Импровизация по заданному сценарию

Слова взрослого человека могут оказать влияние на жизнь человека подрастающего, задать ему некоторый жизненный сценарий. Не только слова родителей, но и обращения, внушения посторонних людей, которые стали значимыми для ребенка на определенном этапе жизни в силу сложившихся обстоятельств, могут повлиять на выработку им определенной стратегии в жизни.

Что такое жизненные сценарии?

Сценарий… Что означает это слово? Слово «сценарий» произошло от итальянского scenario, от лат. scaena – сцена. Это изложение сюжетной схемы, по которой разворачивается действие в театре импровизационного типа. Сценарий определяет основной порядок действия, ключевые моменты развития интриги и т.п. Непосредственный текст импровизационного представления создается самими актерами в процессе спектакля или репетиций; при этом жестко не фиксируется, а варьируется в зависимости от реакций и отклика зрителей.

Можно сказать, что мы живем по сценариям, в которых определен порядок поведения, но определен не жестко, мы реагируем на изменяющиеся условия, реакции других людей. Можем ли мы сами писать эти сценарии или бессознательно следуем чьим-то авторитетным словам, выполняем программу, написанную для нас значимыми людьми?

На наше поведение могут оказать большое влияние слова близких людей, особенно родителей.

На наше поведение могут оказать большое влияние слова близких людей, особенно родителей. Но важно отметить, что не любые слова становятся сценарными предписаниями, а те, которые сказаны в ситуации особого эмоционального напряжения, когда ребенок особенно чувствителен и внушаем. В поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души» мы встречаемся с родительским предписанием, наставлением, которое и становится жизненным сценарием героя: При расставании (юного Павлуши Чичикова с отцом. – Ред.) слез не было пролито из родительских глаз; дана была полтина меди на расход и лакомства и, что гораздо важнее, умное наставление: «Смотри же, Павлуша, учись, не дури и не повесничай, а больше всего угождай учителям и начальникам. Коли будешь угождать начальнику, то, хоть и в науке не успеешь и таланту Бог не дал, все пойдешь в ход и всех опередишь. С товарищами не водись, они тебя добру не научат; а если уж пошло на то, так водись с теми, которые побогаче, чтобы при случае могли быть тебе полезными. Не угощай и не потчевай никого, а веди себя лучше так, чтобы тебя угощали, а больше всего береги и копи копейку; эта вещь надежнее всего на свете… Все сделаешь и все прошибешь на свете копейкой». Давши такое наставление, отец расстался с сыном… и с тех пор его больше не видел, но слова и наставления заронились глубоко ему в душу.

В повести Дины Рубиной «На Верхней Масловке» описывается история молодого человека, поступки которого во многом были определены словами сотрудницы детской библиотеки: Помимо скверного характера было еще кое-что, некоторое неудобство, оставленное ему светлой страдалицей Серафимой Ильиничной. А именно: подслеповатый, упорный ее взгляд, и тихое: «Петечка, надо быть честным мальчиком». Дворовым был, не присмотренным, сыном телефонистки, что вечно в две смены, а придет домой – валится как подкошенная, и главная мечта жизни – отоспаться. Детская память легкая, многое затушевывается – жидкий чай в закутке библиотеки, твердый пряник с размоченным в чашке уголком, выбранные ею книжки, настойчиво и тихо формировавшие его ум, рассказы о лагерях, где она провела семнадцать лет, – многое забылось. Но вот это – «Надо быть честным мальчиком, Петечка» – въелось родимым пятном. Таскал с собой повсюду, как узелок с бедным скарбом, стеснялся и прятал: «Петечка, надо быть честным мальчиком». Просто до банальности. Но несколько раз это останавливало на том краю, с которого другие ступали.

Будучи взрослыми уважаемыми людьми – родителями, учителями, руководителями, – мы можем неосознанно прописывать сценарии жизни нашим любимым и не очень любимым подопечным, повторяя им определенные высказывания-послания: «Ну что тебе, больше всех надо?», «Плохо тебе придется с таким характером!», «Ты еще не дорос обсуждать эти проблемы», «Опять у тебя ничего не получилось!».

И вот уже один ребенок перестает стремиться вперед, а другой всегда готов к худшему, а третий может всю жизнь считать себя не доросшим до чего-то. Так как круг взрослых постоянно время расширяется, то ребенок слышит разные послания в свой адрес, иногда противоречивые. Какой сценарий он выберет, что западет ему в душу, чьи слова окажут решающее значение? Будут ли это слова родителя или постороннего, но близкого по духу человека?

Конечно, первые предписания дети получают в семье, но затем они подвергаются воздействию со стороны других значимых людей, и прежде всего учителей, поэтому очень важно выяснить суть вопроса, озадачиться своей ролью в жизни подрастающих людей. Я как-то раз услышала, как завуч по воспитательной работе говорила назидательным тоном провинившемуся подростку: «Я могу сказать, что из тебя выйдет в жизни: сначала тебя поставят на учет в детскую комнату милиции, потом ты начнешь пить, а потом попадешь в тюрьму». Чем не страшный сценарий жизни? Надеюсь, что данный сценарий не сбылся, во-первых, потому что отношения между подростком и завучем больше располагали к развитию контрсценария, вопреки словам данного человека; во-вторых, этот подросток отличался самостоятельностью мышления, внушению поддавался плохо.

В любом случае нашей детской внушаемости противостоит наша самоопределяющаяся личность. Это в какой-то степени помогает нам снимать с себя ответственность в отношении выбранных сценариев жизни людьми, на которых мы оказывали влияние. В.Леви в своей книге «Нестандартный ребенок» обращает внимание на это противостояние внушения со стороны других и самости человека: Внушаемость – ворота души: открытость другому, способность верить. Столь очевидная и беспредельная детская внушаемость сохраняется и у взрослого, но претерпевает сложные изменения, переходит на новые уровни. И врачебное внушение, и гипноз возможны лишь потому, что в каждом всю жизнь продолжает жить, страдать и надеяться внушаемое дитя. Но внушаемостью человек только начинается. В нас заложено и изначальное ее отрицание – САМОСТЬ, природная самобытность. Развиваясь вместе с нами, внушаемость делается все более избирательной, начинает сама себя сдерживать, опровергать, начинает осознаваться и – если только развитие не останавливается – переходит в управляемую САМОвнушаемость. Только так возникает существо мыслящее и способное к самоусовершенствованию – существо творческое – человек духовный».

Вот небольшой отрывок из повести Павла Санаева «Похороните меня за плинтусом», который очень наглядно показывает возможность десятилетнего ребенка противостоять обидным словам, не впитывать их, не делать своим сценарием жизни. В детстве бабушка постоянно говорила мне, что я – идиот, больной, клинический кретин, хуже всех, что ничего у меня не получится, и будь я проклят… При этом сам я всегда знал, что я – самый умный, самый здоровый и дайте мне только шанс, я всем это покажу. Вокруг была словно защитная скорлупа, которую не пробивали никакие нападки. Я мог плакать от обиды, потом садился где-нибудь в углу, и внутренний голос тихо говорил: старик, расслабься, ты не кретин, не больной и вовсе не хуже всех… все наоборот!

Да, ребенок может противостоять настойчивым бессознательным предписаниям (бабушка зла не хотела, просто так воспитывала), но не каждый обладает такой эмоциональной и личностной устойчивостью, не у каждого рядом есть мудрые родители, такие, как Елена Санаева и Ролан Быков.

Жизненные позиции

А теперь важно подробно рассмотреть психологические механизмы возникновения сценариев жизни.

Что же такое важное закладывается в нас в детстве и программирует нашу судьбу? Ответ дает транзактный анализ (transaction – сделка, соглашение) – наука о человеческом поведении. Основателем этого научного направления является американский психиатр Эрик Берн.

Первые предписания дети получают в семье.

Э.Берн выдвинул интересную идею, связанную с возникновением у человека жизненных сценариев. По Э.Берну, уже в раннем детстве человек имеет представление о себе и об окружающих его людях. Варианты оценки самого себя и других людей получили название жизненные позиции.

Я плохой, ты хороший

Это самая распространенная позиция, потому что каждый ребенок под влиянием критики, запретов и наказаний со стороны родителей проходит стадию самосознания: «У меня что-то не в порядке. Я плохой». А о всемогущих родителях думает: «У них все в порядке. Они хорошие». Ребенок становится неуверенным в себе и, хотя в целом он доброжелателен, очень самокритичным. В школе эта позиция может поддерживаться, если ребенок часто испытывает чувство стыда и вины за собственную неуспешность. А достаточно часто эти чувства и еще чувство тревоги развиваются в школе как суррогат учебной мотивации. Становясь взрослым, этот человек стремится к любви и признанию, зависим от поддержки и одобрения окружающих. У него нет чувства собственной значимости: что бы он ни делал хорошего, все равно считает себя плохим.

Я плохой, ты плохой

Выход из первой позиции в позицию «Я плохой, но и ты тоже» формируется при спартанском воспитании (или отсутствии родителей), когда мало ласки и «поглаживаний» родителей. Впоследствии человек отвергает все знаки внимания, даже исходящие от чистого сердца, часто замкнут, не любит ни себя ни других, никому не доверяет. С ним сложно общаться, так как он видит в других только плохое. Если демонстрировать ему свои достоинства, злится и мстит за это унижение. Общение с таким учеником является сложным: слишком много недоверия надо преодолеть учителю, слишком сложно бывает уделить достаточно времени и сил этому ребенку, чтобы выявить, а главное поддерживать изо дня в день позитивные особенности его личности.

Важно осознавать, что такие люди склонны к уходу в другую реальность (религия, виртуальность) и к самоуничтожению: алкоголь, наркотики, конфликты, обжорство, самоубийства.

Я хороший, ты плохой

Если родители, которые поначалу воспринимались как благополучные, в течение долгого времени обращаются с ребенком грубо и жестоко, то он переключается на эту позицию, ища любви и признания, старается во всем быть первым, чтобы показать свое превосходство. Плохо, если при этом ребенок имеет средние способности. Тогда самоутверждаться он будет путем унижения окружающих: оценивать, осуждать, поучать, наставлять, задавать много унижающих вопросов. Этот человек смотрит на жизнь через черные очки, ему всегда плохо, он считает, что все вокруг виноваты, кроме него. А если так – то можно поступать с другими плохо. Часто проявляет свое превосходство через конфликты. Личность с такой жизненной позицией психологически неблагополучна.

Я хороший, ты хороший

Эта позиция принимается зрелой личностью на сознательном уровне, часто это происходит в подростковом возрасте, когда человек способен осознать и оценить свои поступки, поступки других людей. Однако данная позиция может развиваться и с детства, если ребенок растет в позитивной обстановке, родители показывают ему, что он хороший, и сами демонстрируют свою хорошесть. Такой человек уверен в себе, доброжелателен, спокоен, самокритичен, воспитан в любви, без оценок, обзываний и ярлыков. Его не унижали, а поощряли за хорошее поведение, подбадривали, поддерживали. Он привык не поддаваться эмоциям, а думать, анализировать, оценивать вероятность, просчитывать варианты. Он уважает себя и других людей, в общении занимает партнерскую позицию.

Нашей детской внушаемости противостоит наша самоопределяющаяся личность.

Таким образом, в процессе влияния значимых взрослых, социальных воздействий со   стороны общества и своего собственного выбора мы чаще или реже находимся в определенной жизненной позиции (я хороший+, ты плохой–; я плохой–, ты хороший+; я плохой–, ты плохой–; я хороший+, ты хороший+).