Притча «Стена»

Откройте сосуд, дайте ему движение с места на место, — и тогда только обнаружится сила его благоухания.
Из притч Мидрашей

Вот, умер человек и Душа его, вспорхнула, как голубь, покидающий навсегда временное своё пристанище. Закружилась в несущемся потоке, устремляясь, как дитя, к свету Отеческого очага.
И то, что казалось ей светом, обернулось вратами, мгновенно распахнувшимися перед Душой. И подобно благоуханному маслу из лепестков роз, Душа пролилась в золотой сосуд, и тьма окружила её. И впервые Душа ощутила покой.
А до того как Душа оказалась в сосуде, в течение всего времени пребывания в обители, которую покинула, она творила «на небесах» великий город. «Небесное домостроительство» человеческой сущности — Душа, ниспавшая с небес, творила с момента рождения человека до его смерти.
Пройдя череду событий и поступков, человек наделял Душу своими сокровенными, заповедными мыслями, которые и становились источником «небесного домостроительства». Город был обнесён стеной, не имеющей врат.
И в то самое время, когда Душа успокоилась, в городе, который она сотворила, рухнула стена.
Является городская стража к повелителю города и спрашивает:
— Так и так, стена рухнула. Благословенен ли Ангел Души, повелитель? Не будет покоя городу, что нам теперь делать?
Повелитель встаёт, идёт в храм и спрашивает Душу:
— На какое ложе желаешь отнести Тебя: на благословенное, или на то, на которое отнесут?
Душа отвечает:
— На то, на которое отнесут.
— Листья, гонимые ветром желают себе этой участи, — говорит повелитель.
— Не ты ли Меня гонишь? Зачем спрашиваешь? — возразила Душа.
— Я не гоню Тебя! — испугался повелитель. — Гонимую Душу не спрашивают, на какое ложе Её отнести.
— Благословенную спрашивают ли? — возразила Душа.
Повелитель встаёт, идёт из храма, и говорит городской страже:
— На том месте, где рухнула ветхая стена, заложить твёрдое основание и возвести новую стену, в которой, предусмотрительно для входящих, ворота поставить.
Всякому человеку дана Душа сотворить обитель, достойную его поступкам, как благодатна была его жизнь для мира.