Флоренс Беатрис Фарр

1860 – 1917

Флоренс Фарр родилась 7 июля 1860 года, под созвездием Рака, с Солнцем в 12-ом доме, что свидетельствует о способностях и склонности к оккультным наукам. Ее отец, один из первых врачей-гигиенистов Англии, был личным другом известной британской филантропки Флоренс Найтингейл и в ее честь назвал свою младшую дочь. Одним из первых друзей Флоренс была Мэй Моррис, дочь Джейн Моррис, знаменитой модели прерафаэлитов.

В 19 лет Флоренс, вместе с Мэй и ее друзьями, позировала для картины Сэра Эдварда Берн-Джона, "Золотая лестница", написанной в прерафаэлитском стиле, которая и по сей день экспонируется в Лондоне в галерее Тэйт.

Флоренс училась в Королевском колледже, первом женском колледже в Англии. Окончив его, она начала работать преподавателем, но вскоре утратила всякий интерес к этой профессии. Красивый выразительный голос привел Флоренс на сцену. Вначале ее успехи там были весьма скромными, но через два года она вышла замуж за своего товарища по сцене, актера Эдварда Эмери. Однако после женитьбы он стал опекать ее как ребенка, и в конце концов, потребовал, чтобы она оставила сцену.

В жизни Флоренс Фарр это был самое скучное время, когда она возненавидела те ограничения, которые накладывала викторианская мораль на супружескую жизнь. Через несколько лет они развелись, и Эмери уехал в Америку. Они больше никогда не встречались, и Флоренс никогда больше не выходила замуж.

В 1890 году Флоренс, вместе со своей сестрой, переехала в Бедфорд Парк, центр богемной жизни интеллектуалов и свободомыслящих людей, в чьих кругах рассуждали и писали об искусстве и политике, отстаивая при этом равные права женщин и мужчин. Именно там, в полнолуние Джон Тодхунтер (впоследствии член Золотой Зари) поставил свою пьесу "Сицилийская идиллия" с Флоренс в роли жрицы Амариллис, взывающей к Богине Луны Селене с просьбой уничтожить своего неверного любовника. Среди публики находились Джордж Бернард Шоу и Уилльям Батлер Йейтс, и оба они влюбились в ее сияющую красоту, огромные выразительные глаза, брови в форме полумесяца и ослепительную улыбку.

Дж. Б. Шоу (в точности как его Генри Хиггинс в "Пигмалионе", более известном кfк мюзикл "Моя прекрасная леди") захотел превратить ее в тот образ, который, как он представлял себе, является образом "Современной женщины" и сделать из нее величайшую актрису для исполнения ролей в своих пьесах. Для Йейтса она была Поэтической Музой, потому что только ее резонирующий голос был способен декламировать его поэтические произведения. Но ни один мужчина уже больше не мог завладеть ее душой.

Собственно говоря, именно Флоренс, при финансовой поддержке Анни Хорниман, предоставила обоим писателям первую в их жизни возможность сценического воплощения своих пьес. Естественно, и Шоу, и Йейтс писали ведущие партии для Флоренс. Эти трое людей продолжали свою совместную деятельность, оставались друзьями и осуществляли художественные замыслы. В пьесе Йейтса "Графиня Кэтлин" Флоренс изображала Алил, менестреля, "зрение" которого было способно проникать в Духовный мир. Она пела свою стихотворную партию, сопровождая ее, подобно Царю Давиду, игрой на псалтерионе (ручной арфе).

Шоу написал "Руки и Человек", в которой Флоренс в роли служанки Луки, крадет кумира у исполнительницы главной женской роли. Успех начал сопутствовать Флоренс, она была первой актрисой в Англии, сыгравшей в пьесах Ибсена. Но, вступив в Золотую Зарю, она утратила интерес к карьере великой актрисы. Что и предвидели Шоу и Йейтс.

Шоу страшно не нравился ее "иррациональный интерес" к магии и он высмеял Флоренс и египтоманию в своей пьесе "Цезарь и Клеопатра". Героиня Клеопатры (образ которой, вероятно, был вдохновлен Флоренс) называет себя "современной женщиной", затем, когда она бренчит на псалтерионе, Шоу вкладывает в ее уста следующие слова: "Когда я была глупой, я делала то, что хотела. Теперь, когда Цезарь (мужчина и "Бог") сделал меня мудрой, я делаю то, что я должна делать, и у меня нет времени беспокоиться о себе. Это не есть счастье, но в этом величайшее предназначение". Шоу считал, что ее деятельность в Золотой Заре всего лишь страсть к помпезности. Он ревниво заявлял, что у Флоренс в 1894 году было более десятка любовников.

Из работ Алистера Кроули становится очевидным, что он тоже был страстно увлечен Флоренс. Был у них роман или нет, этот вопрос являлся предметом бесконечных спекуляций. Так Фрэнсис Кинг в своей работе "Современная ритуальная магия" пишет, что Кроули имел с ней как минимум один опыт сексуального общения. По версии Кинга, Флоренс Фарр не могла отказать никому из членов ордена - в силу взятого на себя обета. Позже Кроули изобразил ее как Ипатию Гей в новелле "На распутье" и сестру Сибила в романе "Лунное дитя", Флоренс определенно была его идеалом Магической Высшей Жрицы, но, к сожалению, он никогда больше не встречался с ней.

Флоренс вступила в Золотую Зарю в июле 1890 года как раз после своего 30-летия и была 88-ым членом ордена. Она быстро получала степени и в зимнее солнцестояние 1891 года, в ту всемогущую ночь, когда можно пережить смерть и родиться заново, стала вторым членом, инициированным в 5=6 ритуал. На следующий год она была повышена и получила должность Премонстратора (Praemonstratrix) ордена, занимая которую она совершенствовала ритуалы Золотой Зари. Уильям Йейтс говорил, что резонирующий голос Флоренс вызывал у участников ритуалов нечто похожее на дрожь.

Слова - Sapientia Sapienti Dono Data - "Мудрость это дар, которым награждается мудрый" были магическим девизом Флоренс Фарр, когда ее посвящали в Храме Исиды-Урании Герметического Ордена Золотой Зари. Она посвятила себя тому, чтобы стать достойной своего девиза: не просто призывать божественное начало для получения мудрости, но достичь большего и создать из своей физической сущности настоящее святилище, храм, в котором можно было бы обрести мудрость богов.

Для Флоренс мудрость была не просто даром, который можно растратить впустую, он должен был использоваться в Магии для получения верховной власти над стихиями, по существу, над собственным телом и, таким образом, над миром во всех его проявлениях. Она представляла мудрость в виде Змеи, которая искушает познанием двойственности жизни. Она понимала, что единство бытия - это очищение и примирение двойственности. Лишь магическая Воля через желание, интуицию и очищение дает четкий ориентир и мудрость прошлого, настоящего и будущего.

Фарр сосредоточилась на изучении египтологии в Британском музее с сэром Уоллисом Баджем и алхимии Томаса Вогана с преподобным Вильямом Айтоном. Она была знатоком Енохианской системы и И-Цзин. Но главное ее мастерство духовного видения заключалось в умении читать по кристаллу, особенно по кристаллу, расположенному в своде Золотой Зари. Именно через магический кристалл Флоренс связалась с древним египетским жрецом храма Амона-в-Фивах по имени NEM KHEFT KA. Мазерс заверял, что эта сущность является тайным руководителем, вдохновляющим Флоренс заниматься и впредь магическим кристаллом, чтобы овладеть тайными обрядами Мистического Ордена.

Эта связь послужила толчком к известному ритуалу материализации Тафтартарата, духа Тота-Меркурия, который Фарр осуществила вместе с другим адептом Золотой Зари Аланом Беннеттом. Когда заклинатель Золотой Зари вызывал Божественные силы с помощью своей Воли и магических средств, Флоренс, с другой стороны, стала проводником для материализации и одушевления Тота. Это был крайне опасный опыт. Без проведения соответствующих действий по изгнанию духа он мог привести к одержимости. Но в тот раз, кажется, все было сделано правильно, и ритуал прошел без неприятных последствий.

Флоренс было довольно плодовитым автором, особенно по эзотерическим предметам. Она написала два автобиографических романа и несколько статей для журналов "Оккультное обозрение", "Теософическое обозрение" и "Новый Век". В ее книге "Музыка речи" изложены ее собственные идеи, а также мысли Йейтса по поводу применения музыкальных нот в поэзии для сольных концертов, искусства, которое она, несомненно, применяла в своей магической работе.

Для Золотой Зари она написала несколько работ о власти воли, герметической любви и астральных путешествиях. Кроме того, она создала такие обзоры алхимических текстов как "Краткое исследование герметического искусства", а также "Евфрат, или Воды Востока" для Collectanea Hermetica Уинни Уэсткотта. Фарр уверенно заявляла, что эти тексты посвящены вовсе не трансмутации металлов, а философии природы - как проводника для достижения идеального состояния души и тела, - и пути адепта. В "Евфрате" она сопоставляет 4-ую Реку Эдема с Йесод и с египетским принципом Каибит - ауры или "аромата" личности.

Путем алхимической дистилляции этой сущности Самости, можно реинтегрировать материю и Дух, объединить человеческую волю с Волей универсальной, микрокосмос с макрокосмосом. Ее путь заключался в том, чтобы, считая еврейскую каббалу наследием халдейской мудрости, соотносить еврейские буквы с буддистскими и теософическими концепциями.

Работа Флоренс Фарр "Египетская Магия" была написана также для Collectanea Hermetica, но ее вполне можно рассматривать как самостоятельную. На основании египетских текстов, которые Флоренс изучала в Британском Музее, она проводила параллели между египетской магией и герметическими, каббалистическими, алхимическими и розенкрейцерскими работами. Она использовала египетские тексты в качестве образцов для ритуальных инвокаций божественных форм и символов, чтобы пробуждать и совершенствовать дремлющие способности человеческой натуры. Фарр верила, что таким образом действительно можно стать Осирисом или Совершенным.

В ее обязанности Премонстратора входило преподавание и инструктаж во Внешнем Ордене. Поскольку Орден быстро расширялся, она начала упрощать экзамены на получение очередной степени, заменив письменные на устные. Она была убеждена, что понимание магии значительно важнее заучивания наизусть. Кроме того, ей не терпелось продвигать одаренных соискателей, чтобы они могли уже в качестве адептов войти в ее персональную внутреннюю группу Сфера (действующую в рамках Золотой Зари), специализировавшуюся на визионерской работе. Однако изменение системы тестирования имело пагубные последствия для Ордена, поскольку именно его дисциплинарная формализованная подготовка к получению очередной степени через начальные градусы делала магическую систему Золотой Зари такой прочной.

Когда в 1897 году Уэсткотт вышел в отставку, Флоренс Фарр стала Главным Адептом Золотой Зари. Вместо того чтобы развивать магическую базу, она занялась интригами в ордене, например, озаботилась "вызывающим поведением" Ф.Л. Гарднера, изгнала свою подругу Анни Хорниман, отклонила манифест Мазерса. И, несмотря на магический талант и энтузиазм Алистера Кроули, она выступила за отклонение его просьбы о посвящении в степень Младшего адепта 5=6 за "моральную развращенность". Это стало еще одним поводом для разногласий между Мазерсом, который покровительствовал Кроули, и Лондонским храмом, которым руководила Фарр. Затем произошел скандал, связанный с четой Хорос (подробнее см. в книге "Современная ритуальная магия" Фрэнсиса Кинга), и Флоренс вынуждена была уйти.

Мазерс не принял ее отставки, однако, в том же письме заявил, что Уэсткотт подделал корреспонденцию с фрейлейн Шпренгель (но не Зашифрованные Рукописи, которые являлись основой для ритуалов Ордена, исполняемых при инициации). Хотел ли Мазерс таким образом проверить ее преданность ордену и способность сохранить клятву молчания или же он хотел удержать ее от отставки с поста Главного Адепта Лондонского Храма?

К сожалению, Флоренс предположила худшее. Был ли Орден основан на фальсификации? Для проведения расследования она создала комитет Адептов. Уэсткотт отверг заявление Мазерса и пообещал предъявить письма Шпренгель, которые непонятно почему так и не были предъявлены. Находясь в Париже, Мазерс распустил комитет. Кроули же, получив полномочия от Мазерса, предпринял попытку захватить Скинию Адептов на Блит Роуд, 36. Это было последней каплей, и комитет изгнал Мазерса. Затем отколовшиеся члены попытались разработать новую конституцию для Ордена, в которой все экзамены во Второй Орден и преподавание упразднялись и любой человек мог быть инициирован на степень 5=6 без прохождения через Внешний Орден.

В Орден хлынул поток субъектов, и каждый из них требовал, чтобы Орден шел по тому пути, который выбрал для него он. Флоренс считала такое положение вещей - ссоры и взаимные личные нападки внутри ее любимого ордена - невозможным, поскольку даже Йейтс, боявшийся потерять финансовую поддержку еще одной участницы (и на тот момент секретаря) ордена Анни Хорниман, выступил против нее. Должно быть, Флоренс поняла, что весь этот хаос начался с того момента, когда она обнаружила частную информацию в письме Мазерса: Золотую Зарю разрушил не магический поток, а политика. Таким образом, в январе 1902 года Флоренс порвала все еще сохранившиеся связи с Орденом, которому отдала так много лет жизни.

Последней магической работой Флоренс (совместно с Оливией Шекспир) были две написанные ими и поставленные египетские пьесы "Возлюбленный Хатор" и "Усыпальница Золотого Ястреба". Пьесы были, безусловно, смоделированы с ритуалов Изиды Мазерса, их действие разворачивалось в древнем Египте. В первой говорилось о вечной борьбе между земной любовью и духовной мудростью и об их примирении. Во второй пьесе изображался магический акт создания талисмана Херу, где Искатель, которого играла Флоренс, становился настоящим живым Талисманом, получающим дар Мудрости от Мудрого Херу.

В последующие годы Флоренс попыталась возобновить свою сценическую карьеру. В 1907 году она даже совершила турне по Америке, выступая с сольными поэтическими концертами и аккомпанируя себе на псалтерионе. И Йейтс, и Шоу полагали, что Флоренс могла бы достичь самых высоких вершин, но к 1912 году ее театральная карьера закончилась, ее возлюбленные женились на других, а ее любимая Золотая Заря влачила жалкое существование. Вернувшись к своей первоначальной деятельности, она занялась преподаванием в школе для девочек на Цейлоне, где никто не мог стать свидетелем увядания ее красоты. Через несколько лет у Флоренс был диагностирован рак груди, и ее была сделана мастоэктомия. Она написала об этом Йейтсу, все еще надеясь на лучшее и имея при этом рубец, напоминающий папоротник. Читая письмо, Йейтс не мог сдержать рыданий, поскольку знал - ее время закончилось. Через два месяца, 29 апреля 1917 года она скончалась в полном одиночестве, в больнице Коломбо. По индусскому обычаю ее кремировали и прах развеяли в священной реке.