Погодин И.А. Психологические механизмы формирования феноменологического поля

Аннотация

Данная статья представляет собой попытку описания природы феноменологического поля. В ней автор исследует механизмы, благодаря которым поле появляется в привычном для нас классическом виде объективной реальности, а также сущность полевой динамики, происходящей при этом. Отдельное внимание в статье уделяется анализу фундаментального источника феноменологического поля, каковым автор считает первичный опыт. В статье разводятся понятия элемент первичного опыта и феномен. Механизм полеобразования рассматривается в статье через призму процесса трансформации элемента первичного опыта в феномен. В центр своих рассуждений о природе феноменологического поля автор помещает процесс осознавания, утверждая, что именно он участвует в создании не только поля, но и времени, и пространства и самого субъекта.

В данной работе я предлагаю обсуждается одна из важнейших проблем современной теории поля – истоки и механизмы его формирования. До сих пор в фокус внимания исследователей, равно как и психотерапевтов, работающих в методологическом русле теории поля, попадали лишь динамические и содержательные аспекты представлений о поле. Всерьез никто не задумывался о том, откуда появляется поле, в том числе и сами основатели теории поля, в частности К. Левин. Точка отсчета начиналась с факта уже существующего поля и полевых процессов. Но в этом месте неизбежно возникают многочисленные вопросы. Например, а что было до того, как появилось поле? Как появилась личность в качестве центральной модели теории поля? Ведь, как известно, личностью не рождаются. А жизненное пространство существовало всегда или возникло в результате каких-то процессов в «дополевой период»?

В центре внимания этой статьи находится проблема формирования феноменологического поля. В ней рассматриваются механизмы, в результате которых из нелокального по своей сути источника поля – первичного опыта – появляется известный нам классический мир, в котором мы всегда можем обнаружить как субъективные, так и объективные стороны.

Формирование психической жизни в поле: акт обоюдного рождения в осознавании

Начать представление теории поля следует с ответа на вопрос «Откуда появляется реальность?» Точнее пока не столько с ответа, сколько с самого вопроса. Как и с некоторых других похожих вопросов: Что такое поле и откуда оно появилось? А что было до него? Или оно было всегда? А когда меня не было, поле уже было? А задолго ли до меня? А где оно находится? А есть ли места, где поля нет вовсе? И пр. и пр. Все эти вопросы напоминают те, что будоражат умы всего человечества со времени возникновения философской мысли вообще. Достаточно только вспомнить самый первый и важнейший философский вопрос «Почему есть нечто, а не ничто?» А также следующий за ним: «Почему есть многое, а не одно?» С другой стороны, заданные выше вопросы, разумеется, не могут не напомнить удивление, с которым расспрашивают физиков, теологов, астрономов о том, откуда взялась Вселенная и что было до нее. Это значит только одно – мы находимся у самого основания наших размышлений о природе реальности.

Задавая себе и окружающим эти вопросы, мы ведем себя так, как будто речь идет о чем-то конечном в пространстве и времени, локально определенном и развивающимся по старой аристотелевской логике, согласно которой каждое событие имеет начало, середину и конец. Так происходит лишь до тех пор, пока мы всерьез апеллируем к представлениям о классическом мире, «сотканном» из времени, пространства, нас и окружающих нас людей. И до тех пор, пока мы воспринимаем эти время, пространство и субъекта/объекты в качестве первичных базовых условий реальности. Однако время и пространство, равно как субъект/объект являются лишь абстракциями поля. Иначе говоря, вопросы о том, было ли что-нибудь до появления поля и каковы его временные и пространственные границы, просто не имеет смысла. Так же, как не имеет смысла вопрос о том, что было до того, как Бог (или Большой Взрыв) создал Вселенную и человека.

Первое, с чего стоит начать представление диалогово-феноменологической теории поля, имеет отношение к источнику реальности. Традиционно мы рассматриваем мир через призму базовой посылки о первичности субъекта. Т.е. именно субъект, является центром психологического поля, которое во времени и пространстве каким-то образом структурируется вокруг него. В классической теории поля (именно так для простоты я впредь буду называть теорию поля К. Левина) поле – это нечто существующее между и вместе с Я (моделью личности) и другими (моделью окружения). А что если Человек (Я) является не только причиной, но и следствием сущности и динамики феноменологического поля? Что если Я появляется лишь вместе с полем в некоем акте обоюдного и взаимного рождения? И именно в этот момент вместе с Я появляются пространство и время, равно как и окружающие его/ее люди.

Все сказанное пока находится в полном согласии с современными естественнонаучными представлениями о природе реальности. Это один из базовых постулатов современной физики – известный нам классический мир создан наблюдателем в момент акта наблюдения. Дополнение, которое я хочу сделать, имеет отношение к сущности диалогово-феноменологического подхода – наблюдатель не просто сам создал окружающий его мир, но был в свою очередь сам сотворен в этом акте создания. Другими словами, диалогово-феноменологическая теория поля не антропоцентрична, но контакто-центрична, или сознание-центрична. Т.е. первичным является не субъект и не окружающая его среда, но собственно акт осознавания.

Привычным для нас положением вещей было бы приписать акт осознавания тому или иному человеку. Иначе говоря, некто осознает нечто. Например, Я осознаю, что испытываю некое чувство (пусть нежность) к другому человеку в связи с некими обстоятельствами. Центр переживаний привычным образом находится в Я.

Однако я предлагаю допустить, что такое положение вещей – лишь дело вашей ментальной привычки, не более? Если нам это удастся, значит мы можем допустить и альтернативу. А что, если мы стали реальным и появились на свет лишь в момент наблюдения своей злости на Другого? А до этого момента нас просто не существовало вовсе. И существовать мы будем лишь до тех пор, пока осознаем свою злость. Что если именно этот акт осознавания сотворил и субъекта, и объекта. Другими словами, если бы не было меня, то не было бы и Другого. Верно также и обратное – Другой в этом акте контакта со мной создал меня. Я хочу подчеркнуть следующее – осознавание не является атрибутом Я, или субъекта, оно первично.

Закономерно возникает очередной вопрос – если до осознавания не существует ни субъекта, ни объекта, то что же все-таки существует? Откуда возникает предмет осознавания? Чтобы ответить на этот вопрос, мне придется сослаться на представления о первичном опыте, принятые в диалогово-феноменологической психотерапии [1, 2 , 3, 4].

Ранее я уже не раз описывал сущность первичного опыта и его значение для диалогово-феноменологической психотерапии. Хотя неизменно каждый раз у меня оставалось некое ощущение, что я что-то упускаю. Каждый раз я сомневался, удается ли мне донести всю серьезность транслируемого мною. Первичный опыт чаще всего воспринимался в качестве некой психотерапевтической метафоры. Метафоры, которую я использовал для пояснения механизмов функционирования психического. Очень полезной, отрывающей новые стороны психотерапевтической реальности, но все же метафоры.

Но это вовсе не то, что имеет в виду предлагаемая концепция опыта. Первичный опыт – это не метафора. Это реальность. Это самая суть и основание нашей жизни. Это единственное, что может обладать статусом источника любой реальности. Наоборот, все, что мы привыкли именовать «реальностью» является более или менее удачными попытками интерпретации первичного опыта. Справедливости ради – интерпретации, в процессе которой и появляется та самая реальность, в которой мы живем. Точнее, каждый из нас живет, поскольку несмотря не внешнюю схожесть, чаще всего на поверку оказывается, что мы живем с вами в принципиально иных реальностях. Это тот самый случай, когда интерпретация первичного опыта и реальность суть одно. Тот самый случай, когда вопреки А. Кожибскому карта и территория неотличимы друг от друга.

Мы привыкли думать, что есть некая объективная реальность, которая более или менее неизменна. Каждый человек создает свою интерпретацию этой реальности, с неизбежностью искажая ее. Вот эти искажения объективной по своей сути реальности и лежат в основе тех или иных психологических или психопатологических нарушений. Далее все очень просто – открываются довольно ясные перспективы для психотерапии – возвращение человеку адекватной картины мира. Следует возвратить человеку способность адекватно воспринимать окружающий мир, и снова все встанет на свои места. А что, если никакого объективного окружающего мира просто нет? Большинство из нас предпочитает даже никогда не задумываться над этим. Что, если каждый из нас создает свой мир по своему собственному усмотрению? И как в этом случае должна измениться психотерапия? Разумеется, это некоторое усложнение ситуации, в частности с психотерапией.

Начнем по порядку. Если объективной реальности, вопреки распространенному мнению, просто не существует, то что же все-таки есть? Из чего возникает та или иная реальность? Как мы уже выяснили, до появления осознавания не существовало ничего, что было бы привычным для нас и располагалось бы традиционным образом в пространственно-временном континууме. Т.е. можно было бы сказать, что нет ничего. По аналогии с теологическими представлениями о сотворении мира. Ведь Господь сотворил мир из ничего, предварив этот процесс отделением света от тьмы, заложив фундамент в виде времени и пространства. До него мира не существовало. Но ведь он-то сам, по всей видимости, существовал. Тут никто, разумеется, возражать не станет. Тем более сами теологи. Да и обыватель также. Т.е. некие основания у мира все же есть. А именно – собственно БОГ. Пока мы говорили на языке теологии. Сейчас попробуем найти аналогии в психологическом языке. Итак, что же существует до возникновения привычной для нас пространственно-временной реальности? До того, как появятся в зоне действия наших психических познавательных процессов те или иные предметы, люди, представления, образы. Сначала отвечу кратко – первичный опыт. Это прототип поля, пока еще недифференцированный, несегментированный базовыми абстракциями, каковыми являются время, пространство, субъект/объект. Для того, чтобы это случилось, необходимо феноменологическое вмешательство осознавания, которое является функцией, собственно присущей полю.

Из чего же состоит поле до сегментирования его в пространственно-временном континууме осознаванием? Из элементов поля, «плавающих» в непространственном и вневременном океане первичного опыта, который в своей сущности нелокален и представляет собой некий совершенно безграничный репертуар потенциальных возможностей актуального мира. Это источник любого мира, который когда-либо появлялся или появится. Но он совершенно несводим ни к одному из этих миров. Первичный опыт не есть совокупность миров или реальностей, но их универсальный источник. Это и есть Поле, Бог, Атман, Брахман, сознание Будды пр. Или говоря словами квантовой механики, когерентная суперпозиция, или нелокальный источник реальности.

Приближенно и метафорически выражаясь, поле двухслойно по своей сути. Базовый его слой – первичный опыт, в то время как после вмешательства осознавания мы получаем также и внешний слой – воспринимаемый нами привычным образом классический мир. Еще раз повторю, это метафорическое выражение – первичный опыт нелокален сам по себе. В завершение этого пункта нашего полевого турне подытожу – основанием и источником поля, равно как и любого известного нам аспекта классической реальности является первичный опыт, который представляет собой репертуар полевых возможностей.

Механизмы полеобразования: трансформация элемента первичного опыта в феномен


Мы остановились на том, что рассмотрели природу фундамента поля. И выяснили, что известный нам классический мир появляется из нелокального по своей природе первичного опыта в результате вмешательства акта осознавания. Однако собственно механизм формирования привычного для нас пространственно-временного мира до сих пор оставался за кадром. Стоит поговорить и об этом.

Каким образом из первичного опыта появляется классический мир феноменологического поля? Для этого нам понадобится ввести в обсуждение еще одну категорию, а именно – элемент первичного опыта, или элемент поля. Это понятие, которое необходимо для описания базовой структуры поля. Элемент поля представляет собой ту или иную возможность, которая может стать актуальной в процессе акта осознавания. В некотором смысле эта абстракция. Я хочу сейчас сделать одну ремарку, чтобы быть правильно понятым. Элемент поля – это не нечто неизменно существующее в каком-то списке структурных элементов поля. А акт осознавания – это не процесс выбора из этого списка структурных элементов классического мира. Нет. Элемент поля – это некая абстракция чисто теоретического свойства, которая нужна нам для того, чтобы описать механизм формирования феноменологического поля. Это как квант в квантовой физике.

Элемент поля выступает основанием для рождения того или иного феномена, который является фактом сознания. Именно в процессе осознавания происходит метаморфоза «элемент первичного опыта – феномен». Другими словами, в осознавании абстракция становится реальностью, элемент первичного опыта, трансформируясь, размещается в виде феномена в пространственно-временном классическом мире. О существовании абстракции первичного опыта мы узнаем лишь в едином акте обоюдного рождения поля и нас.

В более ранних работах [1] я уже вводил метафору дома, подвал которого представлял для нас первичный опыт, в то время как жилые помещения дома репрезентировали опыт вторичный. Мы с вами живем в классическом мире жилых помещений, где понятия субъекта/объекта, времени и пространства являются необходимыми. О существовании подвала мы только догадываемся. А вот его содержание никогда не станет для нас известным. Хотя бы по той причине, что там просто нет места для существования меня и осознавания себя самого. Мы узнаем о нем лишь по косвенным признакам феноменологического свойства, т.е. опираясь на факты сознания, которое уже «принадлежит» нам. Говоря в терминах нашей метафоры дома, мы узнаем о существовании подвала лишь по тем вещам, которые с периодичностью появляются из него в жилых помещениях дома. Другими словами, только в тот момент, когда кто-то и нас, выходя из подвала, несет в комнату тот или иной вполне осязаемый предмет. Правда, мы привыкли относиться к этому как к единственной возможности существования мира. Ведь осознаем мы лишь его. По нашей антропоцентричной привычке мы не придаем статуса реальности тому, что не вмещается в наше сознание. Поэтому про подвал большинство из нас предпочитает даже не задумываться. Более того, любые намеки на такую мысль вызывают риск быть обвиненными в мистицизме. Никакого подвала в нашей жизни ведь нет. Вспомним, как у эпикурейцев, в частности у Лукреция – «где есть я, там нет смерти; где есть смерть – нет меня. Поэтому смерть – ничто для меня».

Вместе с тем позиция эпикурейцев, равно как и голос здравого смысла заставляет нас задуматься над следующим довольно странным обстоятельством. Положим, мы узнаем о существовании подвала по человеку, выходящему из него и предметам, которые он несет с собой. Но кто же заходит в подвал, когда и как он это делает? Мой ответ на этот вопрос простой, хоть и странный – никто никогда не входит в подвал. Из него всегда лишь кто-то выходит. Более того, именно в этот момент – момент выхода из подвала – происходит акт рождения человека. Хотя точнее было бы сказать акт обоюдного рождения человека и его ноши. Человека без ноши не бывает. До этого его просто не было!

Мы всегда существуем лишь в акте обращения с фактами сознания, т.е. феноменами. Мы появляемся лишь при выходе из подвала. Нас не ждут с пустыми руками. Нас замечают и идентифицируют лишь по тем предметам, что мы несем из подвала в своих руках. Другими словами, мы есть то, что осознаем в себе и в мире вокруг нас. А также то, что Другие осознают в нас. Никакого пути к Истине просто не существует. Полагаю, именно поэтому Мартин Хайдеггер в свое время утверждал, что мы никогда не узнаем, каков другой человек, но именно это обстоятельство заставляет нас интересоваться им постоянно. Мы следим за выходом из подвала постоянно, он находится все время под нашим наблюдением, оставаясь тем временем всегда сокрытым для нас. Но мы можем, тем не менее, впечатляться каждый раз очередным человеком, выходящим из него.

Несмотря на то, что порой нам кажется, что из подвала выходит все тот же человек, на самом деле – каждый раз этот человек все новый. Такова природа поля. Разумеется, предпринимая более или менее выраженное насилие к полю, мы можем встречать все тех же людей, выходящих из подвала. Включить этакую видеозапись когда-то увиденного и осознанного. И крутить ее постоянно вместо того, чтобы обратить внимание на то, что жизнь уже изменилась. Поэтому наша жизнь может с годами вовсе не меняться[1]. Благодаря этому, мы «видим» неизменных людей вокруг нас – детей, родителей, супругов, друзей, коллег и др. Порой нужно нетривиальное мужество, чтобы увидеть нечто новое в себе и в окружающем мире.

Сейчас целесообразно обратиться к одному из наиболее вернуться интересных, на мой взгляд, аспектов рассмотрения природы поля. А именно – к процессу формирования феноменологического поля из «ничего». Как же все-таки из первичного опыта, который нелокален по своей сути, появляется вполне осязаемый нами в пространстве и времени классический мир? Коротко в статье я уже ответил на этот вопрос – классический мир появляется в акте взаимного рождения феномена и человека. Здесь же я сосредоточусь на описании этого процесса более детально.

В некотором смысле он напоминает возникновение Вселенной в результате Большого Взрыва. Как известно, эта концепция-гипотеза предполагает, что Вселенная возникла из некоего нелокального источника посредством огромной силы взрыва, породившего пространство и время, или, наверное, правильнее сказать – пространство-время[2]. Только применительно к процессу формирования поля следует сказать, что «Большой Взрыв» перманентен по своей сути. Другими словами, мы живем не в мире, инициированном Большим Взрывом примерно 4,5 миллиарда лет назад, а в мире, в котором Большой Взрыв происходит прямо сейчас. В остальном же все до удивления похоже. Появление и того и другого происходит из нелокального источника реальности. В нашем случае – это первичный опыт. И так же, как и в случае с Универсумом, лишь вместе с появлением поля появляются представления о пространстве, времени и субъекте/ объекте. Только роль Большого Взрыва в нашем случае играет акт рождения в осознавании. Хотя сегодня и физики утверждают, что Вселенную, как и поле, создал наблюдатель.

Но, напомню, этот процесс обоюдный. Если наблюдатель и создает поле, то это не означает, что само поле не участвует в создании наблюдателя. Поэтому и получается – мы рождаем поле таким потому, что оно породило нас такими. В свою очередь мы создаем поле, создающее нас. Этакий регресс в бесконечность получается. Для диалогово-феноменологического подхода в психотерапии, напомню, базовым принципом любого контакта является следующий – «Я такой потому, что Ты есть».


The Mechanisms of the Phenomenological Field

Given article represents attempt of the description of the nature of a phenomenological field. The author investigates mechanisms thanks to which the field appears in a classical kind of an objective reality habitual for us, and also essence of the field dynamics occurring thus. The separate attention in article is given to the analysis of a fundamental source of a phenomenological field as what the author considers primary experience. In article concepts an element of primary experience and a phenomenon are separated. The mechanism of field formation is considered in article through a prism of process of transformation of an element of primary experience in a phenomenon. Besides, in the center of the reasoning about the nature of a phenomenological field the author places awareness process. He confirms, that exactly this process participates in creation not only field, but also time, space and the subject.

Keywords: phenomenological field, element of primary experience, phenomenon, awareness, primary experience, the dialogue-phenomenological psychotherapy.


Литература

Погодин И.А. Диалектика творческого и адаптационного векторов в переживании реальности // Диалоговая модель гештальт-терапии: сборник статей. В 2 т. Т 1. Философские и методологические основания диалоговой психотерапии / И.А.Погодин. – Минск, 2009. – С. 61-78

Погодин И.А. Диалоговая гештальт-терапия: психотерапия переживанием / И.А. Погодин. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2012. – 381 с.

Погодин И.А. Диалоговая модель гештальт-терапии: сборник статей. В 5 т. Т 5, кн. 1. Психотерапия переживанием / И.А.Погодин. – Минск, 2011. – 120 с.

Погодин И.А. Осознавание происходящего в феноменологическом поле контакта как его свойство // Диалоговая модель гештальт-терапии: сборник статей. В 5 т. Т 3. Введение в диалогово-феноменологическую концепцию контакта / И.А.Погодин. – Минск, 2009. – С. 55-63.


[1] Однажды я обратил внимание на довольно интересный с точки зрения психотерапевтической практики факт. Зачастую клиенты не меняются в терапии, сохраняя, хоть и патологический для них, но статус-кво, лишь по причине того, что делают все, чтобы не заметить факт уже наличествующих изменений. Иначе говоря, жизнь их порой меняется неузнаваемо, а они все еще живут в мире прежнем. Мне кажется, что собственно в этом и заключается суть психотерапии – обратить внимание клиента на то, что его жизнь уже изменилась.

[2] В некоторых довольно популярных в настоящее время взглядах на природу Вселенной пространство и время не рассматриваются как изолированно существующие. Время рассматривают как еще одно измерение пространства. Его не существует без предыдущих трех измерений. Хотя справедливости ради стоит отметить, что не все физики согласны с таким взглядом и считают неправомерным рассматривать время как дополнительное измерение пространства.