Карпинский К.В. Человек как субъект жизни.

В монографии представлены результаты психологического анализа личности в качестве субъекта деятельности и индивидуального жизненного пути. В общепсихологическом аспекте рассматривается субъектная активность личности, освещаются ее специфические функции, особенности формирования, детерминации и проявления. Анализируются методологические и теоретические аспекты психологической концепции личности как субъекта жизни, обсуждаются перспективы применения смыслового подхода в данной области психологических исследований, обосновывается понятие жизнедеятельности как деятельности по построению индивидуального жизненного пути личности. Предлагается психологическая концепция смысла жизни как ведущей структуры смысловой регуляции жизнедеятельности, систематизируются индивидуальные параметры регуляции жизненного пути личности смыслом жизни.

АЁААА 1. INEOIEIAEE EExIINOE ЁАЁ NOAUAEOA AAEOAEUIINOE
l.i. Iaoiaieiae-напёёа lniiau ineoieiaee noauaeoa
В современной психологической науке остро стоит проблема выработки единых методологических подходов, с помощью которых можно было бы построить целостное представление о психической жизни человека, дифференцировать психику человека и животных, развести специфику функционирования искусственного интеллекта и человеческого сознания. Мозаичность теоретических положений психологии во многом предопределена отсутствием удовлетворительного ответа на вопрос о том, кто является изначальным и единственным распорядителем форм психического отражения и способов психической регуляции. Решение данной проблемы предполагает исследование интегральной инстанции психического отражения и регуляции, управляющей функциональными ресурсами и возможностями сознания. Такой инстанцией, координирующей и интегрирующей разрозненные психические функции, распределяющей ресурсы психической регуляции, расставляющей приоритеты в активности, выступает субъект. В исследованиях парциальных психических феноменов зачастую предполагается, что именно эти феномены являются самодостаточными детерминантами активности индивида. Необходимо возразить на этот счет, что психика и отдельные ее элементы не являются субъектом; им является человек, обладающий психикой. Всякое психологическое исследование призвано анализировать свой предмет как часть целостного системного аппарата психического отражения, в центре которого помещен субъект; всякое психическое явление - процесс, свойство, состояние - должно быть рассмотрено с точки зрения принадлежности субъекту, который владеет им. Как пишет А.В.Брушлинский, «многообразие и единство различных, противоречивых психических явлений объективно выступают и потому изучаются наукой как система качеств определенного субъекта. Тем самым целостность индивидуального субъекта есть объективное основание для целостности, системности всех его психических процессов, состояний и свойств. Таков исходный онтологический план рассматриваемой проблемы. Он закономерно определяет гносеологическую, эпистемологическую основу ее разрешения: разработка психологии субъекта (инди-
видуального, группового и т. д.) - путь к установлению единства всей психологической науки» [56, с. 11].
Субъектный подход является методологическим достижением и достоянием отечественной психологии. Его возникновение и развитие было обусловлено идейной борьбой отечественных психологов с функционализмом, когнитивизмом, бихевиоризмом, структурализмом. Все эти направления с большей или меньшей степенью очевидности подразумевают «постулат непосредственности» - концептуальное положение, согласно которому внутренняя и внешняя активность человека напрямую детерминируется воздействиями окружающей среды или отдельными психическими функциями. С точки зрения «постулата непосредственности» управляющая человеческой активностью сила «делегируется» отдельным психическим функциям и структурам, стимулам внешней и внутренней среды. В настоящее время субъектный подход противостоит также кибернетизму в психологии. Кибернетические модели сознания на новом уровне возрождают «постулат непосредственности» и преподносят способность человека к саморегуляции как следствие самоорганизации информационных процессов. Тем самым активность человека отдается во власть внешних детерминант, психических функций и информационных процессов сознания. Напротив, в контексте субъектного подхода утверждается, что не человек принадлежит психическим структурам и процессам, а наоборот, психические процессы и структуры принадлежат человеку; не стимулы среды властвуют над человеческой активностью, а человеческая активность господствует над средой. В этой связи субъектный подход может рассматриваться как концептуальная оппозиция «постулату непосредственности». В нем преодолевается ограниченность данного положения и раскрывается способность человека к самодетерминации, самоопределению, саморазвитию.
Методологический пафос субъектного подхода заключается в признании человека активным субъектом многообразных форм произвольной человеческой активности. Логическое развитие субъектный подход получает в исследованиях человека как субъекта познания, общения и предметной деятельности, а логическое завершение - в изучении человека в роли субъекта жизненного пути. «Гуманистическая трактовка человека как субъекта противостоит пониманию его как пассивного существа, отвечающего на внешние воздействия (стимулы) лишь системой реакций, являющегося «винтиком» государственно-производствен-
ной машины, элементом производительных сил, продуктом (т.е. только объектом) развития общества» [57, с. 4].
Исторический анализ методолого-теоретического наследия отечественной психологии XX столетия убеждает, что идеей субъекта проникнуты все психологические теории и концепции, она имплицирована всеми методологическими принципами и подходами [180]. Закономерно, что субъектный подход группирует вокруг себя основные методологические принципы и подходы, специфичные для отечественной психологии. К их числу принадлежат культурно-исторический и системно-деятельностный подход, принцип детерминизма и динамично развивающийся в последние годы смысловой подход к личности. Несмотря на то, что образ человека как субъекта зачастую получает различные до непохожести очертания, субъектный подход сближает эти принципы и подходы, придает им системное методологическое единство.
Наиболее важной методологической опорой для психологических исследований субъекта является принцип детерминизма, отчетливо сформулированный в работах С.Л.Рубинштейна и А.Н.Леонтьева. В соответствии с данным принципом, внешние причины всегда действуют через внутренние психические условия, определяя активность не механическим, а диалектическим образом [186; 191]. «В отличие от механического детерминизма, -пишет С.Л.Рубинштейн, - с точки зрения которого внешние причины непосредственно определяют эффект своего воздействия, независимо от собственных свойств тела или явления, не которые это воздействие оказывается, согласно диалектико-материа-листическому детерминизму всякое действие есть взаимодействие, внешние причины действуют через посредство внутренних условий» [191, с. 12]. Такая трактовка методологического принципа детерминизма навеяна в первую очередь задачей, над решением которой трудился С.Л.Рубинштейн в один из периодов научного творчества: определение места, роли и детерминации психического во всеобщей связи явлений мира. В процитированной формулировке принцип детерминизма сопрягается прежде всего с другим методологическим принципом - единства сознания и деятельности. Здесь в формулировке принципа детерминизма акцент сделан на то обстоятельство, что внутренние условия сознания служат для опосредования всех влияний окружающего мира на активность человека. Тем самым указывается статус психики в детерминационных отношениях объективной действительности.
Однако в психологических исследованиях субъекта такая постановка принципа детерминизма обнаруживает свою недостаточность и половинчатость. Это обусловлено тем, что в формуле «внешние причины преломляются через внутренние условия» не отражается в полной мере активность и детерминационный потенциал внутренних условий. Субъектность как раз и относится к внутренним условиям, функция которых не сводится только лишь к «апперцепции», «преломлению», «опосредованию» внешних детерминант. Возражения в адрес первоначальной версии принципа детерминизма в работах С.Л.Рубинштейна сконцентрированы именно на том, что психическое - это не сопутствующее условие, а важный источник в детерминации активности человека. Как полагает А.Н.Леонтьев, внутреннее действует через внешнее и этим само себя изменяет [133, с. 181].
Следует заметить, что рассмотренная трактовка не явилась итоговым пониманием принципа детерминизма в отечественной психологии, поэтому С.Л.Рубинштейн не заслуживает упреков за однобокую интерпретацию данного принципа. В ранней работе под названием «Принцип творческой самодеятельности» С.Л.Рубинштейн, по сути, предвосхитил и наметил перспективную линию развития категории субъекта в психологии. В принципе творческой самодеятельности до предела заострен важный аспект развития субъекта и его деятельности, а именно формируемость субъекта в деятельности, обратное влияние, которое оказывает деятельность на внутренние условия. «Субъект в своих деяниях, в актах своей творческой самодеятельности не только обнаруживается и проявляется; он в них созидается и определяется» [190, с. 106]. В поздний период творчества С.Л.Рубинштейна проблема детерминизма в сфере психических явлений актуализируется уже исключительно в связи с разработкой субъектного подхода. В своей последней работе С.Л.Рубинштейн существенно расширил понимание принципа детерминизма, доработав его формулировку применительно к проблемам психологии субъекта. Если в первоначальной редакции принципа детерминизма внешние факторы являются причинами, активность индивида - следствием, а внутренний мир - условием детерминации, то в последующей трактовке это соотношение было инвертировано. Внутренние условия превратились в порождающие причины, генерирующие активность индивида, которая разворачивается во внешних условиях. «При этом, строго говоря, внутренние условия выступают как причины (проблема саморазвития, самодвижения, движущие силы разви-
тия, источники развития находятся в самом процессе развития как его внутренние причины, а внешние причины выступают как условия, как обстоятельства» [192, с. 290]. В такой формулировке принцип детерминизма не только превосходит ошибочные варианты объяснения природы психического - индетерминизм и механический детерминизм, но также акцентирует положение о самодетерминации и самопричинении человека как субъекта.
Необходимо подчеркнуть, что обе трактовки принципа детерминизма в работах отечественных психологов являются не исключающими, а преемственно дополняющими друг друга. Дело в том, что изначально внешние причины являются неотъемлемым фактором формирования и изменения внутренних условий, по мере созревания которых соотношение «внешнего» и «внутреннего» оборачивается. С определенного момента внутренние условия становятся движущими причинами, захватывают лидирующую роль в отношениях «внешнее - внутреннее», что связано с возможностью самопричинения, саморазвития, само детерминации внутренних условий. Эта общая логика развития психики человека конкретизируется в представлениях отечественных психологов о развитии личности в качестве субъекта произвольных форм человеческой активности. Как отмечает С.Л.Рубинштейн, «внешняя обусловленность развития личности закономерно сочетается с его «спонтанейностью» [192, с. 251].