Стивенс Александр. Психоаналитическое образование.

3
Хорошо известно: для того чтобы стать аналитиком, нужно пройти свой личный анализ. Однако в начале исторического пути это условие было не столь очевидным. Так, Шандор Ференци начинает принимать своих пациентов как аналитик в 1907, а собственный анализ начинает только в 1914 году. И если даже в самом начале кто-то и советовал аналитику пройти свой личный анализ, так лишь из интереса к функционированию бессознательного как такового. В то же время достаточно быстро распространилось убеждение, что в своем анализе необходимо идти дальше этой задачи. Отражение такого столкновения идей мы обнаруживаем в дискуссии между Ференци и Фрейдом.
Ференци говорит о необходимости личного анализа для будущего аналитика как о втором основополагающем правиле (оставляя в качестве первого принцип свободных ассоциаций). И Ференци был первым, кто считал, что в этом анализе аналитик должен «пойти до конца». Он даже упрекал Фрейда в том, что тот, по его мнению, не закончил собственный анализ. Этой дискуссии сам Фрейд положит конец, правда уже после смерти Ференци, в своем тексте «Анализ конечный и бесконечный». Здесь он задает себе вопрос о конце психоанализа, причем именно по отношению к аналитикам, от которых можно ждать, что они будут проводить свой анализ максимально долго. Фрейд делает заключение, что у психоаналитического лечения нет логического конца. Можно облегчить симптом, можно изменить позицию по отношению к симптому, но есть нечто, что всегда остается незавершенным. Поэтому Фрейд, в конце концов, дает такой совет: нужно остановиться, когда все идет хорошо. И если ты аналитик, то время от времени можно просто возобновлять свой анализ.
И эту дискуссию о конце анализа подхватит Лакан. Но в начале я хотел бы сказать несколько слов о третьем важном пункте в образовании аналитика - контроле, или супервизии.
Для Фрейда это основная практика, делающая возможной передачу опыта. В своем тексте «Об аналитической технике» он говорит о том, что обучение практике психоанализа в чем-то подобно овладению искусству игры в шахматы. Для того чтобы научиться играть в шахматы, недостаточно просто выучить наизусть какое-то количество игрового материала и выполнить необходимое количество упражнений. Шахматной игре можно научиться только рядом с мастером, рядом с тем, у кого было достаточно опыта. И именно так Фрейд представляет вопрос контроля. С его точки зрения, та часть образования, которая представляет собой контроль случаев, имеет свой конец в отличие личного анализа. И если взять в качестве примера то, как это делается в рамках IPA, мы увидим, что там установлен стандарт супервизии двух случаев в течение фиксированного количества лет.
Что же говорит по данному поводу Лакан? Сразу же замечу, что все те три оси, которые были обозначены выше, определяют движение образования, и Лакан, безусловно, признает их значение. Но одновременно для него имеют значение и некоторые дополнительные элементы, привносящие внутреннюю динамику в систему психоаналитического образования. Прежде всего, Лакан выделяет и принимает во внимание некий свойственный образованию парадокс, идею которого развивал еще Кант. Об этом парадоксе напоминает Жак-Ален Миллер. «С одной стороны, ученик должен подчиняться, слушаться, ведь в педагогике необходимо принуждение, - замечает он в одной из своих работ, - но одновременно задача обучения состоит в том, чтобы индивид остался свободен». Или, как вопрошает сам Кант: «Как могу я воспитывать свободу под принуждением?» Это и есть истинный парадокс образования, который Лакан будет пытаться рассмотреть под разными углами зрения.
Например, делая главный акцент на курсе личного анализа как части образования, он скажет: «Не существует образования аналитика, есть только образование бессознательного». Очевидно, что Лакан играет здесь двумя разными значениями слова «образование». Когда он говорит «не существует образования аналитика», то имеет в виду невозможность существования в нашей области образования, идеально выстроенного по линейной модели. Другими словами, нет последовательного образования, но есть парадокс образования. Поэтому он и утверждает: нет образования, а есть только образования бессознательного. А мы с вами прекрасно знаем, что образования бессознательного, а именно остроты, оговорки, забывания и т.д., являются также и симптомами. И нужно хорошо понимать, что, произнося эту фразу, Лакан отсылает начинающего аналитика к его личному анализу. Он словно приглашает: в качестве собственного образования занимайтесь тем, что анализируйте образования собственного бессознательного.
Таким образом, очевидно, что в образовании аналитика первое место занимает собственно аналитический курс.
Далее Лакан приходит к тому, чтобы попытаться вновь сформулировать мысль о логическом завершении анализа. До какой черты в собственном анализе следует продвинуться? И дает ответ - до конца. Тогда, где же он, этот конец?
В ходе развития своего учения Лакан будет формулировать несколько тезисов о конце анализа. Например, во втором семинаре он утверждает: окончание анализа нацелено на то, чтобы увидеть субъект без Я. Вспомним, что Фрейд видел в структуре личности три инстанции: Я, Сверх-Я и Оно. Так вот, Я — это то, чем мы считаем действительным, во что верим. Но вместе с тем, это и сумма наших предрассудков, заблуждений. И когда Лакан говорит о субъекте без Я в качестве цели анализа, то это стоит понимать как требование к аналитику стать свободным от требований присущих ему предрассудков. Благодаря этому он, в конце концов, и приобретает способность испытывать удивление при встрече с симптомом, без того, чтобы понимать слишком быстро. Как видите, данная позиция все еще весьма близка к той, которую занимал Ференци в своей дискуссии с Фрейдом.
В одиннадцатом же семинаре Лакан формулирует еще одно положение о конце анализа: он назовет это «проходом через фантазию». Иными словами, речь уже не идет о том, что в ходе анализа симптом будет уничтожен или, по крайней мере, облегчен, а фантазия, соответственно, станет более плоским. «Преодолеть фантазию» означает, что по ту сторону от него неминуемо встанет вопрос, как теперь, по ту сторону фан-тазма, субъект сможет распорядиться собственным влечением и собственной тревогой?
Приведу простой пример - кашель, симптом Доры, пациентки Фрейда. Как этот симптом появляется? А появляется он, когда она ассоциирует. Поскольку Дора считала своего отца не полноценным в сексуальных отношениях, у нее могла возникнуть такая последовательность мыслей, которая привела ее к идее, что отец и его дама сердца, мадам К., имели оральные сексуальные отношения. Вспомним, что там была еще и серия снов, виденных Дорой, откуда и мог придти этот фантазм. Словом, у нее был фантазм оральной фелляции. Доказательством справедливости интерпретации для Фрейда всегда служило исчезновение симптома. И Дора действительно перестала кашлять.
Таким образом, в этом примере мы имеем телесный симптом (ведь она истерическая пациентка!) и фантазию, которая поддерживает этот симптом и является его причиной. Тогда вопрос об окончании анализа встает следующим образом: чтобы пациентка полностью излечилась -недостаточно обычного исчезновения симптома, как недостаточно добраться и до фантазии. Так что же находится по ту сторону последней? Фрейд, описывая случай Доры, уже задается этим вопросом. Он признает: да, все это замечательно, но пациентка могла бы сформировать и другую фантазию, не эту. Почему же она все организует вокруг орального влечения?
Когда Лакан говорит о конце анализа как способности анализанта «перешагнуть через фантазию», он, конечно, имеет в виду более длительный процесс, сравнительно с нашим примером, где рассматривается всего лишь один симптом и его изменение. Тем не менее, вы могли увидеть, что симптом может изменяться и варьироваться у одного и того же человека. Абсолютно то же самое происходит и с фантазией. Она тоже может изменяться. И, в конце концов, весь процесс анализа нацелен на то, чтобы извлечь суть не только из симптома, но и из фантазии, что, в конце концов, позволит субъекту понять, какая связь существует у него с его собственным влечением.
Именно вокруг этого вопроса Лакан организует процедуру завершения анализа, называя ее «проходом» (la passe). Интересно попытаться понять данный этап анализа как ступень психоаналитического образования.
В большинстве фрейдовских сообществ, например в IPA, признание психоаналитика происходит в присутствии жюри, решение о приеме в сообщество принимается комиссией, в которую входят авторитетные специалисты. Такова классическая процедура. Лакан взамен изобретает другую, весьма специфическую. Новая процедура служит тому, чтобы, несмотря на всю неординарность задачи, каким-то образом все же обнаружить окончание курса лечения. Те, кому удается эту процедуру пройти, могут войти в Школу уже в качестве ее членов.
Прежде всего, анализант вслепую извлекает из корзины имена двух других кандидатов, находящихся в том же положении, что и он. В лака-новской Школе аналитик вправе свидетельствовать о том, что его анализант находится в позиции, которая позволяет говорить о возможности завершения лечения. Аналитик может также именовать такого анализанта «проводником» (passeur), подразумевая тем самым, что тот не только решил подвергнуться процедуре «прохода» сам, но одновременно будет помогать ее пройти и другому. Таким образом, кандидат извлекает из корзины, по жребию, имена двух других себе подобных, кто будет ему помогать. Если анализант решил пройти через процедуру «прохода», то значит, он и сам этого хочет, и должен каким-то образом показать, что его анализ завершается. Он обращается к двум своим «проводникам» с рассказом о своем личном анализе.

(Вопросы из зала по поводу деталей процедуры «прохождения».)

Само собой разумеется, что сначала кандидат встречается с неким секретариатом, который дает ему допуск к процедуре приема. Хотя секретариат представляют старейшины, но решение, завершен анализ или нет, принимают не они. Секретариат призван определить серьезность, потенциал требования кандидата. Ведь согласитесь, найдется немало охотников, которые уже после двух месяцев анализа о чем-то таком подумывают, в то время как бытует мнение, что даже в конце трехчетырех лет обучения решаться на «проход» еще преждевременно, и, как правило, такие заявки отклоняются. Далее, есть люди, которые буквально бредят подобными ситуациями. И поэтому секретариат призван проявить особую мудрость, чтобы иметь возможность остановить то, что должно быть остановлено. От кандидата не требуется посвящать членов секретариата в подробности прохождения собственного анализа. Он всего лишь сообщает, что у него есть нечто, о чем он бы хотел и готов рассказать, не более того.

(Вопрос из зала по поводу функции «проводников».)

После того, как кандидат рассказал «проводникам» о своем анализе, именно они будут защищать фигуру кандидата и его работу перед жюри. Я вам говорил, что процедура «прохода» достаточно специфична. Для начала речь идет о том, чтобы убедить тех двух, которые при этом не являются никакими старейшинами, чтобы затем уже они могли передать жюри суть дела.
Задача Лакана состояла в том, чтобы верифицировать, проверить точку окончания анализа. И «проход» - ни что иное, как попытка дать возможность самому субъекту поведать о том, что происходит в этой точке, находящейся по ту сторону симптома и фантазии. Попробуем на этом завершить рассуждение о конце анализа.
Рассматривая вопрос о том, где же завершается анализ, и, двигаясь в попытке разрешения от симптома к фантазии, оказываясь, наконец, по ту сторону фантазии, мы, тем не менее, после всего вновь возвращаемся к симптому. Это та единственная вещь, которая не может исчезнуть. Невозможно жить без симптома, что легко понять, возвращаясь к примеру господина с коллекцией, посвященной серийным убийцам. Можно жить без того, чтобы этот симптом был слишком патологичным. Получается, что в конце аналитической работы симптом не просто приобретает свой смысл, но все более сводится к этому смыслу, чистому, абсолютному. И, например, избавиться от кашля - это избавиться от измерения патологического, что значит, согласно Лакану, перейти от трагедии к комедии. Такова его манера говорить об облегчении симптома.