Грищенко Д.Ю. Некоторые аспекты инфантильной амнезии

Отсутствие воспоминаний о раннем периоде детства в психоанализе называется инфантильной амнезией. В связи с тем, что автор данной статьи является убеждённым приверженцем психоаналитической концепции личности, термин "инфантильная амнезия" будет и дальше использоваться, характеризуя неспособность индивида к воспроизведению из долговременной памяти своих младенческих и ранних детских переживаний.

Сегодня нет однозначной точки зрения на проблему инфантильной амнезии, принимаемой всеми в научных (психологических, философских, медицинских) кругах. Как известно, ещё до Фрейда инфантильную амнезию объясняли с позиций функциональной незрелости организма. Более того, до сих пор существует мнение, что причины подобного явления кроются в недоразвитости определённых отделов головного мозга. Мы же, в свою очередь, в данной статье попытаемся рассмотреть этот вопрос с позиций психологии, отчасти медицины и отчасти с позиций философских учений, хотя прекрасно представляем спорность всего того, что будет сказано ниже.

Открытие инфантильной амнезии не принадлежит психоанализу. Однако, столкнувшись с этим явлением, Фрейд предложил свою своеобразную трактовку, в которой он объяснял сей факт с позиции не забывания, а вытеснения. Более того, Фрейд видел в инфантильной амнезии условие последующих вытеснений и, в частности, истерической амнезии (Лапланш Ж., Понталис Ж.., М., 1996). В своей работе "Три очерка по теории сексуальности" З. Фрейд писал: "С другой стороны, мы должны допустить или можем убедиться, проделав психологические исследования над другими, что те же самые впечатления, которые мы забыли, оставили тем не менее глубочайшие следы в нашей душевной жизни и имели решающее влияние на наше дальнейшее развитие. Речь идёт, следовательно, вовсе не о настоящем выпадении воспоминаний детства, а об амнезии, подобно той, которую мы наблюдаем у невротиков в отношении более поздних переживаний и сущность которой состоит только в недопущении в сознание (вытеснение). Но какие силы совершают это вытеснение детских впечатлений? Кто разрешит эту загадку, объяснит также и истерическую амнезию" (Психоанализ детской сексуальности. 1997).

Таким образом, амнезия обычно скрывает от нас факты первых лет жизни. Психоаналитическое направление видит причины инфантильной амнезии, распространяющейся почти на все события детства, в вытеснении детской сексуальности. Временная граница периода, охватываемого инфантильной амнезией - это угасание Эдипова комплекса и вступление в латентный период. Ведь это именно тот период, когда сексуальность ребёнка свободна от контроля со стороны морально-нравственных норм, интериоризованных в структуру личности в виде Супер-Эго, а контакт с матерью как с первым сексуальным объектом характеризуется особенной интимностью. Однако вопрос о границах инфантильной амнезии нам видится достаточно спорным: далеко не всегда они простираются до 6-ти 8-ми летнего возраста. На наш взгляд, границы амнезии носят плавающий характер и не у всех одинаковы, но несомненен тот факт, что воспоминания первых двух-трёх лет практически отсутствуют у среднестатистического индивида. Если стремиться к точности, то любопытной представляется информация М.Дж. Икот и Р.А. Кроли, которые в своих исследованиях пришли к выводу, что границей инфантильной амнезии является возраст 2,5 года (M. J. Eacott, R.A. Crawley., 1998).

Другие представители психоаналитической школы отчасти принимали позицию Фрейда, отчасти высказывали свои гипотезы, которые чаще всего указывали на наличие базовой тревоги, начинающейся в момент появления на свет ребёнка и оказывающей влияние на последующую жизнедеятельность индивида. С точки зрения Г. Салливана тревога и страх охватывают ребёнка уже в первые секунды жизни, когда он сталкивается с отсутствием кислорода в момент, предшествующий первому крику. Затем, по его мнению, тревога может быть детерминирована открытием ребёнком своего бессилия перед окружающим миром и в осуществлении определённых желаний. Именно такого рода тревога, по мнению Салливана, является пусковым механизмом развития действий, мышления, способности к антиципации и т.д., так как подобные новообразования помогают минимизировать тревогу и страх, а также вселяют надежду в способность контролировать различного рода события (Мид М., 1988).

Отто Ранк видел причину базовой тревоги в родовом травматизме. В книге Родовой травматизм Ранк противопоставляет блажен-ное самоощущение ребенка в утробе матери и акт рождения, предполагающий сильный шок, как физического, так и психологического свойства.

Этот первичный травматизм, который индивид стремится пре-одолеть, является ключом ко многим человеческим реакциям. Его по-следствия обнаруживаются на всех этапах становления человека.

В течение всего детства человек пытается преодолеть травма-тизм рождения. Это ему удается позже, в момент расцвета сексу-альности. Если же родовой травматизм не удается преодолеть, не-избежны психические нарушения.

Согласно Ранку, лечение подобных нарушений психики состоит в освобождении от этого первичного шока путем терапевтического лечения (Марсон П., 1999).

Мелани Кляйн видела происхождение тревоги и страха в зависти и благодарности, испытываемых ребёнком к собственной матери. М. Кляйн считала, что "Я" (личность младенца) немедленно испытывает нагрузку жизненных функций. В отличие от Фрейда, который не признавал наличие "Я" (Эго) у младенца, Кляйн считала, что - "…Эго существует с самого начала постнатальной жизни, хотя и в рудиментарной форме, и во многом недостаточно едино" (Марсон П., 1999). С самого начала жизни его одолевают тревоги, главной причиной которых служит зависть. В ответ ребёнок расщепляет все объекты на хорошие и плохие и вооружа-ется всем арсеналом средств защиты. "Я" постоянно стремится защитить себя от страдания и напряженности, вызываемых тревогой. Стоит отметить, что, по Мелани Кляйн, главная и доминирующая функция "Я" - бороться с тревогой (Кляйн М., 1997).

Таким образом мы видим, что тревога и страх являются неотъемлемым атрибутом рождения ребёнка и его дальнейшего развития как личности. Данная проблема нашла своё отражение в концепциях Адлера и Грофа. Таким образом, глубинная психология и психоаналитическое направление прямо или косвенно рассматривают феномен инфантильной амнезии сквозь призму вытеснения, причина которого в травмирующих Эго переживаниях первых лет жизни.

Однако мы считаем, в отличие от большого числа психоаналитиков, что травмирующие события в жизни ребёнка начинаются ещё до его появления на свет, то есть ещё в пренатальной фазе, а точнее в фетальный период его развития, который продолжается с начала третьего месяца беременности и до момента рождения. Об этой проблеме, например, великолепно пишет Ллойд де Моз.

Медицина лишь недавно начала проявлять интерес к изучению плода. Такое положение дел чаще всего объяснялось недоступностью ребёнка для изучения в утробе матери. Результаты новейших исследований складывались в одно общее направление, которое сдвигало на всё более и более ранний этап начало всех стадий развития и возникновения сенсорных возможностей плода. Это особенно касается развития мозга, нервной системы и сенсорного аппарата, которое начинается в первый же месяц после зачатия.

Учёные установили, что физическое развитие является далеко не единственным процессом, происходящим с человеческим организмом в течение пренатального периода. Уже в возрасте 15 недель плод способен совершать хватательные движения, морщиться, двигать глазами и гримасничать. Рефлекторные движения вызываются раздражением подошв или век. К 20-й неделе развиваются органы вкуса и обоняния. К 24-й неделе более полно развивается кожная чувствительность, плод начинает реагировать на звук, а к 25-й неделе реакция на звук становится вполне устойчивой. На 27-й неделе плод может уже поворачивать голову в направлении света, направленного на живот матери. На 8-м месяце значительно возрастает восприимчивость плода и разнообразие форм его поведения. Некоторые учёные полагают, что в середине этого месяца у плода уже открываются глаза и он может видеть свои руки и окружающее пространство, несмотря на то, что внутри матки темно. Учёные также полагают, что с 32-й недели плод начинает сознавать происходящее, так как многие нейронные системы головного мозга к этому времени уже сформировались. Сканирование мозга показывает периоды парадоксального сна. С переходом на 9-й месяц пренатального развития у плода устанавливаются суточные циклы сна и бодрствования и завершается развитие слуха (исследования обнаруживают, что звуки метронома, настроенного на частоту сердечных сокращений матери, успокаивающе действуют на новорожденного) (Крейг Г., 2000).

Таким образом мы видим, что у ребёнка уже в фетальном периоде имеются все необходимые физические и психические образования для того, чтобы полноценно воспринимать и отражать окружающий мир, не только локализованный в матке, но и вне её; более того, некоторые исследования показывают, что ребёнок, будучи в утробе матери, уже способен к научению.

Возвращаясь к нашему тезису относительно сомнений о полностью благоприятном пребывании ребёнка в матке, мы хотели бы привести следующие данные, которые представил Ллойд де Моз.

Моз не сомневается в том, что утроба матери не самое безопасное место для ребёнка, особенно если учитывать полную от неё зависимость. Так, например, когда мать курит, плод "курит" вместе с ней, и после нескольких затяжек его сердце начинает биться быстрее, он чувствует понижение количества кислорода и повышение количества углекислого газа. Когда мать принимает спиртное, алкоголь попадает напрямую к плоду и скоро достигает у него в крови почти того же уровня, что и у матери. То же касается, конечно, и многих других наркотических веществ, в том числе и кофеина - все они попадают прямиком к плоду, проникая через так называемый "плацентарный барьер" и оказывают самые разнообразные пагубные воздействия, в том числе посредством гипоксии. Перечисленные вредоносные влияния внутриутробной среды настолько обычны, что плоду редко удаётся их избежать, а это всего лишь небольшая доза той угрозы, которую несёт полная зависимость от матери и от её организма (Моз Л., 2000).

В процессе своего развития ребёнок также испытывает серьёзные потрясения, идущие от эмоциональной неудовлетворённости матери, супружеских ссор и просто нежелания иметь уже развивающегося ребёнка. Сейчас часто признают, что материнские страхи, испуг, напряжение, вспышки раздражения, фрустрации, шоки, стрессы, депрессии и тому подобные психические состояния могут серьёзно повредить развивающемуся плоду.

В течение последних трех месяцев своего пребывания в матке ребёнок испытывает всё нарастающее неудобство. По мере того, как он растёт, ему становится всё более тесно внутри матки, что причиняет большое количество страданий. Он начинает больше спать и меньше двигаться. Важнейшая проблема для плода в такой "новой" тесной матке заключается в том, что теперь он слишком большой, чтобы плацента могла полностью обеспечить его пищей и кислородом, а также очистить его кровь от углекислого газа и продуктов распада.

Подобная неблагоприятная ситуация для ребёнка всё более усугубляется по мере приближения к родам. В этот период плацента выполняет свои функции всё менее эффективно, а потребность в кислороде, питании, в очистке крови от углекислого газа становится всё более ощутимой. В результате этого стресс усиливается и переносится плодом всё более болезненно.

Во время самих родовых схваток снабжение кислородом становится даже ниже критического уровня. Моз пишет: - "… в начале схваток уровень кислорода в коже головы плода понижает-ся до 23%, а перед самыми родами - до 12% (у взрослых центральная нервная система не выдерживает уровня ниже (>3%) - открытие, приведшее даже самых осторожных аку-шеров к выводу, что "гипоксия определенной интенсивности и длительности - нормальное явление при любых родах. Такая тяжёлая гипоксия действует на плод сильнейшим образом: нор-мальное дыхание у него прекращается, сердцебиение сначала ус-коряется, затем замедляется, часто плод неистово мечется в ответ на боль от сокращений и гипоксию и вскоре вступает в борьбу не на жизнь, а на смерть за освобождение из таких ужасных условий" (Моз Л., 2000).

Как мы могли увидеть, пребывание ребёнка в матке не является настолько благополучным и безопасным, как это представлялось большому количеству психоаналитиков (Фрейд, Ференци, Ранк и др.). Однако, как мы знаем, угроза жизни и здоровью ребёнка не прекращается с его появлением на свет, а только усиливается. Огромное количество болезней, неблагоприятная экология, неосторожное обращение, неудовлетворение (в силу разных причин) базовых потребностей ребёнка, да и просто отказ от него и даже его убийство - яркое подтверждение того, что жизнь его находится под угрозой.

Ещё до недавнего времени (а в некоторых культурах, стоящих на более примитивном уровне развития, и до сих пор) смерть ребёнка являлась совершенно обычным делом (Мид, Кон, Моз). Более того, вплоть до XIX века во многих цивилизованных странах практиковалось и вовсе убийство детей.

До четвёртого века н. э. ни закон, ни общественное мнение не осуждали детоубийство в Греции или в Риме (Моз Л., 2000). Не говоря уже об убийстве девочек и незаконных детях, которое не только не осуждалось и не преследовалось законом, а, создаётся такое впечатление, даже поощрялось в обществе. Не секрет, что ещё в XIX веке в Лондоне по утрам в каналах можно было найти десятки выброшенных детей.

С развитием цивилизации пришло и осуждение детоубийства как обществом, так и законом. Однако это ещё не говорит о том, что положение ребёнка, особенно в его самом беспомощном возрасте, кардинально улучшилось. У родителей оставалось ещё огромное количество способов избавиться от ребёнка в прямом или переносном смысле. Мы говорим о воспитании детей вдали от дома, няньках, кормилицах, пеленании и т.д. Моз пишет, что пеленание представляло зачастую такую сложную процедуру, что занимало до двух часов. Взрослым пеленание давало возможность косвенно избавиться от ребёнка, так как на спелёнатых детей уже не обращали внимание. Как показывают последние медицинские исследования, спелёнатые дети крайне пассивны, сердцебиение у них замедлено, кричат они меньше, спят гораздо больше, и в целом настолько тихи и вялы, что практически не доставляют родителям хлопот. Справедливости ради стоит отметить, что некоторые теории не видят ничего плохого в пеленании и не видят каких-либо причин для беспокойства родителей относительно полноценного, в плане моторики, развития ребёнка (Gleitman H., 1999). Однако полноценность личности и её психическое здоровье не заключается только в моторике. В связи с этим нам видится важным провести более глубокие исследования относительно пеленания и его воздействия на дальнейшее развитие личности.

Не вдаваясь в подробности безрадостного детства, мы хотим отметить, что, на наш взгляд, и как показывают работы многих авторов, занимающихся исследованием детства, угроза жизни и здоровью ребёнка, неважно по какими причинам, (существует также угроза умереть от так называемого "синдрома внезапной смерти младенца", природа которого до конца не изучена), наиболее серьёзна и реальна в самый беспомощный период развития человека, в период его пренатального и постнатального развития, примерно до 3-х лет. Как известно, это именно та возрастная граница, с которой начинаются, хоть и фрагментарные, воспоминания своего детства человеком. Именно в этом возрасте начинают проявляться элементарные навыки взаимодействия с окружающим миром, что даёт ребёнку возможность хоть в какой-то степени чувствовать свою самостоятельность. В этом возрасте ребёнок может спокойно прокормить себя, если пища находится в зоне его досягаемости, он также может уже активно реагировать на несущие угрозу явления и предметы путём их избегания и т.д. Таким образом, именно с этого возраста, на наш взгляд, начинает закладываться самосознание индивида (мы здесь имеем в виду в первую очередь рефлексивную функцию самосознания), которое позволяет ощутить человеку его собственный, внутренний мир и те процессы, которые происходят в его психике на совершенно ином качественном уровне. Именно с этого возраста, но никак не раньше, человек начинает совершенно по-другому переживать страх, тревогу, страдания, обиду и ряд других эмоций, которые он переживал до этого преимущественно на физиологическом уровне. С этого момента, с одной стороны, все эти переживания становятся гораздо острее и более травмирующими, а с другой, как мы уже сказали, у ребёнка появляется способность активно и адекватно реагировать на них в целях самозащиты. В силу такого рода качественных преобразований у человека появляется способность перерабатывать информацию, идущую из окружающего мира, в долговременной памяти сообразно своему внутреннему психическому состоянию. То есть индивид начинает чётко осознавать, что то или иное событие происходит именно с ним, и он является их непосредственным участником.

Возвращаясь к вопросу о природе инфантильной амнезии, мы считаем, что воспоминания индивидом различных событий его детства и последующей жизни, будучи в нормальном состоянии сознания, возможны с того момента, когда он приобрёл способность активно и адекватно реагировать на угрозу его здоровью и жизни, а значит у него появилось гораздо больше шансов выжить, чем это было в период его полной зависимости от матери и других значимых взрослых. В противном случае, почему при достаточно развитом психическом аппарате, сформированном, как показывают ряд исследований, ещё в пренатальном периоде, человек абсолютно не в состоянии хоть что-нибудь вспомнить о времени его пребывания внутри матки или о времени младенческого возраста?

Артур Шопенгауэр в своей работе "Смерть и её отношение к неразрушимости нашего существа" указал на то, что сама по себе смерть присуща лишь сознанию (Шопенгауэр А., 1997). И хотя в своей работе Шопенгауэр пытается умалить травматизм смерти и, более того, найти в ней некоторые положительные стороны, что не удивительно, принимая во внимание самоубийство его отца, на наш взгляд здесь он высказал идею, которая даёт возможность посмотреть на природу инфантильной амнезии несколько по-иному. Таким образом, можно предположить, что самосознание появляется именно в тот момент, когда воля к жизни или способность активно и адекватно реагировать на угрозу жизни и здоровью, способны противостоять смерти. Фрейд также указывал на то, что в человеке от рождения присутствует Эрос и Танатос, которым суждено на протяжении всей жизни индивида противостоять друг другу. Природа как бы ждёт того момента, когда шансы выжить сравняются или будут превосходить шансы умереть. В случае же смерти ребёнка без способности к самосознанию в периоде его крайней беспомощности травматизм смерти будет для него минимален. Ведь даже для взрослого человека нет ничего мучительнее осознания своего конца, особенно когда он близок и неизбежен. Как писал Шопенгауэр: - "… нет ничего ужаснее, чем смертная казнь", а вернее её ожидание. И великая благодать для человека - умереть безболезненно, во сне, то есть, в бессознательном состоянии.

Подводя итог вышесказанному, мы хотим ещё раз конкретизировать нашу точку зрения относительно инфантильной амнезии. Мы считаем, что инфантильная амнезия обусловлена отсутствием рефлексивной способности сознания человека в период его пренатального и постнатального развития до 3-х лет, в период его крайней беспомощности перед несущей угрозу окружающей средой, а также зависимости от матери и других значимых взрослых. Таким образом, травмирующие психику переживания, связанные с угрозой здоровью и жизни ребёнка, о которых мы говорили выше, оказывают менее пагубное воздействие на его психику, так как переживаются преимущественно на физиологическом, бессознательном уровне. А отсюда воспоминания событий, предшествующие 3-х летнему возрасту, возможны лишь в изменённом состоянии сознания, которое достигается путём специальных психотерапевтических техник или специальными химическими агентами и психофармакологическими препаратами. Мы также не отрицаем наличие механизма вытеснения в природе инфантильной амнезии. Однако считаем, что причины вытеснения обусловлены не только сексуальными переживаниями, а в большей степени той тотальной угрозой, которой сопровождается развитие индивида в период его крайней беспомощности, а также отсутствием рефлексивной способности сознания ребенка.

Литература:
1. Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии. Москва 1995.

2. Гроф С. За пределами мозга. Изд-во трансперсонального института 1993.

3. Кляйн М. Зависть и благодарность. Санкт-Петербург 1997.

4. Кон И. Ребёнок и общество. Москва 1988.

5. Крейг Г. Психология развития. Санкт-Петербург 2000.

6. Лапланш Ж., Понталис Ж. Словарь по психоанализу. Москва, 1996.

7. Марсон П. 25 ключевых книг по психоанализу. Челябинск 1999.

8. Мид М. Культура и мир детства. Избранные произведения. Москва 1988.

9. Моз Л. Психоистория. Ростов-на-Дону, 2000.

10. Салливан Г. Интерперсональная теория в психиатрии. Санкт-Петербург 1999.

11. Фрейд З. Три очерка по теории сексуальности. // Психоанализ детской сексуальности. // Под ред. Лукова В.А., Санкт-Петербург 1998.

12. Шопенгауэр А. Избранные произведения. Ростов-на-Дону, 1997.

13. Психоанализ детской сексуальности / З. Фрейд, К. Абрахам, К. Юнг и др.; Под ред. В.А. Лукова. Спб., 1997.

14. Gleitman H. & others. Psychology. W.W. Norton & Company, inc. 1999.

15. M. J. Eacott, R.A. Crawley. The offset of childhood amnesia: Memory for events that occurred before age 3. / Journal of Experimental Psychology: General. 1998. Vol. 127. P. 22-33.