Георгий Сергацкий. Загадка женственности и природа женской сексуальности

(По материалам книги «Изнанка любви, или Опыт трепанации греха...»)

«Возможно поначалу она «будет
сопротивляться и говорить «негодник»,
но, даже сопротивляясь, она покажет,
что желает твоей победы.
(П. Овидий)

«Над загадкой женственности много мудрило голов всех времен» (О. Вейнингер) и рассматривать этот «темный неисследованный континент» (З. Фрейд) — природу женской сексуальности — следует в двух смыслах. Если секрет «магии сексуальной аттракции» (Е. Кащенко) или женской привлекательности — в спермотоксикозе зрителя, то желание женщины лечь под мужчину нормальному мужчине абсолютно непонятен. Особенно, если она ложится под другого. Как можно допускать, чтобы тебя е**и? Почему женщины «чрезвычайно редко чувствуют себя униженными и подавленными после полового акта» (Ю. Эвола)? «…Приятно ли женщине чувствовать себя побочным продуктом половых функций мужчины» (Ж.-Л. Энниг), быть «объектом непристойного использования» (Иоанн Павел II)? Почему, познав унижение похотью, она снова его хочет? Еще и возмутиться может: — «Он меня не хочет!»

Что значит не хочет? Современная характеристика от психологов — «преимущественно анальная мужская сексуальность» — определяет каким местом при совокуплении оперирует мужская фантазия, стремясь унизить предмет своей «любви». Ведь монстр, «похоть плоти» (Иоанн Павел II) с его «абсолютной аморальностью» (З. Фрейд) стремится унизить не столько тело, сколько личность жертвы. «Анальный, уретральный — это эротические формы ненависти» (Р. Столлер). Любовь (читай: эрекция, похоть) жива пока есть зуд от спермотоксикоза и в воображении есть чем и что унижать. Ибо «разницы между поведением мужа и поведением преступника — насильника» при совокуплении нет, и мужчины выбивают согласие женщины, руководствуясь только похотью.

«Любовь является прикрытием для насилия» (Р. Лейнг). «Чтобы завоевать мужчину, женщине достаточно разбудить самое дурное, что в нем есть» (О. Уайльд). Эрекции и оргазму просто неоткуда больше взяться как только из мыслей об осквернении и подавлении жертвы. Удовольствие от испражнения на другого, а значит и «любовь», тем сильнее, чем дальше человеку дозволено заходить за рамки дозволенного. Не зря ведь Б. Ерофеев предлагал измерять степень бабьего достоинства количеством мужчин, от чьих объятий они уклонились. Знает, что служит объектом грязного аппетита мужской промежности, знает, что будет осквернена анально-генитально! И все-таки кокетничает!

Ответ: «женщина — это глина, жаждущая обратиться в грязь» (В. Гюго). Сексуальный подтекст в отношениях с мужчинами воспринимается женщинами как нечто недружественное, но ее мазохизм сильнее страха и отвращения. «Сексуальность женщины тотальна. Пол пронизывает все ее существо» (О. Вейнингер). «Глубинная потребность быть во власти напористого эрегированного пениса» (Х. Дойч) согласована с природой: «мужской пенис задает женщине трепку», а «женщине нравится это насилие» (М. Бонапарт). «Чем больших успехов женщины добиваются в деле своего освобождения, тем несчастнее они становятся» (Б. Бардо). «Я теряюсь, когда мне не нужно сопротивляться» (Д. Харлоу). «Не напрасно генитальный аппарат остается связанным с клоакой такой близкой локализацией (у женщины он как бы даже у нее квартирует)[1]...» (Лу Андреас Саломе). При этом, в зависимости от вариантов иннервации, «любит» она собой в различных модификациях: орально, анально, клиториально, вагинально, маткой, а то и всем своим существом. Такое впечатление, что «половые органы у нее разбросаны по всему организму» (Спид-инфо) и свербит у нее не только там. «Половое влечение мужчины — временами прорывающийся зуд, у женщины же — постоянное щекотание. Женщина — сама сексуальность» (О. Вейнингер). «Совестливого мужчину не раз приводила в смущение его неспособность к полной отдаче, к максимализму в любви, на который способна женщина» (Х. Ортега-и-Гассет). «Кстати, довольно долго считалось, что истерия — болезнь чисто женская, и происходит оттого, что матка (по-гречески “гистер”) блуждает по всему телу и закупоривает нужные жизненные каналы» (hochu.ua).

«Мужская любовь частична, она не захватывает всего существа. Женская любовь более целостна. Женщина делается одержимой. В этом смертельная опасность женской любви» (Н. Бердяев). Оргазм — апогей анально-генитального экскрементального апофеоза в адрес партнера, высший момент его унижения, а, значит, и высшего удовольствия для унижающего[2] и, как ни странно, для униженного. Ведь именно в этот момент уничтожения женщины как личности она чаще всего испытывает оргазм! Понять это невозможно. «Почему же он (творец) не выбрал для этой священной миссии, для самой благородной и самой возвышенной из человеческих функций, какой-нибудь другой орган, не столь гнусный и осквернённый?.. Можно подумать, что насмешливый и циничный творец как будто нарочно задался целью лишить человека возможности облагородить, украсить и идеализировать свою встречу с женщиной» (Г. Мопассан).

Цитируем женщину: «Желание мужчины — женщина, а желание женщины — желание мужчины» (Ж. де Сталь). «…Счастье женщины — он хочет» (Ф. Ницше). До изящного и мало кому понятного Лакана остался один шаг: «Фаллос — это женщина, а женщина — это фаллос!». Эрегированный член — вот и вся разгадка. «Сегодня... все, что оказывает на нас в англоязычном мире столь же загадочное, чарующее воздействие, как проявление эрекции, обозначается словом Cascination (очарование, прелесть)» (Д. Фридман). «Женщина видит себя в отражении мужского желания» (Э. Гидденс), когда между «телами развертывается настоящая пропасть, глубину которой составляют семнадцать сантиметров его члена» (Э. Элинек). «…Женщина видится в первую очередь как искусительница, как воплощение сексуальности, по старой поговорке «вся женщина — одна лишь матка» (Ж.-К. Болонь). «Что касается женской сексуальности, то Лакан после своих встреч с Батаем и чтением Мадам Эдварды рассматривал ее теоретически как нечто отвратительное, как черную дыру, как предмет, «оснащенный» крайней оральностью, как непознаваемую субстанцию: реальное, но устроенное иначе» (Э. Рудинеско).

Кокетство — философия женщины, дразнить — стратегия. Средство шантажа — «вертикальная улыбка между ног» (nn.ru), причем и спереди, и — необъяснимо, но с еще бОльшим эффектом — сзади. Цель — пробудить в свой адрес аппетит мужской промежности. И женщина, руководствуясь одной ей известной логикой, как правило, этого добивается. «...Казалось бы, женщины должны презирать мужчин за их обожание, вызванное только плотским желанием, но на деле все оказывается наоборот» (Ю. Эвола). «Судя по обложкам бесчисленных женских журналов, два предмета особенно интересуют женщин: 1) почему мужчины такие свиньи, 2) как привлечь мужчин» (Д. Барри).

«Будучи со значением — быть формой выражения защиты и враждебности — оно (чувство собственной порабощенности) может быть частью общей тенденции ощущать себя жертвой... и «имеет также и позитивное значение — признание собственной капитуляции» (К. Хорни). Образец гармонии - «пассивный мужчина, контролирующий ситуацию» и «решительная женщина, которая не в состоянии ничего изменить» (А. Дерябин). Именно стать ЖЕРТВОЙ собственного «ненасытного желания постоянно ощущать пенис внутри влагалища» (Ш. Лоранд) несмотря на унизительность «регулярного анального задействования» (Л. Андреас-Саломе) — не в этом ли, не в мужском ли члене разгадка женственности? «Не является ли тогда и сам вопрос Фрейда о причине желания женщины не о чем иным, как замаскированным вопросом о сути желания мужчины»? (С. Ушакин). Не потому ли женщина непознаваема, что ее душа–желание с ее стремлением раствориться в мазохизме находится в полной зависимости от не принадлежащего ей органа, не в ней? Может быть мы не там ищем?

Далеко не каждая женщина отдает себе отчет в том, что с ней обращаются как с предметом обихода мужской промежности. «Неосознаваемые запретные женские желания, роли и функции остаются загадкой для женщины» (О. Павлова). Но наличие в воображении диссонанса, как и в мужской активной сексуальности, нацеленной на снятие зуда, подавление и осквернение партнера, — обязательно: в грязь должен окунуться кто-то в ее глазах достаточно высокоранговый. Как емко сформулировала Э. Перель, «секс дело грязное, приберегите его для того, кого полюбите». Отсюда и парадокс: «женщина всегда ненавидит того, кто ее любит, и любит того, кто ненавидит ее» (М. Сервантес). Столь противоречивая логика продиктована порочной природой полового влечения. Происходящее в головах «любящих» можно описать одним предложением: поиметь можно только достоинства, ко всему остальному промежность равнодушна. Если кто-то скажет, что его «зацепило», это значит, что он такие достоинства нашел или вообразил. Пища гонимому зудом монстру похоти найдена, тут и до страсти недалеко. С другой стороны, если кто-то польстился на меня — женщину-унитаз, опустился тем самым до моего уровня, то он мне уже неинтересен: либо достоинства обесценились, либо — сколько можно иметь одно и то же! Поэтому ненавидящего ее она имеет своими отверстиями с бОльшим аппетитом, по формуле: «чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей» (А. Пушкин)».

Мужчина тоже с бОльшим удовольствием поимеет анально-генитально женщину, с которой он может максимально задействовать осквернительный потенциал. В противном случае оргазм может и не наступить. «В сексуальные цели мужчины входят компоненты извращенности, которые он не позволяет себе удовлетворить с уважаемой женщиной, и вполне развертывается в этом отношении только тогда, когда имеет дело с приниженным сексуальным объектом». «Мужчина любит женщину, которую не хочет, и хочет ту, которую не любит» (З. Фрейд). Коли «любит» мужчина промежностью, то любит, но, разумеется, не уважает он женщину, с которой можно делать все, что угодно. Офицер, которому в известном произведении Гашека денщик Швейк приводил женщин, давал ему за глупую женщину в три раза больше, чем за умную. В отношении уважаемой можно только хотеть, заходить далеко — заманчиво, но стыдно. Еще и вопросы начнет задавать! «Если женщина не делает качественный, глубокий минет, не приемлет анальный секс и не глотает сперму, она не выдерживает конкуренции с соперницами и часто надоедает мужчине, и он уходит к другой, третьей, пока не находит женщину, правильно понимающую свое природное предназначение — быть источником наслаждения для мужчины» (А. Аленин). Женщина тоже может сесть на лицо «любимого» и отомстить за надругательство над собой, но только в случае, если ее любят и позволят. В целом, ассортимент предпочтений обоих полов свидетельствует об одном: ядро сексуального удовольствия — возможность унижения предмета «любви» по максимуму. Поскольку половая любовь есть осквернение, то как можно уважать человека, на которого у тебя эрекция! Его можно только любить… унижать сексуально. Разница между любимой(-ым) и не любимой(-ым) заключается в том, что первый вызывает желание осквернить, а второй не вызывает. Ключ к эрекции, таким образом, в том, способны ли мы вообразить достойный осквернения образ.

«Возможность мучить нам щекочет ноздри как трупный запах стае воронья» (П. Шелли). «...Законным женам приходится терпеть нежеланный секс чаще, чем проституткам» (Б. Рассел). «Половой орган — это как раз та часть, которая уродует мужское тело и самому мужчине кажется чем-то безобразным; поэтому скульпторы так часто прикрывают его акантовым или фиговым листком. Но именно эта часть сильнее всего действует на женщину, сильнее всего возбуждает ее и особенно в состоянии эрекции, когда он представляет из себя нечто наиболее отвратительное. Вот лучшее доказательство того, что женщина ищет в любви не красоты, а чего-то другого» (О. Вейнингер). Ее «...фантазии и активность связаны с унижением в результате демонстрации себя другим и изнасилования сильным, опасным, незнакомым мужчиной» (О. Кернберг). «Ведь у некоторых женщин и при изнасиловании бывают нежеланные, вынужденные оргазмы. Именно поэтому при проведении сексологической терапии с жертвами изнасилования («домашнего» или же «стороннего» — не суть важно!) самой трудной частью процесса излечения является устранить ощущение предательства, которое совершило тело самой жертвы». «Женщины куда чаще, чем мужчины поведают нам, что им на самом деле не так уж и важно испытали они оргазм во время секса или нет» (И. Дрент).

«...Женщина... существо слабое и не способное к энергичному сопротивлению, несомненно всегда и везде старалась действовать на лучшие чувства мужчины чтобы добиться его расположения кротостью и привязанностью» (Ч. Ломброзо). «Но если фантазии мужчины, как правило, посвящены завоеванию, то женские грезы строятся вокруг того, как ловко прекратить сопротивление» (Э. Лауман). «Если женщина хочет отказать, она говорит «нет». Если женщина пускается в объяснения, она хочет, чтобы её убедили» (А. Мюссе). «Женщины так устроены, что им необходимо кому-то принадлежать» (Г. Миллер). «По Вейнингеру, реально существует лишь два типа естественного воплощения женщины. Так как «женщина хочет полового акта, а не любви», то есть «хочет быть унижена, а не возвышена», она смотрит на совокупление, во-первых, как мать («средство получить ребенка»), во-вторых, как проститутка («средство наслаждения»)» (К. Льюис).

Женщина это такой же парадокс, как и наша эректильная любовь. Несмотря на то, что является «товаром любви» (Г. Мопассан), т. е. предметом потребления мужской похоти, «женская внешность нацелена именно на то, чтобы пробуждать желание»[3] (Ф. Скэрдеруд). «У женщин бессознательная фантазия о предпочтении в качестве сексуального объекта могущественного, дистанцированного, потенциально угрожающего и в то же время соблазняющего отца, соединяется с искуплением вины благодаря принуждению, сексуальному унижению и оставлению» (О. Кернберг). «Чтобы мужчина оставался мужчиной, пенис должен совершить то, на что он способен, насильственно» (А. Дворкин). В идеале «он должен изнасиловать нас и остаться нежным», но «сама природа этих требований делает их невыполнимыми (К. Хорни), ибо подчинение предусмотрено назначением влагалища, которое для того же «бороздившего утробы» Казановы скорее наковальня, чем «чехол для члена» (nn.ru). Быть покоренной и униженной могущественным членом — вот стержень женственности и смысл существования женщины как «системы жизнеобеспечения влагалища» (С. Кинг). Поэтому, если с фаллосом что-то не так, то

«Мне тебя уже не надо —
Оттого что — оттого что
Мне тебя уже не надо» (М. Цветаева).

В любом случае мужчина-агрессор прекрасно понимает каким местом — анально, уретрально или всей промежностью — он унижает женщину, какими ассоциациями распаляет свое воображение, обеспечивая эрекцию, и отчего впадает в бешенство ревности. «— С женой? Да она этими губами детей целует!» (Р. Де Ниро). Женщина-психолог: «каждый мужчина... про себя благодарит Бога, что он не родился женщиной» (К. Хорни). «Как прискорбно быть женщиной! Ничто на свете не ценят так дешево», — писал поэт Фу Цзянь в III веке до Рождества Христова.

Такими способами «анально-генитальное сознание» (В. Бычков), «прихотливые узоры воображения» (Вольтер) чуда природы, его «недра души раскрывают свои темные глубины» (П. Гуревич). Если бы половой акт не был столь мерзок, то не существовало бы противоречия, «пестующего два антагонистских принципа: право на сладострастие всех и строгое соблюдение принципа обоюдного согласия» (П. Брюкнер).

Комментарий:

Половая любовь — это обмен «любезностями» двух промежностей, анально-генитальное «взаимное святотатство» (К. Ижиковский) мужского садизма и женского мазохизма. Наличие спермотоксикоза отвечает на вопрос почему мы «любим», парадоксальное «изнанка любви — ненависть» (яп.) раскрывает каким местом мы «любим» и из каких ассоциаций извлекаем «злую радость». Темное в совокуплении — это осквернение личности, которую видим или воображаем, а светлое — благодарность за него. Эту гнусность и назвали любовью. Куда отнести предвкушение — к светлому эросу или темной похоти — вопрос к терминизму. Потому, видимо, половое сношение и названо любовью, что в осквернении и унижении другого человек находит высшее удовольствие. Пожалуй, именно объекту любви, в первую очередь, и не следует знать — чем и почему его любят. Просвещенные женщины предлагают о подноготной стороне половой любви просто не думать: «книгу о похоти никто не станет держать на домашней книжной полке» (Б. Картленд). Так «преступление рождает стыд» (Ж. Бернадос). «Чувство стыда — это трусливое волнение, уводящее нас прочь от нечистых движений души» (А. де Сад). «Людей... с полным правом можно было бы назвать преступниками вследствие сознания вины» (З. Фрейд).

«А стали бы люди заниматься сексом, если бы вы отняли у них мечты об унижении и мести?» (Д. Стейд).

***

[1]Нам кажется, что такая локализация, обостряющая возможность осквернения, то есть усиливающая сексуальность, особенно вагинальную, многое объясняет в поведении женщин — от желания «иметь» мужчину чаще, чем он ее, — до повышенной, по сравнению с мужчинами, злобности между соперницами. «Обычно самки более мстительны и злобны, чем самцы» — пишет Джейн Гудолл, изучавшая жизнь шимпанзе. Ее наблюдения совпали с мнением Редьярда Киплинга, который считал, что существа женского рода гораздо бепощаднее мужского» (Ю. Новоженов).

[2]«Половой акт заключает в себе величайшее низведение женщины». «Существует только платоническая любовь. Все прочее, что обозначается именем любовь, есть просто свинство...» (О. Вейнингер). Из-за извлечения удовольствия от анально-генитального осквернения и унижения другого и считают многие психологи во главе с Фрейдом, да и не только они, секс подлостью и зеркалом человеческой натуры, а взаимоотношения людей на фоне сокрытия очевидной мерзости — лицемерием и актерством. Благодаря стыду, половое сношение пришлось запрятать в интим и назвать любовью, но смущаться и краснеть, пока не привыкнешь, говорить только вокруг да около и никогда не признавать в себе негодяя. «…В нашей культуре она (любовь-Г.С.) чаще всего служит ширмой для удовлетворения желаний, не имеющих с ней ничего общего» (К. Хорни). «В людской мерзости самое страшное не мерзость, а привычка окружающих к ней» (И. Меттер).

[3]К носителям синдрома CДC (суки, дуры, стервы по В. Виталису) сие не относится.