же дорогой, когда придет время умирать, мне хотелось бы умереть так, как он.
Если уйдет он, кто был благостней целой Вселенной,-
Горестней целой Вселенной
я горько заплачу... Сердце из глаз моих
в прах точит кровавые слезы:
Так, собираясь в могилу и сам,-
только заплачу!