Георгий Почепцов. Как в нашу дверь постучали... фейки

Давайте посмотрим, как фейк постучался в нашу дверь, и как постепенно мир стал двигаться в сторону империи фейков.

Сначала человечество жило в империях, где правили царственные особы, потом с помощью революций, а иногда и без них императоры и цари исчезают, их заменяет стремление человечества к истине, и уже наука становится такой царицей человечества. В нашем столетии мы внезапно заторопились в условную империю, где правят фейки. Это тот же мир, в котором прижились до этого астрологи, маги и целительницы.

Вся предыдущая эпоха развития человечества прошла под флагом поиска истины. На это работали век Просвещения, французские энциклопедисты, создание рациональной и объективной науки и образования. Очень важную роль сыграло книгопечатание, создав возможность для объективной оценки научных сочинений сторонними глазами. Однотипно газеты с их регулярным освещением событий постепенно убрали из обсуждений несуществующих зверей с людскими головами и невероятные события, которыми в прошлом были полны повествования путешественников, бывшими единственным источником рассказов об окружающем мире.

На авансцену истории тогда вышел новый рациональный мир со своими законами проверки достоверности в науке и журналистике. Книги и газеты оказались важным инструментарием удержания этой объективности. Радио и телевидение просто повторили ту же модель, которая в самом примитивном виде может быть сформулирована как максима «не ври».

Ее могла только нарушать государственная пропаганда, которая в жесткой форме проявлялась в тоталитарных государствах, а в мягкой присутствует в любой даже самой демократической стране. К примеру, избиратели Рузвельта не знали, что он передвигается в коляске, а ЦРУ продвигало выставки американского абстрактного искусства в мире, считая, что так они манифестируют свободу и демократию своей страны.

Сегодня момент истины сменил момент фейка как отклоняющегося от правды сообщения, получающего самое широкое распространение, как правило, вообще вне традиционной системы СМИ. Особенно болезненно роль фейка проявилась в ситуации, когда фейками занялось государство при вмешательстве в чужие выборы и референдумы. Назовем этот феномен индустриальным фейком, поскольку никакие возможности индивидов не сравнятся с государственными. Одним из активных игроков на этом поле стала Россия.

В роли силы, которая привела к массовости фейка, тоже стала техника, как и книгопечатание сделало это в прошлые эпохи. Интернет и социальные платформы с благородной целью дать голос всем создали феномен индустрии новостей, из которой был изъят контролирующий элемент.

Все и всегда боролись против этого контроля, который реализовывался не только в редакторе или журналистском кодексе чести, не позволявшем врать, но и в цензуре государственного уровня или самоцензуре журналиста, которому приходится приводить свои мысли в соответствие с требованиями редакционной политики, а она сегодня не только должна следить за мнением госчиновников, но и владельцев СМИ.

Фейк, как и в свое время слух, выстроен так, чтобы удовлетворять интересам и ожиданиям читателя, поскольку только в этом случае он получит распространение. Не будет распространяться и то, в чем нет оттенка новизны, ведь фейк — это новость.

Фейк также живет в менее контролируемых средах, как, собственно говоря, было в советское время со слухами и анекдотами. Они также хорошо распространялись в устной среде, за которой не так легко было уследить властям, аналогом которой сегодня и являются соцсети.

Один из первых специалистов по информационным войнам М.Либики в своей последней книге «Завоевание в киберпространстве» выделил два типа структур по их отношению к информационным интервенциям: «замок» и «базар». Уже по этим названиям понятно, что «базар» не боится интервенций, разрешая и переваривая все, что туда попадает, а вот «замок» всеми силами защищается от проникновения чужого.

Исходя из этого подхода, можно увидеть еще одну черту фейков. Они подают себя, хотя и обманным путем, в качестве сообщений от своих друзей и знакомых, тем самым проникая туда, куда доступ для чужих тем или иным способом ограничен. Кстати, можно вспомнить одно из решений советского человека: раз запрещают, значит, это правда.

Российские информационные интервенции сегодня видят не только в президентских выборах в Америке, но и в британском голосовании за Брексит, в каталонском референдуме, во вмешательстве в выборы в ряде европейских стран.

Эта модель расшатывания ситуации, внесения в умы призрака надвигающегося хаоса оказалась очень выгодной для прихода правых сил. Правый избиратель в таких ситуациях группируется вокруг своего лидера, а страх в него вносится с помощью соцсетей.

Сегодняшние соцсети позволяют осуществлять личностную доставку своих сообщений тем пользователям, например Фейсбука, которые будут наиболее восприимчивы к ним. По лайкам в Фейсбуке можно многое узнать о человеке: его политические взгляды, его сексуальную ориентацию, даже то, не были ли разведены его родители в прошлом. Кстати, пользование этим инструментарием принесло победу и Трампу. У него даже планировались поездки на выступления, например по тому, сколько лайков на статью по иммиграции собирал конкретный округ. Если в округе много лайков, кандидат в президенты ехал туда.

Фейк не страшен, пока его не запускают в оборот системно и индустриально. Тогда из одинокого ручейка он может превратиться в могучую информационную реку, сметающую на своем пути любые политические фигуры и даже целые режимы.

У каждого такого индустриального фейка, что очень важно, есть не только конкретный автор, скрывающийся за ширмой других имен, но и конкретный тип адресата, под который писался этот фейк. Этот тип адресата вычислен с помощью современных алгоритмов, таким же образом вычислено и поведение, которое должно последовать за подобным фейком. Причем если предсказать поведение одного человека ученым еще не под силу, то предсказать поведение масс они уже могут.

Россия попыталась вмешиваться в выборы по понятным причинам. При этом она имела не только политические цели, это определенного рода эксперимент по дистанционному влиянию на чужие страны. Нельзя сказать, что эксперимент удался, поскольку влияние не оказалось столь значительным, чтобы изменить результаты выборов. Но эксперимент показал, что это в принципе возможно.

Газета Washington Post разделила российские интервенции в выборы на два этапа. Первый (с 1991-го по
2014-й) касался только постсоветских стран. Второй (с 2014-го по сегодняшний) затрагивает теперь и западные демократии. Кстати, первый опыт серьезного вмешательства во внутреннюю политику, вообще без выборов, был в
2007 г. в Эстонии с известным переносом Бронзового солдата. Он тоже был инициирован из киберпространства атаками на сайты госучреждений.

Сегодня Интернет и соцсети резко увеличили силу такого воздействия. Теперь уже не только сайты госучреждений подвергаются атакам, а массовое сознание всей страны. Как новогодние «Огоньки» советского времени приносили населению эйфорию радости, так сегодняшние атаки через соцсети могут принести страх, неуверенность в будущем и в конечном счете хаос.

Это всемирная тенденция, поскольку команды троллей есть не только в Санкт-Петербурге. Все пытаются поставить соцсети себе на службу. В Китае пользователь получает 50 центов за размещение в сети проправительственного поста. Израильские военные активно защищают себя за рубежом в подобных социальных дискуссиях, как и США, солдаты которых могут писать в чужих соцмедиа с помощью программного обеспечения, позволяющего размещать посты под восемью никами. Единственно, что США имеют запрет на подобную работу внутри своей страны. Украинские блогеры и политологи также активно поддерживают конкретные политические силы, работая на них и в то же время создавая впечатление своей объективности и незаангажированности.

И даже фейки не так страшны, как техническая система, которая их тиражирует. Соцмедиа дали голос миллионам, но одновременно они же забрали у них внимание, поскольку социально-технические платформы настолько сильно ими управляют, что ни у кого нет возможности бросить свою зависимость от постоянной подключенности к сети, потому как именно задача захвата внимания была поставлена и решена дизайнерами новых медиа.

В интервью американскому журналу Wired Тристан Хэррис, изучающий будущее, которое несет техническое развитие человечества, говорит: «Технологии управляют тем, о чем ежедневно думают и чему верят два миллиарда людей. Это, вероятно, самый большой источник влияния на мысли двух миллиардов людей из тех, которые были придуманы. Религии и правительства не имеют так много влияния на ежедневные мысли людей. Но у нас есть технологические компании, система которых, честно говоря, даже не контролируется ими, с их новостями, рекомендованными видео и всем тем, что они готовы выставить перед вами, в результате чего управляют тем, что люди делают со своим временем, и на что они смотрят».

Сегодня интернет-зависимость закрыла людей от реального мира, а если добавить сюда телесериалы и видеоигры, то окажется, что мир исчез вовсе. Поэтому возможны и фейки, которые становятся реальностью для людей, потерявших связь с реальностью. Это всегда выглядит как соревнование спортсмена-профессионала с любителем, где профессионал создает фейки, а любитель на них реагирует. Результат такой схватки понятен.

Как правило, здание фейковой действительности вскоре разрушается, поскольку реальность оказывается сильнее. Но распознавание фейка постфактум не имеет значения, потому что выборы или референдум уже состоялись. Фейк, как и мавр, сделав свое дело, может уходить...