Смит Ноэль. Современные системы психологии.

Биологизация разума. Благодаря достигнутому в XIX столетии прогрессу в области физиологии была сформирована биологическая модель, позволявшая отделить психологию от менталистской философии и придать ей статус естественной науки. Чарльз Белл (1774-1842) в Великобритании и Франсуа Мажан-ди (1783-1855) во Франции независимо друг от друга обнаруживают различие между сенсорными и моторными нервами. Белл предположил, что каждый сенсорный нерв (нервное волокно) может передавать только один род ощущений. Зрительные нервы передают только зрительные ощущения (буквально: опыты, experiences), а слуховые нервы — только слуховые. Выдающийся пионер в области физиологии, Иоганнес Мюллер (1801-1858), развивает дальше эту гипотезу, предположив, что определенные качества ощущений передаются посредством определенного рода энергии по специфическим нервам. Эта точка зрения получила название гипотезы «специфи-
ческих нервных энергий». Каждый отдельный нерв соответствует специфическому роду энергии, и обеспечивает специфические ощущения независимо от типа (внешних) стимулов. Таким образом, Кант в одночасье оказался примирен с биологией. В сущности, точка зрения Мюллера означала, что мы реагируем не на реальный мир, а лишь на собственные нервные окончания, подобно тому как Кант заявлял, что мы реагируем лишь на апперцептивные феномены. Мюллер очень конкретно указывает на то, что именно нервы и мозг, а не внешний мир, поддерживают существование души и наполняют ее содержанием. Так, удвоенный мир Канта обретает биологический компонент.
Еще более выдающийся физиолог, Герман фон Гельмгольц (1821-1894), также принимает модель Канта и развивает далее теорию Мюллера: сенсорные органы представляют собой анализаторы; и тем, какого рода импульсы они передают, определяется природа испытываемых нами ощущений. После него оставалось сделать лишь один небольшой шаг, чтобы переместить анализаторы в мозг, тем самым натура-лизируя душу, биологизировав ее. Так, совершенно материальная нервная система становится носителем эфемерной души. Учитывая преемственность взглядов Гельмгольца от Канта и Мюллера, мы получаем модель восприятия, основанную на предпосылке удвоенного мира и соответствующую традиции: Плотин— Галилей — Н ыотон — Л окк—Беркли — Юм-Кант— Мюллер—Гельмгольц.
Экспериментальная психология и классические школы: борьба с дуализмом
Психофизика. Экспериментальная психология не имела единственной начальной точки развития, однако к ее зарождению непосредственно относятся работы Эрнста Вебера (1795-1878). Физиолог и анатом, помогавший также своему брату-физику в его исследованиях электричества, он измерял величину раздражения с целью определить минимальный порог различения между стимулами. Вебер обнаружил, что на различение стимулов влияют не абсолютные величины раздражителей, а их отношения. В частности, если исходный вес предложенного груза 40 унций, испытуемые начинают ощущать различия при весе 39 унций, а если исходный вес 20 унций — при весе 19,5 унции. Следовательно, для веса отношение раздражителей составляет приблизительно 1/40. Для света же оно приблизительно равно 1/300. Увеличение вашего роста на два сантиметра едва ли будет заметным, но увеличение размеров вашего носа на два сантиметра сразу бросится в глаза, поскольку в этом случае мы имеем другое соотношение размеров. Данный закон был назван законом Вебера. Это оказалось замечательным достижением для дисциплины, все еще не имевшей статуса самостоятельной науки и являвшейся частью философии, дисципли-
55
ны, по поводу которой Кант утверждал, что к ней неприменимы количественные и экспериментальные методы. Это достижение стало возможным благодаря тому, что Вебер, по крайней мере в практической части своей научной деятельности, игнорировал высокочтимые абстракции теологии и философии и делал именно то, что делали ученые, представляющие другие научные дисциплины, а именно проводил систематические наблюдения, в данном случае — человеческих реакций. Несомненно, на его подход оказали влияние занятия физикой, а также его профессиональная подготовка как физиолога.
Последователем Вебера стал Густав Фехнер (1801-1887), религиозный мистик, получивший медицинское образование и имеющий определенную подготовку в физике. Фехнер назвал свои исследования «психофизикой», понимая под этим связь психе с физическим. Он открыто представлял психофизику как форму дуализма «душа—тело». Путем математических преобразований он выводит более точную версию закона Вебера, где реакция, которой он дает менталистское обозначение «ощущение» (sensation), изменяется линейно, в то время как сила раздражителя изменяется логарифмически. Выведенная им формула получила название «закон Фех-нера». Фехнер стремился установить строгое научное соотношение между духом и материей, душой и телом. Фактически же его формула описывала отношение между величиной или чувствительностью реакции и величиной стимула. Говоря об «ощущении», он смешивал измерение конкретных реакций с традиционными представлениями о душе и теле. Хотя фактически Фехнер измерял реакции, он полагал, что измеряет психические единицы (mental unit). To, что он делал на самом деле, не имело ничего общего с тем, что он делал с его собственной точки зрения. Впрочем, такое положение вещей вообще было характерным для раннего этапа развития психологии и, как считают некоторые авторы, имеет место даже в ряде современных психологических систем.
Волюнтаризм: первая классическая система.
Центральной фигурой в формировании экспериментальной психологии стал Вильгельм Вундт (1832-1920). Хотя его основным родом занятий была философия, которую он преподавал в Лейпцигском университете, Вундт получил также медицинское и физиологическое образование. Таким образом, наряду с Вебером и Фехнером, он принадлежал тому направлению физиологии, которому удалось отделить психологию от философии и включить ее в сферу экспериментальных исследований. Источником вдохно-
вения для него послужили работы Вебера, Фехнера, а также голландского физиолога Дондерса (1818-1889), который вычитал системы простых реакций из систем сложных реакций, чтобы получить скорость разума («ментальная хронометрия»), и других экспериментаторов. Совместная работа с Мюллером и опыт исследований в физиологической лаборатории Гельм-гольца оказали влияние на его стремление использовать методы физиологии для исследования разума; он обозначил область своей деятельности как «физиологическую психологию». Это обозначение касалось только используемых им методов и не предполагало, что психология может быть сведена к физиологии. Фактически Вундт отрицал возможность такого сведения, поскольку считал, что изучает нередуцируемое «сознание» — термин, начавший вытеснять термины «разум» и «душа»14. Но поскольку психические феномены не были напрямую доступны физическим экспериментальным методам, Вундт настаивал на том, что он изучает лишь внешние проявления, «первую линию укреплений» (outworks) разума или сознания. Таким образом, он явился продолжателем традиции дуализма «душа—тело» и до некоторой степени — положения Канта, что психические феномены не могут стать объектом экспериментирования. Как психическое, так и физическое, утверждал Вундт, подчиняется законам причинности, при этом законы разума являются психическими, а не физическими. Экспериментальные процедуры должны раскрыть эти психические принципы.
В одном из своих экспериментов Вундт обнаружил, что при предъявлении испытуемым на короткое время либо бессмысленных сочетаний букв, либо слов испытуемые воспроизводят по памяти больший объем предъявленного материала в тех случаях, когда они видели слова, а не случайную последовательность букв. На основании этого он заключил, что сознание может вместить больше упорядоченных элементов, чем разрозненных. Оно состоит из области элементов или идей, некоторые из них являются центральными и легко воспринимаются. Другие, такие как предъявляемые в эксперименте буквы, которые не опознаются индивидуумом, занимают более периферийное положение; они не оказываются в центре внимания и не захватываются им. Основываясь на взглядах Лейбница и Канта, Вундт предположил, что идеи-элементы, оказывающиеся в центре сознания, синтезируются в целостности посредством механизма апперцепции. Апперцепция также обеспечивает возможность мышления и речи. Система Вундта получила название «волюнтаризм» благодаря его убеждению в том, что воля спонтанно апперципирует (apperceives) и синтезиру-
14 Английское слово «consciousness» («сознание») происходит от латинского сит/сот— «с/со», и -scio — «знаю». «Conscio» означает «совместное знание» (со-знание), буквально: «Я разделяю это знание с другим...». Таким образом, conscienta означает «разделять знание с самим собой», отсюда «conscience» («совесть»). Иными словами, сознание — это разделение знания с другими, а совесть - знание, разделяемое с самим собой. «Сознание» приобретает также и значение «совести», внутреннего процесса или сущности. Эти слова вошли в состав английского языка в XVII столетии, и приблизительно в течение последующих ста лет их первоначальные натуралистические значения уступили место трансцендентальным (см.: Lewis, 1960; Oxford Universal Dictionary on Historical Principles, 1955).
56
ет психические элементы. Хотя экспериментальные исследования Вундта были посвящены преимущественно процессам восприятия, внимания и определению времени реакции, он написал также десятитомную работу «Volkerpsychologie» («Психология народов»), в которой рассматриваются мифология, язык, искусство и религия. Эти предметы, утверждает он, находятся за рамками экспериментального метода. Лишь история может выявить эволюцию разума на различных стадиях развития культуры и высших психических процессов.
Студенты со всей Европы и из Северной Америки приезжали учиться у Вундта, чтобы затем, возвратившись на родину, основать психологические лаборатории, а некоторые — продолжить работу в других областях психологии. Стремление Вундта создать самостоятельную и экспериментальную психологию нашло отклик у многих ученых, однако его система так и не обрела преданных последователей.
Исследования запоминания. На занятия экспериментальной психологией Германа Эббингауза (1850-1909) вдохновили идеи Фехнера, однако он не был знаком с положением Вундта о том, что невозможно экспериментировать с «высшими психическими процессами». Эббингауз избрал в качестве предмета своих исследований запоминание, ввел предъявление бессмысленных слогов, чтобы минимизировать влияние предшествующего знания (хотя он применял также слова), и использовал самого себя в качестве испытуемого. Одним из наиболее важных результатов его исследований был обнаруженный им факт, что забывание быстро происходит на начальном этапе, а затем этот процесс замедляется, и что повторное заучивание требует меньше повторений, чем первоначальное. К признанным заслугам Эббингауза относятся (а) введение психологии в круг экспериментальных наук, изучающих «высшие психические процессы»; (б) (математическая) точность его исследований и (в) внедрение методов статистического анализа в психологию. В то же время он подвергся критике за использование бессмысленного стимульного материала, а также за то, что способствовал использованию в психологии механистической методологии, заимствованной из физических наук и неадекватной для психологических исследований. Работы Эббингауза, посвященные процессу запоминания, предвосхитили интерес к этой области психологии со стороны функционалистов, бихевиористов и когнитивистов.
Вюрцбургская школа. Один из наиболее близких учеников Вундта, Освальд Кюльпе (1862-1915), основал экспериментальную лабораторию в университете Вюрцбурга, где планировал проводить эксперименты, связанные с мышлением, — областью, которую Вундт объявил недоступной экспериментальному методу и поддающейся лишь историческому анализу. Несмотря на острую полемику, разгоревшуюся вокруг данного вопроса и результатов некоторых посвященных ему исследований, Вюрцбургской школе удалось расширить предмет
экспериментальной психологии за рамки различения стимулов («ощущений») и времени реакции. В частности, Бюлер (1879-1964) объявил, что ему удалось обнаружить элемент мысли, соответствующий элементу ощущения, а Ах (1871-1964) идентифицировал бессознательный акт, названный им «детерминирующей тенденцией».
Структурализм. Другой ученик Вундта, Эдвард Титченер (1867-1927), обучался в Оксфорде и находился под сильным влиянием английского эмпиризма, в особенности взглядов шотландского священника Джеймса Милля (1773-1836). Милль полагал, что разум состоит из сложных идей, представляющих собой совокупности простых идей и ощущений, сцепляемых друг с другом силами, родственными гравитационному притяжению. Идеи кирпичей и цемента объединяются в более сложную идею стены и, совместно с другими иерархиями идей, производят еще более сложную идею дома. (Его сын, Джон Стюарт Милль (1806-1873), развил идеи своего отца, использовав другую аналогию, и предположил, что некоторые идеи образуют подобие составных химических веществ, становясь совершенно отличными от своих составляющих.) Титченер принял точку зрения английского эмпиризма, согласно которой законами разума являются законы ассоциации ощущений. В его программу входило использование экспериментальных процедур с целью обнаружения элементарных ощущений (elementary sensations), составляющих разум (в соответствии со взглядами Милля). Поскольку Титченер пытался выявить структуру разума, он назвал свою систему «структурализмом». Он отверг предложенный Вундтом механизм апперцепции, который считал мистическим, и заменил его эмпиристскими ассоциациями по смежности (contiguity). Он использовал метод, в котором обучал своих испытуемых интроспекции собственного разума и наблюдению «сырых» ощущений, не обремененных смыслами. Первоначально он считал сознание эпифеноменом мозга, но в конце концов склонился к позитивистскому подходу чистого описания.
Функционализм и бихевиоризм предприняли яростные атаки на исходные положения структурализма. Поскольку структуралисты не смогли предъявить своим оппонентам однозначных результатов своих экспериментов, это привело к полной дискредитации структурализма. Кантор (1969, р. 301) ставит риторический вопрос: «Являлись ли предметом экспериментирования ученых этого периода трансцендентальные ощущения или же они изучали реакции конкретных субъектов, названных испытуемыми, на конкретные объекты, названные стимульны-ми объектами (stimulus objects)?»
Психологи, испытавшие влияние представлений об атомистическом разуме, такие как Титченер, по большей части пытались редуцировать психологию к ощущениям, а также к физиологии нервной системы и мозга, которые, как они полагали, являлись источником ощущений. Те же, кто придерживался
57
представлений о целостном разуме, изучали мышление, волевые процессы, запоминание, забывание и другие характеризующиеся значительным разнообразием формы поведения, будучи не склонны сводить их к функциям мозга.
Функционализм. Данная школа американской психологии находилась под влиянием идей Уильяма Джеймса (1842—1910), который, в свою очередь, испытал влияние Дарвина. Джеймс подчеркивал, что психология должна заниматься функцией сознания, а не его структурой или содержанием. Функция сознания заключается в том, чтобы обеспечить адаптацию индивидуума к среде. Сознание существует не в виде отдельных элементов, а представляет собой поток и активно формирует свое окружение. Эта точка зрения мало чем напоминала «психические атомы» английских эмпириков, однако Джеймс продолжал придерживаться представления об идеях в сознании как о базисе воли и причине поведения. Поддерживаемая им теория инстинктов была более созвучна теории врожденных способностей, предложенной шотландской философией и такими континентальными рационалистами, как Лейбниц и Вольф, чем взглядам английских эмпириков. Однако Джеймс допускал, что инстинкты могут изменяться под влиянием индивидуального опыта и что повторение поведения порождает привычки, формируя фиксированные каналы в мозге, по которым энергия течет более свободно. (Теория инстинктов Джеймса явилась источником вдохновения для эволюционной психологии, рассматриваемой в главе 13.) Поскольку привычки повышают точность и эффективность наших действий, они функциональны, собственно, они выполняют роль огромных маховиков (fly-wheels), благодаря которым общество движется в своем русле. Привычки почти не оставляют человеку возможностей для изменения после тридцатилетнего возраста, а потому к их формированию нужно относиться очень осторожно. Психология Джеймса рассматривает эмоции, привычки, когниции (cognitions), волю и религиозный опыт.
Джон Дьюи (1859-1952) добавил к потоку сознания поток поведения, тем самым еще более укрепив позиции дуализма «душа—тело». Он также настаивал на том, что стимулы и реакции функционально связаны друг с другом и не являются отдельными сущностями: у ребенка, который обжегся пламенем свечи, развивается новая функциональная реакция на пламя, а ее значение изменяет функцию стимула с привлекающей на болевую. Реакция и значение стимула взаимозависимы. Поведение — это адаптивный акт, и его стимульно-реактивные компоненты формируют взаимозависимую последовательность: «видение-света-означающего-боль-при-контакте-с-ним» (Dewey, 1896).
Развитие функционализма связано в первую очередь с Чикагским университетом (University of Chicago): сначала с Джоном Дьюи, а затем с Джейм-
сом Энджеллом (1869-1949), являвшимся учеником Джеймса и Дьюи. Энджелл сформулировал три принципа функциональной психологии: (а) психический поток является частью более широкого биологического потока и служит связующим звеном (или посредником) между организмом и средой; (б) сознание позволяет организму выжить, опосредуя его взаимодействие со средой, и перенимает бразды правления у привычек, когда необходимо приспособление к новым условиям, и (в) разум и тело действуют как единое целое, обеспечивая выживание организма. Короче говоря, разум является функцией организма, служащей для обеспечения адаптации к окружающей среде.