Общая методика анализа снов

Общая методика анализа снов
Сны занимают треть нашей жизни, но люди чаще всего не обращают на них внимание, если это не кошмары. Некоторые даже утверждают, что не видят снов, хотя по результатам исследований выясняется, что на самом деле они их не помнят. Происходит это в основном из-за непонимания языка снов, неумения ориентироваться в образах и чаще всего - из-за неприятия правды о себе самом. Естественная защита эго от непонятного - забыть его, или отнестись небрежно и свысока. Так оно избегает неприятных для себя известий, проводя "страусиную политику", потому что очень ревниво относится к своей целостности и исключительности. Но не во все времена было так, раньше да и сейчас во многих не-западных культурах снам отводилась значительная роль как в жизни общины, так и индивидуума. В основном это обусловлено более слабым, еще не закостеневшим сознанием, как у современного "западного человека". Это длинная тема - сновидческая традиция, да и в Европе во времена античности и средневековых алхимиков ко снам относились серьезно. Часто серьезное отношение ко снам приписывают "примитивным" культурам или суевериям, тем самым оправдывая собственное незнание или неумение. Редко когда человек может с честностью себе признаться - "я не знаю, что с этим делать". Потому что отсюда следует, что треть его жизни проходит втайне от него. И для некоторых это может быть серьезным крушением наивного убеждения, что его жизнь проходит только в сознании и контролируема только им. Немало в поддержание этого отрицательного имиджа вложили и составители различного рода сонников и шарлатаны. Только в нашем веке в западной мысли наметился прорыв в этой области благодаря Зигмунду Фрейду и его психоанализу. И хотя сейчас фрейдовский психоанализ никто уже не использует, это все же был серьезный прорыв в стене неприязни ко снам и своему бессознательному. Именно Фрейд связал вместе эти два понятия, наглядно показав, что сны тесно связаны с сознательной жизнью индивида и несут некое послание. (Мы используем здесь язык психологии, так как он наиболее понятен современному человеку. То же самое можно сказать и любым другим языком - магии, оккультизма, любой религии, эзотерики, философии и пр.) Сейчас уже мало кто сомневается в существовании бессознательного, хотя редко кто и задумывается над тем, что это значит для него как личности. Принимая этот факт, все же откладывают его в сторону, закрывая глаза на неизбежно вытекающие последствия и выводы. Какая же связь между сном и бессознательным? Сон в нашем понимании - ДРУГОЙ режим восприятия, отличный от обычного дневного. Этот режим отличается прежде всего ослаблением эго-комплекса, его установок и ограничений, что непосредственно дает бессознательному себя проявить в большей мере, чем в дневном сознании. В сознательной жизни бессознательное проявляется обычно в виде оговорок, курьезов, поступков, которые мы не понимаем, как могли такое сделать, внезапно возникших мыслях, озарениях и интуиции, хотя каждая возникшая в голове мысль имеет свой источник в бессознательном. Во снах же при ослабленном, "отдыхающем" эго-сознании* , бессознательное врывается в виде образов, которые уже мало интерпретированы сознанием, поэтому так и непонятны для нас, если мы пользуемся обычной дневной логикой. (* Во сне человек приближается к архаическому состоянию психики, бытию древнего человека. В связи с этим можно вспомнить про "время сновидений" у австралийских аборигенов, которое по легендам предшествовало нынешнему времени.) Другой вопрос состоит в том - имеют ли эти образы какой то смысл? (Вопрос этот слишком обширен, так как не каждый может ответить четко, имеет ли смысл его "дневное" сознательное существование? Но почему-то к бессознательному выдвигается именно такая претензия и ожидание, что у него обязательно должен быть четко определенный смысл, а иначе - не стоит и обращать внимание.) Мы утверждаем что ДА, подтверждение этому - практика. Впрочем, ответ на этот вопрос каждый должен дать самому себе, это будет наиболее убедительно. Наша же задача заключается в изложении теории и помощи в практическом анализе сновидений. Мы можем помочь понять язык бессознательного, но не сделаем чуда - на это способен лишь сам сновидец. (Смотри также "Цели и задачи".)
Язык бессознательного
Язык бессознательного, с которым мы имеем дело во снах, трудно понимаем сознанием, и до конца не может быть понят. Когда мы разбираем сны, не нужно тешиться надеждой, что ВСЕ аспекты будут разгаданы, поняты и ассимилированы в сознании. Утверждая что-то насчет бессознательного, мы никогда не можем сказать "это точно так", можно только приближаться и говорить что-то косвенно - более или менее близко к сути, так как утверждения - продукт сознания, а значит понятиями сознания и ограничены. Итак, что же является важным, а что нет, в анализе сна? Ответ - ВСЕ, абсолютно все. Бессознательное не знает случайностей, любой момент сна, будь он обыденным или фантастическим, приятным или отталкивающим, привычным или неожиданным - ни в коем случает не второстепенен. Все является символами, с помощью которых бессознательное и передает идею сознанию. Язык снов (он же язык символов) очень метафоричен, нельзя его понимать буквально - тем самым мы ограничиваем символ до знака, неизбежно теряя при этом множество аспектов образа в сновидении и его значений для сновидца. "Не надо непременно приписывать бессознательному психологию сознания. Его ментальность инстинктивна; у него нет развитых функций; оно мыслит не так, как мы понимаем "мышление". Оно просто создает образ, отвечающий состоянию сознания, содержащий в себе столько же мысли, сколько и чувства, и является всем чем угодно, только не продуктом рационалистической рассудочности. Скорее можно было бы обозначить такой образ как художническое видение." Образы, используемые бессознательным, берутся из нашей дневной, в большинстве сознательной, жизни. Из них формируется послание сознанию, в этом же и заключается ключ к толкованию сна, ибо нам снится ЗНАКОМОЕ, не чуждое. Конструкцию из этих знакомых элементов в неповторимой мозаике мы и видим во сне. "Выражаясь метафорически, бессознательное находится в таком же положении, как и человек, увидевший или испытавший нечто необычное и желающий поделиться своими впечатлениями с другими людьми. Но так как то, с чем он столкнулся, никогда еще не было сформулировано с помощью понятий, ему не хватает средств для того, чтобы выразить это. В подобной ситуации человек обычно предпринимает многократные попытки объяснить случившееся. Пытаясь вызвать у слушателей ответную реакцию, он интуитивно использует аналогии с уже известными фактами, дополняет и развивает свою точку зрения до тех пор, пока не убедится в том, что его поняли правильно." Бессознательное выбирает из мира то, что наиболее точно выражает суть передаваемого послания, обычно это вещи, которые наиболее завладевают нашим ВНИМАНИЕМ на протяжении дня или жизни. Это может быть и работа, и хобби, и какие-то важные события, все, что способно нас "расшевелить".
Запутанность снов
"Может показаться странным, что подсознательное мышление распоряжается своим содержимым совсем не упорядоченным образом, который, казалось бы, является привычным для нашего бодрствующего, дневного образа мыслей. Любой, кто попробует вспомнить, что ему приснилось, обнаружит это различие, являющееся одной из главных причин, почему нам обычно так трудно понять свои сны. С точки зрения обычного опыта, приобретенного в бодрствующем состоянии, они не имеют смысла; поэтому мы склонны либо пренебречь ими, либо признать, что их содержание ставит нас в тупик." Многие сетуют на то, что сны запутанны и непонятны, они не подчиняются логике дневного сознания. Но если присмотреться повнимательнее, то наши дневные мысли и понятия, которыми мы оперируем, совсем не такие четкие и определенные, как нам хотелось бы думать. Каждое понятие, каждая мысль неизбежно "пускает ростки" в подсознание и окрашивается индивидуальным содержанием, которое субъективно и меняется от человека к человеку. "Разумеется, эти оттенки психического восприятия различны у разных людей. Каждый из нас индивидуально воспринимает абстрактные или общие понятия, и, соответственно, каждый по-своему интерпретирует и применяет их. Когда я использую в разговоре термины "государство", "деньги", "здоровье" или "общество", я предполагаю, что мои собеседники понимают их более или менее так же, как и я. В этом "более или менее" вся соль. Любое слово имеет чуточку отличающееся значение у разных людей, даже если они одного культурного уровня. Так происходит, потому что общее понятие, пройдя через призму индивидуальности, трактуется и применяется каждым слегка по-своему. Отличия в трактовке, разумеется, возрастают, когда социальный, политический, религиозный или психологический опыт собеседников значительно разнится. До тех пор, пока понятие исчерпывается своим названием, вариации в его понимании почти не ощутимы и не имеют практического значения. Однако, как только оно требует точного определения или тщательного объяснения, то появляются самые невероятные трактовки, и не только в чисто интеллектуальном понимании термина, но особенно в его эмоциональной окраске и способе применения. Как правило, эти различия являются неосознаваемыми и таковыми остаются. Казалось бы, подобные различия можно было бы отбросить как излишние и преходящие нюансы, имеющие мало общего с будничными потребностями. Однако сам факт их существования показывает, что даже самое обыденное содержимое сознания имеет оттенок приблизительности. Даже тщательнейшим образом сформулированные философские или математические понятия, не имеющие, по нашему убеждению, иного содержания, чем вложенное нами, на самом деле наделены более широким значением, чем мы предполагаем. Это - психическое явление, и как таковое оно познаваемо не полностью. Даже числа, используемые при счете, и те представляют из себя нечто большее, нежели мы думаем. Они несут еще и мифологическую нагрузку (а пифагорейцы обожествляли их), о чем мы, конечно, не задумываемся, складывая или перемножая их. Если сказать коротко, то у каждого понятия, имеющегося в нашем сознательном мышлении, есть свое ассоциативное соответствие в психике. Ассоциация, соответствующая понятию, может быть более или менее яркой (в соответствии с важностью этого понятия для нашей индивидуальности или в увязке с другими идеями и даже комплексами нашего подсознания) и может изменять "обычный" смысл понятия. Временами - при смещении под порог сознания - этот смысл значительно видоизменяется." Во снах же мы видим эти понятия в ПОЛНОМ объеме, вместе с ассоциациями и их подознательным для нас значением, которые мы отбрасываем в дневном сознании рационализацией. Для удобства же сознания и успешной (более или менее) коммуникации между людьми неизбежно приходится жертвовать множеством оттенков употребляемых понятий. Естественно, что это забывается и не учитывается, из-за этого часто происходят непонимания, нарушения в человеческом общении. "Подобные случаи (а они не редкость) не означают какой-то преднамеренной маскировки со стороны сна - дело здесь в нашем малом умении понимать эмоционально заряженный, образный язык. Повседневность требует от нас точности и четкости в формулировании слов и мыслей, и мы научились обходиться без фантазии с ее приукрашиванием действительности, утратив тем самым качество восприятия, присущее нашим первобытным предкам. Почти поголовно мы перепоручили подсознанию все необыкновенные психические ассоциации, порождаемые вещами или идеями. Первобытный же человек, напротив, знает их психические аналоги и поэтому наделяет зверей, растения, камни силой и качествами, которые для нас непонятны и неприемлемы." Нередко в сон вплетаются общечеловеческие мотивы, сказочные, мифические и даже пословицы. Все эти образы имеют источник - архетипы в коллективном бессознательном. "Я припоминаю один свой сон, который мне трудно было истолковать. Мне снилось, что какой-то человек пытается зайти мне за спину и запрыгнуть на меня. Я не был с ним знаком в реальной жизни, хотя знал, что он как-то раз подхватил одну из моих фраз и переиначил ее, изменив смысл на гротескно противоположный. Я никак не мог уловить связь между этим фактом и попытками возникшего во сне человека взгромоздиться на меня. Вместе с тем, в моей профессиональной практике часто происходило искажение моих слов - так часто, что я перестал даже рассуждать, стоит ли обижаться. Вообще-то, неплохо бы сознательно контролировать свои эмоции - как я вскоре понял, в этом и заключался урок сна. Здесь оказалось зрительно обыграно австрийское простонародное выражение "Du kannst mir auf den Buckel steigen" ("Хоть на закорки мне залезь"), достаточно обычное в разговоре и означающее: "Мне все равно, что ты обо мне говоришь". Его американский эквивалент, который вполне мог бы присниться так же наглядно, гласит "Искупайся-ка в озере"."