Подавленная проекция Sch-±

Sch₁₁-±

Подавленная проекция, т.е. проекция (-р) сдерживается посредством подавления (Sch-+). В результате выпадения интроекции сфера Я отрезана от мира восприятия, связь с реальностью исчезает, отчуждение, как от окружающего мира, так и от самого себя, стремление видеть мир не таким, какой он есть, реальный мир становится недоступным для восприятия, а в тяжелых случаях: деперсонализация. Персона в страхе забивается от мира в свою постель или в свою каморку, не решаясь появиться на людях, — там, где ранее этой персоне часто удавалось блистать и любить. Нередко на это состояние ошибочно навешивают ярлык «депрессия». Процесс тревожного ухода в свой мирок самым неожиданным образом может превратиться в противоположный. Тогда человек смело вступает в мир и захватывает все в свои владения, чтобы потом — спустя некоторое время — опять на какой-то период скрыться от всех в свой уголок. В тяжелых случаях отчуждение проявляется не только по отношению к внешнему миру, но и по отношению к миру внутреннему. Тогда мы говорим о патологической деперсонализации, такое чаще всего встречается до или после психического заболевания. В нормальных эго-состояниях отчуждение возникает в фазах ревности у любящего, соперничающего партнера, причем он часто оторван от действительно происходящих событий (или неправильно их воспринимает).

Так как ±p-конфигурация в сфере Я может феноменологически обозначать, с одной стороны, заброшенность, покинутость, а с другой стороны — женское Я-минор, этой картине Я соответствует еще два значения: отрицание своей оставленности, заброшенность, женственности, то есть неспособность принять отвергнутость окружающим миром, неспособность примириться с такой жуткой судьбой. Отрицание женственности или кастрации, причем это относится как к мужчинам, так и к женщинам. Оценивающее Я отрицает (-k) как проекцию (-р), так и инфляцию (+р). Такая картина Я большей частью характерна для женоненавистников. Такую эго-картину мы часто обнаруживаем у ревнивых людей.

Более глубокий смысл, который выражает картина отчужденного Я, появляется при сравнении с картиной интегрированного, четырехфункционального, целостного Я (Sch±±). У отчужденного Я функция интроекции, «мостик» к миру восприятия, отходит на задний план (+k) для того, чтобы считаться интегрированным. Таким образом, на переднем плане находится Я, которое вооружено только проекцией (-р), инфляцией (+р) и негацией (отрицанием) (-k).

С позиции возрастной психологии эту картину Я мы встречаем в 30-40 лет (период ревности и соперничества); в конце пубертатного периода (17-18 лет), мы встречаем отчуждение, когда человек переживает первые большие разочарования в любви, в своей одаренности, религии, родителях и т. д., также, в климактерическом периоде (у женщин в 40-50 лет, у мужчин в 50-60 лет).

В клинике отчуждение или деперсонализацию мы находим при тяжелой ипохондрии; в случае конверсионной истерии, особенно при истериформном отчуждении частей тела (псевдопараличи) или истериформных анестезии и отключении органов чувств (например, при истерической глухоте, слепоте и т. д.); при алкогольном делирии, при бреде аутодеструкции, при бредовых идеях о самоубийстве (танатомания); при бреде ревности; при наркомании; при органических психозах; при эпилепсии.

Характерологические черты отчужденного Я: мечтательность; чрезмерная ориентация на внутренний мир; ощущение чуждости мира и даже самого себя; ирреалистичность; склонность к патологическому фантазированию, мифомания (Pseudologia phantastica); желание скрыться, спрятаться; уход от окружающего мира, а потом внезапно появляющееся стремление завоевать весь мир; депрессия.

Криминально-психологическое и судебно-психиатрическое значение этого Я состоит в стремлении убивать, в танатомании, чаще всего в бреде ревности или в бреде деструкции. Эту картину Я мы встречаем у шизоформных бандитов и разбойников, убивающих с целью ограбления, у пароксизмально-эпилептиформных убийц под воздействием сильных аффектов, а также у эксгибиционистов. «Следоход», интроективное Я (Sch+0), постоянно старается проявляться, показывая полярно противоположную картину в виде: гиперактивности, довольно часто кажущихся брутальными формами захвата в свои владения всех ценных объектов окружающего мира, безмерные притязания на обладание, причем чаще всего этим людям такое удается, именно это отличает отчужденное состояние Я от мании.

В психологии Я нет лучшего примера для защиты тезиса о существовании психиатрически «комплементарных» судеб Я, этих постоянно дополняющих и заменяющих друг друга состояний Я то в виде ухода, то в виде завоевания мира со всеми его ценными персонами и объектами.